стадия доверия

все строится на противоречиях: Кошелева вон, вроде и губы красной помадой не красит, а на четырнадцатое февраля почти двадцать роз получает от парней со старшей параллели, и от Анисимова, главное, тоже. Майер же, которая с обложки журнала пришла, цветов получает чуть меньше, кажется, на одну розу, и для нее это смертельно. но ничего. она пудрой замазывает красный нос и все. брызгается слишком сладкими духами channel и платье одевает едва ли не на размер меньше. не хватает только закричать, что ей слишком нужно внимание. идет на квартирник. он вообще обещает хорошую музыку и общение с друзьями по случаю того же дня влюбленных, но на деле это просто дешевый алкоголь вместе с такой же дешевой музыкой. Жене больше и не надо. их, кстати, обычно Макс, в которого она по уши влюблена, и устраивает. и, как правило, она стабильно оказывается в числе первых приглашенных. встречает и целует в обе щеки Диану, что вроде как метит на звание лучшей подруги, но проебывается на стадии доверия. девушка пытается как-то рассказать о разводе родителей, так на следующий день пол класса ей сочувственно кивают и за спиной сплетни пускают. с половиной класса обнимается. Кристину эту, которую итак Макс за талию к себе прижимает, игнорирует нарошно. пол года последние, с начала выпускного класса, считает ее куклой идеальной и поводов менять своё мнение так и не находит. дальше выпивает, смеётся над шутками совсем не смешными, выпивает. все по накатанной. на так называемой сцене, которую обуславливает только угол комнаты, кто-то новый, но поёт про ту же нелюбовь. «наш уютный дом стал моим личным адом клубы, хаты, постели - рехабом» негромкие строчки с динамиков разносятся, и Женя про себя подмечает что этот, кажется друг Анисимова, тоже из тех, с поломанной судьбой. но школьнице не до этого, ей бы свою судьбу, что на грани перелома, спасти и розу недоданную компенсировать. просит девочку из параллели, если она не ошибается, Софу, Максима позвать; сама губы обводит помадой ещё раз. она целует его все так же приторно, блять, слишком. и с каждой секундой все больше теряет себя, а за собой и Анисимова. — я больше Кристине изменять не буду. тем более с тобой стоит повторить еще раз, добавляя, стадию доверия, Майер обошла стороной со всеми из одиннадцатого «б», и разве что старые добрые кент с кнопкой проходят проверку. Майер, к тому же, – девочка, которую по лицу судят, и ей лицом в грязь нельзя никак. поэтому в ванной остается, пока остатки потекшей туши смывает. спустя пол часа уже снова на коленях музыканта, смеется заливисто, обиду в себе заглушая как обычно крепким напитком. и обычно не замечает никто. но он, Сережа, не «никто» как оказывается: — дура ты, Жень. маленькая еще совсем, а уже настоящую себя теряешь. заметно, ведь. он ее целовать не будет этим вечером, понятно; и предлагать встречаться, чтобы расстаться через неделю. Трущев этот ей волосы поправляет, выпить больше не дает и из шумной квартиры уводит, что явно получше какой-то розы одной будет. а там глядишь, и Майер ему и про розы, и про сломанный ноготь расскажет.