Грани

— Неееееееееет! В лунном свете, струившемся из окна, показалась фигура молодого человека. Он, схватившись за голову, тяжело дышал и пытался угомонить разбушевавшееся сердце. Мысли все еще были заняты увиденным кошмаром, и никак не укладывалась в голове последняя вырезка из газет, которую он отчетливо видел… Парень огляделся по сторонам и облегченно выдохнул: — Приснится же, — усмехнулся он, чувствуя, как мелкая дрожь, колотившая его, постепенно стихает. Циферблат часов показывал три часа ночи, и, парень, накинув халат, медленно поплелся на кухню. Терпкий аромат кофе приятно бодрил, рассеивая все плохие воспоминания, связанные с виденным кошмарным сном. Он пригладил рукой растрепанные белокурые волосы и посмотрел в окно. Небо было усыпано холодными звездами, а раскинувшийся сад загородного дома уже был покрыт серебристым инеем... Молодой человек поежился от холода и сделал осторожный глоток горячего напитка. Приятный горьковато-сладкий вкус заставил темно-серые глаза прикрыть от удовольствия. Сон улетучивался. Скоро он снова встретится с ней. Парень искоса взглянул на стоявшую на подоконнике фотографию симпатичной длинноволосой брюнетки. — Хорошо, что это всего лишь сон, — задумчиво произнес он, возвращаясь в мыслях к увиденному кошмару. – Не хотелось бы пережить подобное в реальности… Солнце мягко уплывало за горизонт, освещая истаивающими красными лучами каменистый берег небольшой речушки в Киото. На огромном валуне сидели маленькая темноволосая девочка лет восьми и высокий белокурый мальчик лет двенадцати, любующиеся закатом. — Правда, сегодня самый чудесный день? — восхищенно произнесла девочка, доставая из кармана фиолетовый камешек, подаренный ей новым другом. – Смотри, Куон, — она поднесла свою драгоценность к лицу и взглянула на закат, — если посмотреть на солнце через твой волшебный талисман… Мальчик придвинулся к девочке так, что их щеки соприкоснулись, и она от неожиданности отпрянула, пытаясь скрыть смущение. — Действительно, красиво,— как ни в чем не бывало улыбнулся блондин и вскочил с огромного камня на ноги. – Кстати, послезавтра я и папа возвращаемся в Америку. — Уже? – погрустнела девочка. – Вы же только прилетели… — Я бы тоже не хотел улетать от тебя, Кеко-чан, — грустно вздохнул он, — но проект папы заканчивается, да и дома ждут уже новые... — Ты тоже хочешь быть актером? – поинтересовалась она, пристально глядя на друга, ковыряющего камни носком ботинка. — Конечно, — с нескрываемой гордостью в голосе воскликнул Куон. – Мой отец – самый лучший и уважаемый актер в мире. Я хочу стать, таким же, как он. — А ты позовешь меня на свою… — она задумалась, пытаясь вспомнить умные слова, часто произносимые другом. — Премьеру? – добавил он и тепло рассмеялся. – Конечно, Кеко-чан… А ты будешь писать мне? — Каждый день! — воскликнула она и попыталась скатиться с камня, но неудачно. Она зажмурилась и вскрикнула, прежде чем успела осознать, что прижата к груди подоспевшего мальчика. Он крепко обнимал ее, и было слышно, как стучит его взволнованное сердце. — Дуреха! — прошептал он. – Ты все привыкла делать сама, а если бы разбилась? – в его голосе сквозило беспокойство. — Но не разбилась же, — тихо ответила малышка, крепко обняв мальчика в ответ. — Куон? — Да, — выпускать ее из объятий не хотелось. — А я смогу стать актрисой? –внезапный вопрос, заданный девочкой, ошарашил. Он недоуменно посмотрел на посерьезневшее лицо подруги и улыбнулся: — А почему ты спрашиваешь? — Ну тогда… — она в смущении опустила глаза, — нам… мы всегда будем вместе. Мальчик звонко рассмеялся и снова обнял девочку: — Тогда ты должна очень стараться, ведь актерская профессия не из легких… — Я приложу все усилия, — твердо сказала она, в который раз удивляя друга своей настырностью. — Уж постарайся, — хмыкнул он, выпуская ее из объятий и беря за руку. – Уже поздно, твоя мама, наверное, волнуется, да и у папы съемки уже закончились… Кеко кивнула в ответ, и они не спеша побрели в сторону дома девочки. Теплая улыбка блондина озарила его лицо. Он поставил уже пустую кружку на стол и откинулся на спинку стула, закинув руки за голову. — Что? Не спится? – мужчина своим внезапным появлением на кухне нарушил воспоминания молодого человека. – Поди о своей Кеко-чан думаешь? — А ты никогда не задумывался, что могло бы быть, если бы я тогда не уехал с Такарадой? — вопрос Куона озадачил отца. — С чего такие мысли в ночное время? – недоуменно спросил Куу и, немного подумав, добавил. – Превратился бы в какого-нибудь неугомонного мстительного монстрика, обиженного на родителей, и приносил мне с Джулией кучу неприятностей, — рассмеялся было он, но, заметив серьезный взгляд сына, замолчал. – Я что-то не то сказал? — Именно такого, как ты говоришь, «монстрика» я увидел сегодня во сне, — парень резко поднялся и подошел к окну. – Неужели я бы смог быть таким? Куу замер, совершенно забыв об аппетитном гамбургере в его руке: — Эй, сын, ты чего? Я же пошутил… У тебя были этакие подростковые обиды и замашки… Тебя не удовлетворяла моя слава, но чтобы ты… — Все же хорошо, что я решился улететь в Японию, — облегченно вздохнул молодой человек и снова плюхнулся на стул, — быть таким Хизури Куоном я бы не хотел… — Папа, — Куон внимательно посмотрел на отца. – У меня к тебе серьезный разговор… Куу нахмурился, он уже знал, о чем пойдет речь: — Это связано с твоим дядей? — То есть ты в курсе? — Он не поленился первым обрадовать меня твоим решением, — мужчина ядовито усмехнулся. — Надеялся воззвать меня к разуму. — И твое мнение? – парень выжидающе смотрел на отца. — Я считаю, что нет смысла сбегать куда-то, ты и здесь можешь добиться успеха. Твой отъезд ничего не решит. Да и в последнее время тебя сложно назвать пай-мальчиком… хотя ты и не был никогда… — Твоя слава не дает мне проявиться, как индивидуальности! — вспылил парень, — неужели ты этого не замечаешь? Меня все сравнивают с тобой и говорят, что мои достижения – твоя заслуга… Ты считаешь, что я настолько бездарен? — Куу обессилено закрыл лицо рукой, не первый раз он выслушивает подобное от сына. – Я хочу достигнуть результатов сам, без твоей помощи, и Япония – это идеальный вариант для моего актерского дебюта… — Сын, — простонал Куу, — но это совершенно другая страна, другие люди, и все же карьера актера в Америке… — Хочешь, чтобы я всю жизнь влачился в твоей тени? Хочешь, чтобы нас сравнивали, сталкивая лбами? Мужчина поднял полные горечи глаза на парня и устало махнул рукой: — Делай, как знаешь… — Но я не стану менять своей фамилии, — тихо заметил Куон. — А? – Хизури-старший внимательно посмотрел на чуть улыбнувшегося сына. — Такарада хочет, чтобы я кардинально сменил фамилию и имя, думает, что так будет легче продвинуться в мире шоу-бизнеса, но я так не считаю… Ты веришь в меня, папа? Губы Куу дрогнули и расплылись в улыбке: — Конечно… — Кеко уже знает, что ты сегодня возвращаешься? – мужчина вывел из раздумий парня. — Нет, — улыбнулся он, — хочу сделать ей сюрприз… Тем более, из-за этого проекта я пропустил ее выпускной. — Она обиделась? – Куу заинтересовано следил за смущенной реакцией сына. — Нет, — горько вздохнул он, — пожелала удачных съемок и даже была очень рада… — А, — догадливо протянул отец, — ты расстроился из-за такой реакции. Ожидал, что она будет умолять взять ее с собой или не лететь вовсе… — Ну такого я не представлял, конечно… — недовольно проворчал Куон, отвернувшись. – Ну она могла хотя бы расстроится. — Кеко поступила мудро, мой мальчик, — усмехнулся Куу, похлопав сына по плечу. – Представляешь, сколько еще тебе предстоит командировок, а пресса так и будет ожидать момента, чтобы посудачить о твоей личной жизни… Да ты и так уже достаточно популярен в свои двадцать два. — В том сне мы так и не смогли признаться… — он осекся, заметив заигравшее любопытство в глазах отца. — Тогда чего ты медлишь? – воскликнул мужчина. – Ей уже восемнадцать, да и девушка она весьма милая… — Я боюсь отказа… боюсь оказаться просто другом. По идее, нас только и связывают переписка да дружеское общение по выходным на протяжении этих пяти лет. Звезды рассыпались на темном небосводе серебряными каплями. Легкий ветерок качал кроны деревьев, а луна выстелила дорожку на рябистой поверхности быстрой речки. Кеко и Куон медленно брели по берегу, вспоминая прошлое, свои детские забавы, и звонкий смех молодых людей то и дело разрывал воцаряющееся спокойствие приближающейся ночи. Девушка вынула свой заветный камешек и показала его парню: — Помнишь, ты подарил мне его… — Конечно, — улыбнулся он в ответ, глядя на переливающиеся в лунном свечении холодные грани безделушки. — Мне он очень помог, когда ушла мама, и когда меня доставал Шо… Я вспоминала твою улыбку и верила, что рано или поздно ты вернешься, и мы снова сможем прогуляться по берегу реки… Куон смотрел в ее завораживающие глаза и лишний раз убеждался, что не мыслит своей жизни без этой девушки, которая все так же верит в чудеса и радуется незначительным мелочам. Никакая красавица не смогла бы разжечь в нем ту искру нежности, что пробуждала его любимая Кеко-чан. Ему так хотелось рассказать ей о своих чувствах, но разница в возрасте и воспитание Могами с ее идеализированными представлениями о любви, все время выстраивали в его сознании четкую границу, нарушать которую он боялся… — О чем задумался? – спросила она, заглядывая в его глаза. – Ты сегодня какой-то странный… — Кеко-чан, — грустно улыбнулся он, — мне надо на время улететь в Америку… — Что-то с родителями? – вздохнула девушка. — Нет-нет, — рассмеялся он, — с ними все замечательно… Меня пригласили сняться в одной многообещающей картине… — Куон! – радостно воскликнула она. – Ты понимаешь?.. — Что? – парень изумленно посмотрел на запрыгавшую перед ним подругу. «Все такая же взбалмошная…» — Ты смог преодолеть ее… — Чего? — Ну эту… тень… — она захлопала в ладоши. – Ты доказал, что как актер не хуже своего отца… — Вообще-то он тоже снимается в этой картине. — Я всегда знала, что ты — самый лучший актер в мире… — Кеко, — смущенно выдохнул парень и посмотрел в ее горящие озорством глаза. — Я говорю правду, — улыбнулась девушка, закружившись на месте, раскинув руки. – Сегодня самый замечательный день! Она чуть покачнулась, и Куон успел подхватить ее на руки. Оба замерли, встретившись изумленными взглядами: — Ты все такая же беспечная, — прошептал он. — Какой же ты… — также тихо ответила она, — вредный… — и прикрыла глаза. — Так и думал, что вы здесь бродите, — яркий луч осветил раскрасневшиеся от смущения лица. – И эта девушка еще рассказывала мне о порядочности и чести… — А тебе какое дело? – «ласково» перебил появившегося Шотаро Куон. – Кажется, следить за кем-то — нехорошо… так можно и в челюсть схлопотать. — Куон! – фыркнула девушка, заметив схлестнувшиеся взгляды парней. – Шотаро! Вы, когда встречаетесь, готовы друг другу глотки перегрызть… — Не, это нормально? – взвыл Фува. – Приезжает чуть ли не каждые выходные, ты с ним ходишь где-то, хихикаешь... — По-моему, Кеко имеет право выбирать с кем ходить… — бросил Куон назрушителю спокойствия. – И твои родители даже весьма рады… — Потому что ты их очаровал своей смазливой рожицей… — Прекрати! – грозно прорычала девушка. – Тебе не надоело издеваться? Куон, блеснув белозубой улыбкой, подошел к парню и, схватив за руку, потянул в сторону: — Мы ненадолго, — мягко заметил он. – Кажется, нам следует поговорить с Фувой-куном наедине. Кеко нервно сглотнула, поскольку его улыбка не вселяла уверенности в хорошем исходе. — А теперь… — Куон притянул за шкирку дернувшегося соперника. – Чего ты добиваешься? Если тебе так дорога Кеко, то давно бы уже признался ей в своих чувствах, а не доставал без причины! — Дорога? – просипел парень. – Да с ее появлением в доме все только мне ее в пример и ставят… Посмотри, какая чудная девушка, какая она старательная, какая… — Даже сознаться не можешь, слабак! – актер, брезгливо поморщившись, оттолкнул парня в сторону. – На твоем месте я бы попросил прощение, поговорил с Кеко о своих проблемах и перестал разжигать в ней ненависть к себе… Гляди-ка, она бы и сама пожелала с тобой больше времени проводить… Ну, пока! – он взмахнул рукой насупившемуся Шотаро. — Ты ее так любишь? — отчетливый вопрос заставил Куона обернуться. – Только честно! — Да, — выдохнул он и оставил соперника один на один со своими проклятиями. Самолет плавно парил над облаками, ослепляемый яркими лучами солнца. Куон смотрел в иллюминатор и представлял встречу с девушкой. Все же не видеться с ней полгода – было серьезным испытанием. Хоть они и часами разговаривали по телефону, и она рассказывала о своих очередных приключениях, все же этого ему было недостаточно. Еще никогда Куону не было так одиноко без нее, даже, наверное, в детские годы он пережил их разлуку намного спокойнее, чем теперь. Особенно злило и будоражило его известие о признании Шо. «Кажется, я подкинул своему сопернику очень действенную идейку. Кеко нарадоваться не могла кардинальным переменам в нем после нашего разговора». Одно радовало, что девушка не ответила на чувства Фувы… пока. Куон устало закрыл глаза, бессонная ночь и долгий разговор с отцом по душам давали о себе знать. Он не заметил, как провалился в сон. — Присаживайся, — Такарада махнул рукой на стоявшее кресло. – Пить будешь? Яширо кивнул и устроился около стола. Брюнет протянул ему бокал с виски и сел напротив. Тишина разлилась по кабинету. Мужчины, не смотря друг на друга, попивали огненный напиток и о чем-то думали. Паузу нарушил менеджер: — Знаешь, а ведь прошел уже год… — молчание опять повисло в кабинете. Лори вздрогнул, настолько мысли Юкихито совпали с его собственными: — Ты прав, — он протянул руку к стоявшей на столе фотографии и взял ее. С нее улыбались его любимые дети – Рен и Кеко. Он часто смотрел на снимок. Фотография была напоминанием о том, что жизнь бренна. Смерть племянника стала ужасной трагедией не только для него, но и для Кеко… — Все же не верится мне, что это был несчастный случай, — грустно вздохнул шатен. – Ну не могла она так просто утонуть… — Да, — ответил президент, наполняя стаканы очередной порцией спиртного, — после смерти Рена она очень изменилась, словно из нее душу вынули… Даже говорить ни с кем не желала. Да и проект она какой выбрала? — Эффектно все же Кеко ушла из жизни: смерть героини совпала с ее собственной, — еле слышно добавил Яширо. – Рен оказался не только ее сэмпаем, который был путеводной звездой в актерском искусстве, но и единственным, кто удерживал ее от падения в бездну… — Знаешь, а ведь это насмешка судьбы, — горько усмехнулся Лори. — Она тоже была той, кто заставил его забыть страшное прошлое... — А каким оно было? Прошлое Рена… Такарада опустошил одним глотком стакан и со звоном поставил на место: — Это долгая история, но нет больше смысла скрывать ее… — Хизури-сан, Хизури-сан, — Куон в испуге распахнул глаза, встретившись со встревоженным лицом стюардессы. – Вам плохо? — А… нет, нет… — сложно было проглотить возникший ком после увиденного. – Это сон плохой приснился… — Может чаю? – улыбнулась девушка. — Спасибо! – также любезно ответил парень. – А скоро мы прилетим? — Через час планируется посадка, — девушка скрылась за шторкой, из-за нее послышался легкий звон посуды. «Такое ощущение, что я в реале переживал все эти ощущения… Настолько правдоподобны эти сны… — он вновь посмотрел в иллюминатор, солнца не было видно, а облака окрасились в пурпурный цвет. – А что если мне вправду выпал шанс все изменить? Конечно, это не поддается логике, но…» Сердце сжалось в болезненном спазме. — Ваш чай, — его мысли прервала появившаяся стюардесса. — Спасибо, — улыбнулся он в ответ и неожиданно для себя спросил, — как вы думаете, человеку может быть дан еще один шанс в жизни? — Я думаю, да, — девушка кивнула и пошла по проходу дальше. Неторопливое такси и подарок от отца, так некстати переданный для любимого брата, ужасно раздражали. Все его мысли были заняты только Кеко, и если бы не дурацкое поручение, он бы уже давно мчался в Киото. Куон дотронулся до нагрудного кармана, где лежало купленное перед отъездом кольцо, и улыбка озарила его лицо в предвкушении встречи с возлюбленной. В LME ничего не изменилось, только разговоры о новой яркой актрисе звучали со всех сторон, но парень не обращал на это внимание. Он торопливо подписал бумаги о своем возвращении и, взяв два выходных, торопливо направился на стоянку. Серебристый Porshe стоял все на том же месте в ожидании возвращения своего хозяина. — Куон?! – звонкий голос ошарашил молодого человека, и, резко обернувшись, он едва успел обнять подлетевшую к нему девушку. — Кеко? – он с удивлением смотрел на любимую. – Но… откуда ты? — Ты приехал, — улыбка не сходила с лица брюнетки, — приехал… я… — девушка смущенно опустила глаза, — я так ждала… — последние слова прозвучали настолько тихо, что Куон с трудом услышал их. Но то тепло, что звучало в них, согрело, а подспудный страх, что иногда давал о себе знать, ушел навсегда. — Кеко… — он с трудом верил, что она здесь, рядом. – Кеко!.. – Куон прижимал к себе девушку и ни за что на свете не согласился бы отпустить ее. – Кеко… Только сейчас он со всей силой ощутил, как же не хватало ему ее улыбки, ее задорного блеска глаз… Без нее его жизнь не имела смысла. — Я люблю тебя… Кеко… Люблю… — он прошептал эти слова, что хранил в сердце, что так долго не решался сказать. Ведь так сложно, а порой и невозможно произнести их вслух, даже если душа кричит во весь голос. – Люблю… Девушка застыла, прижимаясь к молодому человеку. Слова, как и объятия, согрели и принесли в ее жизнь ту легкость, которой ей не хватало с отъезда Куона в Америку. Все, что она желала сказать ему, оказалось неважным. Осталось лишь только то чувство, что согревало ее долгие годы, что не давало исчезнуть в никуда. Оно лишь крепло и становилось сильнее, открываясь с каждым мгновением новой гранью. Только оно и тот, кто стоял рядом, чье тепло окружало ее и не давало замерзнуть… — Я люблю тебя… Куон…

ВОЗМОЖНО...

КОНЕЦ