Её долг

      Ночь близилась к концу. В особняке царила несвойственная этим стенам всепоглощающая тишина. В день, когда юной Интегре пришлось стать леди Хеллсинг все сотрудники, служащие верой и правдой благородному роду, будто испарились во тьме мрачных коридоров. Не было слышно тихого шёпота служанок. Не доносился шелест перебираемой бумаги. Не разрывались от кипящей работы телефоны. Все будто умерло вместе со своим хозяином, погрузившись в молчаливую скорбь.       Дворецкий семьи уверенной походкой направлялся известной только ему одному дорогой в самое сердце скрытых подземелий. Ему не терпелось узнать известные вампиру подробности произошедшего инцидента. По холодному задумчивому взгляду серых глаз невозможно было сказать, что его снедала тревога. Причина той тревоги крылась не в настороженном ожидании новой опасности и даже не беспокойстве о юной наследнице, нет. Не смотря на твёрдость характера и свойственную ему рассудительность, Волтер боялся правды. Этот страх не был чем-то иррациональным, а даже напротив — вполне обоснованным. Несвоевременное раскрытие мотивов смертельно опасного бездействия и беспечности в такой день могло стать для него роковым. Мужчина просто не мог этого допустить, ведь слишком многое стояло на кону. Борьба длинною в жизнь должна окончится абсолютной победой, триумфом и ничем другим.       Спускаясь по длинной лестнице, ведущей вглубь мрачных катакомб он все явственнее ощущал Его присутствие. По каменному полу стелился чёрный туман. Слышался запах тлена пороха и крови. По коже Волтера прошёлся неприятный холодок. Он тихо хмыкнул, ощутив, как из глубин его души начал подниматься такой знакомый тошнотворный первобытный страх.       «Да, определённо, вернулся», — подумал мужчина и ускорил шаг.       Минуя очередной поворот дворецкий оказался в большой тёмной зале. С непроницаемым лицом он приблизился к восседавшему на троне Немертвому. На его худом измождённом лице, ещё больше напоминающем лик мертвеца виднелись брызги засохшей крови. Властно обхватив длинными пальцами подлокотники он молча буравил своего гостя тяжёлым взглядом.       — Ангел Смерти, — пробасил из темноты низкий грудной голос.       — Лорд Алукард, — склонился в почтительном поклоне дворецкий, — давненько меня так никто не называл, — на лице мужчины заиграла улыбка. Гордо выпрямившись он продолжил:       — Так значит это правда. Ты и правда вернулся.       — Как видишь.       — Но… Как тебе это удалось? — не скрывая удивления спросил Волтер.       — Не без помощи, — язвительно ответил вампир и ухмыльнулся. Его глаза внимательно изучали внешний вид дворецкого, украдкой цепляя обрывки мыслей. Остановившись на побелевшем лице он невольно поморщился. Несмотря на то, что мужчина нацепил на себя такую привычную маску безразличия и серьёзности, Немёртвый не мог не заметить участившегося сердцебиения. Бледные губы растянулись в недоброй улыбке.       — Чего же так боится знаменитый Ангел Смерти? — вампир задумчиво наклонил голову, — мертвецов, что теперь здесь покоятся? Меня?       Дворецкий не дрогнул. Он знал, что не сможет скрыть от него своих чувств. То, что никогда не подводило в общении с людьми не могло помочь обмануть обострённое животное чутьё чудовища напротив.       — Или быть может того, что пытаешься скрыть? — в усталых глазах заалели угольки гнева.       — Я обеспокоен тем что было и тем, что будет, Лорд, — ответил Волтер менторским тоном, пропустив мимо ушей колкие замечания — и, как ты понимаешь, я пришёл не ради светской беседы. Я хочу узнать, что произошло во время моего отсутствия.       Алукард усмехнулся. В помещении стало заметно холоднее, отчего человек невольно поёжился.       — А разве маленькая Хозяйка тебе не рассказала? Или твоя память тебя подводит?       Волтер понимал чего добивался Немёртвый. Неконтролируемой злости, сомнения в своих силах. Он знал как лучше на него надавить, в конце концов, они слишком хорошо изучили друг друга за все эти годы. Мужчину всегда раздражала эта заносчивая манера общения, этот надменный взгляд. Но выдать всю ненависть, что таилась у него на душе было равносильно признанию поражения. Нет, такого удовольствия он ему не доставит. Иначе он предаст самого себя. Собрав всю волю в кулак Волтер невозмутимо парировал:       — Из рассказа маленькой напуганной девочки и увиденных собственными глазами ран я смог понять лишь то, что её попытались убить, — сказал он и загнул один палец, — из того, что она осталась жива, я смог понять, что ты каким-то чудом вновь вернулся из Преисподней.       — Значит ты знаешь все.       — Детали, — требовательным тоном перебил дворецкий, — мне нужны детали, Алукард.       — Надо же, какая настойчивость!       — Я умею быть настойчивым. Особенно в вопросах, касающихся безопасности Хеллсингов.       В ответ раздался оглушительный смех. Мужчина еле слышно скрипнул зубами от подавляемого гнева. Проклятая тварь испытывала его терпение.       — Безопасность Хеллсингов… Какая ирония!       — О чем ты?       Отсмеявшись, Алукард вдруг стал серьёзен:       — Я был мёртв, когда эти псы напали на девчонку во главе с Ричардом, — Немёртвый кивком указал во тьму, туда, где, по всей видимости, покоились убитые им нападавшие, — теперь они стали собачьим дерьмом, а белокурый ребёнок моей Хозяйкой. Вот и все детали. Намного интереснее узнать где был ты, когда над родом Хеллсингов нависла опасность? Где был ты, Волтер? — Худое тело вампира угрожающе нависало над человеком, — почему она бежала в этот богом забытый склеп, а не в тёплые объятия своего верного дворецкого?       Сердце Волтера кольнула так некстати проснувшаяся совесть.       — Потому, что я отсутствовал по поручению сэра Хеллсинг, — дрогнувшим голосом ответил он и на мгновение отвёл взгляд.       — И сэр Хеллсинг так просто отпустил тебя перед своей кончиной? Дворецкий, ты лжёшь! Мне не нужно читать твои мысли, чтобы понять это. Артур был самонадеянным дураком, но не глупцом, — прошипел вампир. С минуту они молча буравили друг друга взглядом.       — Честно признаться, я сам не понимаю, почему, а, главное, как она прибежала сюда, — задумчиво ответил мужчина и, потерев подбородок, продолжил — насколько я знаю, сэр Артур очень бережно относился ко всем своим секретам. Быть может, он сам ей сказал бежать в подземелье?       — Очень рискованный и глупый поступок с его стороны, один из многих — ухмыльнулся Алукард, блеснув алыми глазами, — я был не в самом располагающем к размышлениям состоянии.       — Отчаянный, я бы сказал. Скорее всего он предполагал, что может случится нечто подобное. Из ряда вон выходящее.       — В таком случае, забавно, что он доверил жизнь своей дочери чудовищу, которое сам же запер в этих стенах, а не своему верному Ангелу Смерти или кому бы то ни было ещё.       — А я, напротив, нахожу это закономерным.       — Это почему же? — не скрывая своей заинтересованности уточнил Немёртвый.       — Неужели мне нужно пояснять такие простые вещи? Похоже, годы, проведённые в подземелье, не прошли бесследно, — Волтер смерил своего оппонента высокомерным взглядом.       — Ты прав, дворецкий, не прошли. Я очень голоден, а ты лишь тратишь моё время пустыми разговорами. Ближе к делу.       -Ты — сильнейшее оружие рода Хеллсинг. Разумно в патовой ситуации держаться сильнейшей фигуры.       — А ещё я — кровожадное чудовище, которое могло выпить девчонку на месте. Обратить её, — Алукард задумчиво провёл костлявым пальцем по пустому пыльному бокалу, — какая была бы ирония, Леди Хеллсинг — наследница рода охотников на вампиров, ставшая вампиром. Думаю, Артуру бы понравилось, — блеснул острыми зубами вампир и хрипло рассмеялся.       — Но ты этого не сделал.       — Не сделал.       — И вот мы здесь, а она там — наверху, скрывается от чудовищ вроде нас с тобой в своих снах. Но ей придётся проснуться и занять место Артура. А тебе и мне стать её верными слугами.       — Хех, верными… — хмыкнул Немёртвый и сжал в руке бокал. По столу заструилась тёмно-красная кровь, — я всё думаю, куда делись остальные верные подданные Артура? Почему не отреагировала охрана, неустанно следящая за безопасностью Хеллсингов? Почему никто не заметил пропажу своей Госпожи? — рассматривая медленно заживающие раны, рассуждал он.        — Я не видел в воспоминаниях Ричарда и его зверюшек ни одного упоминания об этом, что нахожу крайне любопытным. Слишком много странных совпадений.       — Поэтому я здесь, — пожал плечами Волтер, — должен признаться, я не ожидал, что Ричард решится на такое… Она же ещё совсем ребёнок. Родная кровь, в конце концов.       — Люди убивают себе подобных и по менее значительным причинам, чем жажда власти.       Внезапно воцарилась тишина. Волтер, виртуозно изобразивший удивление погрузился в свои размышления. Немёртвый же терпеливо ждал. Он хотел услышать оправдания из уст предполагаемого предателя.       — Похоже, что все мы были слишком беспечными.       — Неужели знаменитый Ангел Смерти, повидавший на своём веку достаточно предателей не смог разглядеть его у себя под носом? Неужели мой проницательный прежний Хозяин в одночасье стал настолько слеп и беспечен, что не увидел жажду власти в глазах своего собственного брата? Даже не удосужился обеспечить безопасность дочери…       — Все мы ошибаемся.       — О нет, только не ты и только не так.       Злость новой волной захлестнула мужчину. Сжав кулаки он раздражённо прошипел:       — Что я должен тебе ответить, чтобы ты перестал терзать меня вопросами? Что я могу ответить тебе на это? Что дал слабину? Что был недостаточно проницателен и дальновиден? А Артур? Он был на смертном одре! Нам, людям, свойственно ошибаться!       Вопреки ожиданиям Волтера вампир замолчал. Впервые за много лет он усомнился в верности дворецкого. Доводы, брошенные сгоряча казались ему наигранно мальчишескими, а мотивы туманными. Он чувствовал фальшь всем своим нутром, но не мог собрать воедино более-менее логичную картину событий. Алукард понимал, что человек, бывший его Хозяином не мог быть таким глупцом, чтобы не предусмотреть подобное развитие событий. Он знал, что Волтер был не из робкого десятка. Всё говорило ему о том, что среди Хеллсингов притаился враг и он не дремлет. Однако с выводами не спешил. Жизненный опыт не раз давал Немёртвому убедиться в том, что первое впечатление часто бывает ложным. Важно было понять, что скрыто в тени.       — Алукард, неужели ты действительно считаешь, что я не мог справиться с маленькой девочкой? Если бы я желал Интегре смерти… У меня был шанс и не один убить её, а уж привлекать для этого посторонних — верх глупости.       — Я думаю, что ты не настолько глуп, чтобы бросить мне вызов, Ангел Смерти.       — Отнюдь, если бы я хотел убить Интегру, то сначала убедился бы в том, что ты не воскреснешь.       — Звучит очень самонадеянно, -рассеялась нечисть, — но очень похоже на того Волтера, что я знаю. Гораздо больше, чем тот, что стоит сейчас передо мной. Я пока не понимаю твоих мотивов, но это пока. И рано или поздно я узнаю правду. Времени у меня достаточно, а ждать я умею.       — Не сомневаюсь, — ухмыльнулся дворецкий и, почтительно откланявшись неспешной походкой направился на выход, мысленно празднуя победу. Ещё одна маленькая победа над великим Носферату перед полным триумфом.       Эй Волтер! — окликнул его Алукард, — ты же помнишь, что я делаю с предателями?       Дворецкий молча кивнул и исчез в дверном проёме.        Когда свет коснулся лица дворецкого, на нем засияла самодовольная улыбка. Он понимал, что просчитался во многом, но был рад тому, что смог выйти сухим из воды. Да, не так Волтер представлял себе этот роковой для Хеллсингов день, не так он представлял себе эту, воистину страшную ночь. Но важные факты удалось скрыть в тени, а это главное. Монстр прозорлив и силён, но Ангел Смерти сможет отправить его назад в Преисподнюю своими руками, туда, где ему и место.       Проходя мимо двери в покои Интегры он решительно ускорил шаг, но вскоре остановился, тяжело вздохнув. Не смотря на радость от своей маленькой победы, совсем недавно придавшей ему столько сил, от слов вампира на душе мужчины было гадко. Тихонько приоткрыв дверь дворецкий увидел как девочка морщилась и сжимала маленькие кулачки, ворочаясь в кровати. Её дыхание было частым, а на лбу проступил холодный пот. Похоже, что кошмары реальности продолжали её преследовать во снах.       Сердце Волтера снова кольнула совесть. Он не желал ей зла. Ребёнок, волею судьбы оказавшийся в самом логове чудовищ не заслуживал страданий и он это понимал. Пусть мужчина и не хотел себе в этом признаваться, но где-то на задворках своей души он надеялся на то, что ей удастся спастись. Всё было против неё. И не смотря на это его маленькая Хозяйка здесь. Раненая, брошенная отцом на этой пропитанной кровью проклятой земле, но не сломленная.       «Быть может, оно и к лучшему» — внезапно пронеслось у него в голове. Подойдя к кровати он положил свою широкую ладонь ей на лоб. Он был горячий. Невольно поморщившись от чувства вины дворецкий заботливо накрыл девочку одеялом и поспешил удалиться.       — Нет! Не уходи! Пожалуйста… — взмолилась спящая Интегра и рефлекторно схватила его за руку, — отец, пожалуйста…       Оцепенев, мужчина замер, не зная, что делать. По раскрасневшимся щекам ребёнка потекли горькие слезы.       — Пожалуйста… — уже тише взмолилась она и, погрузившись в сон, разжала пальцы, — не оставляй меня одну…       Волтер нерешительно погладил Хозяйку по голове.       — Никогда и ни за что больше, моя Госпожа. Я не оставлю тебя одну, — неожиданно для себя прошептал дворецкий, понимая, что вряд ли ему удастся сдержать свои слова, не распрощавшись с заветной целью. Одно он знал наверняка — у них есть время. Время тяжёлое и требующее сил от всех участников этой злополучной игры судьбы. Но он готов в ней участвовать.       Солнце было уже высоко, когда Интегра пробудилась ото сна. Разбитая и, казалось, ещё больше уставшая она сладко потянулась. Раненое плечо тут же отозвалось острой болью. Инстинктивно схватившись за него, она увидела как сквозь повязку проступили пятна свежей крови.       «Выглядит отвратительно», — подумала девочка и перевела взгляд заплаканных глаз на часы. Стрелки показывали без тридцати минут полдень.       «Почему Волтер не разбудил меня?» — она резко вскочила с кровати о чем тут же пожалела — раненое тело мгновенно отозвалось головокружением и слабостью. Превозмогая боль она неспешно направилась в ванную комнату.       Смыв остатки сна и переодевшись в чистую одежду Интегра оценивающе посмотрела на своё отражение. По ту сторону зазеркалья на неё смотрело тоже курносое личико. Непослушные волосы, аккуратно собранные заколкой касались плеч. Нежно-голубое платье удачно подчёркивало стройность молодого тела. Ничто в её внешнем виде не выдавало того, что ребёнку пришлось пережить. Лишь присмотревшись к синеве её глаз можно было заметить изменения. Где-то в самой глубине девичьей души воцарились скорбь и страх, что придавало взгляду не свойственную леди её возраста серьёзность. Да, не смотря на волю к жизни и страстное желание продолжить дело отца она боялась. Юная наследница древнего благородного рода боялась своей новой роли. Боялась будущего, с которым ей предстояло встретиться. Боялась не справиться со всем, что ей предстояло сделать и подвести людей за которых она теперь несла ответственность. Ей только предстояло познать тонкости управления организацией. И в этом ей должны были помочь её верные слуги.       Из размышлений её вырвал стук в дверь.       — Госпожа? Вы уже проснулись? — послышался знакомый голос.       — Да, входи, Волтер.       Приветственно откланявшись дворецкий внёс в комнату поднос с пропущенным завтраком и оценивающе посмотрел на Хозяйку.       — Вы уже переоделись. Не стоило. Ваши раны…они…       — Мои раны будут в порядке. Спасибо за беспокойство, — прервала его девочка и слабо улыбнулась.       — И все же я вынужден настаивать на том, что вам требуется перевязка. Я отправлю к вам врача.       Поморщив носик, она аккуратно коснулась бинтов.       — Сильно болит? — в серых глазах мужчины мелькнуло беспокойство.       — Я в порядке, правда. Не о чем беспокоиться, — Интегра отвернулась к окну и устремила взгляд куда-то вдаль.       — Миледи, я знаю, что вам не понравится то, что я скажу. Но я решительно рекомендую вам дать себе время залечить раны, — Волтер говорил медленно, вкрадчиво, внимательно наблюдая за реакцией юной Хозяйки, — в любом случае, дать присягу Её Величеству вы сможете только через месяц, пока не будут улажены все… бюрократические тонкости.       — А отец? — обернулась она и впилась нетерпеливым взглядом голубых глаз в дворецкого, — когда похороны?       — Мероприятие по прощанию с усопшим запланировано на послезавтра. Но я не рекомендовал бы ва…       — Я понимаю, что ты беспокоишься обо мне, но я пойду туда даже если мне придётся сделать это ползком. Это мой долг, — тихо сказала она и, усевшись за столик нехотя приступила к завтраку.       Волтер знал, что она так ответит. В такие моменты девочка особенно сильно напоминала ему Артура. Такая же упрямая, такая же сильная. Но он знал не понаслышке чем обычно оборачивалось такое упрямство. Не жалея своего здоровья, игнорируя боль и усталость, игнорируя запреты врачей сэр Хеллсинг продолжал настойчиво идти вперёд несмотря ни на что. В конце концов это привело к тому, что его организм не выдержал нагрузок — болезнь подкралась незаметно и, вцепившись когтями, не отпускала до самой смерти.       — При всём уважении, мой долг, как дворецкого семьи Хеллсинг — заботиться о вашем благополучии. В таком случае ваше здоровье становится приоритетной задачей.       Внезапно Интегра рассмеялась.       — Волтер, иногда ты бываешь совершенно невыносим. Совсем как мистер Петтерсон с его:       — «Юная леди, вы должны беречь талию, а не объедаться пончиками до потери пульса!» — она скосила глаза к переносице и надула губы.       Дворецкий лишь смущённо улыбнулся в ответ.       — Но я понимаю о чём ты говоришь. Я буду паинькой если ты мне позволишь попрощаться с ним, обещаю.       — Г…госпожа… Как я могу запретить вам… — не найдя что ответить прошептал мужчина и взял её хрупкую руку в свою ладонь, — я скажу слугам всё подготовить.       -А что… с Ним? — внезапно вспомнив о своём новом слуге смущённо спросила девочка.       — С кем? — вопросительно изогнул бровь Волтер.       — Ну…с Ним…с вампиром.       — Сейчас день, моя Госпожа. Он спит как и положено спать вампирам.       Ещё больше смутившись своему глупому вопросу Интегра ощутила как её щеки заливаются румянцем. Похоже справиться с новой ролью будет ещё сложнее чем она думала.       — Если позволите, я вынужден вас покинуть.       — Да, конечно.       — Не покидайте пока комнату. Дождитесь медика.       Интегра молча кивнула и снова устремила взгляд в окно. Когда дворецкий вышел из комнаты к девочке снова вернулось тягостное настроение. Не смотря на нежелание поддаваться слабости, сейчас ей больше всего хотелось раствориться в своих мыслях, оградившись от суровой действительности. Молча вытерпев медицинские процедуры, послушно просидев в комнате большую часть дня она всё явственнее ощущала как внутри закипал гнев на разрастающуюся в душе тоску. Не смотря на все попытки забыться она всё чаще возвращалась к мыслям об отце. Да, врач требовательно просил её сохранять постельный режим по меньшей мере пару дней. Да, она обещала быть паинькой. Но никто ведь даже не заметит, если она лишь на пару минут посетит его кабинет. В конце концов, не рассыплется же она в прах, если немного пройдётся.       Юркнув в коридор она, воровато оглядываясь, торопливо поспешила к своей цели. Ей везло, служащие занятые работой не замечали крадущегося ребёнка, занимаясь своими повседневными делами. Дворецкого тоже нигде не было видно.       Когда массивная деревянная дверь со скрипом открылась, вместе с ворвавшимся в грудь до боли знакомым запахом Интегру накрыли воспоминания.       Это были ничем не примечательные обрывки их совместной жизни, совершенно обычные и, в то же время, особенно ценные. Вот они вместе читают какую-то глупую сказку у камина и задорно смеются. Вот он наблюдает за тем как она учится фехтованию и широко улыбается, видя успехи дочери. Вот они вместе смотрят на ночное небо, изучая созвездия и загадывают желания. Такая обычная человеческая жизнь. Жизнь без тайн, заговоров и чудовищ, теневая сторона которой была надёжно скрыта заботливым отцом. Однако юная леди Хеллсинг понимала, что той малой части знаний, которой он наполнил её разум было ничтожно мало для того чтобы выжить в этом безумном мире. Ответы на терзаемые её пытливый ум вопросы должны были храниться где-то здесь и она намеревалась их найти.       Среди кипы отчётов, докладов и поручений она нашла ничем не примечательный конверт с гербовой печатью Хеллсингов. Адресата, кому назначалось бы письмо нигде не было видно, лишь загадочная надпись «IFVH», написанная чёрными чернилами красовалась на белой бумаге. Аккуратно вскрыв его она нашла письмо, написанное рукой отца.       «Дорогая Интегра! Если ты читаешь это письмо, значит меня уже нет в живых. Мне бесконечно жаль, что нам приходится расставаться так рано, но, увы, такова жизнь. Не стану скрывать, что тебе придётся столкнуться с трудностями на своём пути, многие из которых будут казаться тебе непосильными. Но не беспокойся, дочь моя, я не оставил тебя одну. В моём кабинете ты найдёшь все, что необходимо знать главе организации. Будь внимательна к деталям и ты найдёшь ответы на все свои вопросы. За картиной у книжных полок скрыт сейф — там я оставил для тебя некоторые сбережения. Уверен у тебя сейчас много вопросов, детка. Я молюсь всем Богам, чтобы тебе не пришлось воспользоваться моим последним наставлением, но если это так, то на твои хрупкие плечи возлагается ещё большая ответственность. Веками наш род хранил в стенах своего дома грозное оружие, способное уничтожить всё на своём пути. Теперь оно твоё. Твоё бремя и твоё спасение. Будь сильной, девочка моя, и оно станет верным карающим мечом в твоих руках. Должен признать, я не хотел, чтобы тебя коснулась эта часть прошлого нашего рода, но, в конце концов, ты тоже Хеллсинг и имеешь право знать всё. Да, грядут тёмные времена, но я воспитал тебя сильной и уверен, что ты со всем справишься. Держись рядом с Ричардом и Волтером — они помогут тебе в этом нелёгком деле. Знай, что не смотря ни на что я всегда буду в твоём сердечке. Будь сильной, Интегра, и неси с честью имя Хеллсингов. С любовью, отец.»       Солёные слезинки капнули на письмо, размыв чернила. Давшая себе слово больше не плакать Интегра прижала к груди исписанную бумагу и бессильно села в кресло. Ей было немыслимо тяжело осознавать, что она больше никогда не увидится со своим самым родным человеком. Сердечко разрывалось от боли.       — Обещаю, отец. Я буду сильной, — прошептала она и горько зарыдала.       Потеряв счёт времени, Интегра провела в кабинете отца весь остаток дня. Слоняясь от книжных полок к столу, изучая оставленные документы отца, она то и дело снова срывалась, проклиная себя за эту слабость. Когда солнце окончательно село, она нехотя зажгла свет и снова устроилась в кресле, мечтательно закрыв глаза, вдыхая его запах.       Где-то в тени мрачного кабинета, наполнив комнату неестественным холодом вспыхнули алым два огонька. Она почувствовала незваного гостя почти сразу. По спине прошлись мурашки, а разума коснулось уже знакомое чувство беспокойства. Но она так и осталась неподвижной, стараясь забыться в собственных мыслях.       — Не плачь, юная Хозяйка. Хеллсинги не плачут, — зашелестел вдруг голос над самым ухом.       Когда она обернулась сзади не было никого. Лишь на одно мгновение колыхнулась чёрной дымкой тень, чтобы вновь оставить терзаемую душу в одиночестве.