Здравствуйте, да, я была на парах. Хорошо. Скоро буду.
***
— Да блять! Что за идиотизм? — Аюри смачно выругалась от того, во что ввязалась, и оторвалась от экрана. Двери лифта уже разъехались (чёрт бы побрал их бесшумность), и на пороге стояла одна очень интересная дама — её преподаватель по Ценообразованию. Она замерла с распахнутыми от удивления глазами. А ведь именно перед ней никудышная ученица прыгала на задних лапках, чтобы получить автомат. Плакала её оценка. — Здравствуйте, Тамара Евгеньевна, — даже имя её запомнила, что случалось редко. — И вам не хворать. По её интонации Аюри окончательно распрощалась с лёгкой сдачей этого предмета, выскочила из лифта и вышла на улицу. Укутавшись в шарф, она открыла Убер и вызвала такси. Таксист приехал быстро, не заставив долго ждать. Разговаривать с ним не пришлось, что ей очень понравилось, настолько, что по приезде поставила 5 звёздочек из 5 таксисту и вышла из машины. Оказалась девушка совсем недалеко от места своей работы. Её привезли к каким-то воротам черного цвета, сквозь которые была видна красивая улочка с фонтаном, зеленью и детской площадкой. Дворик выглядел изысканно и ухожено, что уж говорить про само здание. Жить в одной из таких квартир — мечта, которая никогда не осуществится для неё. Она шла вдоль забора и не понимала, где вход, поэтому сразу набрала Какаши. — Здравствуйте, я уже приехала, но не могу найти вход. Надеюсь, я не заблудилась. — Ты видишь ворота с такой золотистой вставкой? — Нет. — Если ты подойдешь ближе к центру, то обязательно заметишь. Вглядываться вдаль не облегчило поиски, но вскоре дало результаты. — А, да, вижу. — Ты взяла с собой паспорт? — Да. Всегда с собой ношу. — Отлично. Я тебе пропуск заказал, подойди к охране, скажи, что в 259 квартиру, покажи паспорт, и я тебя жду. — Х-хорошо, — последняя фраза заставила опуститься сердце. Уже в лифте Аюри с тревогой вспоминала, когда в последний раз принимала душ. Работа официантки не пыльной никак нельзя назвать, а ещё и побочный эффект от нервов на сдаче курсовой, у Аюри неприятно скрутило желудок. Лифт мягко остановился. 11 этаж, длинный просторный коридор, тёплые бежевые стены. Девушка дошла до нужной двери и позвонила в звонок. Бывший начальник вышел в обычной темно-синей кофте и свободных штанах. Аюри никогда его не видела в чём-то, кроме офисной одежды, поэтому её глаза изучающе бегали по спортивному силуэту. — Привет, проходи. Он никак не мог решить, как её встретить. Выходить в костюме глупо, потому что в этом нет смысла, если он дома, а в халате — слишком неприлично. Остановился на чистой и выглаженной домашней одежде, но всё равно боялся, что что-то сделал не так. Аюри прошла в дом, Какаши показал, где можно повесить пальто, и ждал, пока та разденется. — Ты так не вовремя позвонил, — язык еле слушался, когда нужно было обращаться к нему не на вы. — Прости. У меня нет чёткого графика работы. Как появилось время, я тебе позвонил. — Уже поздно. — Всего 11, я в это время либо ещё работаю, либо только прихожу с работы. — Нормальным людям нужен отдых. — За меня ничего не сделается, поэтому приходится обходиться без него, — сегодня он особенно болтлив. — Ты из института? — Да. Только курсовую сдала. — Прекрасно, поздравляю. Я думаю, что ты устала. Ванная комната прямо налево, полотенце найдешь в шкафу, бери любое. Я взял каких-то гелей и шампуней, не знаю, чем ты пользуешься, но надеюсь, я максимально точно выбрал, — мужчина растерянно почесал затылок. «Какой заботливый» — подумалось ей. — Хорошо. — Потом проходи на кухню. Аюри проскочила в ванную, не обращая внимания на интерьер коридора, потому что слишком быстро метнулась. Она оказалась в просторной комнате. Белые стены были из плитки, выполненной в дизайне кирпичной кладки, мозаичный пол — в светлых и тёмно-коричневых тонах, в левом дальнем углу стояла прозрачная душевая кабина, правее белый шкаф во всю высоту ванной, рядом с которым на правой (относительно Аюри) стене закрепились трубы для сушки белья, что можно редко встретить в квартирах, а напротив них (по левую стенку) стояла раковина с висящим овальным зеркалом. Все трубы, душ и краник отдавали позолотой, девушка сомневалась, что это золото. Она облокотилась на раковину и посмотрела на своё измученное лицо, гипнотизируя взглядом какое-то время. Какаши не обманул: действительно, в ящичке нашёлся женский шампунь и какой-то гель, а в шкафу — белое махровое полотенце. Но странное дело, ванная ей казалась какой-то необжитой: здесь не стояло ни бритв, ни пенки, ни губок или мочалок, а только два шампуня и гель для душа. Всё выглядело так, будто сюда только недавно въехали и не успели ничего расставить. Хатаке тем временем на кухне достал дорогое вино, которое бы никогда не купил, если не Аюри, ибо не пил вина, два бокала и поставил на керамогранитный стол, после принялся распаковывать еду из ресторана. Сам не успевал ничего приготовить. Сделав все приготовления, он смиренно сел на мягкий стул и осмотрел обстановку, которую создал. «Прямо как настоящее свидание. Не помню, когда я так в последний раз старался». Откупорив бутылку, он разлил по бокалам вино, дабы пригубить ком в горле, образовавшийся от того, что он предложил своей сотруднице, и от неприятного чувства вины. «Стоит навсегда исключить из списка алкоголя, который я люблю, виски». С другой стороны, данные отношения вызывали у него интерес, его смущало только то, как на это смотрит девушка. Какаши надеялся, что так же легко, как и он, не подвёл же его слух. После душа девушка оглядела свою одежду и нижнее бельё. Относительно старое бордовое облегающее платье, такое же по возрасту и оттенку кружево: бюстгальтер с небольшим пушапом и обычные трусики — то немногочисленное, что осталось у неё от обеспеченной жизни. Единственная новая вещь — чулки. И нарядилась она так отнюдь не для Какаши, а чтобы сдать курсач. У неё такая давнишняя практика: если препод мужчина, то перед ним нужно появляться только в том, что подчеркивает фигуру, если женщина — в том, что делает тебя непримечательней стен в аудитории. Будучи одетой и при параде, Аюри нервно сверлила взглядом дверь, потом выдохнула и прошлась в кухню. Какаши сидел с бокалом вина в руке и со скучающим выражением лица, что было ей привычно. — У вас очень красивая квартира, — она присела на мягкий стул. — Спасибо, Аюри, — они не знали, как продолжить беседу. — Вы специально выбрали квартиру недалеко от работы? — прервала затянувшуюся паузу девушка и попробовала вино, которое ей показалось очень вязким и терпким. — Да. Аюри разглядывала его лицо при приглушённом свете. Ей всегда хотелось вот так с ним поговорить, а когда представилась возможность, она не знала, о чём. — Я давно хотела спросить: откуда у вас шрам на левом глазу? — Это боевое ранение. — Откуда оно у вас? — Этой информацией я с тобой не поделюсь, — он отпил из бокала. — Почему ты согласилась? — На что? — у неё появился румянец, она прекрасно понимала, на что. — На такого рода связь. — Ну… мне нравятся отношения без обязательств, когда не нужно отчитываться, где, зачем и почему я так долго отсутствовала. Какаши выдержал паузу, осмысливая сказанное. — Почему со мной? — Что? — растерянно промямлила Аюри. — Почему именно со мной? Насколько я понимаю, я тебе неприятен. Я говорю это, чтобы ты лучше подумала над своим выбором. — Вы так говорите, будто хотите меня спугнуть. — Нет. Выбор остаётся за тобой, — после небольшой паузы Какаши продолжил. — Я тебе противен? — пристальный изучающий взгляд тёмно-серых глаз заставил поежиться на стуле девушку. — А почему именно я? — Аюри вместо ответа по своей любимой привычке ответила вопросом на вопрос. — Потому что ты... привлекательная и приятная в общении, — он выдержал паузу, любуясь смущением на её личике. — Ты не ответила. — Мне так удобней, — Аюри заняла оборонительную позицию. — Я вас знаю год, примерно представляю ваш непривязчивый характер, тем более вы сами, то есть, — она вспомнила, что всё это время с ним разговаривала на Вы, — ты сам предложил. Это ответ на первый вопрос. На второй — нет, ты мне не противен, я всегда старалась равняться на тебя, — она смущённо потупила взгляд, сожалея, что сказала последнее. — Спасибо, мне нужно было это слышать. — Не за что, — Аюри отставила пустой бокал, содержимое которого уже потихоньку разжижало ей мозг. — Аюри? — подал голос, держа в ладони сосуд и раскачивая вино до масляных разводов по стеклу. — Да? — Я неромантичный, и опыт предыдущих отношений показал, что неспособный делать уступки или кардинально меняться. Я не обманываю ни тебя, ни себя, что у нас что-то получится, потому не думай, будто обязана быть мне верной. Это пустая трата времени. Информация скатилась до дна и упала мертвым грузом, пришлось сморгнуть её и отряхнуться. — Я не навязываю своё общество, и опыт предыдущих отношений показал, что мне не дано долго играть во влюблённых, поэтому я не обманываю ни тебя, ни себя, что смогу долго с тобой возиться. На тонких губах скользнула коварная ухмылка, однако углы его губ быстро перешли в горизонтальное положение. Какаши поставил бокал, тихо поднялся с места, взял девушку за руку. — Тогда не будем терять наше драгоценное время. Он повёл её за собой по квартире, а в руке продолжал сжимать её руку. К ней вновь вернулся какой-то необъяснимый страх вперемешку со сладким предвкушением. Мужчина привёл Аюри в спальню, из-за темноты сложно было рассмотреть, как выглядела комната. Единственный источник света — луна за окном, освещавшая покрывало кровати. Дверь закрылась за спиной девушки, которая успела подойти ближе к постели, ступив на тёплый ламинат изящными ступнями. Она осязала еле уловимое тепло за своей спиной, приятное, как будто в холодную ночь придвинулась к вожделенному костру. Хатаке аккуратно дотронулся до лучистых прядей, убирая их с шеи. Бархатная кожа покрылась мурашками от нежных и влажных прикосновений, и трепещущая поволока щекочуще расходилось в тех местах, куда они приземлялись. Руки мягко легли на бёдра, легкомысленно ощупывая ткань платья, спустились к ногам и поддели краешек ткани — всё, как и в тот раз, поменялся только наряд и обстановка вокруг. Все ощущения обострились: она чувствовала еле уловимое дыхание мужчины на своей шее, лёгкий запах парфюма, подушечки пальцев, которые дотронулись сначала до подтяжек чулок, потом поползли по тонкому стану и остановились, под тканью плотно прилегая к нежной коже. Какаши убрал ладони от тела Аюри, словно запретил размениваться на ласки, повернул её к себе, запрокинул руки и уже без недавней аккуратности стянул платье. Сердце ушло в пятки, перестав биться. Вслед за платьем щёлкнула застёжка бюстгальтера, Аюри старалась не двигаться. Мужчина напористее впился губами в шею, желая оставить след, стянул лифчик, замер, дыханием обдавая затылок и шевеля волосками, следом отстранился. Крепкие руки медленно скользили по женскому силуэту, осторожно изучая каждый миллиметр, до недавнего времени скрытого от серых глаз. У неё пропал дар речи и способность фокусироваться на чём-либо, кроме него. От бывшего начальника непривычно пахнуло запретным ароматом похоти, доселе незнакомом в рабочей обстановке офиса. Хатаке наслаждался молодым упругим телом, вдыхая слабый ванильный аромат духов. Рука непослушно поднялась к груди, обхватывая её широкой ладонью, в которую упёрся возбуждённый сосок, ему сразу захотелось незаметно задеть бусинку пальцем, что он и сделал, ощутив, как партнёрша спонтанно вздрогнула. Мужчина любовно сжал грудь в охапку, попривыкнув к весу мягкого комочка, кровь постепенно приливала к половому органу, чем непослушно оттопыривала штаны. Прикосновения спустились ниже к ягодицам, по-собственнически пальцы прихватили их и прижали ближе девичье тело. — Готова? — поток ветра щекотнул мочку уха, на шёпот она мягко кивнула, таким образом согласившись на всё. Лишь мгновения разделяли их от неминуемого, и Аюри не успела полностью насладиться объятиями, как из лёгких выбился воздух, когда мужчина толкнул её на кровать. Приземление смягчило покрывало, а проворные руки уже успели дотянуться до трусиков. Теперь Аюри была полностью голая. Холодный голубой свет упал на его и без того седовласую голову, отчего создалось впечатление, что он стал самим продолжением Луны, а потом и на лицо, от которого остались только тёмные и всегда равнодушные щёлочки глазниц. Девушка не могла не смотреть на него. Какаши времени не терял — быстро снял с себя кофту и штаны. Только и успевала следить за постоянно движущимися мышцами, а в целом рассмотреть его тело не получилось, но то, что она узрела, было уже достаточно для напрашиваемого вывода о складно сложённом теле Какаши. Он не просто казался спортивным, он был спортивным и является таковым по эту минуту. Последний элемент одежды бережно сложился к остальной на комоде. Она созерцала его рельефную спину, получая эстетическое наслаждение, он копошился с чем-то в кошельке. Вскоре послышался звук, похожий на рвущуюся упаковку Догадаться, что это могло значить, не составило труда. Девушка стыдливо отвела взгляд, пассивное созерцание прервалось. Мужчина забрался на кровать, негласно заставив Аюри перестать дышать от переизбытка эмоций. Она отползла, легла на подушку и шумно выдохнула. От осознания его близости кружило голову. Какаши ненавязчиво раздвинул ноги, и Аюри поняла, какая всё-таки бывает у мужчин сила — он вроде бы ничего не сделал, лишь прикоснулся, а уже чувствовалась неуёмная мощь, исходившая от твёрдых ладоней. Единственное, что не нравилось — минимальный визуальный контакт. Какаши поцеловал в место чуть выше лобка и во впадинку под бедренной костью, следом несмело провёл пальцами по половым губам, удостоверился в готовности женского тела принять его, остановился на секунду, отчего-то не спеша, и навис над Аюри с какой-то жёсткой уверенностью. — Я… — пересушенное горло подвело её, хрипло надломившись, — давно ни с кем… не… спала. Он поймал в капкан голубо-карие глаза и кивнул, словно датчик, который принял сигнал перед запуском. — Я могу взять твои запястья? Неожиданный вопрос, которого не ожидала услышать. На растерянность Аюри он ответил: — Я люблю… это мой фетиш, в общем, раз мы говорим искренне. — Да, можно. Она прикусила язык вовремя, так как, оказывается, они разделяли один фетиш на двоих. Казалось, девушка слышала каждый удар своего сердца, мужчина аккуратно взялся за хрупкие запястья, расположенные на покрывале на уровне головы, и уткнулся носом в растрёпанные волосы. Его тело имело приятную тяжесть, головка члена пару раз ткнула рядом, как бы прицеливаясь, но вскоре нашла точное место. Её ногти впились в собственные ладони. Эрегированный орган медленно проделывал путь по прямой, и местами холодный латекс на горячей плоти смачивался соками её тела. На скулу страстно и одновременно робко приземлялись поцелуи, громкое дыхание могло бы оглушить, если бы не ощущения внизу, способные затмить любую эмоцию. Девушка не смогла сдержать шумного вдоха, когда почувствовала его у основания, а потом немного зажмурилась от еле ощутимой боли. Он замер, прислушиваясь к Аюри. — Больно? — поинтересовался Какаши. — Нет, — еле слышно ответила Аюри. Ей хотелось до него докоснуться, но его руки намертво сковали запястья. Мужчина медленно — специально для неё — двигался, осторожно контролируя каждое действие. Аюри чувствовала боль сквозь наслаждение, но довольно быстро её организм привык, и она стала наслаждаться процессом. Дыхание перехватило. Обычно она была скупа на какие-либо звуки, но в этой ситуации не могла себя сдержать, стыдясь своих искренних эмоций. Её шею грело его рваное дыхание, которое становилось всё обрывистей по мере нарастания темпа. Для Аюри было непривычным то, что ему не требовалось напрягаться, чтобы доставать до самого предела. Член заполнил собой всё пространство, периодически выходил, проскальзывая по стенкам влагалища, а потом входил до упора, даря её телу дрожь. Аюри тянулась к нему, вплеталась пальцами в его, и каждый раз сильнее приподнимала бёдра, ведь ей не хотелось слишком долго быть без него. Каждый раз, когда он входил, Аюри казалось, что ещё чуть-чуть и она сама не сдержится, девушка была на грани, смакуя это головокружительное чувство. Мужчина прикусил шею девушки и ускорил темп на порядок, заставляя её закатить глаза от удовольствия, а потом очень резко несколько раз вошёл, прижимаясь к её телу и причиняя небольшую боль Аюри. Она не смогла сдержать громкого стона, который так долго сдерживала, и почувствовала, как задёргался член внутри от эякуляции. Аюри слышала его быстрое и гулкое сердцебиение и ощущала жар от всего тела. Успокоившись, мужчина отпустил руки девушки, легко поцеловал в щёку, как и в тот раз, вышел из её горячего лона и спустил пальцы к клитору. Аюри потребовалось совсем немного, чтобы от судорог стыдливо свести ноги вместе и прижаться к его груди. Это продлилось недолго: мужчина поднялся с кровати и вышел из комнаты. Аюри лежала на покрывале и пыталась осознать, что сейчас произошло. Отдышавшись и, насколько это было возможным, приведя свои мысли в порядок, Аюри встала с постели, нащупала телефон, вызвала такси и прошлась в коридор, ничего не накинув на себя. Из ванной комнаты вышел Какаши с белым полотенцем на бёдрах. Влажный торс сразу приковал взгляд любопытной девушки, в этот раз ей удалось рассмотреть каждую чёрточку тела. Опять щёки налились краской, Аюри прикрыла зачем-то грудь и опустила глаза. Она думала, что всё равно он не видел её без одежды, лунный свет не считался. Аюри ощутила, как ненавязчиво её приобняли, прислонили голову к сильной груди и потрепали волосы на затылке. «Так ведь детям делают, нет?» Девушка довольно резко освободилась от объятий, зашла в ванную и закрыла дверь. Слёзы полились по щекам, она уже не понимала: от радости или печали? — Всё в порядке? — донеслось обеспокоено из коридора. Наспех стёрла слёзы тыльной стороной ладони и проглотила обиду, попытавшись придать собственному тону радостность. — Да, всё отлично. Я скоро выйду, нужно в душ. — Мм… — за дверью не пробегал и шорох. — Останешься на ночь? Если тебе некомфортно, то я посплю на диване, кровать твоя, — буднично, однако заметно неуверенно предложил Хатаке. — Я уже вызвала такси, не привыкла спать в чужом доме, — соврала и не моргнула. — Понял, — по звукам он всё же отошёл от ванны и направился в другую комнату. Девушка стояла под горячими струями воды и размышляла. Смешанное какое-то и непонятное чувство. Вроде бы то, что она сделала — неправильно, но было так приятно, что признавать ничего не хотелось. Уже у двери она стояла полностью одетая, как и Какаши. Аюри не знала, что можно сказать, развернулась, прошла по коридору пару шагов, повернулась обратно, подошла к непонимающему мужчине, легко поцеловала в скулу и в этот раз, не поворачиваясь, ушла. Все её действия были какими-то неловкими и неуклюжими. В такси она печально посмотрела на забор и подумала: «Какая я всё-таки дура».