Некуда ближе нам

— Я тебя ненавижу, знаешь? — Сандер смотрит на него из-под опущенных ресниц и накручивает на палец шнурок от черной толстовки. — Сейчас особенно. Голос у него такой жалобный и тихий, будто принес дурную весть, не иначе. Робби не следовало открывать ему дверь. Потому что в таком виде даже незваные гости не приходят. Под мятой ветровкой гуляет морозный ветер, а курчавая белая челка прилипла ко лбу. Сердце так заполошно бьётся, и мысли разбегаются во все стороны. Сандер смахивает с виска бисеринку пота. Лишь бы Робби не догадался, как он сюда добрался. Сандеру не сразу удалось добыть его адрес, но помчался со всех ног, как только узнал. Сумасшедший. У него перед глазами до сих пор мерцает лицо старушки, которую чуть не сбил с ног возле остановки. Робби прикрывает за собой дверь, подступая вплотную к нему. — Сандер, ты серьёзно? — он стягивает с шеи наушники, ужалив Сандера сердитым взглядом. — Ты заявляешься ко мне на порог, чтобы поведать мне о своей ненависти? — хмыкает с усмешкой и пропадает в темном углу лестничной клетки. — У меня вообще-то родители дома. Робби расстегивает коричневую куртку и хлопает по карманам. Неужели сигареты ищет? Наверное, Эйзерманс даже курит так, что глаз не оторвать. Сжимает сигарету между пальцев, будто кисточку, смоченную в краске. Небрежными мазками выводит в воздухе кольца, как живые рисунки на холсте. Всему, к чему прикасаются его пальцы, предначертано быть идеальным, незаменимым, почти неземным. Всему, кроме Сандера Дризена. Ладонь Робби коснулась его плеча только раз, и это случайное касание положило начало войне. Холодной, беспощадной, разрушительной. С тех пор они и парой слов не перекинулись в коридоре, когда случайно сталкивались в толпе. Только сжигающие взгляды, распинающие пополам. Никому не было дела до того, что Робби был на два года младше. Их знакомые и общие друзья ждали последнего удара, который поставит точку. Этой точкой стал конкурс искусств, победу в котором одержал Эйзерманс. — Почему ты такой идеальный, Робби Эйзерманс? — Сандер с силой сдавливает лямку рюкзака и двигается вперёд. Плевать, что в подъезде темно. Плевать, что в этом доме живет много его одногруппников. Плевать, что Сандер уже совсем забыл, о чём хотел начать разговор. На языке всё ещё горчит липкий привкус злости во взгляде Робби. Надо же, Дризен и подумать не мог, что когда-нибудь выпадет шанс так открыто посмотреть ему в глаза, один на один. — Что? — Робби хмурит брови, неохотно подняв голову. Сандер бледный, почти прозрачный, как тень. Одни его темные глазища придавливают к полу, и Эйзерманс не может сдвинуться с места. Только болтает в воздухе наушниками, которые остались в его руке. Он только собирался выбежать за хлебом. Дризен взялся из неоткуда. И в жизни его точно так же — свалился, как снег на голову. — Ты в нашу академию как будто специально перевёлся, чтобы доставать меня, — Сандер делает ещё один шаг, и Робби лопатками ударяется о стену. — На занятия ходишь чаще, чем я, преподам улыбаешься этой своей невинно-сладкой улыбкой. Тебя на руках скоро будут носить, потому что Робби у нас такой талантливый. — Ты даже рисуешь лучше, чем. Заученная наизусть речь обрывается так резко, будто лопнувший воздушный шарик. Одни цветные лоскуты остаются на ладони, а в голове режущим свистом отзывается голос. Чужой голос. Он принадлежит не ему, не Сандеру. Это голос Робби. С нотками его солнечного смеха, который подхватывают все, как по приказу. Сандер протягивает руку к его шее, закрыв глаза. Он никогда бы не сделал этого нарочно. Он не сделал бы этого раньше. Но сейчас, когда Робби так близко, Дризман не простит себе, если остановится. Осторожно касается его губ, но сопротивления не ощущает. Эйзерманс будто ждёт его оправданий или побега, прямо как в тот день, когда объявили о его победе в конкурсе. Он шумно дышит, и Сандер ещё ближе прижимается к его губам. — Я тебя ненавижу, — шепчет он на сорванном дыхании и обнимает ладонями за шею. У Дризена холодные руки, и Робби едва заметно вздрагивает. — Я понял, — Робби проводил ладонью по его спине и снова хлопает по карману куртки. — Но всё равно ты рисуешь лучше. Он носит в кармане рисунок, скорее набросок даже, который незаметно стащил со стола Сандера. Наверное, Сандер и не заметил даже, потому что у него все ящики стола завалены эскизами. Но именно этот рисунок особенный. На нём изображено лицо парня, так сильно похожего на Робби. Лицо парня, которого Сандеру так нравится целовать. Войны без потерь не бывает, но во время сражения все средства хороши. Украсть рисунок или чьё-то сердце. Секунда, выстрел — и ты поражен. Кажется, Сандер убит.