Некуда ближе нам

— Ты ждал меня? — Я ждал тебя так долго. Каждое слово вышито в твоем взгляде, и я вспоминаю его перед сном. Я вижу его каждую ночь, будто сладкий сон или безумное наваждение. Ты смотрел на меня, и твои глаза говорили так много, так пронзительно и честно. Ты ждал меня, а я ждал тебя. Того, кто будет моим светом. Так бывает: ты сбит с толку, потерян и обезоружен. Нет покоя ни минуты, и только мысли в голове пульсируют, путаются, перекручивая образ одного и того человека. В моей голове только ты, Элиотт, и мне становится так страшно. Я не знаю, чего боюсь больше — открыться всему миру или потерять тебя. Промолчать, спрятаться в клетке напуганным зверем — это шаг к погибели. Мы останемся не больше, чем случайными знакомыми, которые встретились в школьной студии. Которые наблюдали украдкой, когда никто не видит. Которые не знали друг о друге ровным счетом ничего, но были ближе, чем кто-либо. Странное чувство — колючее, рваное, испепеляющее. Тем, кто пытался сблизиться, расставаться в стократ больнее. Будто отрезаешь по живому шмат плоти и попутно сушишь рану жгучим пламенем. Края медленно застывают, чернеют и превращаются в шелуху. И в этой горстке пепла угасает всё, что вас связывало. Ваша связь исчезает без следа. Я прочитал по твоим глазам, что наша встреча была не случайной. В твоём взгляде было что-то необыкновенное — то, что привлекло, заворожило, загипнотизировало. В тот день мне казалось, будто с окончанием собрания студии закончится очень важный этап в моей жизни. Короткий миг, который растянулся во что-то горячее и светлое. Ты мог уйти навсегда, прикрыв дверь за собой и растворившись в школьном коридоре. Я бы ждал тебя на остановке, выискивая в лицах прохожих твои глаза и улыбку. Мы бы разошлись по своим берегам — в разные стороны, в другие миры. На одном берегу — солнечном, чистом, живом — остался я. С одной стороны, под крылом у друзей, которые видят во мне хорошего человека. С другой — совершенно один, наедине со своими мыслями и чувствами, которым долгое время не давал выхода. На другом берегу — темном, холодном, пустынном — остался ты, Элиотт. По уши закутавшийся в свои секреты, которые стали не просто частью тебя. Твои тайны — как камень на шее, который тащит на дно. Наверное, ты тонул не раз, но что-то всегда возвращало тебя к жизни. Что-то или кто-то? Мне страшно отвечать на этот вопрос. Больше ответы не нужны, потому что вопросы закончились. Не потому, что мы настолько близко узнали друг друга. Не потому, что тонкая нить связи между нами разорвалась. Нет, всё гораздо проще. Вопросы исчерпались в тот момент, когда ты вышел из темноты. Тому, кто никогда не видел света, привыкнуть к нему не так просто. Одной выдержки и осторожности не достаточно. Нужен человек, который поделится светом. Тот свет, который исходит от людей, намного теплее и ласковее. Он быстро приживается, привыкает и привязывается. Когда его лучи забираются внутрь, ты не ощущаешь дискомфорта. Потому что темноту затапливает свет, и он навсегда остаётся с тобой. Ты искал этот свет во мне? Ты хотел согреться? Ответь мне, Элиотт. Ты не ответишь. Мне ответят только твои глаза. Преданные, сияющие, родные. Человек, который особенно близок тебе — это больше, чем свет. Трескучее прозрачно-голубое пламя. Холодный цвет и высокая температура. Казалось бы, соединение разных полюсов. Но тайна у огня только одна — слияние света и темноты. Когда Элиотт встретил меня впервые, полумрак в его сердце не дал мне увидеть, рассмотреть. Я прошел мимо, поглощенный жизнью, которая мне не принадлежала. Я жил, играя чужую роль, и мне едва хватало света, чтобы жить дальше. Элиотт разжег мой свет ещё сильнее, и темноты больше не осталось. Ни в нём. Ни во мне. Свет встретился с тьмой и поглотил её. — Ты ждал меня так долго, а я готов ждать бесконечно, — выдохну в темноту, закрывая крышку ноутбука. — На двоих света будет больше.