Офисные интриги

      Какаши неслышно закрыл дверь за Аюри, постоял, рассматривая металлический глазок, после пришёл в себя и отправился на кухню. На сером кафельном столе лежали тарелки с их уже остывшим ужином. Филе красной рыбы, приправленное разными соусами с лимоном, и скромный салат из зелени — это всё, чем он хотел впечатлить девушку. Какаши не знал о её предпочтениях как в еде, так и в сексе, поэтому всё было по-простому. Если учесть, что Аюри даже не притронулась к рыбе, то он не смог ей угодить. «А ведь я о ней совсем ничего не знаю» — мужчина машинально сел на стул и потянулся к столовому прибору, чтобы вкусить божественной пищи. На него напал волчий аппетит, поэтому вслед первой порции пошла вторая. С поубавившимся рвением к пополнению энергии засчёт поглощения пищи поток мыслей принял прежнее русло. «Как может не нравиться рыба? Интересно, а что она любит? Какую работу себе нашла? Чем занимается в свободное время, если у неё таковое имеется?» — эти вопросы внезапно заполонили голову Какаши, ему захотелось узнать её "поближе", но не в том плане, в котором он уже её узнал. Ленивый зевок прервал размышления, на него опустилась такая усталость, что он был готов лечь спать прямо за столом. Мужчина вымыл посуду, сонно побрёл в спальню и, соприкоснувшись с подушкой, тут же уснул сладко и забвенно.       Утром Какаши проснулся раньше будильника, чего от себя никак не ожидал, с необычным приливом сил. Собрался и в приподнятом настроении приехал на работу за 20 минут до начала трудового дня. Каково было удивление Какаши, когда его встретил полупустой зал, и даже в час Х людей стало лишь чуть-чуть больше. В его представлении у него в офисе работали только сотрудники, полностью отдающие себя работе, другие просто не приживались. Каждый раз, когда кто-то входил в офис и замечал начальника, лицо прибывшего человека вытягивалось от изумления, он ускорял шаг в надежде, что его опоздание останется незамеченным, и исчезал из вида, сливаясь с мебелью и стенами вокруг. «Какой дружный у меня коллектив: никто не подставляет друг друга» — отметил про себя мужчина, провожая взглядом очередного сотрудника.       Сегодня он планировал уйти пораньше, хоть на носу и был конец квартала, и работа лишь прибывала и прибывала, как лавина, но Какаши хотел взять time out и передохнуть. «У меня же есть Обито, пусть возьмёт часть моих обязанностей» — но, как и происходит с людьми, у которых свой бизнес, мысли Какаши были всегда обращены к работе, поэтому ему не удалось убедить себя отдохнуть. Эта компания была его детищем, чем-то живым, требующим постоянного контроля и внимания, чем-то, что заменяло ему ребёнка. Как родители всегда думают о своих детях, так и Какаши о своей фирме. Приняв взвешенное решение, что работа волк и в лес может убежать, Какаши продолжил скрупулезно вчитываться в договор.

***

      — Таким образом, Центральный банк фактически становится монополистом, взяв в свои "руки" полный контроль над деятельностью коммерческих банков, — размеренно говорил преподаватель.       Аюри сидела на паре и незаметно, как ей казалось, зевала в кулак, борясь с соблазном опустить голову на руки и уснуть. Через полтора часа лекций она всё-таки позволила это себе, но с условием, что не закроет глаза. Взгляд Аюри упал на телефон, ей так хотелось увидеть сообщение от Какаши. После той ночи она скинула ему своё расписание, чтобы он знал, когда они могут встретиться. В течение нескольких дней была тишина, потом сообщения по типу: «Как дела? Извини, работаю» — если так посмотреть, то в принципе ничего в их взаимоотношениях не поменялось, что, когда Аюри работала, он её игнорировал, что сейчас. Отвернув голову к преподу по банковскому делу, она стала гадать от безделья, какой он по характеру человек. Всё-таки это было интересней, чем слушать лекции.       — Аюри, — кто-то спросил её имя под ухом, — ты случайно не записала то, что Павел Александрович только что сказал, я просто не успела, — девушка лениво посмотрела на того, кто отвлёк её от столь важного дела: это оказалась местная отличница, которую хлебом не корми дай показать свои отличные знания по абсолютно всем предметам, а если она вдруг что-то не понимала, то становилась головной болью не только для сокурсников, но и для преподавателей.       — А? — казалось, Аюри только недавно заметила, что рядом с ней вообще кто-то сидел.       — Лекции дай посмотрю, — нетерпеливо прошептала отличница, но, когда её взгляд упал на чистый лист с какими-то каракулями на полях, она будто разочаровалась в Аюри и продолжила доставать уже соседа с другой стороны.       — Мицуха, вам что-то не понятно?       — Павел Александрович, я не успела кое-что записать, скажите, пожалуйста, что шло после описания деятельности Центрального банка, вот то, что только что было.       — Я ещё не просил это записывать, сейчас объясню вам и тогда уже можно.       — Спасибо, — но по её глазам было видно, что Мицуха не уймётся, пока не узнает то, что не успела записать.       «Это клиника...»       Наконец-то скучная пара была закончена. Аюри поплелась домой, минуя весёлых одногруппников. В метро она чувствовала тоску и какое-то внутренне опустошение, будто ей чего-то очень не хватает, чего-то, что раньше было в свободном доступе, а сейчас это нагло у неё отобрали. Тот трепет и тепло, которые появлялись у неё на душе каждый раз, когда она шла на работу, чтобы увидеть его лицо вновь. Аюри сильно не хватало этих ощущений. Её будни хоть и соответствовали рутинным: мотания на работе, скучные пары и поздние возвращения домой — но в них не было Какаши, поэтому они казались ещё более невыносимыми. Сев на сиденье в метро, Аюри достала телефон и в который раз заглянула на его страничку, где было катастрофически мало фотографий. Одна из них всегда привлекала её внимание. На ней были изображены подростки лет двенадцати: двое таких разных мальчишек и между ними очень милая девочка — а за детьми стоял Какаши с видом классного руководителя. Мужчина выглядел счастливее обычного. В тысячный раз размышляя над тем, кто же эти незнакомцы, Аюри приехала на свою станцию. По дороге домой ей снова хотелось позвонить Какаши, как и вчера и позавчера и поза-позавчера, но она этого не сделала. На улице уже стемнело, не смотря на то, что было только 5 часов вечера. Девушка вздрогнула от неожиданности, когда в кармане завибрировал мобильник, а сердце опустилось в груди, когда она увидела, кто ей звонил.       — Да, Какаши-сан.       — Здравствуй, Аюри. Ты сегодня вечером свободна?       — Д-да вроде бы.       — Ты не против встретиться у меня дома?       — Нет... А, то есть да. В смысле я согласна. Уже поздновато, но вам так удобно? — зачем-то спросила Аюри.       — Я хотел раньше позвонить, только, к сожалению, работы навалилось. Аюри, прошу, не обращайся ко мне на вы. Я всё никак не могу привыкнуть к этому на работе, хотя бы вне офиса можешь говорить со мной не так официально?       — Да, могу.       — Прекрасно. Позвони, пожалуйста, как будешь готова выйти.       — Да, хорошо.       — До встречи.       — До встречи, — Аюри положила трубку и тупо смотрела на экран пару секунд.       Дома Аюри приняла быстрый душ, высушила голову и долго стояла в нижнем белье и рассматривала свою одежду. Она всё никак не могла выбрать, в чём появиться перед Какаши. Аюри остановила свой выбор на тёмно-синих обтягивающих джинсах и чёрной водолазке с высоким горлом. Да, это никак нельзя было назвать элегантным нарядом, но в холодную погоду и тёмное время суток ей не хотелось щеголять с открытыми коленками. Случай, когда Аюри впервые появилась в квартире Какаши, являлся исключением. Уже собранная девушка в быстром темпе надевала ботинки.       — Куда это ты собралась так поздно? — с ноткой удивления и недовольства послышался голос мамы Аюри. Она привыкла, что её дочь по вечерам, особенно после работы или учёбы, было невозможно вытащить из-под одеяла, а тут такая неожиданная смена приоритетов.       — Яя.. — с виноватым видом протянула девушка, выпрямляясь, как по струнке.       Хитоми посмотрела на смущённую дочь и с хитрой понимающей улыбкой спросила:       — У тебя появился молодой человек или ты с Каяко хочешь встретиться?       — Ну.. не то чтобы, но да, — она готова была провалиться сквозь землю и ответила как-то нейтрально, но так как Хитоми хорошо знала свою дочь, то догадалась, какой из вариантов ответа правильный.       — Он тебя встретит?       — Да.       — Ты телефон взяла?       — Да.       — Во сколько придёшь?       — Поздно, мама.       — Тогда позвони мне, как поедешь обратно. Он тебя проводит до дома?       — Да, — шквал вопросов обрушился на голову Аюри, как практически все мамы делают.       — Ты тепло оделась? На улице не май месяц, — Хитоми критически осмотрела дочь в куртке и ботинках. — Как обычно… — она порылась в шкафу на полке с перчатками, шарфами и прочей мелочи. — Вечно ты так, — Хитоми сама надела на Аюри вязаную шапку и отдала перчатки. — Совсем себя не бережёшь, подумай хотя бы обо мне, — её голос вроде был строгим, но в то же время несерьёзным. — Давай уже, а то опять опоздаешь, — она подтолкнула Аюри за дверь, попрощалась всё с той же хитрой улыбкой и исчезла в проёме.       «Она от меня избавиться что ли хотела?» — с долей обиды подумала Аюри.       По стандартной схеме Аюри села в такси, приехала к его дому, дошла до его квартиры и позвонила в звонок. Ей открыл Какаши в обычной офисной одежде: белая рубашка, чёрный пиджак и брюки, отсутствовал только галстук.       — Заходи, — махнул Аюри рукой мужчина и направился вглубь коридора. — Ты хочешь что-нибудь выпить?       — Да, — без заминки ответила девушка, удивившись своему желанию.       — Вино?       — Да, — также быстро сказала Аюри.       Какаши как-то тяжело вздохнул, внешне он выглядел уставшим и немного помятым.       «Наверно он только приехал с работы».       Аюри сняла куртку, ботинки и прошла на кухню, Какаши уже сидел с бокалом вина.       — Как прошёл твой день?       — Нормально, — девушка присела на стул и взяла свой бокал.       — Хорошо, — разговор застопорился, тогда Аюри взяла инициативу в свои руки.       — Сегодня была в ресторане, рядом с моим столиком сидела семья с маленьким ребёнком, к ним подошла официантка и мило построила рожицы малышу, нисколько не отталкивающе, а так — прилично. А тот такую истерику закатил, что его было не заткнуть. Сколько шума может создавать столь маленькое существо, ему всего-то козу-егозу издалека показали, а он расплакался. Жаль мне ту официантку, — Аюри сделала глоток вина в надежде, что Какаши не поймёт, что той официанткой была именно она.       — Почему тебе жаль официантку?       — У неё, скорее всего, будут проблемы, если та семья напишет жалобу.       — Я сомневаюсь, что так будет. Не вижу причин для беспокойства. Только вот строить рожицы на работе как-то неэтично, но тоже в этом нет ничего такого.       «Значит он считает, что это был глупый поступок…» — подумала Аюри.       — Как ты всё успеваешь, — задал риторический вопрос Какаши.       — То есть?       — И работаешь, и учишься, ещё остаётся время на досуг. Я за тебя рад, — Какаши сделал глоток вина и еле сдерживался, чтобы не спросить, с кем Аюри была в ресторане, но ведь это не его дело, и он ей не кавалер, чтобы спрашивать такие вещи.       — А, это, — нервно посмеялась Аюри, пытаясь скрыть ложь, — иногда бывает, редко, правда. Меня одногруппники пригласили, чтобы отметить успешную сдачу курсовой, — придумывать на ходу ложь, оказывается, трудно.       Какаши в этот момент был расстроен тем, что множественное число слова "одногруппник(ца)" никак не могло сказать ему, кто именно с ней пошёл в ресторан. Поймав себя на лёгкой ревности, он решил прекратить об этом думать, так как не считал себя ревнивцем.       Ему Аюри нравилась, сложно сказать, чем именно, но это факт. Только всё же им вдвоём было ещё не совсем уютно вместе, так как происходящее казалось цирком, в котором зрители ушли, а клоуны остались развлекать друг друга. Один грустный и скучный клоун, а второй забывчивый и стеснительный. Хорошо, что с выбором профессии они не прогадали. Лицезреть бумажки вместо людей — это идеальный вариант для таких темпераментов.       Их тихая беседа ни о чём затянулась на некоторое время. Какаши посмотрел на часы, чтобы не сильно задерживать девушку.       — Аюри, я думаю, что уже поздно и тебе пора домой.       — А? Но в тот раз было ведь гораздо позднее.       — В тот раз я предполагал, что ты останешься на ночь, — Аюри засмущалась. — Я бы поспал на диване, — чем больше он говорил, тем абсурднее ему казалась тема, — но ты убежала.       — Да… — девушка то ли спросила, то ли протянула это слово. — А что если… а что если я хочу сегодня остаться? — Аюри с напускной уверенностью посмотрела ему в глаза.       — Как тебе удобней, — знала бы она, как Какаши сейчас хотел отдохнуть, в смысле, поспать.       — Я подожду ва.. тебя в спальне, — Аюри упорно что-то разглядывала на столе.       — Хорошо.       Мужчина расценил её слова как предложение сходить в душ, чего он давно хотел. Какаши встал из-за стола и усталой походкой вышел из кухни. Как ни странно, но нервничала Аюри ничуть не меньше, чем в первый раз. С тем же страхом и одновременно предвкушением она прошла в спальню. В этот раз ей предстала возможность включить свет. То, что она увидела, привело её в восторг: широкая кровать с шелковистыми подушками кофейного цвета, светло-бежевые стены, бра с тёплым освещением, светлый ламинат, белый тюль и светло-кофейная портьера — Аюри могла бы ещё долго рассматривать декор, но переключилась вместо этого на себя любимую. Девушка стянула одежду и чуть-чуть помедлила, прежде чем снять нижнее бельё. Она стояла и разглядывала маленький атласный бантик на трусиках, размышляя над тем, зачем их вообще пришивают, есть ли в этом какой-то смысл. Поймав себя на глупости мыслей, Аюри сняла последнее, что на ней было. Девушка осталась обнажённой. Пару раз потрогав свою попу, она убедилась, что та ещё не обросла целлюлитом, обрадовалась и выключила свет, потому что ей показалось некомфортным заниматься чем-то подобным при лучах. Кожа Аюри покрылась мурашками. Она лежала некоторое время на чистых простынях, заранее заботливо убрав покрывало и одеяло с кровати. «Может быть, я зря одеяло убрала?» — подобного рода вопросы занимали её голову недолго, дверь открылась, и Какаши прошёл в комнату. Он тоже, как и Аюри, ощущал себя не в своей тарелке. Чувство неправильности всё ещё преследовало мужчину. Девушка решила первой проявить внимание, поэтому, когда он подошёл совсем близко, села на постели, подмяв ноги под себя, и нежно прошлась рукой по нижней части мужского торса, опускаясь к паху. Губы быстро нашли мужское достоинство. Аюри приятно удивилась хорошей эрекции. Девушка ласково взяла в рот головку, посасывая и заигрывая. Сильная рука погладила её по волосам. Губы проталкивались дальше и возвращались обратно, задевая выступающую плоть. С непривычки ей приходилось стараться вдвойне, чтобы случайно не поцарапать зубами член. Когда Аюри услышала тихие стоны удовольствия, то процесс перестал быть сложным, так как она напомнила себе, что делает это для любимого человека, которому нравятся её ласки. Размазывая вязкую слюну по длине ствола, она обхватывала губами член и скользила, проталкивая его глубже и возвращаясь назад, словно это доставляло и ей физическое удовольствие. Пальцы сжали светлые волосы на затылке. Аюри без стеснения заглотила его полностью, ощутив, как член утыкается в гланды, хоть это никак не может быть приятным, но ей настолько понравилось, что она, увлёкшись процессом, придавала своим ранее плавным и дразнящим движениям резкость. Ей не доставляла дискомфорт собственная слюна, которая скатывалась по мужским венам к мошонке, и онемевшие и опухшие губы, Аюри почувствовала себя как никогда грязной, и это сильно заводило. Мужчина, уловив кокетливо-игривое настроение своей любовницы, взял голову Аюри и не в силах сдержать соблазн сам проталкивал член глубже, как бы грубо это ни звучало, ритмично насаживая. Аюри, смекнув, что вскоре Какаши не сможет себя сдержать, сбавила темп, заботливо облизывая и целуя половой орган. Она отстранилась с финальным звучным поцелуем, который был таким из-за создавшегося вакуума. Подняла на мужчину взгляд, полный пошлого женского обольщения. В этот раз глаза Какаши девушке показались уже не ленивыми, а ищущими и желающими. Он, не залезая на кровать, положил Аюри на спину. Она вся сгорала от желания, ничуть не меньше его, поэтому подчинилась без всяких вопросов. Какаши присел подле на пол, развёл девичьи коленки, положив на свои плечи, и легко поцеловал нежный плоский животик, опускаясь ниже. Секундное промедление, а следом прикосновение горячих губ с клитором. Аюри тонкими пальчиками прихватила пепельные волосы с немым стоном на устах.       Она наконец-то вспомнила, как это хорошо, когда мужчина с аккуратностью и в то же время уверенностью доставляет ласки. Язык нежно водил по сокровенным местам, заставляя девушку выгибаться и неровно дышать. Аюри будто бы забыла, что кроме этой комнаты в этом мире ещё что-то существует, казалось, что есть только они вдвоём и больше никого за пределами квартиры. К своим действиям Какаши добавил больше фантазии; Аюри поняла это, когда почувствовала, как горячий язык вошёл в неё, а вскоре сменился проворными пальцами, заставляя её слегка постанывать от удовольствия. Девушка в это время уже достаточно взъерошила пепельные волосы, и ей хотелось большего — почувствовать его в себе и прижаться к мужскому телу. Странно, но в жизни она была довольно зажатой девушкой и открывалась только людям, которых очень хорошо знала, поэтому многие считали её интровертом. В данной ситуации Аюри сама себя не узнавала, и могла ли она сейчас думать о таких мелочах? Девушка будто старалась на камеру, словно кто-то её снимает для порно, Аюри чувствовала себя желанной и полностью вжилась в роль той, что была её противоположностью по характеру. От зажатости ничего не осталось.       Мужчина остановился и невесомо поцеловал низ живота, поднимаясь выше к ключицам и нависая над ней. Он подхватил Аюри одной рукой за талию и подвинул подальше от края кровати, чтобы они не спадали с неё. В эти мгновения он смотрел ей в глаза, и вновь Аюри увидела в них немой вопрос: всё ли её устраивает? От того, что он до сих пор об этом думает, хотя её телодвижения во всём говорили о том, что ей нравится, уголки губ поползли вверх в лёгком смешке, а в глазах появились весёлые искорки. Как же это всё не вовремя, но девушка улыбнулась то ли от нервов, то ли от комичной в её понимании ситуации. Какаши заразился её улыбкой, в его случае слегка изменяясь в лице, хоть и не понимал, что он сделал не так. «Почему она улыбается? Ей что-то не нравится?» — опровергая его мысли, Аюри потянулась к его губам с желанием попробовать их на вкус. Весёлость исчезла, уступив место страсти.       Мужчина ближе наклонился к девушке и слегка прижался. Аюри ощутила головку члена, упиравшуюся ей в живот и размазывавшую естественную смазку. Похоть затмила остатки рассудка. Руки девушки блуждали по подтянутому телу, изучая каждый миллиметр, прощупывали упругую кожу и от нетерпения ноготками оставляли маленькие царапинки. Мужчина резко прервал поцелуй и строго посмотрел Аюри в глаза, заставляя её вернуться в реальность и ответить на взгляд.       — Я не успел тебе сказать. Давай обойдёмся без царапин и засосов, — низкий голос будто вернул её во времена, когда Какаши был её начальником, но от этого звуки его тембра для неё не стали менее родными и любимыми.       — Почему? — не удержала Аюри вопроса.       — Мне 30 лет, — этой фразой Какаши пытался объяснить ей, что ему уже не по статусу подобного рода подростковые игрища, хоть он и кривил душой, уверяя Аюри, что ему этого не хочется. Была и другая причина — его не поймут на работе и деловых встречах. Пожалуй, второй пункт перевешивал даже первый.       — Мне 20, — Аюри сказала, не подумав, как будто Какаши спрашивал её возраст. — То есть… — прежнее смущение и манера говорить вернулись к ней, — и что, что тебе 30? — она отвела взгляд и почувствовала, как запылали её щёки — ещё один минус блондинок, помимо светлых ресниц.       — Как тебе объяснить… — ещё один удар по его совести, ведь разница в возрасте ощущалась сильно, что он итак пытался игнорировать. — Просто не надо и всё.       — Хорошо.       Какаши всматривался в эти чистые и непорочные, открытые миру глаза и чувствовал себя на фоне них умудрённым старцем, который вдоволь наглотался за свою длинную жизнь пыли с дороги, по которой шёл, и остановился у чистого ручейка. Вода этому старцу показалась настолько кристальной, что он стоял возле этого ручейка и не решался опустить в него свои грязные руки.       Мужчина с некоторой грустью поцеловал Аюри в щёку и лёг рядом на спину.       — Что-то не так? — девушка заглянула ему в глаза, но Какаши смотрел в потолок, привычная усталость блеснула во взгляде.       — Ничего, всё хорошо. Подожди секунду.       — Ладно. Точно всё хорошо?       — Точно.       Его пыл полностью улетучился, когда он посмотрел ей в глаза — такие бездонные два колодца с молодой наивностью. Он не любил признавать, что его молодость скоро закончится, и утверждал, что ещё свеж и полон сил, но сейчас мужчина в полной мере ощутил противоположное. «Ей нужен кто-то другой — кто-то с незапятнанной совестью и открытым сердцем». Он со своим ворохом проблем и неверных решений просто никак не мог сравниться с чистым листом в виде Аюри. Чистому листу не нужен помятый, а только такой же чистый.       Аюри ему не поверила. Слишком резко поменялось их общее настроение. «Я что-то не то сказала?» — мучила себя вопросами девушка. Она легла ему на плечо и рукой обвила торс, какое-то время было слышно только совсем тихое дыхание. Её кожа покрылась мурашками от полного бездействия тела. Чувствуя внутреннюю неудовлетворённость, Аюри медленно провела пальчиками по его груди и опустила руку ниже. Какаши почувствовал требовательные прикосновения к паху.       Уверенные движения Аюри и робкие поцелуи прервали поток самобичевания в его голове. Он не мог ей отказать, потому что не мог. Девушка перекинула ногу через него и бросила какой-то откровенный взгляд, который был не похож на тот, который присутствовал ранее. Она взяла рукой член, испачканный в смазке, потёрлась у входа во влагалище, бесстыдно издавая тихий стон. Мужчина возбудился ещё при виде такой картины: молодая девушка при свете луны, забывшая про комплексы и сидящая сверху — а тут откинул, как ненужный балласт, посещавшие его совсем недавно размышления. Аюри медленно, словно раздразнивала его интерес, позволила члену войти в неё под углом, делающим проникновение уже.       Какаши ощутил тепло и давление, дурманящие голову, добавил удовольствие стон чуть громче предыдущих. Светлые волосы рассыпались по плечам, при свете луны казавшиеся платиновыми, они красиво бликовали с каждым движением. Девушка прикрыла глаза и соблазнительно приоткрыла рот. Его руки сами потянулись к ягодицам, легко их поддерживая. Она двигалась медленно, чуть-чуть меняя положение бёдер, чтобы член испытывал постоянную стимуляцию. Ей хотелось доставить в первую очередь удовольствие ему, потому что Аюри знала, как Какаши устаёт на работе. Она открыла глаза и подсмотрела, куда смотрел мужчина. Он в это время любовался её грудью. Инстинктивно ей захотелось чем-нибудь прикрыться, но вместо этого она откинула мешавшие волосы назад. Член утыкался в матку, и если неправильно что-нибудь сделать, то девушке может быть больно. Какаши понимал это, поэтому позволял ей руководить процессом. Он давно хотел ускорить темп, чтобы вкусить это наслаждение и услышать более откровенные девичьи вздохи. Его не сразу посетила мысль, что их секс не защищён презервативом, это казалось уже и не таким важным. Пальцы смяли ягодицы, а потом прошлись по тонкому стану, чтобы вернуться обратно. Попу мужчина уже не выпускал из рук, в порыве страсти двигая её телом. Вскоре и с его уст начали срываться тихие звуки наслаждения. Девушка остановилась и наклонилась к Какаши, меняя угол проникновения. Малиновые губы коснулись его; от девушки ненавязчиво веяло духами и чем-то сладким, что он уже считал естественным запахом, который есть у каждого.       — Аюри, — его тёплое дыхание ласкало её кожу, а цепкие руки задержали тело и обездвижили, — Мы кое-что забыли.       — Мм? — девушка понимала, о чём он говорит, но не хотела признаваться.       Какаши легко поцеловал Аюри, приподнял, чтобы она с него слезла, и встал с кровати, подходя к комоду. Девушка испытывала дежавю, когда любовалась рельефной спиной, услышала звук рвущейся упаковки и стыдливо отвернула голову, после чего легла на подушку. Мужчина нетерпеливо припал к женскому телу, жадно впиваясь в губы. Аюри обхватила его торс ножками и почувствовала толчок, лишённый плавности. Он добился, чего хотел, ощутив, как под ним прогинается женское тело и как поцелуй ненадолго прервался из-за откровенного стона. Хатаке больше не придерживался тактики медленных движений, когда самому ему так и хотелось быстрее. К сожалению, его организм не был готов к таким длительным перегрузкам, поэтому уже скоро сей акт закончился. Мужчина, кажется, слышал собственное гулкое сердцебиение и сбившееся дыхание их обоих. Не смотря ей в глаза, чтобы себе опять не испортить настроение, Какаши поднялся с постели и, подходя к комоду, сказал:       — В душе висит твоё полотенце, если хочешь, в следующий раз привези какие-нибудь тебе необходимые вещи.       — Хорошо, — Какаши слышал, как Аюри поднялась и тихо вышла из комнаты.       Наконец-то найдя сигареты, Хатаке подошёл к окну. Его взгляд сразу упал на одеяло с пледом, лежавшие рядом с ним. «Почему это находится здесь?» — он так и не нашёл в этом смысл, поднял то, что было на полу, и застелил кровать, убирая плед в ящик. Обычно Какаши не хотелось курить так поздно, ведь у него не было привычки заядлого курильщика. Подумав о том, что Аюри будет против запаха дыма, Хатаке, надев домашние штаны, ушёл на кухню. Когда он потушил вторую сигарету и вернулся в спальню, то увидел, что Аюри уже крепко спала. Позавидовав умению быстро засыпать, Какаши сам почувствовал волну усталости.