I need more to be yours

— Санса… — сипло прохрипел мужчина, заходясь в кашле. — Я тут! — девушка постараюсь спрятать слезы, растирая влагу по лицу, — Я тут… — она подползла ближе. — Седьмое пекло! Мы умерли? — Джон обессилено упал на спину, сморщив гримасу боли. — Ещё нет… Тебе больно? Только сейчас она заметила, что на его футболке спереди растеклись пятна крови, как огромные пурпурные бутоны пионов. На джинсах, выше колена виднелся глубокий порез и кровь уже запеклась на ткани. — Пока не пойму, — Джон коснулся своего правого плеча и сдавленно шикнул — Кажется, да… — Надо унести тебя с этого солнцепека и обработать раны! — мозг Сансы уже включился в работу, загоняя в угол мысли о том, что произошло несколько минут назад. Она разберётся с этим потом… Или нет… Не с чем разбираться! Каким-то чудом она смогла отнести мужчину под пальмы в дальней части пляжа. Небольшая стена из скал отгораживала ее от океана с одной стороны, создавая подобие уединенной бухты. Со стороны суши имелись довольно редкие насаждения молодых деревьев, которые дарили приятную тень, но при этом не закрывали небо наглухо своей густой листвой. Джон едва передвигал ноги, навалившись на девушку всем телом, и вдобавок, на Сансе не было обуви, отчего идти по раскаленному песку было подобно хождению по гвоздям. Оказать помощь получилось только спустя три четверти часа. Все это время Санса бегала по пляжу в поисках средств для перевязки. Ей посчастливилось найти полупустую обгоревшую пластиковую бутылку воды и несколько лоскутов чистой ткани. По всей груди мужчины шли мелкие порезы от разбитого стекла. Санса, смогла промыть большинство из них. В некоторых затеряли осколки и девушка старалась аккуратно их вытащить. С порезом на бедре дело обстояло сложнее. Он был глубоким, и прежде чем удалось отлепить ткань джинсов, Джон мучительно закусывал губы, не имея сил терпеть адские муки. — Я постараюсь осторожнее… — Санса тонкими пальцами поддела материю, стараясь касаться пореза как можно меньше, и рывком разорвала штанину до колена. Кожа в этом месте разошлась, открывая красноватые ткани мышц и бурую кровь. Края раны были неровными, словно кто-то зверски орудовал консервным ножом. От этого зрелища девушку снова закачало. Желудок уже сжался, предчувствуя надвигающуюся волну. Она отвернулась всего на мгновение, но эта заминка не укрылась от Джона. — Все настолько плохо? — он приподнял голову, стараясь увидеть порез. — Глупости, просто царапина! — Санса сглотнула, — Не о чем беспокоиться! — Она постаралась придать своему голосу уверенность и прямо взглянуть в глаза брата, но фраза получилась скомканной, дрожащей и фальшивой. Им повезёт, если рана не пойдёт гангреной вниз. Что же ей делать??? Она не доктор! Она не способна помочь Джону теперь! Все, что у неё есть — это бутылка несвежей воды и кусок тряпки! Ему нужна квалифицированная помощь. Бригада врачей и хирургов, стерильные инструменты и отдельная палата. В тот самый момент, когда все эти мысли пронеслись в голове девушки, она поняла, насколько они обречены. Глаза защипало от слез. — Делай, что должна — сказал тихо Джон, робко накрыв ладонью ее пальцы. Зашить порез было нечем, и соображая на ходу, Санса сняла свои бриллиантовые серьги. Французский замочек подходил идеально. — Сейчас будет больно, — девушка заглянула в чёрные измученные глаза мужчины, и дождавшись его едва различимого кивка, приступила. Кончик серьги был недостаточно острый и Сансе приходилось попросту прорывать кожу слой за слоем, попутно раня собственные пальцы. Мышцы непроизвольно сокращались от боли и нога дергалась в мелких судорогах. Продевая острие сквозь кожу, девушка видела, как Джон, запрокинув голову, сжимает челюсти так, что вот вот раскрошит зубы в порошок. — Почти все… — она шептала слова ободрения, слыша глухие стоны, вырывающиеся из глотки мужчины, — Ещё секунду… Санса вдела вторую серьгу и с силой застегнула ее, соединив плоть. Ладони окрасились в багровый цвет крови; она забилась под ногти, затекла во все складки на коже, смешалась с кровью из ее собственных ран на пальцах. После этого девушка, насколько ей хватило познаний в области анатомии, зафиксировала правую руку Джона к его туловищу. В месте, где ключица входила в плечо, расцвёл внушительный синяк и каждое движение этим суставом провоцировало предобморочную боль. Подлатав на скорую руку собственные повреждения, Санса поспешила раздобыть немного пищи и воды. Она ушла на несколько часов. Этого времени хватило, чтобы пройти пляж вдоль и поперёк. Песчаная отмель растянулась на пару миль, огибая остров дугой. Обмотав ступни и голову лоскутами материи, девушка принялась за дело. Копаться в глыбах мусора требовало нечеловеческой мощи; некоторые обломки были острыми и довольно увесистыми, но Санса твёрдо верила, что сможет найти хоть что-нибудь, вороча очередной кусок металла. Она взмокла от жары и усилий. Пот градом стекал по лицу и телу, щекотя и жаля, как скорпион. Все, что удалось сегодня отыскать это отсыревшую тряпичную косметичку с маникюрными ножницами, зубной нитью и каким-то пузырьком с капсулами, этикетка на котором растаяла от воды. Санса молила Бога, чтобы это оказалось снотворное. В этом случае, хватило бы несколько штук, чтобы покончить с этим кошмаром, приди ей в голову такая блажь! Уставшая и голодная девушка повернула обратно к лагерю с пустыми руками. К моменту своего возвращения, Санса нашла Джона лежащим на песке и бьющимся в лихорадке. Кожа его горела огнём, холодная и липкая испарина покрыла бледное тело. Всю пресную воду, что у них осталась, она отдала Джону, чтобы хоть как-то облегчить его страдания. Временами мужчину трясло в судорогах, а после приступа он бессвязно метался в бреду. Некоторые имена и события, что он называл, были ей знакомы, некоторые оставались для неё загадкой, переплетаясь и теряя всякий смысл. Порой его сознание прояснялось и она слышала, как он стонет ее имя, подзывая и умоляя ему помочь, и в эти мгновения Санса хотела умереть, потому что она была не в силах забрать даже частичку его боли. Теперь она действительно испугалась. Если у Джона пошло заражение, что неудивительно после всех «медицинских» манипуляций по локоть в песке, то это лишь вопрос времени, прежде, чем его тело сдастся. От собственного бессилия Санса хотела рвать волосы на голове. С наступлением ночи остров провалился во мглу. Крошечные звёзды мигали на своде подобно огням мегаполиса, но луна только переродилась и тоненький месяц, печально висел в небе. Солнце больше не защищало путников и влажный океанский ветер пронизывал до костей. Санса не позаботилась об огне днём, и сейчас, в кромешной темноте, незнакомые звуки острова рисовали в ее воображении самые дикие картины. Ей казалось, что отовсюду на неё смотрят чьи-то злые плотоядные глаза, и стоит только на секунду отвлечься, как они станнут чьим-то поздним ужином. Санса что есть мочи вглядывалась сквозь деревья, чтобы быть готовой отразить атаку невидимого врага, но как известно, если долго смотреть в бездну, она начнёт смотреть в тебя, и в итоге девушка взвинтила себя до предела, вздрагивая от каждого шороха. Это была самая кошмарная ночь в ее жизни, полная тревоги, страха и отчаяния. Поначалу она пристроилась в нескольких метрах от Джона, прислонившись спиной к толстому стволу пальмы и обмотавшись изодранными лохмотьями. Однако, спустя несколько часов тревожного бдения, она решила придвинуться ближе, несмело положив руку на плечо мужчины и шепча слова успокоения в моменты обострения кризиса. Когда холод стал совсем невыносим, Санса, наплевав на все, легла рядом, спина к спине. Джона трясло в огне, и тепла его тела хватило бы, чтобы зажечь спасательный костер прямо посреди этого чертового пляжа. Только находясь в нескольких миллиметрах от другого человеческого существа, девушке наконец удалось согреться и ненадолго прикорнуть. Но стоило только закрыть глаза, как темнота наполнялась образами; нереальными и гротескными, абстрактными и одновременно реалистичными, и в эти моменты она была уверена, что часть ее рассудка будет безвозвратно утеряна после этой ночи, которую она хотела бы забыть навсегда. От мучивших ее видений, Санса испуганно вскакивала не меньше дюжины раз, судорожно проверяя дыхание Джона. Порой, его сердце замирало, останавливая цикл жизни на несколько секунд, но через мгновение девушка снова слышала тяжелый сиплый вдох, и ее отпускало. С наступлением рассвета, пришло облегчение и одновременно безвозвратное отчаяние от того, что впереди ждёт новый день, полный безнадеги. Джон не приходил в сознание и никак не реагировал на прикосновения. Ближе к утру жар спал, стремительно сменившись ознобом. Дыхание его было поверхностным и едва различимым, бледные разомкнутые губы потрескались до крови. Раны под лоскутами ткани воспалились, покрывшись небольшими абсцессами, смешанными с вязкой, грязно-землистого цвета кровью. Сжав челюсти от ярости, Санса безуспешно пыталась проглотить накатывающие чувства. Жестокая насмешка судьбы — она подарила ей его и она же его заберёт. Джон скончается от сепсиса, мучаясь в диких болях, а она сможет лишь с ужасом наблюдать, как он тает клетка за клеткой, и вскоре медленно умрет сама.