Главный психотерапевт Валинора

За дверью что-то громыхнуло. Ирмо на миг заколебался, пытаясь понять, был ли звук реальным, или он настолько перебрал с кофе. Повод для сомнений и правда был, ведь в Валиноре редко происходило что-то, выбивающееся из общей атмосферы покоя, окутывающей страну, а вот кофе Владыка Грез действительно поглощал в таких количествах, что любой из Детей Эру на его месте давно превратился бы в зомби, по венам которого вместо крови тек бы этот самый кофе, – так что причудиться могло всякое. Однако все сомнения Ирмо были моментально развеяны влетевшим в кабинет Майа-секретарем, который, тяжело дыша, выдавил: – Владыка Лориэн! К тебе там такое… ТАКОЕ! – Тише, тише, успокойся, – поднявшись из-за стола, Ирмо подошел к ученику и успокаивающе потрепал его по плечу. – Какое – такое? – Ну, тако-ое! – Майа описал руками в воздухе огромный круг, словно пытался показать что-то очень большое. – Оно ни на кого не нападало? – уточнил Ирмо, решив для разнообразия внести в диалог, а заодно и в свою жизнь вообще, немного конкретики. – Нет, – Майа отрицательно помотал головой. – Но оно такое страшное! Поняв, что ничего более вразумительного от ученика не добиться, Ирмо с усталым вздохом существа, которое уже ничем не удивить, произнес: – Ладно, что бы там ни было, пусть войдет. Майа посмотрел на него как на психа, но спорить с начальством не стал. Ирмо же вернулся обратно к своему столу, вновь устроившись в любимом кресле, с которым в последнее время практически сросся. В следующую секунду дверь распахнулась. – Здравствуй, Владыка Грез! В рабочий кабинет главного психотерапевта вплыло бесформенное нечто, напоминающее пухленькое облако – очень черное и очень жуткое пухленькое облако! Благодаря профессиональной закалке Ирмо не потерял самообладания перед лицом потенциальной опасности неопознаваемого характера – но к тревожной кнопке, спрятанной под столом на случай буйных посетителей, все-таки потянулся. – Пожалуйста, не надо! – печальным голосом попросило облако. – Не прогоняй меня! Я так устала, что меня отовсюду прогоняют… – Прошу прощения, мы знакомы? – уточнил Ирмо. Голос существа казался ему смутно знакомым, но видеть говорящие облака даже Владыке Грез, выращивающему в своих садах самые разнообразные травы, было в новинку. – Ой, совсем забыла воплотиться, – вспомнило облако. – По некоторым причинам путешествовать в привычной мне физической оболочке не совсем удобно, – пояснило оно в ответ на недоуменный взгляд Ирмо. В Валиноре постоянно перевоплощаться было не принято, дабы не путать Детей Эру и не прививать им ненужные комплексы – Целитель Душ некогда сам предложил и обосновал этот закон. Облако же начало сгущаться, оставляя вокруг себя мелкие клочки Тьмы, быстро тающие в воздухе. От этой примеси Ирмо стало трудно дышать, но для того, чтобы открыть форточку, требовалось повернуться спиной к необычной гостье, а разум подсказывал, что делать этого ни в коем случае не стоит. – Так лучше? – спросило создание, окончательно воплотившись. На месте плотного черного облака теперь стояла гигантская паучиха. – О… Здравствуй, Унголиант! – Лориэн постарался выглядеть дружелюбным, хотя это не так уж просто, когда в тебя впиваются целых восемь кроваво-красных глаз. – Да, гораздо лучше. «Хорошо, что у меня нет арахнофобии, как у Мелькора», – подумал он. – Что же привело тебя ко мне? – вежливо спросил Ирмо, на всякий случай не убирая руку от тревожной кнопки. – Разумеется, я не нарушу профессиональную этику, но в Валиноре тебя разыскивают за совершение преступления мирового масштаба, так что, сама понимаешь, находиться здесь тебе небезопасно… – У тебя устаревшая информация, Владыка Грез, – усмехнулась паучиха. – Дело пересмотрели, и на этот раз мне удалось доказать, что Мелькор меня использовал, а я виновата лишь в том, что поверила ему. Так что мне дали условный и отпустили с миром. «Ну дела… – подумал Ирмо. – Совсем заработался – об этом ведь, наверное, во всех газетах было». – В конце концов, это ведь правда, – продолжала Унголиант. Кажется, ей было важно убедить именно его, Ирмо Лориэна, в собственной невиновности. – Я не хотела зла – я просто хотела есть… Собственно говоря, именно поэтому я к тебе и пришла. – Боюсь, еды у меня нет, – признался Ирмо. – Могу предложить тебе только кофе. – Да нет же, ты не понял, – Унголиант горестно махнула лапкой. – Я все время хочу есть. Мне кажется, это не совсем нормально. Может, ты сможешь разобраться, почему со мной это происходит? Ты же психолог! – восемь красных глаз посмотрели на Ирмо с надеждой. – Нарушение пищевого поведения, – понимающе кивнул он. Ирмо знал, что обычно за такими вещами стоят разного рода внутриличностные проблемы. Конечно, опыта работы со столь тяжелыми случаями у Лориэна не было, но теоретически он представлял, в каком направлении следует копать. – Что ж, осознание проблемы – это уже большая победа. Ты молодец, что пришла ко мне, – ободряюще улыбнулся Целитель Душ. – Значит, ты мне поможешь? – просияла Унголиант. – Сделаю все, что в моих силах, – пообещал Ирмо. – Но многое будет зависеть от тебя. – О, я на все, на все готова – лишь бы перестать постоянно хотеть есть! – заверила паучиха. Лориэн постепенно проникался к ней все большим сочувствием. – Для начала давай разберемся, почему появилось это состояние, – деловито начал Ирмо. – Можешь вспомнить, когда это началось? – Ну, я всегда любила покушать… – задумчиво проговорила Унголиант, потирая лапкой нижнюю челюсть. Словно бы в подтверждение своих слов она достала печенюшку и начала ее с аппетитом жевать (Ирмо предпочел не задумываться о том, где может хранить печенье не носящий никакой одежды паук). С гигантских жвал на пол упала капелька яда – зашипела и испарилась, оставив на светлом дереве небольшое выжженное пятно. Ирмо пожалел, что в кабинете нет хоть каких-нибудь булочек или хотя бы печенья – если Унголиант, поглотив все собственные запасы, по-прежнему останется голодной (а Лориэн знал, что она может!), на тревожную кнопку нажимать станет поздно. Но профессиональный долг не позволял отказать в помощи живому существу. Он прикинул, что в крайнем случае можно будет выбить стекло и выбраться через окно – Унголиант следом ну никак не пролезет. Да, тяжела и опасна работа психотерапевта… – Но до того, как началась вся эта история со Светом, все было как-то в меру, – вздохнула паучиха, доедая печеньку. – По крайней мере, сейчас мне так кажется. – Хорошо, это уже зацепка, – кивнул Ирмо. – Теперь я попрошу тебя вспомнить этот день как можно подробнее… – Не может быть, чтобы ты не знал эту историю! – кажется, Унголиант искренне удивилась. – Сейчас мне важна не сама история, а твои мысли и чувства, – терпеливо пояснил Ирмо. – Именно в них кроется ключ к выяснению причин твоего состояния. Не волнуйся, все, что ты скажешь в этом кабинете, останется в тайне, – заверил он клиентку, заметив, что та занервничала – разумеется, у нее было полно мыслей и чувств, которые в Валиноре подверглись бы порицанию. – Честно? – паучиха по-прежнему смотрела на него с недоверием. – Клянусь этическим кодексом психолога, – со всей серьезностью ответил Ирмо. Вряд ли Унголиант знала, что это такое, но, по всей видимости, клятва Целителя Душ прозвучала убедительно – паучиха заметно успокоилась и начала рассказывать: – Когда Мелькор только пришел ко мне, я сначала ужасно испугалась, – Унголиант зябко передернула лапками. – Но чем больше он говорил – тем больше заражал меня своим идиотизмом… Ой, то есть энтузиазмом, – поправилась паучиха. В пустынных землях Аватар, избранных ею в качестве убежища, редко удавалось с кем-то поговорить, потому Унголиант порой не совсем ловко обращалась с длинными и сложными словами, временами путаясь в их значениях. – А впрочем, и тем и другим, – после секундной паузы признала она, издав невеселый смешок. – И дело было даже не в том, что он пообещал мне сколько угодно еды. В конце концов, что мне нужно – всего лишь много Света и немного покоя. Но после того, как все земные войны улеглись, в моей жизни происходило так мало интересного, – паучиха вздохнула и даже как будто слегка поникла – Ирмо трудно было анализировать ее мимику, что создавало дополнительную сложность в ведении консультации. – А то, что предложил Мелькор – это было настоящим приключением! Я всегда считала, что безопаснее держаться подальше от любых конфликтов, но в какой-то момент мне так захотелось, чтобы моя жизнь была хоть немного похожа на то, как живет он – с постоянными интригами, погонями, сражениями! Мне ужасно не хватало адреналина! И я пошла с ним – честно говоря, даже не до конца осознавая последствия. Если бы осознала – наверняка отказалась бы. Мне никогда не хватало духу бросать вызов властям, – похоже, Унголиант совсем расстроилась. – Но это было так потрясающе-сумасшедше, так захватывающе, и я даже не верила до конца, что все происходит наяву, происходит со мной. Я поглощала Свет – впервые пила его столько, сколько хотела, а не те жалкие лучики, что доходили до меня прежде. Я впервые чувствовала себя сильной, способной на свершения – это так пьянило, Ирмо! – она подалась вперед, и Владыке Грез потребовалось все его самообладание, чтобы не отшатнуться от необычной клиентки. – Никогда больше я не испытывала таких эмоций. Еда – единственное, что делает мою жизнь ярче. Мне нравится, что я теперь больше любого живого существа, что я могу поглотить кого угодно. Но я не хочу заниматься этим постоянно – я не хочу постоянно хотеть есть! Унголиант всхлипнула. Ирмо протянул ей пару бумажных платочков – у него в столе всегда лежало несколько упаковок специально для таких случаев. – Ну что ты, все не так уж плохо, – успокаивающе проговорил Лориэн. – Ты справишься, я тебе помогу, – пообещал он. – Ведь ты признала проблему – значит, ты уже на полпути к исцелению! – П-правда? – всхлипнула паучиха. – Конечно! Мы обязательно найдем способ наладить твою жизнь. Думаю, я уже представляю, в чем причина происходящего. Давай я попробую объяснить, как я это вижу – а ты поправишь меня, если я ошибусь? – мягко предложил он. – Х-хорошо, – Унголиант шумно высморкалась и, похоже, немного успокоилась – даже постаралась собраться с мыслями. – Из того, что ты рассказала, я предположил, что едой ты как бы пытаешься заполнить душевную пустоту, – начал Ирмо, стараясь не перегружать клиентку сложными профессиональными терминами. – В твоей жизни не хватает источников эмоций – особенно положительных эмоций. И ты пытаешься получить их от еды. К тому же, возможно ты пытаешься повторно испытать ту гамму чувств, которую пережила в день похищения Света – это усиливает подсознательную связку «еда равно положительные эмоции». Таким образом, я думаю, тебе нужно найти занятие, от которого ты будешь получать эмоциональное удовлетворение – что-то такое, что будет тебе интересно. Тогда ты постепенно научишься чувствовать себя счастливой и полноценной вне зависимости от еды, а есть будешь только тогда, когда действительно хочешь есть. Унголиант, тебе понятна моя логика? – осторожно поинтересовался Ирмо. Паучиха выглядела то ли шокированной, то ли подавленной (до чего же сложно консультировать без опоры на мимику!). – Я правильно трактую твои чувства? Может, ты с чем-то не согласна? – Как складно у тебя получилось! – Унголиант восторженно всплеснула лапками. – Я веками не могла разобраться в себе, а ты за полчаса взял и все по полочкам разложил! Только вот я одного не поняла – где мне найти такое занятие? – Ну, есть много вариантов. Давай отталкиваться от твоих интересов. Вот что тебе нравится? – Мне всегда нравилось плести – это очень умиротворяет, – мечтательно проговорила Унголиант. – Но ничего кроме паутины у меня не выходит, а она уже даже мне самой надоела! Липкая к тому же, да и пользы от нее никакой, – вздохнула паучиха. – Но ведь плести можно не только паутину, – заметил Ирмо, припомнив, что недавно Намо упомянул о новом увлечении Вайрэ, ею же и изобретенном, носящем непонятное название «макраме». – Ты можешь научиться плести что-то еще. Кажется, есть даже такой вид искусства… – Говорю же тебе, не получается! – Унголиант раздраженно дернула лапкой. – Что ни пробую – всё паутина! – Может, стоит попробовать плести, скажем, из ниток, а не из паутины? – осторожно предложил Лориэн. Резкая вспышка эмоций его не напугала – и не к такому привык. Но это был сигнал к удвоению бдительности. – У меня их нет, – паучиха опять всхлипнула, кажется, вновь собравшись расплакаться. – И достать негде – кто со мной делиться станет… Меня же никто не любит! – А ты сама хотела бы научиться плести из ниток? – уточнил Ирмо. – Если, допустим, кто-то поделится с тобой нитками и будет давать уроки? В голове Целителя Душ уже зрел план: он знал, что Вайрэ будет счастлива, если кто-то разделит ее увлечение искренне, а не по долгу службы, как это делали ее Майар. И ткачиху вовсе не будет волновать количество глаз и конечностей потенциальной ученицы. На всякий случай он эту информацию уточнил – переслал Вайрэ образ своей идеи через осанвэ. Незамедлительно пришел короткий и емкий ответ: – Да, да, ДА!!! О Эру, неужели это кому-то кроме меня интересно?! – Еще как интересно, – честно ответил Ирмо, ведь Унголиант, услышав его предложение, радостно захлопала лапками. – Отправь ее ко мне, как только закончите сеанс! – кажется, Вайрэ тоже была на седьмом небе от счастья. Ирмо понял, что не прогадал. Так Унголиант получила официальный пропуск в Валинор, а Вайрэ обрела талантливую и любознательную ученицу. Через неделю, когда они встретились всей семьей – Вайрэ, Намо, Ниэнна, Эстэ и Ирмо (в Амане на пару часов отключили электричество, благодаря чему даже главный и единственный психотерапевт Арды смог провести немного времени вдали от работы), ткачиха радостно объявила, что скоро открывает кружок макраме для эльфят. Унголиант, по ее словам, делала невероятные успехи – именно ей Вайрэ, в основном занятая художественным ведением исторических сводок, собиралась поручить ведение кружка. По словам Валиэ, детей вид паучихи вовсе не пугал, напротив, они обожали наблюдать, как забавно и притом ловко ее лапки переплетают нитки. К тому же, у Унголиант всегда было с собой печенье, что неминуемо прибавляло ей привлекательности в глазах малышей. – Будем внедрять макраме в массы! – с энтузиазмом провозгласила ткачиха. Ирмо переглянулся с женой и понял, что они думают об одном и том же: заявление Вайрэ звучало жутковато. Но если подумать, макраме ведь не может захватить мир, верно? В конце концов, оно же не Мелькор. Правда, если подумать еще раз, общих букв у них много… Впрочем, Ирмо, как опытный психолог, знал, что слишком много думать вредно для нервов.