Лисы в космосе
18 октября 2018 г. в 20:05
9 марта 1961 г. в 09:29:00 носитель «Союз-1» (АИ) стартовал и вывел на орбиту космический корабль-спутник 3КА «Север» №1. (До этого в АИ летала предыдущая модификация корабля 1К). Он вышел на орбиту высотой над поверхностью Земли – 183.5х248.8 км, наклонением – 64°56’, с периодом обращения – 88.6 мин. Программа предусматривала одновитковый полёт. В катапультном кресле находился манекен «Иван Иванович», одетый в скафандр. В грудной и брюшной полостях манекена разместили клетки с морскими свинками, мышами и другие медико-биологические объекты. В спускаемый аппарат также поместили человеческую кровь, семена растений и некатапультируемый контейнер с лисой Ларисой. (АИ частично)
При отработке корабля Королёв и, с его подачи, Ивановский, особое внимание уделяли надёжной работе механизма расстыковки отсеков, с которым, как точно знал Сергей Павлович, в «той» истории у «Востоков» были проблемы. Сейчас корабль был другой, но проблемы оставались похожие, так как делали его те же самые люди. Крепление спускаемого аппарата к приборному отсеку при расстыковке перед спуском отработало штатно, а вот герморазъём кабеля, связывавшего отсеки, несмотря на многократную успешную наземную отработку, при отстреле в космосе, судя по всему, перекосился и застрял. О причинах можно было только догадываться, так как разъём находился на приборном отсеке.
Поэтому две части корабля вошли в атмосферу разделённые механически, но всё ещё связанные между собой кабелем, и только когда кабель сгорел в верхних слоях атмосферы, спускаемый аппарат и приборный отсек разделились окончательно. Эта задержка вызвала перелет расчетной точки приземления на 412 км. Спускаемый аппарат успешно приземлился после одного витка вокруг Земли в 260 км северо-восточнее Куйбышева и в 2 км от деревни Старый Токмак (55°22’с.ш., 52°в.д.). Приборный отсек, как ему и полагалось, сгорел в атмосфере, унеся с собой причину неудачной расстыковки.
Аппарат и катапультировавшийся из него манекен приземлились на широком заснеженном поле, с разбросанными по нему стогами сена. Поисковая команда под руководством Арвида Владимировича Палло (старший воинский начальник – генерал-лейтенант Н.П. Каманин) добралась к нему около 16.00. Спускаемый аппарат охраняли высаженные с Ил-14 4 парашютиста – в беспилотном корабле оставалась система аварийного подрыва, которая могла быть на боевом взводе. Вокруг толпились местные жители, парашютисты безуспешно пытались их отогнать. Манекен в ярко-красном скафандре лежал «лицом» вверх на спинке катапультного кресла. Рядом с манекеном на снегу лежали красный парашют, красная резиновая надувная лодка и носимый аварийный запас (НАЗ). Антенна НАЗа стояла вертикально и, по-видимому, нормально работала. Смирнов и Алексеев придирчиво осмотрели все снаряжение манекена и остались довольны результатами осмотра – автоматика кресла, парашютной системы, НАЗа и скафандра отработала штатно.
После короткой перепалки местных жителей убедили для их же безопасности отойти на 200 метров, честно объяснив, что в «спутнике» может взорваться самоликвидатор.
При осмотре спускаемого аппарата Каманин и Яздовский убедились, что тумблер системы аварийного подрыва находится в положении «Отбой», и разрешили извлечь животных. Каждый их шаг, как обычно, фиксировал на плёнку кинооператор.
Вместе со специалистами поисковой команды к спускаемому аппарату на отдельном вертолёте прилетели сотрудники КГБ, курировавшие «лисью космическую мини-программу». Каманин, будучи не в курсе, с удивлением наблюдал, как из вертолёта «чекистов», впереди сопровождающего выбралась лиса, с мехом необычного жемчужно-серебристого цвета. Она была на поводке, но поводок не натягивала, ступая уверенно и с достоинством. Вместе с сопровождающим «чекистом» она подошла к аппарату, спокойно уселась, подогнув под себя необычно толстый и пушистый хвост, и выжидающе смотрела на Каманина и Яздовского. Каманин мимоходом отметил, что хвост у лисы перевит красной нейлоновой лентой. (АИ)
Каманин разрешил вскрыть аппарат и извлечь животных. Техник-лейтенант Калмыков вынул из капсулы лису Ларису и контейнер с мелкими грызунами. Лиса, мыши и морские свинки перенесли полет отлично. Как только Калмыков вынул из аппарата лису, серебристая лиса нетерпеливо тявкнула. Огненно-рыжая Лариса ответила ей несколькими непередаваемыми звуками, совсем не похожими на лай. «Чекисты» сразу унесли её в свой вертолёт, серебристая лиса ушла за ними следом. Кинооператор, как положено, снимал каждое движение.
– Интересная у них лиса, товарищ генерал-лейтенант, – задумчиво произнёс остановившийся рядом с Каманиным лейтенант Калмыков. – Они с нашей Ларисой как будто разговаривали...
Через несколько минут из вертолёта «чекистов» выглянула уже знакомая Каманину куратор «лисьей программы» Инна Сергеевна, почему-то державшая в руках красную ленту. Она позвала Яздовского:
– Владимир Иванович!
Яздовский забрался в вертолёт, провёл там несколько минут, вылез с рыжей «космонавткой» на руках и доложил Каманину, что с ней всё в порядке.
– Аппаратура медицинская там у них, в вертолёте, отличная, даже у нас такой нет, – посетовал Яздовский. – Надо бы и нам такую выбить. У них там и УЗИ, и ЭКГ… (АИ)
Каманин рассеянно кивнул, у него не выходила из головы красная лента в руках Инны Сергеевны. Он готов был поклясться, что только что видел её на хвосте у серебристой лисы, и не мог взять в толк, зачем понадобилось так срочно её снимать. (АИ).
В деревне Старый Токмак у сельсовета уже ждала большая толпа колхозников и детей. Всем не терпелось увидеть дивное чудо – лису, которая за полтора часа на высоте более 200 километров облетела всю планету. Пока Каманин докладывал по телефону в Москву, Владимир Иванович Яздовский успел показать местным жителям лису и прочитал им короткую, но очень убедительную лекцию об исследовании космоса. Вечером, когда поисковая группа, добравшись до ближайшего городка Заинск, ужинала в районной столовой, по радио передали сообщение ТАСС о запуске в СССР космического корабля-спутника с животными на борту, и его благополучной посадке в заданном районе.
Яздовский с лисой самолётом улетел в Москву, где была устроена пресс-конференция. «Космическую лису» показали по телевидению, Яздовского засыпали вопросами иностранные репортёры. Были и ехидные вопросы, один из репортёров спросил, когда запустят слона, другой предложил запустить в космос современный «ноев ковчег».
Владимир Иванович отшучивался, а затем объявил, что лисята от лисы-космонавтки будут продаваться всем желающим:
– Работа по одомашниванию лисиц у нас ведётся уже несколько лет, и есть вполне обнадёживающие результаты, – заявил Владимир Иванович. – Как видите, лиса настолько доверяет человеку, что сидит на руках, не пытаясь убежать, и даже в космос слетала. Вот только грызёт всё, что на зуб попадает.
После объявления о предстоящей продаже лисят в зале поднялась настоящая буря. Красивая, яркая и очень фотогеничная лиса-огнёвка понравилась если не всем, то очень многим, Яздовского донимали, сколько будет стоить лисёнок, и где его купить. Владимир Иванович объяснил, что об этом будет объявлено дополнительно.
Зато на выходе репортёров ожидали столы с сувенирами – значками, почтовыми марками, мягкими и пластмассовыми игрушками всех размеров, от сувенирного брелка до полноразмерной собаки или лисы с подвижным пластмассовым позвоночником и лапами, фиксирующимися в шарнирах суставов, чтобы игрушке можно было придать любую позу. В виде таких игрушек растиражировали весь космический зверинец, успевший побывать в космосе, включая кота Леопольда, в расчёте на то, что после выхода на экраны мультфильма Котёночкина и Миядзаки о полётах собак в космос будет много желающих собрать полную коллекцию.
Съёмки мультфильма уже шли полным ходом. Чтобы ускорить процесс, аниматорам передавались отдельные, не содержащие секретной информации, фрагменты документальных съёмок, которые затем использовались в мультфильме, снимавшемся в смешанных техниках ротоскопирования (https://ru.wikipedia.org/wiki/Ротоскопирование) и перекладки (http://esivokon.narod.ru/glava02.html).
Первые серии начали показывать уже в начале 1961 года, с таким расчётом, чтобы серии о полётах лисиц показать по возможности через несколько дней после этих полётов, а завершить премьерный показ мультфильма на советском телевидении предполагалось 12 апреля 1961 года. (АИ)
25 марта 1961 г. в 08:54:00 ДМВ космический корабль-спутник 3КА «Север» №2 был запущен и успешно выведен на орбиту, с параметрами: высота – 178.1х247 км, наклонение – 64°54’, период обращения – 88.42 мин. В корабле вновь летел манекен «Иван Иванович» со встроенным акселерометром и самописцем, на котором отрабатывали приземление космонавта в спускаемом аппарате, и вторая лиса, которую накануне полёта Юрий Гагарин переименовал из Златы в Звёздочку.
Переименовали её по требованию кого-то из работников ЦК, который сдуру усмотрел в имени животного намёк на призыв к обогащению. О том, что имя лисе дал югославский космонавт, никто из оказавшихся рядом с высоким начальством то ли не знал, то ли, скорее, попросту не захотели спорить с очередным высокопоставленным дураком.
(В реальной истории Гагарин назвал этим именем собаку по кличке Удача, причём история была ещё более идиотской. Кто-то высказал глубокую мысль, что слово «удача» превратно отражает истинные корни наших успехов в области космических исследований, которые основаны не на случайной удаче, а на факторах закономерного характера. Тогда поступило предложение назвать собаку «Коллективный подвиг советских инженеров и учёных». Понятно, что предложение не прошло. На новую кличку было объявлено что-то вроде неофициального блицконкурса. И через час Удача — по поддержанному всеми предложению космонавтов — уже фигурировала как в устной речи, так и в официальных документах под именем Звёздочка. Под этим же именем она упоминалась и в Сообщении ТАСС о полёте космического корабля-спутника 25 марта 1961 года. Информация из книги М.Л. Галлай «С человеком на борту»)
Во время полёта отрабатывалась организация радиосвязи. Космонавты были на измерительном пункте и оттуда вели переговоры, как бы от имени взлетающего космонавта, с находившимся в бункере Павлом Поповичем, используя позывной «Кедр». При спуске снова произошёл перелёт относительно расчётной точки приземления на целых 660 км. Спускаемый аппарат с лисой Звёздочкой и манекеном в кресле успешно приземлился в 45 км юго-восточнее города Воткинска (56°47’с.ш., 54°27’в.д.).
Этот «экипаж» на земле вместе с поисковой командой Арвида Палло, снова встречали «чекисты» на своём вертолёте, со своими кинооператорами, «лисьим куратором» Инной Сергеевной Васильевой, и запомнившейся Каманину необычной серебристо-серой лисой с жемчужным отливом, с очень толстым хвостом. Николай Петрович никак не мог взять в толк, зачем сотрудники Серова таскают с собой эту лису, и почему она ведёт себя так спокойно в присутствии множества людей.
Вокруг суетились кинооператоры, снимая на цветную плёнку весь процесс извлечения манекена и капсулы с лисой Звёздочкой из спускаемого аппарата. Когда Звёздочку вынули из капсулы, она слегка недовольно отряхнулась. Серая лиса тявкнула, даже с какой-то, как показалось Каманину, вопросительной интонацией. Звёздочка ответила несколькими протяжными криками, и закончила радостным коротким лаем.
Яздовский отнёс её к вертолёту и передал «чекистам», серая лиса следовала за ним по пятам, на этот раз даже без поводка. Через несколько минут из вертолёта выглянула Инна Сергеевна, подзывая Яздовского. Она выглядела изрядно уставшей, видимо, полёт на грохочущем мотором вертолёте оказался ей в тягость.
– Ну, что Звёздочка говорит? – шутливо спросил её Каманин. – Можно лететь, или ещё есть серьёзные неполадки?
– Говорит, что ещё есть неполадки с разделением, и здорово крутит при входе в атмосферу, но лететь в принципе можно, – устало, как будто машинально, ответила Инна Сергеевна, – и просит передать Юрию Алексеичу, что она – Злата, а не Звёздочка...
Инна Сергеевна вдруг замолчала, резко осекшись. Подошёл Яздовский, и они оба скрылись в вертолёте. Озадаченный Каманин подошёл к спускаемому аппарату и осмотрел обрывок кабельного жгута, соединявшего СА с приборным отсеком. Кабель обгорел, а его конец был оплавлен. Генерал несколько минут размышлял, потом забрался в вертолёт Арвида Палло и связался с ЦУПом через самолёт-ретранслятор Ан-24:
– Телеметрию уже расшифровали? – спросил он. – Интересует величина промаха и показания акселерометров при входе в атмосферу.
– Нет ещё, – ответило радио. – Телеметрия только-только получена. Промазали, по предварительной оценке, примерно километров на 600 с лишним.
Ответ ЦУПа привёл генерала в ступор. Он мог предположить, что «чекисты» в полёте запросили результаты расшифровки телеметрии, но, как оказалось, расшифровку ещё не делали. Тогда откуда, чёрт подери, Инна Сергеевна могла узнать, что спускаемый аппарат крутило при входе?
– Не лиса же ей сказала, в самом деле... – пробормотал Каманин.
Этот случай не выходил у него из головы весь остаток дня. И ещё в подсознании крутилось что-то неуловимое. Странное впечатление чего-то похожего, что похожим быть в принципе не должно. Уже вечером, укладываясь спать, Каманин вдруг выпрямился и застыл, сидя на кровати.
Обычно он видел Инну Сергеевну при свете люминисцентных ламп, и её волосы выглядели как у обычной пергидролевой блондинки. В прошлый раз, когда встречали спускаемый аппарат с лисой Ларисой, было холодно, и Инна Сергеевна была в пуховом платке. Сегодня она выглянула из вертолёта без платка. И только сейчас до Николая Петровича дошло, что волосы у неё при дневном свете смотрелись не совсем как обесцвеченные перекисью. Они явственно отливали жемчужным блеском.
Яздовский и Инна Сергеевна вновь улетели в Москву, увезя с собой лису Звёздочку, для доклада руководству Главкосмоса и на пресс-конференцию для репортёров. Журналисты встретили известие о полёте второй лисы с не меньшим восторгом, чем в прошлый раз. Яздовского с лисой на руках показали в теленовостях, он давал интервью, и отвечал на множество вопросов. Лиса на съёмках вела себя спокойно, как будто всю жизнь общалась с прессой, только жмурилась от яркого света софитов и проблесков фотовспышек.