** ** **
— Сонбэ, — кто-то явно зовёт её не в первый раз, поэтому, чтобы достучаться до Дже Хё, слегка касается плеча указательным пальцем. Она вздрагивает, по спине бегут мурашки, медленно оборачивается. — Стажёр Ку, — девушка сжимает губы, и-почему-то-начинает-волноваться. — Да? Он кладёт желтую папку с документами на стол. — Ли Мин Сук-сонбэ передала вам документы на подпись, — он кланяется, но не уходит, стоит рядом. — А, да, спасибо, — она откладывает папку и продолжает «накидывать» черновик для статьи, понимает, что кто-то всё ещё стоит над душой. Девушка оборачивается. — Что-то ещё? — Сонбэ попросила подождать, пока вы подпишите, — он слегка улыбается, словно она глупенькая. Она ведь специально его прислала ко мне, чертовка. Дже Хё откладывает статью, берет в руки папку, вздыхает. Каждый лист нужно внимательно прочесть, вдруг появится неожиданная ошибка. Ведь после подписи Квон документы идут прямо в руки директора. — Присаживайся, — она указывает на соседний стул, что стоит около её рабочего стола. Своего собственного кабинета у Дже Хё не имеется, так как она всего лишь штатный работник. Как правило, которому их компания тоже следует, в офисе стоят небольшие столы напротив друг друга, у которых есть встроенные «перегородки» по бокам для личного пространства. Поэтому он сидит к ней максимально близко, и от этого внутри начинает всё сжиматься, а концентрация быстренько собирает котомку на плечо и радостно покидает эту атмосферу. Дже Хё старается прочитать всё как можно быстрее, пробегается глазами по тексту, но голова начинает кружиться от его запаха, который удачно достаёт её носика. Настолько близко он сидит. Она наскоро ставит подписи, которые больше похожи на детские закорючки. Лишь бы поскорее избавиться от этого наваждения. Это пугает, настораживает и одновременно волнует. Словно окунаешься с головой утром знойного лета в прохладное море. С одной стороны коже холодно, выступают мурашки и слегка некомфортно, с другой все тягости тонут якорем на дно, освобождая полностью. Смывает неприятные воспоминания о прошлых отношениях, даёт надежду на настоящую и целомудренную влюблённость. Квон заканчивает с последним документом, ставит подпись и незаметно вздыхает. Сейчас уйдёт. — Держи, — она аккуратно складывает листы в папку, закрывает её и передаёт Ку. Парень протягивает обе руки по всем правилам этикета, и, одновременно, совершенно позабыв о них, касается кончиками пальцев блондинки. Она снова и снова вздрагивает, слегка улыбается и молится про себя, чтобы он поскорее ушёл. — Спасибо, сонбэ, — молодой человек ещё пару секунд настойчиво вглядывается в ее лицо, а после как ни в чем не бывало отходит от рабочего места Квон и направляется к своей наставнице. Дже Хё облегченно вздыхает.** ** **
В конце концов очередная рабочая неделя неделя подошла к концу, можно расслабиться и не чувствовать себя, словно натягивающаяся пружина. Отдохнуть дома, возможно выпить** ** **
— Сонбэ, — кончики пальцев молодого человека еле-еле касаются поясницы. — Могу ли я пройти? Дже Хё испуганно вздыхает, одновременно фиксирует в голове, что она закрыла собой весь узкий проход в комнату с принтерами, пока глазами быстро отыскать забытую папку на одном из них. — А, да, — она двигается, даёт свободное место, чтобы пройти. В тот вечер она была ошеломлена, в шоке, в полном недоумении, потрясена до глубины души. Во-первых, всю дорогу она пыталась понять, почему этот сексуальный мотоциклист — Ку Чан Мо? Во-вторых, куда они направляются вообще? В-третьих, как там Мин Сук? Они останавливаются на улице заполненной людьми, несмотря на то, что на город уже опустилась ночь. Девушка слезает с байка, трясущимися руками снимает шлем и вздыхает. — Так, — она пытается успокоиться, но сердце продолжало бешено колотится, а все внутренности связываться в тугой узел. Страшно. — Где Мин Сук? — она слегка запинается, глазами пытается отыскать второй мотоцикл. — Твоя подруга, — он растегивает ремешок на своём шлеме, — стоит вон там, — указывает указательным пальцем левой руки в сторону рыженькой подружки Квон, которая с улыбкой откусывает часть своего такояки на палочке. Пока Дже Хё отвлекается и глазеет на подружку, неизвестный ей парень снимает шлем и демонстрирует своё очаровательное лицо. — Ку Чан Мо, ты откуда взялся вообще? Какого?.. — она правда собирается ругнуться, но парень ее перебивает смешком. Надо же. Смеётся надо мной? — Сонбэ, я тоже удивился, правда, — он проводит языком по верхней губе, но девушка на секунду успевает заметить штангу во рту. О Боже, что мне с тобой делать? Она и раньше замечала на мочке уха места проколов, но сейчас видя две серьги с левой стороны и пару с правой в хряще и один трагус. Черные волосы с отливом в полнейшем хаосе, на губах смелая усмешка, глаза смотрят так пронзительно, будто натягивают тетиву и без зазрения совести пускают стрелу прямо в сердце. По телу растекается жидкая и горячая патока, всё немеет, сохнет и мокнет одновременно. Откуда ты такой красивый? Скажи, а? — Эм, это был твой друг? — она пытается совладать с собой, иначе ещё чуть-чуть и накинется на него здесь — на улице на глазах у прохожих. В ответ парень кивает. Продолжает топить её в этом океане восхищения, беспощадно с головой, без права на вздох. Словно ледяная вода попадает в нос и во рту ощущается этот вкус. Соленый, от него хочется кашлять, хочется дышать. — Да, — сладко тянет он. — Знаете, сонбэ, иногда такое случается. Клуб, алкоголь, — он улыбается. — Не та женщина, — и смотрит-смотрит-смотрит, смотрит хищнически. — Нет, не знаю, — она отворачивается от него, слышит громкий женский смех и понимает, что Мин Сук действительно весело. — С женщинами у меня только платонические отношения. — А что на счёт мужчин? Хотя бы, к примеру, — он делает вид, что задумывается, играет с ней. — Ну, вот, те, кто младше вас, сонбэ. Что вы думаете о таких парнях? Она дышит-дышит-дышит, это погружение в ледяную воду не может остудить, только топит. А ещё привязывает к ноге якорь в виде его одеколона. Терпкий, мужской, мускус, миндаль и карамель. Такие парни приводят меня в бешеный восторг, приводят к желанию овладеть ими, приводят к точке, где обратного пути нет. — Считаю, что такие должны спать ложиться в 10, чтобы не получать кулаком в нос. Чан Мо смеётся, заливисто смеётся. Поднимает голову к небу и издаёт этот звук веселья. Открывает вид на острый кадык, по которому так и хочется провести языком, а ещё можно лицезреть на эту широкую мужскую шею, на которой хочется оставить как можно больше засосов. Мда. Ку Чан Мо вовсе не сладкий плюшевый мишка. Он сексуальный медведь. — В таком случае, сонбэ, мне стоит отвезти вас домой, иначе не успею к комендантскому часу, — щурит глаза, прикусывает губу. И куда ты после этого отправишься, хубэ? — хочется спросить, очень-очень, но сдерживает себя. — Домой. — Что? — Квон вздрагивает, неужели вслух сказала? — Хотите спросить, но не спрашиваете, — молодой человек кладёт ей в руки шлем. — Не переживайте, сонбэ, после я отправлюсь домой и буду хорошим мальчиком. В этом я сомневаюсь, Ку. — Но для начала поцелуете меня?..** ** **
— Отвратительно, — шипит девушка, открывая дверь чужой квартиры. Кто бы мог подумать, что она — Квон Дже Хё— будучи двадцативосьмилетней женщиной будет тащиться в прокуренную квартиру с незнакомыми людьми, чтобы забрать своего младшего брата домой. К слову, Квон Мин Хёку уже двадцать-четыре. Мог бы и сам о себе позаботиться. Но он позвонил такой пьяненький, стал что-то там бубнить во время звонка, что Дже Хё сдалась. Первый и последний раз когда она этим занимается. Отношения с братом у девушки довольно-таки тёплые. Стали. Раньше они мало общались. И хотя разница кажется не такой уж и большой, но пока младший ходил в среднюю школу, Дже Хё усердно готовилась к выпускным экзаменам, потом съехала в другую квартиру в другой город, поэтому времени на общение не оставалось. Однако всё постепенно наладилось и теперь они настоящие друзья. Она пробирается сквозь эти «джунгли» в виде ребят, которые действительно умеют отрываться на выходных, пытаясь отыскать брата. Её выходные давно не приносят никакого веселья. Кроме тех, после которых прошел месяц, почти полтора. Когда она чуть не поддалась своим желаниям и не поцеловала младшего коллегу по работе. Который совершенно невероятный в своём облике, да ещё и на мотоцикле. Единственное, что спасло от этой ошибки — это Мин Сук, которая вовремя позвала девушку, уведомляя о своём намерении отправиться домой. Поэтому Дже Хё лишь надела тот самый чёрный шлем, с трудом села на пассажирское место на байке, обняла за талию Ку —ведьтаквообщетобезопаснее— и благополучно добралась домой, чтобы потом активно избегать молодого человека. Который, между прочим, наоборот, активно пытался «наткнуться» на неё, поговорить, взглянуть и, быть может, даже поцеловать. Вкусно, сладко, глубоко и жарко, чтобы не хватало кислорода в лёгких, чтобы она дышала ему в рот, а он продолжал водить языком по ее губам, чтобы она наконец-то сдалась ему. Чтобы она наконец-то обратила на него внимание. Наконец-то Квон натыкается на ярко-красную макушку волос, что служит отличным ориентиром, чтобы отыскать мелкого. Она подходит к нему уверенной походкой и хватает за руку. — Бу, — улыбается удивлённой и одновременно довольной физиономии. — Нуна, — растекается в пьяной и широкой улыбке. — Ты пришла! Дже Хё кивает, не предпринимает попытку взглянуть на друзей брата, чьё внимание, наоборот, привлекает. Если быть честным, то Дже Хё действительно горячая, просто сама никак не может этого понять. Она не такая идеальная, по которой снимают стандартные метки или снимают рекламы по бьюти-уходу. Квон Дже Хё обычная, но тем и привлекает. Нежные черты лица, грудь размера меньше среднего, зато с чудесной талией и хорошенькой попкой, с ростом не задалось, но не беда, взамен есть ямочка стороны на левой щёчке. — Поехали, такси уже ждёт. — Хочешь познакомлю тебя со своими друзьями? — Мин Хёк еле-еле говорит, ещё чуть-чуть и он упадёт. Действительно пьян. Дже Хё хочется отказаться, но так будет невежливо. Поэтому она переводит взгляд на компанию братишки, которая уютненько скрылась от остальной тусовки на кухне, выпивая разноцветные коктейли. Девушка вежливо кивает и натянуто улыбается, её мутит от запаха перегара и дешевых духов, которыми пропахла квартира. Она продолжает скользить глазами по каждому, пока не натыкается на знакомый, пронзительный, удивленный и до неприличия возбуждающий взгляд. Дважды. Дважды он приводит ее в недоумение и отправляет к двери с вопросом «Какого черта ты здесь забыл?». Откуда ему здесь быть? Тогда около того злосчастного клуба и сейчас. Почему тебя так много? — Нуна, ты помнишь Чан Мо? — брат нежно берёт девушку за руку, играет с ней, перебирает пальчики девушки. Когда этот малец пьян, он становится чересчур сладким и любвеобильным. — Что? Откуда ты его знаешь? — все настолько пьяны, что, в принципе, никто не понимает что происходит, да и разницы нет. Кроме двух людей. — Чего? — брат смеётся, искренне, удивленно, заливисто. — Откуда? Нуна, — тянет слова, словно вишневую жвачку. — Вообще-то Чан Мо мой лучший друг со средней школы, если ты забыла. Вообще-то он у нас постоянно зависал. Ку смотрит на неё серьезно, без той усмешки, с которой провожал ее в последние недели. Без игры милого мальчика или плохиша, просто смотрит-смотрит-смотрит прямо в глаза. Девица, что сидит рядом с ним, кладёт руку на бедро, слегка царапает ткань чёрных джинсов ногтями. Её можно понять, сегодня есть алкоголь и развлечения, те, кто пришёл выяснять отношения пусть идут в другую сторону. Тут вообще-то вечеринка. Дже Хё резко начинает ловить флешбеки, когда она успевала зайти домой после учебы, чтобы переодеться в более удобную одежду и сбросить многокилограммовый рюкзак с учебниками. После опять бежать на учебу в академию, где она дополнительно занималась. И когда выдавался такой случай, Квон Дже Хё здоровалась с братом и ещё с каким-то парнишкой, который зависал у них дома и играл в приставку. Как-то раз она даже задумалась об этом парне, но в голове остался только его силуэт и приятное впечатление. Будто посмотрел мультик, не помнишь сюжет, но помнишь от него ощущения. Добрые, тёплые, иногда даже до мурашек. Вот и он. Ку Чан Мо оказался тем самым мультиком без сюжета, но с чувствами для неё. — Значит, — она слегка наклоняет голову в бок и грустно улыбается, и от этой улыбки внутри у парня всё холодеет. — Значит всё это время, ты играл со мной, Ку Чан Мо? — из-за музыки и толпы почти ничего не слышно. Было бы. Но они ведь ребята умные, на кухне почти никого нет, музыка своими лапками почти не касается их «территории».** ** **
Она долго думала о нем в ту ночь, когда они рассекали улицы на мотоцикле. Ку Чан Мо явный мальчик-актёр, который в офисе приторный шоколад со всякими добавками в виде мармелада, изюма, орехов, бррр, а на байке — терпкий кофе. Сладкий мишка или агрессивный гризли. Сначала он вежливо спрашивает присоединиться к ним с Мин Сук во время обеда, игнорируя обиженный взгляд той самой новенькой, которая краснела рядом с ним в прошлый раз. Потом он оставляет на её столе женьшеневый сок, который полезен. После пытается проводить её до дома, садится с ней в один автобус, выходит с ней на одной станции, доводит до самого дома, как бы она не плевалась ядом на него —но только для вида, ведь, в конце концов, Квон Дже Хё влюбилась в Ку Чан Мо—, а после он возвращался обратно к остановке и ехал обратно к офису. На парковке стоял байк, но Чан Мо парень умный, поэтому припарковал мотоцикл так, чтобы никто не обращал на него внимание и ускользал домой точно также. С прошлого раза Ку понял, что сонбэ… нет, нуна боится быстрой езды и подобный транспорт, хотя ощущать её руки на талии невероятно приятно. Или то, как она прижималась грудью к его спине, опаляя жаром тела, что молния пронзала всё тело. Такая волшебная. Квон Дже Хё всегда являлась эталоном для Ку Чан Мо. Молодой человек влюблён в неё с тех юных подростковых лет. Дже Хё ни на кого не обращала тогда внимания, полностью погружённая в учёбу. Всегда с ним здоровалась, когда забегала домой на пару минут, а он успевал за эти пару минут успокоить сердце, которое постоянно билось в бешеном темпе из-за неё. Хотелось увидеть ещёещёещё и ещё. Был ли вообще шанс не запасть на неё? Нет, конечно, нет. И каждая новая мелочь в ней приводила в дикий восторг. То, как, например, она кормила бродячих котов около продуктового магазина поздним вечером, когда с учебой было покончено, а он уже шёл от дома Квон к себе. То, как она спрашивала про его дела и интересовалась, как прошли спортивные соревнования, в которых он участвовал, а она запомнила это из его рассказала за семейным ужином, где Чан Мо являлся частью этой семьи. Семья Квон всегда вела себя искренне и добродушно, если ты являешься другом младшего или старшего ребёнка — ты друг всей семьи. Или то, как она кусала губы, когда нервничала и не могла решить задачу. Или же, как она смеялась, когда брат проигрывал в плейстейшн. Как она пожимала плечами, когда смущалась. Как она влюбилась в того самого футболиста, который, в итоге, разбил ей сердце, а она исчезла без следа. Поступила в университет. Умница. Квон Дже Хё послужила мотивацией стать лучше, повысить показатели в табеле успеваемости. Поступить, куда и она, следовать за ней, даже если она его забыла. Неважно. Вспомнит. Узнает заново, всё что угодно, лишь бы была рядом. А потом как-то так вышло, он и сам не понял как, но приобрёл байк. Проколол уши, стал курить, баловаться алкоголем и девочками. Его самая любимая девочка не возвращалась, Мин Хёк не мог толком объяснить, что с ней и где она. И бум! Вернулась. Неожиданно. Вернулась и устроилась работать в престижном офисе, и именно поэтому он направился туда. Пыталась так самоотверженно сразиться с пьяными мужчинами, которые, если честно, по заслугам припечатали его братца личиком к асфальту. Словно котёнок дрожала, но не опускала взгляда. Бесподобная. И сейчас она глядит на него своими зелёными глазами, а он в них видит отблеск солнца, тёплого, майского с запахом утренних роз. Самый лучший запах в мире, почти летний, когда все ещё спят, когда в комнате стоит тишина и чувствуется легкая утренняя прохлада вперемешку с ароматом домашних роз. А потом опускает взгляд ниже, губы. Он уверен, они мягкие, может как хлопок или облако в ту самую погоду, когда смотришь в небо и лежишь где-то на зелёном лугу, и окружают тебя только книги, красное сладкое яблоко и шум зелёных деревьев. Не сдерживается. Припадает к женским губам мягко, словно целует хрусталь. Её губы тёплые, во рту жарко, влажно, невероятно приятно. Она отвечает, на удивление отвечает со всей страстью, которая могла бы быть в ней. Скользит руками по его плечам, добирается до волос, хочет зарыть пальцы в густой шевелюре, но они в офисе. Где работают люди, а ещё где их могут увидеть. Будет очень неловко. — Остановись, — нехотя слегка отталкивает парня. — Нельзя, — шепчет ему в губы, потому что он не отходит. Не хочет. Не может заставить себя. Она такая настоящая, вовсе не сновидение, из плоти и крови, ощущаемая. — Почему? — целует в щеку, проводит губами по скуле, останавливается на шее, вверх до виска. — Почему нет? Ты даже не представляешь, как сильно я хочу тебя, — и он вкладывает смысл слов не только в физический контакт, Ку Чан Мо совершенно полностью полностью и бесповоротно хочет Квон Дже Хё. Чтобы она котиком просыпалась рядом с ним под тёплым одеялом из-за солнечного зимнего света. Чтобы верещала, в шутку била его спину кулачками, когда он закидывал бы всю её на плечо. Чтобы она искренне смеялась во всё горло из-за кадра в фильме-комедии во время совместного вечернего просмотра. Чтобы осуждающе качала головой, когда он в первое время не захочет бросать езду на байке. Чтобы сладко-сладко прижималась губами к его, крепко-крепко обнимала и говорила, как сильно любит, а он был бы счастлив. По-настоящему, так просто и реально. Пробежалась пальчиками по шее, чтобы мурашки по коже никак не могли пройти. Вместе ходили бы в продуктовый, а после готовили ужин, и даже если выйдет неудачно, закажут пиццу с колой. Зато вместе. Держаться за ручки и даже, ЧанМоктобымогподумать, носить парную одежду. Ревновать если уж придётся, оставлять яркие засосы на шее. Много-много. Вот чего хочется. Как сильно ему нужна Квон Дже Хё. — Чан Мо, — никакой официальной речи. — Ты уверен в этом? Я старше тебя и… — В этом вся причина? — удивляется. — Этого мало? — Дже Хё дышит тяжело, не касаться его ещё сложнее, когда уже вкусила этот запретный плод. Но почему он такой запретный? Что в плохого в том, что она старше? Кто придумал эти правила? И какой в них толк, если человек любит, если у него есть чувства, если это быть может та самая судьба? И она задумывается. Зачем бегать от того, к кого влюблён. Квон это давно поняла и приняла, как должное. И сейчас наконец-то снизошло это озарение. Чего бояться? Кого бояться? Кого вообще волнует чужое мнение, когда вы дарите другу другу дни, в которых только вы вдвоём, любите друг друга, поддерживаете, стимулируете идти вперёд и никогда не сдаваться? — Пойдём на свидание, — слова вырываются раньше, чем она их успевает обдумать. — Конечно, пойдём, — он улыбается и снова целует, и уже как —почти— свою девушку. Пальцы сжимают хлопковую простынь чёрного цвета. Квон выгибается словно кошка, почти слышит как хрустят позвонки и задыхается. От эмоций, от чувств, от ощущений. Ку двигается в ней размеренно, плавно, нежно и очень-очень-очень горячо. — Ты такая красивая, нуна, — проводит языком по шее, спускается к груди и до пупка. — И вкусная. Дже Хё краснеет. Серьезно? Спустя нескольких свиданий, она всё ещё краснеет, когда оба оказываются в постели. Она стонет, стонет мелодично и почти бесшумно, но то, что он улавливает заводит ещё больше. Хочется ещё и ещё. Хочется, что она стонала под ним, на нём и с ним. Квон Дже Хё буквально сходит с ума, когда штанга, что в его языке касается её нёба, а ещё соска—аещё—.Когда парень в порыве страсти, целует ногу, поднимается всё выше и выше, покрывает поцелуями каждый кусочек кожи, кусается больно, а после проводит языком по укусу, чтобы полегчало, но! Но не легчает. Начинает больше пылать, горит, словно пламя. И эта чертова штанга касается клитора, юркает и исчезает. Хочется ещё. И получает. До пятен в глазах, до крика из самого нутра глотки, до дрожи. Оказывается, обнимать Ку Чан Мо за широкие плечи так приятно, ещё приятнее утром видеть отметки в виде месяца от ногтей, видеть, как он улыбается и вместо «доброе утро» целует крепко-крепко, пробегается пальцами по рёбрам, касается живота. Оказывается, целовать Ку Чан Мо в ключицы невероятно возбуждает, хочется укутаться с ним в один кокон и никогда не отпускать. Оказывается, любить Ку Чан Мо — это лучший выбор в её жизни. — Значит, — она слегка наклоняет голову в бок и грустно улыбается, и от этой улыбки внутри у парня всё холодеет. — Значит всё это время, ты играл со мной, Ку Чан Мо? — из-за музыки и толпы почти ничего не слышно. Было бы. Но они ведь ребята умные, на кухне почти никого нет, музыка своими лапками почти не касается их «территории». Он вскакивает с места, моментально касается пальцами её ладони. — Нуна, — шепчет, в глазах отчаяние и страх. — Ты всё не так поняла, на самом деле… Брат девушки ошалевши смотрит на пару, и чтобы успокоить нервы, хватается за бутылочки холодного пива. Наблюдает, словно в театре. Надо же, всё-таки сошлись. — Что на самом деле? — сжимает губы. — Я ведь люблю тебя, — смотрит прямо в глазах, вкладывает весь спектр чувств в признание. — Я же очень давно в тебя влюблён, очень-очень давно, — и ведь правду говорит, но кто поверит? Хочет сказать много-много всяких слов, но не находит ни одно, потому что не может описать это чувство. Оно такое бесценное, для него нет подходящих фраз. И сейчас она уйдёт. Обидится, сердце будет разбито у обоих. И на том сказка закончится? Она вздыхает, оглядывается, наскоро переводит взгляд на брата, который уже благополучно заснул на диване, обнимая какого-то парня. К слову, тот тоже спал. Другим наскучила драма-сцена, и они отправились на танцпол. По сути, кухня опустела полностью. Дже Хё кусает нижнюю губу, а после подаётся вперёд и целует парня. Вкладывает всю себя в это прикосновение губ, и он так растерян, что первые секунды не может понять, что происходит. Берет инициативу в свои руки: прижимает к себе за талию, чувствует как её животик касается его. — Я тебе верю, Чан Мо, — улыбается прямо в губы. — И мне на самом деле плевать, помнил ты меня или нет, потому что я люблю тебя. Ку не понимает, откуда взялась эта девушка и чем он её заслужил, но он благодарен.