Фея Драконьего Пламени

Я в очередной раз с недоумением пялилась на результаты поискового заклинания в библиотеке. Я сидела здесь уже несколько часов. Рядом со мной высилась пара стопок книг в общей сложности книг эдак на два десятка, плюс ещё все четыре доступные первокурснице книги про Воинов Слова, о которых упоминал Тимми. Искала же я если не общие способы классификации заклинаний, то хотя бы то, как их делят на группы, по которым, по словам Тимми, было принято разделять боевые приёмы. Да, принятые в «честном бою» три разделяющихся по диапазону мощности уровня заклинаний, да «нечестные» воздействия на физику — это было прекрасно, но ведь в жизни были не только сражения. А для того, чтобы изучать магию, надо было понимать, что ты смогла бы выучить на том или ином уровне сил. Книги же противоречили одна другой в зависимости от того, для кого были написаны. Советы друидам не совпадали со списками плетений для колдунов, а формулы магов были неприменимы для использования феями. Приёмы фей же не подходили никому, кроме ведьм, да и то, работали, скорее, с точностью до наоборот, нежели просто с отрицательным гандикапом или ещё чем-то. В то же время, часть ведьминских «приблуд» могла быть легко применена почти кем угодно, кроме, опять-таки, фей. Получившаяся каша совершенно не укладывалась в моей голове. Я уже была готова признаться в своей несостоятельности как поисковика информации и пойти на поклон к библиотекарю Барбатее, когда от раздумий меня отвлекло покашливание за спиной. — Я, конечно, безмерно рада вашей тяге к знаниям, Блум, — обнаружила я позади себя Гризельду. — Однако, признаться, мне больше нравилось, когда вы не опаздывали на наши с вами занятия. Спохватившись, я бросила взгляд на угол экрана призванного вне превращения визора и с удивлением увидела оповещение, предназначенное напомнить мне о грядущей встрече с профессором. — Прошу прощения. Не знаю, что на меня на этот раз нашло. — Довольно интересный выбор, — женщина посмотрела на обложки некоторых из лежащих на столе книг. — Вас интересовало что-то конкретное? Услышав мои объяснения, Блоссом на некоторое время задумалась. — Можете вернуть все варианты, не относящиеся к феям, Блум, — вновь заговорила Гризельда. — Я посмотрю, что из оставшегося действительно стоит вашего внимания. А пока, позвольте мне объяснить. Видите ли, единой для всех классификации магии не существует. — Как? — удивилась я. — За столетия… — Даже тысячелетия, — признала профессор. — Верно, за всё то время, что нам известна магия, единой для всех и каждого классификации магии не создано. Дело в том, что взгляды на магию сильно разнятся в зависимости от того, как именно существо с ней взаимодействует. Да, указанная вашим знакомым терминология касательно боевой магии верна, и относится к каждому обитателю Магикса. Однако, это классификация относится, скорее, к правовому полю, нежели к полноценной науке. В конце-концов, вы можете и кухонный нож, и даже табуретку приспособить в качестве оружия, но местная власть вряд ли наложит на вас какое-либо ограничение на их повседневное использование. Опять же, боевая магия, на самом деле, доступна даже неразумным существам. Использовать её именно так может как обладатель развитого ума, так и драконид или даже жаба с ближайшего болота. Естественно было бы то, что столь завязанный на инстинкты раздел магии будет наименее отличаться в зависимости от того, кто им пользуется. Однако, именно это разделение, и эти традиции удержали меня от предложения использовать современное земное вооружение как образец для вашего будущего… приспособления. Зная привычки вашей родины касательно этого вопроса, я почти на сто процентов уверена, что окружающие посчитали бы реплику любого из популярных на вашей планете решений подходящей под определение «летальное». Это был бы очень… нелицеприятный поворот событий. — А остальные виды магии? — Всё зависит от того, с кем вы будете иметь дело, — слегка улыбнулась Гризельда. — К примеру, у «классических» магов стихий вы не увидите и намёка на бытовые чары. Это привилегия умельцев плести магические узоры таких, как Андоранские чароплёты, к примеру. У фей, кстати, вы тоже не обнаружите именно чар. Все магические действия у нас либо полностью инстинктивны, либо могут быть воплощены, грубо говоря, выражением «Хочу, чтобы». Естественно, всё несколько сложнее, но именно эту особенность ваших сил вам уже довольно скоро объяснит на своих уроках госпожа Фарагонда. — То есть, мы можем разделить магию по принципу того, кто её использует? — И да, и нет, — пожала плечами учитель. — Всё же, очень многое о природе магии до сих пор неизвестно. Плюс, далеко не каждый, кто использует свои силы, готов распространяться о том, как именно он это делает. Про изучение того, как на него эта сила влияет, я и вовсе промолчу. К примеру, мы точно не можем сказать, действительно ли чароплёт отличается от мага. Или, к примеру, то, действительно ли шаманы владеют магией, или же её целиком и полностью предоставляют им воплощения природных элементов. Это уже не говоря о том, что именно считать этим самым элементом. К примеру, до появления полноценных фей технологии техномагия считалась ничем иным, как разделом артефакторики. И то, далеко не все ещё признали факт того, что феи техномагии действительно существуют. Всё же, прошло всего полтора-два поколения с момента первой регистрации подобного направления сил. И ваши коллеги, Блум, до сих пор редкость. — Тогда, как же мне быть? Как изучать то, что нельзя классифицировать? — Путём проб и ошибок. А также слушать своих преподавателей. В конце-концов, феям об их силах известно достаточно, чтобы обучить вас достаточно качественно. И, естественно, не прекращать стремиться к совершенству. Кто знает, возможно, именно способности технофей к обработке информации помогут, наконец, разобраться во всём этом бардаке. А пока, сосредоточьтесь на текущих проблемах. Пойдёмте в нашу аудиторию. И не забудьте взять с собой те книги о Воинах Слова. Пожалуй, в словах вашего знакомого есть резон. На столе посреди привычной мне аудитории лежал диск проектора, отображавший трёхмерную голограмму моей очередной попытки создать… нечто. Идеи из книг о предшественниках специалистов действительно несли интересные идеи, но всё равно были мало применимы к реалиям фей, пусть и более походили на их приёмы, нежели практики учеников из Красного Фонтана. — С одной стороны, вам повезло, Блум, — объясняла мне Гризельда. — Техномагия находится на стыке магического восприятия бытия и привычной для жителя Земли логики. Это, с одной стороны, упрощает для вас возможность поверить в магию и свои силы, а также снижает так называемый «порог вхождения». С другой стороны, вам невероятно тяжело избавиться от привычных концепций физической части окружающего вас мира. Если всё пройдёт именно так, как надо, созданное вами орудие не только позволит вам показывать большую результативность в возможной боевой обстановке, но и позволит сломать один из внутренних барьеров вашего восприятия. Ещё раз взглянув на созданные мной чертежи, женщина одобрительно покивала головой. — Недостаточно просто поверить в то, что магия способна на всё. Вы — фея. А это значит, что многое из того, что вы можете сделать зависит не только от того, как вы будете достигать результата, но и от того, что именно вы желаете получить. Отчасти именно то, что найти эту тонкую грань между следованием логике и «следованием течению» настолько сложно, техномагия настолько сложна для большинства фей. Стараясь не пропускать мимо ушей слова Гризельды, я заканчивала сплетать магические потоки в своей руке. Действовать приходилось в состоянии превращения. Хотя бы для того, чтобы в случае какого-либо непредвиденного случая моя собственная магия меня защитила бы. Как объясняли нам с Текной на уроках преподаватели, техномагия в качестве магии фей действительно сильно взбаламутила всех, кто эту самую магию изучал. Хотя бы потому, что все до этого считали, что этот раздел магии слишком завязан на холодный разум и логику, нежели на желания и чувства, чтобы подходить для использования в подобном ключе. Также разлад вносила и разность подходов в практике техномагии. К примеру, Текна использовала магическое программирование. То есть, её действия были классическим приданием определённых свойств магическому заряду. Я же натурально создавала магические объекты из собственной силы, после чего объединяла их с энергией определённого природного элемента и приправляла всё тем же программированием. Можно ли было считать мой вариант более усложнённым вариантом Текны? Или стоило вспомнить бывших в одно время распространёнными фей-оружейников, создававших всякие колющие-режущие подарки из собственной магии, и признать их феями технологий, после чего принять мой вариант в качестве того, что объединяет приемы «ковки» и «программ»? От всех этих вопросов начинала голова трещать. В конце-концов, можно ли было вообще меня считать феей технологий, если у меня в голове валяется дракон, а в момент прохождения ритуала и обретения трансформации мною был найден огонь, а не что-то технологическое? Или то, что я это самое «что-то» создала сама, вполне подходит под выполнение условий ритуала? Потому, что, к примеру, я в книге про этот самый ритуал таких подробностей не обнаружила. А спрашивать у Гризельды, по странной причине, не хотелось. Возможно, потому, что профессор вполне себе наглядно рассказала мне о распространённой версии легенды о Великом Драконе и своём к ней скептическом отношении. Как бы то ни было, я решила, всё же, довериться учителю и попытаться сконцентрироваться на желаемом результате, а не на том, как я его достигаю. Внезапно, на визоре перед моими глазами начали отображаться совсем иные линии плетений, нежели на висящей в воздухе голограмме. Вместе с уже созданными узлами и узорами, они создавали именно то, что я так долго искала. Собравшись духом, я направила бурлящую во мне магию в левую руку, к одному из материализующих проекторов. В ладони почти мгновенно появилась сотканная из твёрдого света рукоятка, из которой постепенно начали как бы вырастать четыре тонкие прямые линии, попарно соединявшиеся своеобразными перемычками. Вытянувшись каждая в свою сторону примерно на равное половине моего предплечья расстояние, их концы едва загнулись навстречу друг-другу, после чего из соединившихся лучей начали появляться остальные части дуг будущего оружия. — Какая-то я фея винтажных технологий, — хмыкнула я себе под нос. — Сначала бумеранг. Теперь — лук. — Не стоит отбрасывать проверенные временем решения, — высказала своё мнение Гризельда. — Высокие технологии применимы далеко не в каждой ситуации. Я же, тем временем, начала рассматривать своё творение. Созданный из энергии лук пусть и не выглядел также, как высокотехнологичные блочные «монстры», увиденные когда-то мною в интернете, но и с древней «согнутой палкой» общего имел мало. Эргономичная рукоять была создана под мою руку и как влитая лежала в ладони. Составная конструкция явно указывала на «современность» оружия. Также, если рукоять и «основа» каркаса были просто прозрачными и напоминали по цвету янтарь, то оставшиеся части плеч, а также аналог тетивы, ярко переливались разными оттенками оранжевого, сигнализируя об активном перемещении магической силы внутри плетений. Взявшись пальцами правой руки за тонкую нить, я начала натягивать лук, как если бы тот был снаряжен. Между тетивой и рукоятью тут же промелькнула вспышка, сформировавшая стрелу из огня. На моём визоре, тем временем, тут же появился целеуказатель, а также графики, отображавшие состояние окружающей обстановки, способной повлиять на траекторию полёта стрелы. — Пожалуй, это не просто «винтажная» технология, — озвучила я свою мысль. — Это сплав высоких технологий, исторического опыта и магического пламени. Осталось только понять, как этим пользоваться… Понять, как пользоваться новой «игрушкой» Гризельда мне не дала. Сначала следовало как следует изучить получившуюся конструкцию на предмет уязвимости к внешним воздействиям, а также натренировать умение создавать её если не мгновенно, то быстрее, чем в первый раз. Потому, что, в отличие от того же бумеранга, в луке не обнаружилось ни одной материальной части, и убрать его на пояс поэтому я не могла. Ко всему прочему, профессор вручила мне совершенно обычные лук и стрелы, добавив в мой распорядок дня ещё и упражнения по стрельбе, так как культура обращения с этим древним видом оружия мне была абсолютно неизвестна. — Надо было создавать арбалет, — простонала я, наблюдая, как стрела в очередной раз улетает в сторону от мишени. Профессор настояла на том, чтобы тренировки происходили без каких-либо прицельных устройств. Хорошо, хоть, сам лук был не старинным деревянным, а вполне себе композитным и современной блочной конструкции. Я, конечно, не из хрусталя создавалась, но явно не располагала силами, необходимыми для натяжения классического длинного лука. Или вообще хоть какого-нибудь другого. — Я не совсем понимаю, зачем Гризельда настояла на отсутствии прицельных приспособлений, — призналась решившая составить мне компанию Текна. Девушка разглядывала выбранный мной лук и внимательно его изучала. Само наличие в Алфее полноценного стрельбища оказалось как для меня, так и для подруг, настоящим сюрпризом. Впрочем, эта часть школьного оснащения и впрямь не пользовалась большой популярностью. В основном, главными посетителями её и располагавшегося неподалёку зала для поединков на оружии ближнего боя были заняты немногочисленными старшекурсницами с Андроса. Те пользовались ими по причине распространённых традиций воспитания и обучения тамошней молодёжи. — Возможно, вам стоило подождать, когда придёт инструктор и объяснит, как именно стрелять из этой милой штучки у тебя в руках? — услышали мы позади себя задорно прозвучавший незнакомый голос. У входа стояла как раз одна из тех старшеклассниц, что здесь обретались. Это была смуглая брюнетка года на три старше меня. Лишённая рукавов короткая бежевая толстовка давала возможность как следует рассмотреть хорошо развитую мускулатуру живота и рук. Впрочем, данный выбор был продиктован скорее удобством движений самой девушки, нежели желанием покрасоваться, потому что подобранные в тон кофте спортивные штаны выглядели довольно свободными. — Блум, верно? — обратилась ко мне спортсменка. — Меня зовут Изабелла. Ко мне обратилась мисс Гризельда. Сказала, что тебя надо хотя бы минимально поднатаскать в обращении с луком. — Да, — улыбнулась я девушке. — Я Блум, а это Текна. Мне и впрямь нужны несколько уроков. Моя подруга здесь, скорее, из любопытства. И чтобы мне не было одиноко в этом большом пустом зале. — Верно, это местечко не пользуется большим спросом, — усмехнулась девушка. — Ладно, приступим к занятию? С приходом Изабеллы ситуация пошла на поправку. По крайней мере, стрелы достигали мишени в половине случаев. — Я не совсем понимаю, зачем тебе это, — призналась старшая фея. — В смысле, я поняла, что это как-то связано с твоими силами. Прости, но ты совсем не выглядишь человеком, который просто так взял и проникнулся искусством стрельбы из лука. Если ты из тех фей, что создают оружие, так в превращении вы всегда и без тренировок нормально стреляете. А к тому моменту, как для этого вам не требуется трансформироваться, вы уже и стрелы самонаводящиеся выдумываете, и прочие всякие нечестные, на мой взгляд, штуки. — Странно слышать это от девушки, культура которой связана с использованием оружия с раннего возраста, — вмешалась в разговор Текна. — Возможно, я не знакома с мисс Гризельдой достаточно близко, но даже я поняла, что твоей задачей было вовсе не научить Блум метко стрелять. С этими словами не притрагивавшаяся до этого к оружию технофея просто взяла мой лук и пустила стрелу, потратив на прицеливание меньше мгновения. Я с удивлением уставилась на мишень. Выстрел подруги не просто попал в цель. Та была поражена прямо в яблочко. — Тебя выбрали потому, что на Андросе всю молодёжь приучают культуре обращения с оружием. Тем, как именно оно влияет на жизнь и восприятие. Уверена, если бы речь шла только о твёрдой руке и метком глазе, Гризельда и сама бы справилась. Здесь же лучше справится кто-то более похожий на сверстника.