Офисные интриги

      Удара не последовало или у девушки отлила кровь от лица, лишая нервные окончания подпитки. Её тело дёрнуло, Аюри раскрыла глаза вовремя — до того, как наступить в расщелину между платформой и поездом. Не веря тому, что видела перед собой, Аюри наблюдала, как Какаши с чувством мутузит паренька в жёлтой жилетке, тот в ответ бычится, но больше защищает лицо, превратившееся в красную кашу. Второй парень отпустил запястья и пошёл на помощь другу.       — Отвали, придурок! Она сама к нам попросилась, — он поймал рукой Хатаке за локоть, очень опрометчиво, так как им же Хатаке и врезал тому по носу. Насильник завопил, кровь потекла по подбородку. — Ты чё совсем! Пойдём отсюда, — обратился тот лежащему на бетонных плитах другу, который пытался увернуться от кулаков, но по иронии судьбы больше подставлялся под них. — Забирай свою суку, укурок, только отвали!       Эти оскорбления заставили мужчину отвлечься и поднять на него глаза, полные убийственной решимости. Он поднялся, чтобы достать до модной куртки и потянуть её на себя. Однако придурок умел быстро бегать, поэтому Аюри смотрела уже ему в спину.       — Простите, пожалуйста, я так не буду. Мужик, отпусти, — замямлил оставленный парень.       Какаши в ответ любовно пнул его поддых.       — Ещё раз увижу, тебя родная мама не узнает, — сероволосый мужчина говорил спокойно, но слова сочились свинцом сквозь зубы.       Парень кивнул, по-щенячьи посмотрев на него, вскочил на ноги и, похрамывая, отправился вслед за другом. Теперь модный прикид на нём выглядел чуть лучше, чем у бомжа.       Поезд давным-давно уехал, а Аюри даже и не заметила, как дверцы открылись. Она не поняла, как из тамбура её перенесло на платформу. Какаши стоял перед ней, грудь его грозно вздымалась, галстук, который совсем недавно притягивал её взгляд на встрече, сейчас лежал оторванным на полу. Помятый костюм порвался на одной коленке.       — Ты в порядке? — нарушил он тишину. Аюри кивнула, все ещё не веря, что он пришёл за ней.       — Ты за мной следил? — она прижала руки к груди, распахнутая куртка жалко висела по бокам.       — Врать нужно уметь, Аюри. Хотя сейчас тебе это пошло на пользу. Какого дьявола ты попёрлась в глушь ночью? — он яростно ткнул в её сторону пальцем, таким ей не представлялось его видеть никогда. — Если бы не я-       — Если бы не ты, я бы поехала домой, а не сюда.       Тёмно-серые глаза смягчились, его дыхание стало приходить в норму. Руками он принялся шарить по карманам, чтобы достать пачку сигарет и зажигалку. В ночи мелькнула вспышка огня, ненадолго окрасившая лицо мужчины в оранжевые оттенки. Аюри заметила кровь на разбитых костяшках.       — Пошли, довезу тебя до дома, — кивнул ей и развернулся, сделав пару шагов.       Аюри переступила с ноги на ногу и сжала кулаки в нетерпении.       — Не надо, я закажу себе такси.       Хатаке резко остановился, каблуком стукнув по бетону, и вмиг повернулся к ней.       — Зачем? Я тебя довезу, это не обсуждается.       Не могла она ему объяснить, что рядом с ним она становится не собой, а лишь тенью себя: либо злится, совершая глупость, либо расплывается, как зефир на костре.       — Я не могу сидеть рядом с тобой, — зажмурившись, произнесла она.       — Почему это?       — Без тебя было лучше, нам не стоит видеться, — Аюри разглядывала его лицо, на котором проступала какая-то эмоция, но она не могла понять какая. — И спасибо за помощь здесь, я без тебя... не знаю, что бы они со мной сделали... Но нам, правда, лучше никогда не видеться.       Какаши был растерян, он в неверии рассматривал в круглых от испуга глазах опровержение слов, которые услышал сейчас, только, к сожалению, не находил.       «Да я пересёк несколько сплошных, гнал на максимум и подрезал всех вокруг, чтобы просто добраться до этой Тьму-Таракани и ждать тебя, высматривая каждый поезд. Благо их мало мелькает. Бью за тебя лица, а что получаю взамен?» — обида вскипела в венах, эгоизм взял верх.       — То есть без меня тебе лучше? — убийственно спокойно спросил он, Аюри неуверенно кивнула, мужчина тяжело вздохнул. — Ты, кажется, хотела услышать от меня причину, почему мы расстались, — девушка вся подобралась, задержав дыхание. — Так вот: я не испытываю к тебе чувств.       Кажется, последнее предложение Какаши превратилось в стрелу и пронзило сердце Аюри насквозь. Она сморгнула слёзы и отвернулась. Мужчина приблизился к ней с протянутой рукой.       — Дай, пожалуйста, телефон, — хоть он и просил вежливо, однако радужки пылали сдерживаемой яростью.       Чтобы не выдать дрожь в голосе, когда придётся заговорить, и, минуя ещё один конфликт и минуты разъяснений, Аюри достала мобильник из кармана, включила, разблокировала экран и протянула мужчине, пытаясь избежать визуального контакта.       Он поблагодарил, пролистал в нём что-то и поднёс к уху.       — Здравствуйте, это Хатаке Какаши, бывший начальник вашей дочери. Прошу, не беспокойтесь, с Аюри всё хорошо. Я её везу домой.       Аюри не верила в то, что слышала, как Какаши спокойно общался с её матерью, как положил трубку и засунул гаджет в карман.       — Идём, — кивнул вновь он и направился с платформы.       — А телефон? — девушка недовольно засеменила следом.       — Я верну его тебе, когда приедем домой.       — Зачем ты звонил моей маме? — не унималась она.       «Да какого лешего он распоряжается моей жизнью?»       — Чтобы она не волновалась.       — Ты просто хотел отобрать у меня телефон, чтобы я села к тебе в машину.       — Это приятный бонус, так мне не придётся рвать волосы на голове, пока тебя будет подвозить левый мужик.       — Ты всё-таки ревнуешь, — уверенно заключила Аюри, слегка обрадовавшись, как дурочка. Хатаке повернулся к ней, она вздрогнула.       — Тебя чуть не облапали какие-то подонки, и если ты думаешь, что мне всё равно, что с твоей жизнью происходит, то ты крупно ошибаешься.       Невидимые электрические разряды проходили между ними.       — Но у тебя же нет ко мне чувств.       Фраза заставила его нахмуриться на секунду и отвести взгляд.       — Я всё равно волнуюсь.       Остальной промежуток до машины они шли молча. У Аюри пропало желание говорить, потому что она была занята тем, что глотала слёзы. Больно слышать от того, кого любишь, что всё невзаимно.       Хатаке в данный момент сильно злился на Аюри. Неужели его чувства односторонни? Иначе зачем говорить такие обидные слова, что без него было лучше, прямо в лицо? В его фантазии, которой он стыдился, но очень даже хотел увидеть в реальности, Аюри должна была броситься ему на шею и благодарить за спасение. А ещё, конечно, простить грехи и забыть прошлое. Но это всего лишь фантазия. Однако произошёл наихудший сценарий: она мало того, что слабо поблагодарила, так ещё и сказала, что он ей не нужен. Ему пришлось соврать ей про безразличие, и после сказанного Какаши ощутил победу, будто наказал в ответ на пакость пакостью. Он не уверен, что кого-то способен любить той романтической любовью, о которой многие мечтают, но Аюри однозначно затрагивала сразу несколько струн в его сердце: страсть, влюбленность, привязанность, которую до смерти готов отрицать, негодование, возмущение и чистая злость. Всё сразу — коктейль из эмоций.       Они подошли к черному Мерседесу, и у Аюри проснулась решимость, которую не успел до конца убить этот вечер.       — Где твоя аптечка?       Хатаке, который успел открыть перед ней дверцу, без желания ответил:       — В багажнике.       — Дай её сюда, — взгляд исподлобья, в её понимании, должен был напугать.       — Царапина, заживёт. Садись, — упрямо повторил он.       — Не сяду, пока не дашь аптечку.       Вместо часа спора Хатаке решил послушать капризы женщины и удовлетворить хотя бы одно желание из ста других, которые никогда не будут для неё удовлетворены в полной мере. Когда он принёс ей небольшую коробочку, она приняла её и указала на кресло заднего сиденья.       — Садись.       Не говоря ни слова, мужчина послушался. Аюри подсела к нему рядом, включила фонарь на потолке и закрыла дверь.       Аюри взяла мужчину за руку и рассмотрела поближе ушибы. Вдоль ладони пробежали искорки, будто её ударило током. Она так хотела к нему прикоснуться весь год. Ей часто снились прикосновения, которые она запомнит на всю жизнь. Помедлив пару мгновений, Аюри вылила на него перекись. Какаши промолчал, что она забрызгала ему салон, потому что если быть до конца честным с собой, то ей он мог позволить расфигачить машину к чертям и быть при этом довольным, если она согласится пойти с ним на свидание. Много раз за год он порывался позвонить ей или даже приехать с букетом роз и глупой улыбкой наперевес, но, слава богу, работа убивала всякое желание совершать глупые романтические поступки, так как ебли и фейерверка эмоций ему было и так достаточно там.       — Больно? — впервые за день ласково спросила девушка, пока промачивала кровь скрученными бинтами.       — Нет.       — Как ты узнал, что я буду здесь?       — Твой начальник стоял со мной рядом, пока ты отпрашивалась. Я все слышал, — после некоторой паузы добавил. — С твоим родственником что-то случилось, поэтому ты уехала?       Аюри замерла, что не укрылось от него. Сказать ему правду сейчас оказалось проще, чем пару минут назад, зная, что между ними ничего нет и не будет.       — Нет, я соврала. На самом деле я поехала к другу, — бинты накручивались на кулак.       — К другу значит...       В его голове возникло миллион вопросов: что за друг, почему так поздно и какого хера? Молчание, пожалуй, лучший спутник.       — Да, точнее, к бывшему, — Аюри с вызовом посмотрела на него, одна рука уже была перебинтована.       Хатаке вернул взгляд, блеснув серыми глазами, а потом взял её за затылок и притянул к себе кровавыми пальцами. На секунду у неё отразилось удивление, до того, как его губы поймали её, властно беря в капкан. Конечно Аюри не стала сопротивляться, шторка разума опустилась. Он сжимал в руках её лицо и не верил, что опять может касаться гладкой кожи и шелковистых волос. Мужчина ощущал себя изголодавшимся по женскому телу, в особенности её. Аюри же принялась руками шарить по его телу, жадно запоминая, какая горячая на нем рубашка, под которой проступали стальные мышцы. Язык нагло хозяйничал у неё во рту, обласкивая и облизывая каждый миллиметр. Девушка отвечала с не меньшим неистовством, изучая его будто в первый раз, обсасывая язык и кусая губы. Хатаке внезапно отстранился. Слюна блестела на его рту.       — Твой бывший того стоит?       — О чём ты? — туманно спросила она, сжимая рукав пиджака, ведь разыгравшиеся гормоны требовали продолжения.       — Он стоит того, чтобы ты рисковала собой и ехала по ночам в электричке?       — Он не знает, что я еду...       Он хотел спросить, что за мужчина такое позволит? Но вовремя остановился.       — Думай, что ты творишь, — взял её за ляжку, перекинул через себя, на что Аюри успела лишь ойкнуть и уже поудобнее схватиться за ворот пиджака, встав в позу наездницы. — В дороге встречаются всякие извращенцы, до бывшего ты не дойдёшь, — подушечками пальцев пробрался под куртку и провёл полосу вдоль позвонка, глаза с вызовом смотрели прямо.       — Это ты про себя? — улыбнулась девушка, когда тело дрожало в предвкушении и сладко отдавалось внизу желанием. Ей хотелось побыть кошечкой, которой нравилось ластиться об руку хозяина.       — В том числе, — коварно стащив с неё куртку, Какаши принялся расстёгивать лиловый пиджак, пальцы Аюри в ответ — темно-синий пиджак.       Мужчина прошёлся поцелуями вдоль шеи до участка под ухом, руки Аюри расстегивали ремень, подрагивая. Заклепки щелкнули, поддавшись напору, вскоре ремень присоединился к пиджакам. Вытащив рубашку из брюк, Аюри пуговичку за пуговичкой пыталась приблизиться к желаемому, пока крепкие мужские руки забрались под топ, оглаживая округлую часть, которая выпирала над её штанами. Женщины всегда такие пластичные, Хатаке просто поэтому не мог понять, как геи обходятся без этого всю жизнь. Не укладывалось в голове, как можно отказать себе в том, чтобы не трогать красиво выпирающие позвонки, красивый животик. Невозможно.       С губ Аюри сорвался полустон-полускулёж, когда мужчина лизнул в углублении между ключиц, расстегнув бюстгальтер. Когда ей удалось стянуть рубашку, всплыл укор.       — Вечно тебя раздевать приходится.       — Я не против.       — И всё равно кто? — ноготками она прошлась по крепкой груди, на коже проступили мурашки.       — Всё равно где, но не всё равно с кем.       Они встретились взглядами, будто вместе с колкими фразами молодые люди обменивались сексуальным напряжением, накопившимся за год, и теплотой по отношению друг к другу. Конечно, горечь и тоска сыграли с ними не последнюю роль. Как говорится, любовь в разлуке лишь растёт.       Вместо слов лучше срывать одежду, чем они и занялись. Оставшись в нижнем белье, Аюри потерлась об него через ткань. Мужчина крепче прижал её тело, властно прихватывая руки, потом талию и наконец-то ягодицы. Напряженные соски терлись об его грудь, девушка принялась постанывать ещё до самого секса. А Какаши ощущал себя спермотоксикозным школьником, который скоро кончит себе в трусы. Так действовал на него лёгкий петтинг.       — Ты мучитель.       — Ты уверена, что я? — вопрос и вправду его волновал, потому что эта девушка ловко орудовала на нём, проходясь вдоль ствола, но при этом не пытаясь перейти на следующий шаг. А ему хотелось инициативы именно от неё.       — Не писал и не звонил мне год, — между горячими поцелуями бурчала она.       — Я решал проблемы со своей головой. Иногда полезно.       Аюри поддела ноготочками краешек боксеров и потянула вниз, приподнявшись.       — Решил?       — Нет.       Он помог ей избавиться от трусиков и теперь между ними в прямом смысле не было никаких преград, лишь психологические барьеры.       — Ты самый нерешительный мужчина, которого я знаю.       Хатаке слегка задели её слова, ему прекрасно были известны его минусы характера, поэтому он постарался их нивелировать тут же. Толчок оказался резким, ведь терпение у них закончилось. Аюри захлебнулась протяжным стоном, вцепившись в мощные мышцы плеч. Мужчина руководил процессом, взял за упругую попу и без стеснений выплескивал свою "любовь" движениями таза.       — Да, вот так... — во время секса её голосок было сложно узнать, он становился довольно сладеньким, поэтому Какаши пытался надолго не прерывать поцелуи. Лишь изредка позволял, чтобы услышать приятные слова в свой адрес. Девушка не хотела оставлять всю инициативу за ним, поэтому вскоре они немного поменялись ролями. Какаши в некотором роде был рад тому, что сидит и кайфует, потому что излишняя фрикция сейчас заставит его кончить, а он хочет протянуть эйфорию подольше.       То медленно, то быстрее сходили они с ума, пытаясь натрогаться друг друга за ночь. Хатаке сжимал светлые волосы, понимая, что вновь превратил их в паклю, Аюри в ответ зарывалась пальцами в седовласую копну. Он рассматривал её блестящие от слюны губы, белые зубки, курносый нос, прикрытые веки и не мог поверить, что всё это его. Она боялась рассмотреть его, так как могла расплакаться от счастья, её руки изучающе скользили по ключицам, бицепсам и ниже. Темп стал быстрее, её активно двигали за бёдра, а потом Аюри обхватила его за крепкую шею и прижала к груди, зажмурившись. Оргазм обрушился на неё резко, который не давал нормально вздохнуть. Мужчина, ощутив наслаждение девушки, пролился вслед внутри. Посмотрев в глаза, Аюри опять прочла вопрос, как год назад: «Все ли тебе понравилось?» — и уперлась лбом в ключицу.       — Прекрати на меня так смотреть, Какаши, я люблю наш секс и меня не надо спрашивать.       — О чём ты? — будто не понимая, спросил он и потерся носом у виска.       — У меня такое ощущение, что ты хочешь задать вопрос: все ли хорошо? А мне даже очень хорошо, — слегка посмеялась.       Его руки поглаживали спину, её — бездвижно оперлись на плечи.       — Вам не угодить.       — Вам? — девушка оторвалась от него и игриво посмотрела в тёмно-серые глаза, выискивая подвох.       — Да, вам, — уголок губ приподнялся, Аюри изучающе посмотрела на родинку.       — Я думала, мы на Вы больше не общаемся.       — Можешь иногда называть меня Мой господин, так даже краше.       Аюри прильнула к губам, которые молвили глупости. Молодые люди не ощущали ни дискомфорт, ни холод, ни голод, всё было прекрасно, пока они растворялись друг в друге. Целовались страстно и долго, пока не зазвонил телефон.       — Да, мам, — послышался неуверенный голос.       — Моя дорогая дочь, где тебя носит? — совсем недовольно проговорила Хитоми.       — Я... да тут пробка, мам. Какаши ещё нужно было заглянуть кое-куда, со мной всё хорошо, ложись спать, я скоро буду, ключи у меня есть.       — И скажи своему парню, если узнаю, что он тебя обидел, убью, — Аюри возмутилась не только угрозе.       — Мама! Он мне не парень, — однако на том конце провода абонент положил трубку.       Хатаке откровенно засмеялся, за что получил по носу.

***

      По дороге они заскочили в магазин за кофе и круасанами, Аюри довольно поглощала еду, запивая кофе, на переднем сиденье. Этот вечер хоть и оказался самым ужасным в её жизни, но одновременно с этим — максимально прекрасным.       И пусть дальше ждала неизвестность, но она её не страшилась. Жизнь непредсказуема. Какаши пытался не отвлекаться от дороги, но так или иначе поглядывал на её профиль. Для него жизнь заиграла новыми красками, по крайней мере, сейчас.