Студенчество

В этот раз долго мучать звонок мне не пришлось. Парень открыл с первого нажатия, и вид у него был явно раздраженный. Он хмуро оглядел меня и мою сумку и, тяжело вздохнув, молча ушел вглубь квартиры, оставив дверь открытой. Сначала я тупо пялился в темноту коридора, а затем, посчитав это все-таки своеобразным приглашением войти, зашел внутрь, закрывая за собой дверь на замок. Я разулся и неуверенно двинулся с места, немного ахриневая с гостеприимства. Квартиру я, само собой, не знал, поэтому решил обследовать ее сам, раз никаких экскурсий мне проводить не собираются. Зайдя в первую попавшуюся на пути дверь, я нашел хозяина жил. площади, который уже улегся обратно на кровать. Он нечитаемым взглядом оглядел меня с ног до головы и, зависнув на сумке с вещами, открыл рот, прикрывая глаза: - Квартира двухкомнатная, моя комната – здесь, зал – дальше по коридору… - я глянул вперед, замечая диван и настенный телевизор. – Кухня около зала, справа, туалет и ванна за следующей дверью. Кровать одна, но двухместная, так что либо спишь со мной, либо в зале на диване, - я скептически приподнял бровь, очевидно выбирая второй вариант. – Учти, что диван неудобный, - я чертыхнулся про себя. – Вещи складывай, где хочешь. Продукты в холодильнике в твоем распоряжении, но только если готовить будешь на двоих, - да кто бы сомневался. – Инструктаж окончен, разойтись. Он повернулся ко мне спиной, всем видом показывая, что разговор окончен. Меня все мучал один вопрос, хотя я, в принципе, уже догадывался, какой ответ последует на него. - А как ты узнал, что я собрался тут… - Полина предупредила, - перебил он меня лаконичным ответом. Я, не став больше доставать парня расспросами, двинулся в зал. Я поставил сумку около дивана и огляделся. Хотя на улице и светило солнце, но из-за задернутых штор свет в комнате был приглушенным, не давящим на глаза. Обои были то ли светло-коричневого, то ли оранжевого цвета, но на глаз смотрелись неплохо. Диван был большим, трехместным, стоял посреди комнаты напротив громоздкого телевизора. На диване лежал клетчатый черно-белый плед и валялись две большие подушки – одни из тех, на которых просто невозможно нормально спать. Напротив дивана стоял небольшой стеклянный кофейный столик, на котором сейчас валялись скомканные и испачканные, видимо, соплями бумажные салфетки и парочка книг. Там же, на столе стояла пустая коричневая кружка. Под телевизором, около стены находился небольшой комод, на котором теплились два джойстика и, матерь-божья-они-еще-существуют, старый доисторический кассетник. Таких я в детстве не видел даже у бабушек и дедушек, живущих в нашем подъезде, и, думаю, его совершенно точно можно было бы отдать в какой-нибудь музей, честное слово. Под ногами находился темный ковер с какими-то светлыми завитками и узорами, расстелившийся на всю комнату. У другой стены, через арку в которой виднелась кухня, стоял шкаф с книгами и какими-то безделушками, несколько полок которого были с дверцами. В целом комната была уютной, если, конечно, не считать тот бардак, который царил в ней сейчас. Где-то валялась одежда, на полу нашлась пара бумажных салфеток. Я раздвинул шторы, впуская солнце, и тут же увидел, как по всей комнате летают маленькие частички пыли. Поставив в уме галочку о том, что надо прибраться, я, еще раз глянув в сторону комнаты, где находился Макс, прошествовал на кухню. Кухня была намного светлее, чем зал, но так же нуждалась в уборке. В раковине скопилась посуда, на тумбе рядом лежала доска с ножом, банка с кофе, упаковка с чаем, сахар, соль и несколько кружек разных цветов. Я вспомнил, что забыл взять посуду. Надеюсь, Шевцов разрешит мне использовать здешнюю. Под ногами линолеум, а в самом углу комнаты маленький стол с парой стульев. Над столом висела какая-то картина, разглядывать которую сейчас у меня не было никакого желания. Холодильник стоял сбоку, а около него – на удивление чистая плита, на которой стояла пара пустых кастрюлей. Я заглянул в холодильник, с досадой обнаруживая, что еды там практически не было. Почти законченная кастрюля супа и пара помидоров и яиц не в счет. Я удрученно вздохнул, вдруг слыша за своей спиной тихие шаги. Обернувшись, я увидел Макса. Тот, опершись о косяк и скрестив руки, молча наблюдал, периодически кашляя. Вид у него был очень уставшим, и на секунду мне показалось, что он не специально оперся о косяк, а просто удачно стукнулся об него плечом, когда у него подкосились ноги, и его шатнуло в сторону. - У тебя нет продуктов, - решил я разбавить тишину, констатируя факт. - Ты наблюдателен, - слабо отозвался он, безбожно хрипя. Похоже, у парня была температура. – Можешь взять мою карточку и купить продукты, раз ты все равно будешь жить тут ближайшее время. Если, конечно, ты умеешь готовить, - он наклонил голову вбок, так же опершись ею о стену. - А вдруг я просто смотаюсь с ней куда подальше? – подозрительно спросил я, удивляясь, откуда у него столько доверия ко мне. - Во-первых – ни карточки, ни пароля от нее я тебе еще не дал, во-вторых – там сейчас всего три тысячи, в-третьих – я знаю, где ты живешь, - тут мои глаза округлились, - а в-четвертых – моя сестра кому попало доверять не станет, - он устало потер глаза, щурясь от большого количества света и снова покашливая. - Откуда ты знаешь, где я живу? - Знает Полина, знаю и я. - А… Я не знал, что еще можно сказать, и тупо пялился на парня, почему-то зацепившись взглядом именно о кадык. Он некоторое время молчал, а потом ушел, видимо, в свою комнату, возвращаясь с карточкой и каким-то листочком в руках. - На, - он протянул их мне, и я вдруг почему-то почувствовал себя каким-то нахлебником, неуверенно забирая вещи из его рук. - А… что купить?.. – я посмотрел на листок, на котором были написаны четыре цифры. Видимо, пароль. - Что-нибудь съедобное, - ответил он, уже уходя обратно. Я некоторое время потупил взгляд на пластмасску, после чего начал шариться в тумбочках в поисках съестного. Не найдя ничего нормального, кроме гречки, я примерно набросал в голове список покупок. Уже собираясь выходить, я резко опомнился, встав у порога чужой комнаты. - Ты какие лекарства пьешь? - … Никакие. - Ебанат натрия, - выругался я, проходя внутрь. В комнате было даже темнее, чем в зале. И очень душно. – Градусник-то хоть есть? - Разбил в прошлом году. Я страдальчески закатил глаза, поражаясь, как хорошо Полина знала своего брата. Я подошел к парню и, оперевшись одной рукой о кровать, положил ладонь второй на его лоб, отчего тот повернулся ко мне лицом и открыл глаза, уставившись на меня нечитаемым взглядом. Лоб был горячим, значит, действительно температура. - Кашель сухой? – тут же спросил я, убирая руку со лба. Стоять у кровати совершенно незнакомого человека было странно, и на секунду я почувствовал себя врачом. - Сухой. - Как заболел? Горло болит? - Болит. Да хуй его знает, как заболел… - устало ответил, снова кашляя. – Проснулся больным. Скорее всего из-за того, что под открытым окном заснул, не знаю. - Долго болеешь? Еще что-нибудь болит? Какие-то другие симптомы? - Дня три, голова болит, постоянная усталость. - Насморк? - Нет. Я еще немного постоял у кровати, обдумывая, а потом вышел из комнаты, наметив список лекарств. Сначала надо будет зайти в аптеку, а потом уже в продуктовый. Хорошо, что все магазины были недалеко. - Ключи возьми! – хрипло донеслось из комнаты, когда я уже собирался открыть входную дверь. – На входе лежат, на тумбочке… Я оглядел тумбочку, действительно находя ключи, и вышел, закрывая за собой дверь на замок.