Коротко о главном

      Первый раз сердце Хердура пропускает удар, когда Арнора сбивают с ног. Нехорошее, липкое предчувствие беды расползается по позвоночнику, но Магнуссон пытается не реагировать на него и мысленно считает до десяти, призывая Арнора подниматься.              Но он не поднимается, лежит, держится за ногу и, кажется, еле сдерживается, чтобы не закричать. От боли, обиды и непонятно чего еще. В этот момент Хердур пропускает еще пару ударов, теперь кажется, что сердце бьется где-то в горле. Магнуссону думается, что он чувствует его боль. И сейчас он готов отдать, что угодно, лишь бы его мальчик встал с газона и побежал дальше, как всегда подмигнул и счастливо улыбнулся. Прямо, как перед началом матча.              Но Арнор не встает, более того, врачи уводят его за кромку поля. Третий удар он пропускает, когда видит слезы на глазах Сигурдссона, которые тот пытается спрятать, но сделать этого не получается.              Хердур пытается дышать ровно и отгоняет от себя желание бежать следом за ним, когда Сигурдссон, хромая, покидает пределы поля.              Хердур спокойно доигрывает тайм, просто убеждая себя, что с Арнором все в порядке. Да и, в конце концов, профессионал он или сопливый подросток, что ведется на эмоции, какими бы сильными они ни были. В перерыве пытается прорваться к нему, но его никто не пускает. Он не слышит, что им говорит Гончаренко, его мысли сейчас не здесь. Он и так знает, что в речи тренера нет ничего важного, наверно, их ругают за излишнюю медлительность и ошибки в обороне. Или в нападении. Или и там, и там.              Хердур считает секунды, когда все это безумие уже закончится. И почти срывается в раздевалку, когда звучит финальный свисток.              Еще один удар Магнуссон пропускает, когда находит Арнора одного в медицинском блоке, потерянного, разбитого, пялящегося стеклянным взглядом в одну точку. И туго перебинтованной ногой. Куда дели его улыбчивого мальчика, которым он был пару часов назад?              — Арнор, — тихо зовет он, присаживаешь перед ним.              Сигурдссон не реагирует. Кажется, даже не моргает.              — Арни…              Ноль реакции.              — Арнор, зайчик, поговори со мной, — просит Хердур, пытаясь взять его за руку. Но тот ее лишь сердито отдергивает, отворачиваясь к стене.              — Не хочу, — бурчит Сигурдссон.              — Почему?              — Потому что я неудачник, зачем я тебе такой? — обиженно сопит Арнор, а у Хердура пусть немного, но отлегает на сердце, потому что пусть лучше обижается, дуется и кричит, чем просто молчит и ни на что не реагирует.              — Это что еще за новости? — Хердур удивляется так, что едва не падает, хотя и так почти сидит.              — Мне сказали, что я могу пропустить до двух месяцев. И кому я буду нужен после этого? — снова безэмоционально выдает Арнор.              — Ты будешь нужен команде. Сложно представить ее без тебя, — спокойно уверяет его Магнуссон. А потом садится рядом и просто обнимает со спины, не реагируя на попытки парня вырваться.              — Тебе я тоже буду не нужен, — вздыхает Арнор, — зачем тебе парень неудачник, который ломается от первого падения.       — Глупый, ты нужен будешь мне, что бы ни случилось. Любым.              — Но…              — Почему ты вообще решил, что я должен тебя бросить из-за какой-то там травмы? — не понимает Хердур, — разве Федя ушел от Кучаева? Хотя у него-то травма куда серьезнее.              — Не знаю. Мне так кажется, — еле слышно произносит Сигурдссон.              — Как говорят русские, когда кажется креститься надо, — улыбается Хердур, вовремя вспоминая то, чему его так упорно учил Чалов.              — Думаешь, поможет? — снова тяжелый вздох заставляет Магнуссона прижать его к себе еще крепче.              — Если это позволит тебе не грузиться всякой ерундой, то да, поможет.              — Издеваешься, да? — доходит до Арнора, он поднимает голову и чуть поворачивает ее в сторону.              — Есть немного, — снова улыбается Хердур.              — Какой счет? — после минутного молчания спрашивает Арнор. Его голос звучит уже более живо, в нем появляются нотки любопытства.              — По нулям. Ничья.              Они снова замолкают, каждый думая о своем. Хердур кладет свою голову на плечо Арнора, а тот в свою очередь вцепляется за ладони Магнуссона, крепко, до побелевших костяшек. Сидят они так долго, наверное, уже все разъехались и на территории стадиона остались они одни.              — Как ты думаешь, я смогу снова вернуться на поле? — неожиданно выдает Арнор, резко поворачиваясь к Магнуссону лицом.              — Конечно, сможешь. Даже не сомневайся в этом, — уверяет его Хердур, потому что сам не сомневается ни на секунду.               — А если не смогу? — упрямо твердит Сигурдссон.              — Тогда мы пройдем через это вместе, упрямый ты исландский викинг. Но я уверен, что все будет хорошо.              — За что ты мне такой хороший? — вздыхает Арнор.              — За то, что ты такой зайчик!              Губы Арнора трогает слабая, едва заметная улыбка, впервые за вечер, что заставляет облегченно выдохнуть Хердура.              — Пойдем, я отвезу тебя домой, — предлагает он, понимая, что они оба устали и им просто необходимо, как следует выспаться.              — Я не хочу домой, — испуганно шепчет Арнор, мотая головой.              — Почему?       — Я там останусь один. Не хочу.              — Хочешь, могу отвезти тебя к себе? — предлагает Хердур, особо не надеясь на положительный ответ. Как-то так повелось, что Арнор никогда к нему не ездил, придумывая миллион причин для этого. Он давно перестал задумываться над причинами и просто принимал все оправдания за правду.              — А можно? — Сигурдссон закусывает губу, кажется, он и правда не верит, что Хердур зовет его к себе.              — Конечно!              — Тогда хочу…              Они приезжают домой, когда на часах уже сильно переваливает за полночь. Хердур помогает дойти, бережно придерживая Арнора за талию. Он сильно хромает и все еще сильно расстроен, но в целом выглядит куда лучше, чем в тот момент, когда Магнуссон его нашел после матча. Он помогает раздеться и укладывает в кровать, укутывая парня одеялом.              — Ну, я же не маленький, — бурчит Арнор, но не сопротивляется.              — Это не значит, что я не должен о тебе заботиться, тем более ты сегодня заслужил, — Магнуссон целует его в кончик носа и ложится рядом, — спокойной ночи.              — Спокойной ночи и спасибо тебе.              Ответа Арнор уже не слышит, мгновенно проваливаясь в сон. А Хердур думает, что это чудо, что спит, забавно уткнувшись в его плечо, никогда и ни за что от себя не отпустит. Что бы не случилось.