Глава 3
Большая заварушка в маленьком «Совёнке»
-Ничего, Семён Борисович, – говорила я, медленно уходя через густые кусты. – Я девочка терпеливая. Могу и подождать. Это были мои последние слова в этой в целом никому нахуй не нужной беседе. Я, как какой-нибудь сраный призрак, словно бы материализовалась на другой стороне парка и стряхнула с себя парочку прилипших к сиськам листьев. Боже, кто бы знал, как меня откровенно заебал этот мужик. Он настоящий мудозвон. Да, именно так – мудозвон и пиздабол, каких ещё поискать. Весь из себя такой правильный. Курить нельзя. Пить нельзя. Принимать наркотики и бить баб по морде – вообще смертных грех, за это в Ад попадают. Хочешь с кем-нибудь поебаться – иди в сортир и работай ручками, пока кровавые мазоли не натрёшь. Ей-богу, он как будто большую часть своей жизни провёл в сраном монастыре, подстригал девственные «кусты» монашек и из своей кельи выходил, только чтобы помолиться. Такого хоть сейчас – канонизировать и в ранг Святого. Поставить ему блядский памятник в центре Рима, чтобы туда каждодневно приходили тысячи одиноких женщин и бились в одновременном оргазме об одной только мысли о его канонизированных, святых мудях. Так, Алиса, спокойно. Что-то тебя в последнее время конкретно «несёт», и явно не в ту сторону, в которую нужно. Может, потому, что меня уже до печёнок достало разыгрывать ёбаную Мату Харри? -Алиса! – донёсся тоненький шёпоток из ближайших кустов. -Ульяна? – я сразу узнала её по голосу – Рыжая, ты что ль? -Сама ты рыжая – без злобы ответила Ульяна, вылезая из кустов – Привет, Алиса! -Ну, привет, малявка – я тепло ей улыбнулась. Ульяна была единственным человеком в этом лагере, кто откровенно меня не бесил. Мы с ней неплохо сдружились – может быть, потому, что в этой маленькой оторве я видела часть себя? Ну, той, кем я когда-то была. – Ульяна, ты что здесь делаешь? Ты же должна быть на завтраке! -Я сбежала! – Ульяна расплылась в довольной улыбке. Ни дня ни проходило, чтобы она не нарушила какое-нибудь, пускай и мелкое, но правило распорядка лагеря. Просто умничка. Вся в меня – Там всё равно ничего хорошего. Достала уже эта каша. Меня от неё блевать тянет. -Блевать? – я хитро прищурилась - Ты где таких слов то понабралась, мелочь пузатая? -От тебя – она ещё шире улыбнулась. -От меня? Ну, тогда ладно. Ты только на людях так не выражайся, иначе нам обоим влетит по первое число – я задорно ей подмигнула – Хотя, в сущности, нам же с тобой не привыкать, верно? Она довольно кивнула. Было видно, что ей, в общем то, по барабану и по саксофону, что я ей тут втолковываю – девочке просто нравится находиться рядом со мной. Это плохо. Привязанности в этом лагере ни к чему хорошему не ведут. -А где Толик? Ты же с него обычно глаз не спускаешь. -Он мне надоел – недовольно надулась Ульяна – Он весь из себя такой правильный, хороший. Аж бле… -Да поняла я, поняла – я улыбнулась своим мыслям, глядя на неё. Достойная смена растёт – Раз он тебя так достал, чего ты в него постоянно котлетами кидаешься? -Да я же говорю – достал он меня! – сказала Ульяна и незаметно для самой себя раскраснелась – Куда ни пойду – вечно на него натыкаюсь… -А ты, случайно, не втюрилась в него, подруга? -Да вообще ни разу! – её больше раскраснелась Ульяна, пряча от меня глаза - Я ж говорю – он такой противный… -Вот только не надо ля-ля, тополя, я потеряла труселя. Мне то можешь не заливать. Я вижу, как ты на него смотришь. Ну, признайся – он тебе нравиться? -Ну,…нравиться – застеснявшись, нерешительно ответила Ульяна. -Сильно? -Ну,…немножко. -Улька, в людей «немножко» не влюбляются. Тебе человек или нравиться, или нет. Третьего варианта не бывает. -Ну,…он мне нравиться – вся красная, как вареный рак, ответила Ульяна – Сильно. -Ладно, хорошо. Ты только не вздумай ЕМУ это ляпнуть, иначе он обмочиться и без всяких компотов – я потрепал её по голове – Ладно, беги. У меня ещё дела. Присматривай за Толиком, договорились? Если не дурак – рано или поздно сам всё поймёт. Ульяна радостно подбежала ко мне, обняла моё голое пузо и убежала по направлению к столовой, маша мне вслед рукой. Нехорошо, конечно, обманывать славную девочку, но в её возрасте правду знать ещё рано. Правду о том, что большинство мужиков – стадо тупоголовых баранов, которые нихрена не понимают и не хотят понимать, даже если ты им всё разжуёшь и положишь в рот. Знаю по горькому, как редька, личному опыту. Будем надеяться, Ульяна такого избежит. Пройдя ещё немного по парку, я только сейчас почувствовала в воздухе ощутимый шлейф дерьма, исходящий от моих кроссовок. Ой, как хорошо. Ой, как славно. Сразу видно – день у меня будет отличный, на зависть всем другим. Прислонившись к дереву и найдя возле него палку, я начала тщательно отскабливать говно с подошв. Наиувлекательнейшее занятие, скажу я вам… -Алиса – раздался бесплодный голос за моей спиной. Нет, блядь, только не ты. -Привет, Юля – оборачиваясь, сказала я, уже заранее зная, кого увижу перед собой. Ну конечно, это была она – маленькая девочка в каких-то бомжатских обносках и с выпирающими огромными, непропорционально большими для её роста и веса сиськами. Мне с моим «скромным» вторым размером стало даже немного завидно. -Ты что, не рада меня видеть? – ехидно спросила эта маленькая ведьма, увидев тень разочарования на моём лице. -Нет, что ты, я просто счастлива – я расплылась в фальшивой улыбке – Вот это говно на обуви и встреча с тобой – самые лучшие события за всё утро. -А ты всё тявкаешь, как мелкая шавка – она не перестала улыбаться, но зрачки в её глазах изменились, на миг высвобождая её животную натуру – Самой ещё не надоело? -Мне людей посылать на хер никогда не надоест – с каменным лицом ответила я – Меня так матушка-природа сконструировала. -Ты сейчас такая жалкая, со всеми своими попытками казаться взрослой, способной что-то решать и делать логические умозаключения – Юля холодно смотрела на меня своими большими кошачьими глазами – Когда ты, наконец, поймёшь, где твоё место? -Подле вас, Ваше Величество? – я, наконец, очистила одну кроссовку и принялась за другую – Не желаете блюдце молока или живую мышь? Она смотрела на меня, практически не мигая. Готовая размазать меня по стволу дерева в любой момент. Меня и самой так и подмывал врезать мелкой стерве, но, боюсь, силы не равны. Отдача замучает. -В любое другое время я бы выпорола тебя по первое число – ответила Юля – Но только не сейчас. Я чувствую, что-то приближается. Что-то нехорошее, страшное, ужасное для нас всех. Времени нет. Где Семён? -Откуда я знаю, где этот гондон шляется? – я развела руки в стороны – Я ему что, блядь, нянька? И вообще, сколько мне ещё за ним следить, изображая из себя сраную дурочку и проститутку? -Столько, сколько потребуется – ответила Юля, и в голосе её отливалась сталь – Не забывайся – ты мне задолжала. -С какого такого хрена? -С такого, что если бы не я, ты бы уже давно сдохла в своей богомерзкой общаге от передозировки! – она повысила голос, и в нём отчётливо прозвучал тигриный рёв – Видимо, в ваших людских ПТУ только и учат, как ширятся всякой дрянью и ложиться в постель с кем попало! -Знаешь, что? Шла бы ты на хуй, пританцовывая! – я швырнула в неё обмазанную говном палку – Я не собираюсь выслушивать всё это от тебя! Я отвернулась от неё и бодро зашагала в противоположную сторону. -Алиса! – кричала Юля мне вслед – Алиса, остановись! -Хера с два! -Остановись, или последствия будут плачевными! -В пизду тебя и твои последствия! – я повернулась и красноречиво показала ей два средних пальца. -Ты ещё ответишь за своё поведение – необычайно спокойно сказала Юля – И только попробуй испортить моё тело! -Оно не твоё! В нём всё ещё сижу я! – крикнула я напоследок – И ты в него не влезешь! Поняла, мелкая сучка? -Алиса, немедленно закрой свой… Договорить она не успела – землю тряхнуло с такой силой, что я не удержалась и смачно плюхнулась на задницу. Алиса мигом оказалась рядом. -Потом извинишься, сучка – прошептала она, помогая мне встать. Земля под нашими ногами ходила ходуном. Ветер выл с утроенной силой, прогибая под собой многолетние деревья. На небе, застланном мрачнейшими тучами, вовсю сверкали молнии, оглушая раскатами грома. И в центре всего этого – огромный столб ослепительного света, исходящий, судя по всему, от берега местного озера. -Это что за херня? – ошеломленно спросила я, глядя на столб света в небе. -Кто-то приносит Жертву, чтобы призвать в этот мир Люцифера, ангела Господнего, некогда всеми любимого, но изгнанного из Рая за тяжкие грехи. -Люцифера? – охреневшая я переела взгляд на Юлю – Типа, самого главного демона? Ты что, совсем ебанулась? -Сейчас нет времени на твои пререкания – она схватила меня за плечи и необычно серьезно посмотрела в глаза – Он пришёл за своим Сосудом. Где сейчас Семён? -Думаю, вернулся в столовую. -А Хранитель? Где Толик? -За ним следит Ульяна, но, думаю, он рядом с Семёном. -Хорошо – Юля немного успокоилась – Там они в безопасности. Я буду рядом с ними, чтобы, в случае чего, защитить обоих. Алиса, ты должна узнать, кто и как проводит обряд Жертвоприношения и, по возможности, остановить его. Удачи, я надеюсь на тебя! Сказав это, она растворилась в воздухе. Вот так всегда – ни тебе здрасьте, ни тебе до свидания… А мне теперь, видите ли, лагерь спасать. А может быть – и весь остальной мир в придачу… Нет, я на такое не подписывалась! Хотя… Да кто меня сейчас вообще спрашивает?***
Я бежала по направлению к озеру так быстро, как могла. Сердце в груди отчаянно колотилось, лёгкие работали, как меха в кузнечной мастерской, а мысли в голове наезжали друг на друга, образуя собой огромную свалку и не давая как следует разгрести всю эту кучу. Чтобы провести обряд Жертвоприношения, нужна, естественна, жертва. Не обязательно людская и вообще не обязательно всё тело целиком – достаточно определенного количества живой, ещё тёплой, крови. Насколько я знаю, животных здесь практически не водится, за исключением Юли (ха-ха) и облезлого бродячего пса, но он сейчас явно подкармливается в столовой. Вообще, сейчас достаточно раннее утро (а по погоде и не скажешь), дети помладше и вожатые на завтраке и не уйдут оттуда в ближайший час или полтора. Значит, это кто-то из моих «ровесников». Вариантов немного, и все они достаточно сомнительны. Кроме разве что… Я внезапно вспоминала недавний инцидент с Леной. Ну конечно! Это были никакие не месячные! Кто-то ЗАСТАВИЛ бедную девочку пустить себе кровь. И теперь этот больной ублюдок, кем бы он ни был, выдавливает её из насквозь мокрых дешёвых прокладок. Господи, какая гадость! А ещё гаже то, что он, вероятнее всего, оставил её при себе – на случай, если ему понадобится ещё. И вот это уже хреновей некуда. От слишком большой потери он может умереть. И умрёт. Если я не потороплюсь.***
Я прибежала на берег реки как раз вовремя – обряд был в самом разгаре. Столб света, бьющий прямо в центр урагана на небе, исходил из живота лежащей на песчаном берегу Лены – было видно, как девочка корчится от боли и буквально бьётся в агонии. Сраная мразь! Ему было недостаточно крови, и он решил увеличить мощность «сигнала» своей блядской спутниковой тарелки, использовав девочку как батарейку. Неподалеку от Лены, распластавшись в разные стороны, валялись ещё два человека – Семён и Толик. А вот этого я никак не ожидала! Что? Как они тут оказались? Кто их сюда принёс? Разве они не должны быть в столовой? Вот так, Алиса. Ставки только что резко повысились до максимума. Не прекратишь обряд – просрёшь жизни двух хороших детей и одного не самого плохого вожатого. Самого призывальщика «Аццкого Сотоны» нигде не было видно. -Эй! – громко, насколько позволяли пересохшие лёгкие, крикнула я – Ссыкло несчастное! Выходи! Или ты меня боишься? «Несчастное ссыкло» не заставило себя долго ждать – ко мне вышел высокий человек в чёрном дождевике и остроносой маске ворона. В каждой руке, что он скрестил у себя на груди, было зажато по ритуальному кинжалу. -Ну, чего же ты стесняешься, Гульчатай? – я хищно улыбнулась и развела руки в стороны – Покажи мне своё личико. Я хочу видеть твоё лицо, когда ты захлебнешься в собственной крови и моче, ублюдошная тварь! Как и ожидалось, он набросился на меня, принявшись, как заведённый, махать во все стороны своими кинжалами. Самое время побегать от психа с ножом. Кто сказал, что в жизни не бывает, как в фильмах ужасов? Боевой подготовки у меня никакой, не считая курса самообороны в институте. Художественной гимнастикой я тоже не занималась. На что вообще рассчитывала Юля, отправляя меня в одиночку на это задание? Что я его заболтаю или загипнотизирую своими огроменными сисяндрами, и, пора он будет в ступоре, оглушу мощным ударом по яйцам? Ну, она несколько переоценила влияние моей груди на обезумевших психов. Тем временем, обряд перешёл в свою финальную стадию – Лена, кажется, совсем затихла. А луч, идущий из неё, приобрёл кроваво-рубиновый оттенок. Хватить хернёй страдать. Пора действовать. Я с трудом увернулась от очередного выпада, и побежала в сторону девочки, ещё сама толком не зная, что буду делать. -НЕ. СМЕЙ. ЕЁ. ТРОГАТЬ. – Замогильным голосом сказал мне уро с ножами, когда до Лены оставалось всего пара шагов. -Ах, так ты умеешь разговаривать? – я развернулась к нему лицом. Он стоял совсем близко, руки разведены в разные стороны, ножи на изготовку. -МОЙ. ПОВЕЛИТЕЛЬ. ГРЯДЁТ. ХОТИТЕ. ВЫ. ЭТОГО. ИЛИ. НЕТ. -Знаешь, что? Шли бы со своим Повелителем нахуй! – я показала ему средний палец – Заебалась я тут с тобой в догонялки играть! Замахиваясь, я пошла в рукопашную, надеясь засадить ему с левой в «солнышко», а затем коленом по почкам, как учил инструктор на курсах. Он легко увернулся от моего нападения и в ответ полоснул меня широким выпадом по животу. Блядь! С-сука! Как же больно! Я охнула, хватаясь за рану. Напор очень тёплой, почти горячей крови хлестанул меня по рукам, как вода из-под крана. От неожиданности не выдержал и мочевой пузырь, и я с некоторым сожалением наблюдала, как в области паха расползается позорное мокрое пятно. Мне уже не было больно, по крайне мере, сейчас. Только небольшое, но назойливое жжение в области живота, как будто меня изнутри прижигают спичками. И невозможная, дикая усталость. Я опустилась на одно колено, затем на оба, а потом и вовсе рухнула на бок. В глазах стремительно темнело. Вот и всё, Алиса. Ты всё просрала. Впрочем – ничего нового для тебя. Ты просто не можешь не просерать свою и чужие жизни. Тебя так сконструировала матушка природа… Фанатик с ножами обошёл меня и приблизился к Лене. Он опустился перед ней на колени, медленно поднимая над девочкой один из церемониальных кинжалов, окропленных моей кровью… Вот и всё… Внезапно его кто-то остановил. Знаю, звучит слишком «по-киношному», мол, неожиданная помощь в последний момент – но так оно и было. Я услышала звуки отчаянной борьбы и немного приоткрыла глаза. На это у меня ещё хватало сил. Это был Семён. Точнее, это был другой Семён. Он стоял возле Лены, высоко держа человека в маске за горло. Тот хрипел и извивался, подобно змее, попавшей в капкан. Другой Семён ещё немного подержал своего оппонента в воздухе, затем послышался отчётливый хруст ломающихся шейных позвонков. Безвольное и обмякшее тело призывателя другой Семён выкинул, как тряпичную куклу. Затем он склонился над Леной, запустил ей руку прямо в живот и несколько минут ковырялся в её внутренностях. Наконец, он с трудом достал оттуда странный предмет, от которого исходил яркий свет. Большего, я, увы, разглядеть не смогла. Как только предмет оказался в его руках, раздался душераздирающий вопль – луч, направленный в бурю, начал мерцать и гаснуть, а на самом небосклоне творилось хрен пойми что – солнце и луна, день и ночь, утро и вечер сменяли друг друга с такой калейдоскопической быстротой, что, будь я эпилептиком, меня бы давно хватит приступ. Другой Семён легко, как пушинку, подхватил Лену и закинул на своё могучее плечо. Затем глянул в мою сторону. Он долго смотрел то на меня, то на настоящего Семёна с Толиком, явно не зная, кого из нас выбрать. Наконец, он уверенно зашагал ко мне. -Извини, подруга – он как будто оправдывался, закидывая меня на другое своё плечо, хотя по его тону это было не слышно – Только двоих за раз. Больше не осилю. Последнее, что я видела, когда другой Семён уносил нас с берега реки – это как огромная волна, практически цунами, поднимается над бездыханными телами настоящего Семёна и Толика – и опускается, погребая их под своей водной толщей…***
Я очнулась от достаточно странного ощущения – меня кто-то лизал. Точнее, вылизал. С трудом разлепив глаза, я увидела перед собой Юлю – она, вся обнажённая, согнулась надо мной на четвереньках и старательно вылизывала мою рану на животе. Боже, и я говорила, что выжимать кровь из прокладок – это гадость? Нет, вот ЭТО настоящая гадость. И когда это мы с ней стали весёлые подругами по лесбийскому сексу? -А ты думала, раны сами собой заживают? – сказала она, пристально смотря мне в глаза – Так только в кино бывает. Я и забыла, что она умеет читать мысли. -Могла бы просто меня перевязать – простонала я – А теперь одна мысль о том, что твой язык был во мне, не будет давать мне нормально засыпать по ночам. -А ты забавная, Алиса – Юля улыбнулась – Когда не выкобеливаешься. -Ну, такое бывает крайне редко – слабо улыбнулась я в ответ. Юля сползла с меня и снова надела на себя своё мусорное тряпьё. -Я так понимаю…мне стоит извиниться? – предположила я – За тот разговор. Я…действительно тебе должна. Теперь ещё и за это. -Ты ничего мне больше не должна – ответила Юля – С этого момента. Мы немного помолчали. Для каждого из нас это был большой шаг навстречу друг другу. -Что там произошло? – спросила Юля – Это ты убила Слугу? -Нет, это был Семён. То есть…другой Семён, тот, что иногда выходит «погулять» и любит при этом набедокурить – я покусала нижнюю губу – Но…он спас нас с Леной. И забрал что-то из её живота. -Ты видела, что именно? – насторожилась Юля. -Нет – я слабо помотала головой – Я просто знаю, что с помощью этой…штуки ваш слуга пытался вызвать своего Господина. -Он не мог Слуга – холодно отреагировала Юля – Он Слуга Люцифера. А то, что украл лже-Семён, является источникам колоссального количества жизненной энергии – в нём сосредоточены сотни, если не тысячи людских жизней. -Гигантская человеческая батарейка? -Вот именно – кивнула Юля – И то, что она в руках у нашего потенциального врага, не сулит нам ничего хорошего. -Но, возможно, он нам не враг. В конце концов, он… -Алиса, поверь мне – я знаю, кто он такой, точнее – что он такое – сказал Юля, смотря мне в глаза – Я знакома с этой тварью куда дольше, чем ты, и прекрасно знаю его цели и мотивы. От другого Семёна не стоит ждать ничего хорошего. -Он спас нас с Леной! -Поверь, он ещё извлечёт из этого выгоду. Он из всего извлекает выгоду. -А как же…настоящий Семён? – в моём голосе что-то предательски надломилась. Мне было не всё равно – Что станет с ним? -Тварь, живущая внутри Семёна, становится сильнее с каждым днём – ответила Юля, понурив голову – Семён сильный и ещё сопротивляется, но, в конце концов, двойник рано или поздно всё равно возьмёт над ним верх. Так было уже не раз. Ничего не измениться и в этот. Мне очень жаль. Она вышла из моей комнаты, и секундой спустя туда пулей ворвалась Ульяна. -Алиса! – выкрикнула она, и на глазах девочки блестели слёзы – Их нашли… -Кого? -Сёмена Борисовича. И Толика. Толик…он…Слава сказал, что сделала всё, что могла…но он… По взгляду девочки всё было ясно без слов. Я жестом подозвала её к себе и обняла её маленькое, навзрыд плачущее тельце.***
Этим утром я солгала Ульяне дважды. Когда сказала, что большинство мужиков – стадо безмозглых баранов, которые не хотят ничего понимать. Некоторые всё же хотят, хотя это и не перестаёт делать из них барабанов. И когда сказала, что человека невозможно любить наполовину – он тебе или нравиться, или нет. Третьего варианта не дано. На самом деле, он есть. Тебе может нравиться человек, но ты можешь этого не замечать или, что ещё хуже, врать самой себе, что он тебе противен. Когда на самом деле – всё совсем наоборот. Я стою в зарослях камыша и наблюдаю за Семёном. Вот он стоит, весь мокрый и еле живой, в окружении кучи счастливых пионеров и их вожатых. Возможно, о нём придумают историю о том, как он увидел тонущего Толика и отважно бросился его спасать, при этом сам чуть не погибнув. Да, скорее всего, так оно и будет. Он станет местным героем. Легендой. Тем, на кого будут равняться будущие вожатые и пионеры из следующих смен и поколений. И я уверена, что, случись такая ситуация на самом деле, Семён поступил бы именно так, как о нём будут говорить. Потому что он правильный человек. И эта его правильность не распростирается лишь на сигареты, алкоголь и беспорядочный блуд. Она всеобъемлюща. И эта именно та порядочность, которой порой так не хватает не то что мужикам, но и вообще некоторым людям в целом. Я не знаю, был ли он таким до того, как попал сюда. Но сейчас он именно такой человек. Вот я вижу, как от него, наконец то, начинают отходить группы людей. Глубоко вдыхаю, считаю до десяти и выдыхаю. Хорошая техника, чтобы успокоиться. Нас и такому на курсах самообороны учили. Сейчас я выйду, подойду к нему и всё расскажу. Расскажу всё, что знаю – об этом месте, о его обитателях, о том, как я сюда попала и как познакомилась с Юлей и Толиком. Расскажу ему всё, даже то, чего он, по мнению Юли, знать ещё не готов. Расскажу, и пусть эта мелкая сучка делает потом со мной всё, что захочет. Это мой долг. Теперь, когда не стало Толика, я буду твоим Хранителем, Семён. И я постараюсь уберечь тебя от всего, от чего смогу. Даже от тебя самого.***
Холодный вечерний ветер с озера пробирал до костей, несмотря на то, что на мне, кажется, было несколько тонн полотенец и согревающих одеял. -С вами точно всё хорошо? – участливо спросила меня Слава – Может, вас до корпуса проводить? -Нет, спасибо – я тряхнул мокрой головой – Мне просто нужно немного побыть одному…осознать, что произошло…мне…очень жаль Толика… -Я знаю – Слава, сквозь проступившие слёзы, улыбнулась – Вы пытались его спасти… -Да…мы оба пытались…спасти друг друга… - хрипло выдавил я из себя. Слава ещё раз проверила моё состояние и медленно ушла по направлению к основной группе. Я остался на берегу один. Или мне казалось, что я здесь один. Тихий шелест тростника в стороне от меня. Из кустов кто-то выходит. Эта Алиса. Она вся какая-то уставшая, побитая, немного прихрамывает и держится одной рукой за живот. -Алиса? – я немного удивлён её здесь увидеть – Что ты здесь делаешь? -Поймёмте, Семён Борисович – тихо говорит она, улыбается и берёт меня под руку – Нам с вами нужно многое обсудить…Интерлюдия 4
Случайность. Да, я отчётливо помню – она была просто случайностью. Я случайно встретил её на пустынной остановке – она ждала автобус, хотя до её дома было недалеко. Но на улице было темно, и она боялась идти одна. Боялась того, что на неё могут напасть из темноты, ограбить и изнасиловать. Я предложил ей довести её до дома. Она, как ни странно, согласилась. По дороге мы разговорились. Я применил на ней все своё обаяние, и оно сработало – когда мы пришли к её дому, она с нескрываемым энтузиазмом предложила мне зайти на чашечку кофе. Конечно, я не мог отказаться от такого предложения. Мы действительно выпили кофе. Немного поболтали. А предложила переместиться в спальню,…где я её и убил. Я не стал её долго мучить и просто задушил белоснежной простыней, которой она недавно заправила свою кровать. Я душил и смотрел в её глаза. Она до последнего не могла поверить, что всё это происходит на самом деле. Что всё это не дурной сон, который ей приснился, когда она ненароком задремала. Задремала, пока ждала на остановке свой автобус, так боясь идти в темноту, ожидая, что там её подстерегает Зло. Однако Зло, к её величайшему сожалению, живёт не только в темноте…