Защитник императорского двора

Никогда раньше она так не бегала. Ей показалось, что за преступниками она бегала медленнее, чем сегодня, когда бежала к дому учителя после полученной вести. Она на всех порах вбежала в дом, достигла комнаты господина Урохары, громко отворила седзи. Вокруг него хлопотало несколько служанок, лекаря пока что не было. Она остановилась в двух шагах от друга, с ужасом смотря на него. Множество кровоподтеков на лице постепенно приобретали лилово-бардовый окрас, он делал короткие вдохи и выдохи – большая вероятность сломанных ребер. Его глаза были закрыты, трое служанок убирали кровь с его лица, но увидев гостью, прекратили. - Почему остановились? – громко спросила детектив. Молодые девушки вздрогнули, поклонились гостье и вернулись к своим обязанностям. – Где лекарь? - Мы послали за ним, госпожа, - ответила служанка. - Так пошлите еще человека! Лан Шин, - Карин подозвала служанку. – Кто это сделал? Что ты знаешь? - Господина принесли торговцы рыбой. Говорят, нашли его на улице. Узнав кто он, они погрузили его и привезли домой. - Когда это было? - Совсем недавно, госпожа Карин. Еще и часа не прошло. - Где эти торговцы? - Я..не знаю. Думаю, они ушли. Карин в гневе закрыла глаза, ее кулаки сжимались. - Деньги…деньги были на месте у твоего господина? - Что? – дрожа, спросила девушка. - Его ценности на месте? Если это было ограбление, воры могли забрать его кошелек. - Я… я не уверена, госпожа Карин. - Черт, почему ты такая невнимательная?! – закричала детектив. - Простите, - Лан Шин сжалась в небольшой комочек, дрожа от страха. Карин услышала, как учитель пошевелился. Она бросилась к его кровати. Мужчина с трудом открыл глаза и посмотрел на нее. - Тише, друг, не спеши. Тебе здорово досталось. - Карин…, - он с трудом произнес ее имя. - Кто это сделал? - Не знаю…. - Хорошо, хорошо, - закивала детектив. Она взяла друга за руку. – Я все сделаю, не переживай. Тот, кто с тобой это сотворил, поплатится. Обещаю тебе. Она опустила его руку, коротко улыбнулась, развернулась, чтобы встать и уйти, но Киске схватил ее за края одежды. Карин озабоченно повернулась к другу. - Не надо…, - хрипло сказал он. - О чем это ты? Они должны быть наказаны за то, что сделали с тобой! - Забудь о мести…, - сказал он. - Что? – она немного отвернула голову в сторону. Вот ведь… Почему он не понимает таких простых вещей? Карин вновь повернулась к нему и почти что в голос ахнула. Перед ней лежал ее дядя. Дядя Азаширо. - Забудь о мести, девочка, иначе сгинешь. - Дядя…? Секундное помешательство прошло. Перед ней лежал ее друг, которому срочно нужна была помощь. Карин внимательно посмотрела на него. Точно ли ей это все не кажется? Но нет, ее друг здесь, она – в Чосоне 1768 года, дом ее друга находится в Ханяне 1768 года. Все в порядке. Она услышала, как дверь позади нее, скрипнула, и в комнату вошел городской лекарь. - Госпожа Карин, позвольте мне, - сказал он. - Да, да, конечно, - она быстро заморгала, отгоняя от себя странные видения и мысли. – Я все сделаю, не переживай. Карин поспешила покинуть комнату учителя. Закрыв створки дверей за собой, она прислонилась к ним спиной, тяжело дыша. Почему ей привиделся ее дядя? Почему? Этому нет ведь никакого логического объяснения. От собственных мыслей ее отвлекли быстро приближающиеся шаги. Через несколько секунд из-за угла показались остальные представители семьи учителя, в полном составе. Увидев Карин, госпожа Пак накинулась на нее пока что с расспросами о произошедшем. - Что, во имя богов, произошло с моим сыном? Карин, понурив глаза, убрала ее руки от себя. Госпожа Пак практически схватила девушку за грудки. - Мне пока неизвестно все досконально, госпожа, но обещаю Вам – я все выясню, - и, не произнеся ни слова, поспешила покинуть новоприбывших родственников пострадавшего. Она поспешила выйти за ворота. Озираясь по сторонам, детектив искала местных прохожих, маленькую банду – не важно. Ей было необходимо найти свидетелей происшествия. На глаза попались представители банды Сыня и несколько торговцев овощами, которых она хорошо знала. Свистнув, местные жители столпились вокруг нее. - Кто из вас слышал про нападения на учителя Урохару? Дети в ужасе переглянулись, но отрицательно закивали. А вот торговцы, точнее один из них, Юн Ги – молодой паренек, кое-что слышал. Он поведал госпоже Робин, что его друг с базара – торговец тканями Дан Хо, слышал разговор в рыбацкой лавке, что они давеча нашли кого-то, сильно побитого и раненого. Карин попросила юношу отвести ее к рыбацкой лавке. Спустя пятнадцать минут она была уже на месте. - Госпожа Робин, добрый день, - донеслось со всех сторон. Местные рыбаки приветствовали ее. Юн Ги подвел ее к нескольким рыбакам, поклонился и поспешил удалиться. - Госпожа Робин, мы рады вас видеть. Что привело вас? - Скажите, вам что-нибудь известно про нападение на учителя Урохару? - О, да, да! – закивали мужчины. – Мы же его и нашли, бедолагу. - Где? – громко спросила Карин. – Отведите меня туда! Мужчины взволнованно переглянулись, но не могли перечить просьбе частного детектива. Они повели Куросаки небольшими проулками, и привели на одну улочку. Дома стояли друг от друга широко, делая проход между ними достаточным для шествия небольшой толпы, и все же складывалось ощущение, что по улице ходило не так уж и много прохожих. «Улица проходит за рынком. Это своего рода срез между домами, чтобы быстрее добираться до конечной цели. Киске ходил тут каждый день. Неужели… кто-то за ним следил?». Пожилой рыбак указал Карин на место палкой. - Вот здесь мы его и нашли, госпожа. Бедняга лежал на дороге, а эти бандиты прикрыли его соломой, чтобы его не сразу нашли. - Мы услышали, как кто-то стонет, и пошли на звук, - включился в историю его друг, усиленно потрясывая головой. - Как вы принесли его в дом? – не поворачивая головы, задала вопрос Карин. - Ну так мы его в тележку погрузили, так сподручнее было, - задорно ответили мужчины. - Вы положили моего друга в тележку с рыбой? – медленно поворачивая голову, железным тоном спросила детектив. Мужчины в ужасе попятились. - Да, госпожа…, иначе мы бы его не донесли. Силы уже не те в руках, что раньше. Куросаки начала трясти мелкая дрожь. Это был не холод, это был гнев. Ее также трясло в день, когда она нашла мертвыми членов свой семьи. Плохой знак. Карин больше ничего не сказала. Шаркая, она ближе подошла к месту, где нашли ее друга. Прищурив глаза, она представила Киске. «При визуальном осмотре больше всего пострадало лицо, далее – грудная клетка. Следовательно, первый удар нанесли в лицо из-за угла. Атака была внезапная. Он схватился за лицо и стал пятиться назад. Думаю, нападавших было четверо. Следующий удар пришелся сзади, скорее всего по затылку. Он падает, и дальше они стали работать. Я не узнаю у стариков, было ли это ограбление или нет, если только они сами не обокрали его. В начале, нужно больше осмотреться». Немного наклонившись, чуть вдалеке Карин увидела кое-какие листы бумаги. Подойдя ближе, она увидела три листа, уже покрытых слоем дорожной пыли. Аккуратно взяв, Карин обнаружила лишь аккуратный подчерк Киске – это был его лекционным материал, план занятий с маленьким принцем. Вот то, что они изучат по литературе, а это счет и письмо, а вот здесь…. «Ты следующая, детектив». Именно это было написано на третьем листе. Куросаки, кажется, забыла, как дышать, гнев накатывал больше и больше. Бумага затряслась в ее руке. - Саватори… это ты… ублюдок. Бросив пергамент на землю, Куросаки устремилась вперед, куда глаза глядят. Рыбаки удивленно переглянулись друг с другом. - Что это? Почему она так внезапно ушла? Старик подобрал брошенный ею пергамент. - Интересно, что ее так расстроило? – спросил он, поворачивая лист в разные стороны. – Не знаешь, что тут написано? Другой рыбак взял лист в руку, прищурил глаза и с важным лицом сказал: - Не знаю, обычное письмо. «Он перешел в наступление. Но атаковать открыто у него кишка тонка, оттого решил действовать через моего друга. Он прекрасно знал мое отношение к профессору, поэтому и выбрал его в качестве своей жертвы. И все же, он приказал его избить, не убить. Это предупреждение, чтобы я не лезла к нему. Значит, я уже близко, раз ты начал испытывать дискомфорт от моего присутствия в замке. Обещаю, твой дискомфорт перерастет в необузданный страх. Уж я об этом позабочусь», - думала Куросаки, смело вышагивая в сторону гостевого двора госпожи Лим. «Нет, нельзя оставлять это дело на самотёк. Но почему он стал действовать сейчас? Из-за испанцев? Хочет вызвать дипломатический скандал? Нет, все не так. Если бы он хотел рассориться с иностранцами, напал бы на них. Это был прямой вызов мне. Да, именно так, он жаждет биться со мной. Раз он этого хочет, не будем отказывать в желание скорейшей смерти». - О, Робин, как учитель себя чувствует? – увидев Карин, спросила госпожа Лим, но Карин прошла мимо нее, словно ее не существовало. Хозяйку гостевого двора это очень удивило. Даже гости обратили на это внимание. Куросаки вошла в комнату, где обитала последние дни, достала из комода пару пистолей и имеющийся у нее боезапас патронов. Двенадцать патронов в обойме и еще двадцать четыре в запасе – для начала хватит, а там уже как пойдет. Когда Карин обнажила клинок, в комнату вошла обеспокоенная госпожа Лим. Увидев, как Карин внимательно всматривается в лезвие меча, она спросила: - Робин, что происходит? Как учитель Урохара? - Его сильно избили, но лекарь уже его лечит, - ответила Карин, не поднимая глаз на гостью. - Боже мой, - сетовала женщина, - я помолюсь духам, чтобы защитили его и дали сил. Карин убрала меч в ножны. - Мудрое решение, ну а я же, - она повернулась к госпоже Лим, - убью тех, кто на него напал. - Что? Подожди, - она схватила Карин за локоть, когда та собиралась покинуть комнату. – Ты..ты знаешь, кто на него напал? – девушка коротко кивнула. – Ты… собираешься туда? Одна? - Не стоит беспокоиться, тетушка. Я сделаю все в лучшем виде. Она осторожно убрала ее руку с локтя и покинула комнату. Было около трех часов местного времени, когда Куросаки решила вернуться в дом учителя, чтобы узнать про его состояние, однако нашла заплаканную семью Урохара. Увидев Карин, госпожа Пак в слезах бросилась к ней, вновь схватив ее за кофту. - Ты должна была защитить его. Почему ты не защитила моего сына? - Хэ Ён, прекрати! – громко взвизгнул ее супруг, оттаскивая супругу от Карин. Девушка неумело поправила кофту, не зная, куда деть руки и саму себя. Госпожа Пак рухнула на колени, давая волю слезам. Карин медленно повернула голову к Луричиё, сидевшей за столом. - Он умер, Карин. Брат умер. Карин попятилась. - Нет, ты что, - она стала посмеиваться, - не говори так. Ты же знаешь, что ему нравилась принцесса, он должен ей сказать о своих чувствах. Не говори такого. - Онни…, - у Луричиё затряслись губы. - Нет, не говори, что он УМЕР! – закричала Карин, хватаясь за голову. Медленно сползая по стене, Куросаки опустилась на пол, держась за голову. Перед глазами стояла его улыбка, его добрые глаза, приветливый голос. Он всегда был на ее стороне, он спас ее в Ханяне, первый протянул ей руку, и теперь его нет? Нет, это какой-то глупый розыгрыш; такого просто не может быть. Но почему тогда все рыдают навзрыд, почему в груди полыхает огонь, а подступающие слезы разрывают глотку изнутри? Карин упорно смотрела в пол. Почему-то слез не было, ее тело колотила мелкая дрожь. Видимо, все слезы были у семьи Урохара. Карин медленно подняла голову. Происходящее вокруг замедлилось, превратилось в смазанный кадр, некачественное фото, а в центре она. Вокруг вой сирен, полицейские сигнальные огни превратились в бельмо. Какие-то люди ходят по ковру, они пачкают. Почему нельзя ходить аккуратнее? Ее отец не любил грязь. У него всегда был порядок, он же врач. Все было аккуратно. - Госпожа Пак…, - позвала ее Карин. Женщина нашла в себе силы посмотреть на детектива. - Вы хотите, чтобы они умерли? – прямо спросила Куросаки. Лучириё и старший Урохара с ужасом посмотрели на Карин. Ее грудь тяжело вздымалась, руки вяло покоились на полу. Казалось, еще мгновение, и девушка сама повалится на пол без чувств. Но то лишь видимость. Хоть с виду она и выглядит нездоровой, внутри в ней горит ярость и плещется гнев. - Детектив…, - подал голос старший Урохара. - Да! – уверенно сказала госпожа Пак. - Мама, - с ужасом ахнула Луричиё. - Ты сама сказала, что сделаешь для моего сына все, что угодно. Так вот – я хочу, чтобы ты их убила за то, что они сделали с моим мальчиком! Убей их! В этот момент седзи отворились, и в комнату вошел капитан Хицугая. Его глазам открылась ужасно странная картина. Он не успел толком сказать что-либо, Карин поднялась с пола и произнесла: - Как прикажете, - и, не обращая на него внимания, медленно вышла из комнаты и побрела куда-то прочь. Тоширо покрутил головой по сторонам. Луричиё подскочила со стула на ноги. - Мама! – закричала она. – Зачем ты…? Зачем? - Они должны понести наказание! – взвывала госпожа Пак. - Капитан Хицугая, - Луричиё подбежала к Тоширо, возвращая его в реальность. – Пожалуйста, остановите Карин. - Что… что произошло? Скажите мне! - Мой брат…, - она прикусила губу. – Он.. скончался. - Что? – ахнул капитан. - Остановите Карин, пожалуйста. Она… может наделать глупостей. - Что вы имеете в виду? – он схватил Луричиё за плечи. - Кажется, она знает, кто это сделал, и она… она…. Тоширо не потребовалось слушать Луричиё дальше, чтобы понять, что Карин собирается сделать дальше. Он на всех порах помчался наружу, с мыслями остановить Карин от безрассудства как можно скорее и любыми способами. Ему повезло – Куросаки еще даже за ворота не вышла. Она шла вперед, не смотря ни на кого и никуда, будто бы впала в забытье. Он схватил ее за локоть, резко развернул, думая, что та не среагирует, но был не прав. Хоть Карин и была поглощена горем утраты, при развороте она обнажила кинжал и приставила его к горлу своего соперника. Тоширо внимательно всматривался в ее глаза, наполненные болью и ненавистью. - Карин, это я. Опусти клинок, - прошептал он. Мужчине казалось, что даже ее глаза дрожат, так ей было больно. И все же, клинок она опустила, правда очень медленно. - Куда ты собралась? - Осталось одно незаконченное дело. - Прошу тебя. Мне не понять, что ты чувствуешь сейчас, однако ты не должна совершать опрометчивых ошибок. - О, не беспокойтесь капитан, это не опрометчивая ошибка. Я прекрасно отдаю себе отчет в том, что буду делать дальше. Она развернулась, но Тоширо перегородил ей путь. - С дороги, - твердо сказала она. - Нет, я никуда тебя не пущу. До тех пор, пока ты не придешь в себя, я не отпущу тебя. - Киске умер из-за меня! – закричала Карин прямо ему в лицо. – А вы хотите, чтобы я сидела сложа руки? - Мы поймаем нападавших. Вместе. - Саватори бросил мне вызов, избив моего друга…. Нет, моего брата! Он убил его, а вы… стоя сейчас передо мной и не давая мне пройти, автоматически становитесь его пособником. - Саватори? О чем ты вообще? - Саватори? Иори Саватори – премьер-министр? При чем здесь он? - Он – глава заговора, черт бы вас побрал! Неужели не понятно? Он приказал избить до полусмерти Киске, чтобы преподать мне урок. Но у него не получится меня запугать, я сама его убью. Она попыталась пройти, но Тоширо не дал. Тогда она, отступив на два шага назад, вытащила пистоль и направила на капитана. - Еще раз тронете меня, и ваша голова разлетится на кусочки. Повторяю еще раз – с дороги. - У тебя есть доказательства, что это он? - Я это знаю! Неужели не понятно? Если я что-то знаю, следовательно, это и есть истина. - Ты сама мне говорила, что без доказательств нельзя быть в чем-то уверенным. - Я уверена! А еще я уверена в том, что нажму на курок! Тоширо видел ярость в ее глазах и понимал, что она не шутила. Нужно срочно что-то придумать, как-то обезоружить ее или хотя бы отвлечь. Нужно продолжать разговаривать с ней, попытаться, по крайней мере. - Я знаю, что ты не бросаешь слов на ветер. Ты выстрелишь – в это я уверен. Но, возможно, моя смерть хоть как-то отрезвит тебя, и ты выбросишь идею мести из головы. Если так, стреляй. Я готов умереть, чтобы ты жила. Карин нахмурилась, пистоль дернулась в ее руке. - Что вы такое говорите? - О том, что я люблю тебя. Ее глаза стали еще шире от его внезапных слов. Почему она так удивилась? Буквально вчера она думала об этом, но услышать это от него, вживую? Такого она не ожидала. - Не надо так шутить со мной. - Я бы никогда не посмел. - Странно слышать такое от человека, который некоторое время назад утверждал, что будь я последней женщиной на Земле, даже не посмотрел бы в мою сторону! Тоширо виновато опустил глаза в пол, и все же нашел мужество их поднять и устремить взгляд на нее. - А теперь я смотрю только на тебя; вижу, как ты прекрасна. Я знаю – ты хороший человек. Карин громко усмехнулась. - Да неужели? Вы знаете обо мне то, что я вам рассказала. Вам вообще известно, скольких людей я убила, выслеживаю убийцу моей семьи? Сколько зла я сделала их мучителям, прежде чем добраться до главы? Вы это знаете?! Ни хрена вы не знаете! - Все мы совершаем постыдные проступки, и все же я уверен в своих словах. Ты – хороший человек. Я и сам был в агонии, когда прежний император приказал казнить мою семью. Я готов был сжечь землю дотла, чтобы как-то утолить свою жажду. И все же, я утолил свою ненависть, помогая тем, кто свергнул императора. Я сумел справиться, так что и ты сможешь. Повторю еще раз, ты – хороший человек. Если бы ты такой не была, я не влюбился бы. Карин молчала, продолжала смотреть неотрывно на него, а затем прикрыла глаза и медленно опустила пистоль. Тоширо быстро задышал. У него получилось ее образумить, он молодец. - Вы правы, я была в агонии, когда погибла моя семья. Жила в ней около полутора лет, пока не попала сюда. Мне казалось, что во мне осталось что-то хорошее; что ненависть не выжгла во мне все, оставив лишь пепел внутри, однако, - она усмехнулась, - я ошиблась, - и выстрелила. Тоширо повалился на землю, держась рукой за ногу. Пуля попала выше колена, в бедро. Горячая бурая жидкость оросила землю, а рана полыхала огнем. - Карин, ты… - Знаете, а я вас тоже люблю, - Тоширо изумленно поднял на нее глаза. – Влюбилась, как маленькая девочка, с первого взгляда. Ловила каждое ваше слово, каждый жест, но…прекрасно понимала, что мы не можем быть вместе. И это не из-за ваших слов, - она замолчала, доставая новый патрон и вставляя его в барабан, - просто я не из этого мира. - Что? О чем ты? - Не вставайте и даже не вздумайте следовать за мной. Именно из-за моих чувств я вас всего лишь ранила, но если надумаете меня остановить, умрете. Тоширо на локте приподнялся, сел на землю, как получил вторую пулю – в левое плечо. - Прощайте, капитан Хицугая, - сказал Карин, обходя его и покидая территорию дома учителя Урохары. - НЕТ, КАРИН!! Детектив быстро добралась до усадьбы премьер-министра Саватори. Солнце постепенно начинало клонится в закат, как двое охранников, стоящих на посту у ворот, встретились с холодным лезвием клинка брюнетки. Перебравшись через забор, Карин стала пробиваться к хозяину. Домашняя стража оказала ей жестокое сопротивление, хоть они и не были готовы ко встрече с разъяренной Карин. И все же они были готовы умереть за своего хозяина. Что ж, похвальное желание, которое следует удовлетворить. И Куросаки охотно его выполняла. Она стала для них феей-крестной, исполняющих их заветное желание умереть за хозяина – господина Иори Саватори. Человека, убившего ее друга; человека, стоящего во главе заговора против действующего императора; человека, который думал, что сумеет победить ее. Как же он ошибался. Куросаки сбилась со чету. Домашней стражи было приличное количество. Кажется, около сорока или что-то около того. Все же ей потребовалось время, чтобы добраться до внутренних покоев главы дома. Отворив седзи, девушка медленно вошла в большой, просторный зал. Это было своего рода внутренним святилищем, алтарем, где висели талисманы и горели свечи. Премьер-министр стоял у чаши с благовониями, спиной к Куросаки. Услышав ее шаги, обернулся. Сама же Карин была с ног до головы в крови убитых стражников. Пули она решила приберечь для своего главного врага. - Детектив Куросаки Карин, - произнес ее имя господин Саватори. – Ты пришла. - Простите, что заранее не предупредила о своем визите. Однако вы не выглядите удивленным. - Отчего мне удивляться? Твоему гневу? - Моему гневу? Хотя чего я спрашиваю – вы же его и вызвали! - Почему ты решила, что виноват именно я в смерти твоего друга? - Вы что, издеваетесь? – она подняла пистолет и наставила на господина Саватори. – Я знаю, что это вы все подстроили! И во дворце, и…. и с Киске. Он убрал руки за спину. - Знаю, что я у тебя на крючке. Возможно, я хотел новой жизни для империи, в которой я живу и которой служу уже долгие десятилетия, но вот что касаемо учителя Урохары…, - он пожал плечами и ничего не сказал. - Вы пожали плечами, - отметила Карин, - и только лишь? - А что ты собиралась от меня услышать? Признания? Карин нахмурилась. - Признания? – переспросила сама детектив. – Нет, оно мне не нужно, мне и так все известно. - Само собой, ты все всегда знаешь, - отметил господин Саватори. – Но так ли это на самом деле? - Что? – только и успела спросить Карин, как в спину ей вонзилось две стрелы. Пистоль громко рухнула на пол, а сама девушка упала на живот. Надо же, двое стрелков подобралось к ней сзади, какая досадная оплошность с ее стороны. Господин Саватори поднял пистоль с пола, покрутил ее в руках. - Надо же, какая интересная вещица. – Он немного наклонился вперед. – Знаешь, что тебя убило? Твой гнев и эгоизм. Всю жизнь думала, что самая умная; что твоя правда лишь верна и достойна внимания. Возможно, это так и есть, но из-за твоего гнева ты не можешь мыслить ясно, оттого, и проиграла…. Тишину алтаря нарушил выстрел, эхом отразившийся в стенах старинного особняка премьер-министра Чосона Иори Саватори. То было в 1768 году, в эпоху правления великого и мудрого императора Руюсея. Раз Два Три Разряд! Еще пятьдесят джоулей. Двести пятьдесят! Раз Два Три Разряд! - Доктор, пульс появился, - сказал молодая медсестра, смотря на экран монитора. Индикаторы пульса постепенно росли, а сердечный ритм умело твердил, что сердце стало биться. Доктор стал убирать дефибриллятор, как увидел, что пациентка медленно открывала глаза. Он достал карманный фонарик, чтобы проверить зрачки. - Пациентка, пациентка, вы слышите меня? Если слышите и понимаете, что я говорю, пожалуйста, моргните. Он видел, как ей было трудно, и все же она моргнула. - Вы почти четыре месяца были в коме, пациентка, - вынес вердикт доктор. Он несколько раз посветил фонариком в зрачки. - Сестра Пак, удвойте пациентке дозу эуфиллина, и проверяйте ее показания каждые полчаса. - Да, доктор, - ответила медсестра и стала готовить новую капельницу для пациентки. Вторая медсестра стала убирать дефибриллятор на тележку и направилась вслед за доктором. Покинув палату, доктор сказал: - Признаюсь честно, сестра Ю – не думал, что она очнется. Это третья остановка сердца, а она… пришла в себя. - Скажите, что это чудо, доктор Чхве? – улыбнулась медсестра. - Эй, не говори глупости. Просто я очень хороший доктор. Девушка улыбнулась и направилась дальше на обход пациентов. Дальше смены протекали как обычно. Каждый день поступали все новые пациенты. Кому-то удавалось исцелиться, а кому-то наоборот – везло меньше, чем остальным. Это была обычная больница в Сеуле, которых было множество, но именно здесь на протяжении четырех месяцев лежала пациентка в коме, которую привезли сюда после огнестрельного ранения в спину. Поговаривали, что она была детективом, но точных сведений не было. Да впрочем, никто особо и не интересовался. Если врачи будут досконально знать о жизни своих пациентов сверх того, что указано в их истории болезни, никакого здоровья не хватит. Прошла неделя после того случая. Двери лифта открылись, привезя очередного посетителя на пятый этаж городской больницы. Мужчина был в возрасте, но стариком его сложно было назвать – несмотря на годы, его спина была сильной и ровной, шаг уверенный, а глаза по-прежнему лучились ясностью и умом. Он открыл дверь и вошел в палату. Обернувшись, он увидел в кровати пациентку, безжизненно смотревшую куда-то в собственную реальность, которую видела только она. И все же она обратила внимание на посетителя, когда тот встал у нее перед глазами. - Ком…иссар… Ли? - Ну, здравствуй, детектив Куросаки. Слава Богу, ты очнулась. - Это правда… вы? Мужчина усмехнулся. Он подошел к постели и положил ладонь ей на плечо. Детектив смогла только глазами проследить его движение, но чувствовала она ясно его ладонь. - Я правда была в коме? - Почти четыре месяца, - подтвердил комиссар. – И прекрати называть меня комиссар. Ты же знаешь, что я на пенсии и больше в полиции не служу. - Я не умерла, - констатировала она. – Или умерла? - Тебе повезло. Проезжавший мимо патруль стал свидетелем вашей перестрелки. Они спугнули Сэти, а тебя привезли сюда. Ты должна быть благодарной. - Я должна быть мертвой. - Не мели чушь! - Я должна…умереть, - и одинокая слеза полилась по щеке. - Боже мой, точно ли ты та детектив Куросаки, которая служила в моем подразделении? – попытался пошутить комиссар. – В любом случае, надеюсь, ты скоро поправишься. Знаешь ли, больничные счета мне дорого вышли, так что у меня на тебя большие планы. Карин с трудом повернула голову к бывшему начальнику. Она не озвучила вопроса, но мужчина понял. - Хоть я и больше не комиссар, это не значит, что у меня нет ни власти, ни связей. Послужишь своей стране, детектив. У меня на тебя большие планы. Если все будет складываться хорошо, люди с большим положением достанут для тебя Сэти даже из-под земли. Карин усмехнулась. Смеяться сил не было. - Как оказывается все просто. Всего лишь нужно, чтобы японка послужила Корее. - Только давай без национальных фраз. - Это не я сказала, комиссар Ли. Мужчина фыркнул. Он осторожно хлопнул ее по плечу. - Давай, девочка, поправляйся. – И покинул палату. Карин смотрела прямо, в одну точку. Там за дверью бродили медсестры, проверяя пациентов, кто-то искал, в какой палате его родственник, кто-то кашлял, кто-то пил кофе из автомата. Простыми словами там, за дверью, кипела жизнь. Карин все продолжала смотреть вперед. - Неужели, ничего не было? Тоширо… тебя, не существует? Она тихонько засмеялась, а глаза постепенно наполнялись слезами. Руки сжались в кулаки. Монитор показал скачок сердечного ритма, когда в палате раздался душераздирающий крик, наполненный болью.