Писатель и художник, книги и любовь

И вот он стоит на кладбище. Он знал, что это должно было случиться снова. Снова он должен был похоронить дорогого для себя человека. Просто… почему так скоро? Изуку не был готов к этому. Как он мог быть готов к этому? Хоронить Тошинори, и не чувствовать как его разрывает изнутри. Проклятье. Больше у него никого не осталось. Изуку Мидория посмотрел на могилу перед собой. «Тосинори Яги» гласила надпись, сопровождаемая его датой рождения, а затем смертью. «Он был героем для всех» гласила эпитафия. Изуку продолжал смотреть на нее, его разум и тело полностью онемели. Внезапно он почувствовал себя испуганным мальчиком из средней школы. Он стоял перед серым надгробием, и слезы катились по его лицу, когда он понял, что остался один в этом мире. И это происходило снова. Тошинори, человек, который стал для него отцом, человек, который дал ему работу, жизнь, достойную жизнь… ушел. — Это твоя вина, — пробормотал Изуку, смотря в темное небо. Было совершенно темно, но он все еще мог видеть облака, кружащиеся над ним, образуя почти искаженное лицо. — Ты меня слышишь? Это твоя вина! Тебе не нужно было забирать его! — Крик отчаянья и злобы как нож прорезал пространство на кладбище. Он почувствовал, как слезы потекли по его лицу, когда прогремел гром, как смех, который насмехался над ним, и лицо на небе становилось все больше и, казалось, кружилось к нему. — Сукин ты сын! Верни его! Верни его сейчас же! — Он никогда не чувствовал себя таким злым, как сейчас. Никогда не чувствовал себя таким разъяренным и сломленным, как сейчас. Но ему было все равно. Ярость, боль, они были пламенем, сжигающим его изнутри, но это все ровно была энергия. И он сосредоточился на этой всепоглощающей боли и ярости. Пусть это питает его. Даже когда он почувствовал, что его колени рухнули, даже когда он упал на землю, он не переставал кричать на небо. Прошли годы с тех пор, как он испытывал такую ярость и печаль. Деку. Деку. Кто его звал? Небо закружилось все сильнее и сильнее, и Изуку потерял желание кричать. Он просто стоял на коленях и рыдал, мучительно всхлипывая. — Я просто… почему он? Почему он? Он не сделал тебе ничего плохого! Все, что он сделал, это сделал мир лучше, а ты просто забрал его? Как это может быть справедливым?! — В небе снова прогремел гром, и Изуку почувствовал, как на него начали падать капли дождя. Одна капля, потом другая, и вскоре полился дождь. Его волосы намокли, и он чувствовал, как одежда начинает давить на него. Он чувствовал себя чертовски одиноким. Как в средней школе. Одного за другим у него отнимали всех тех, кем он дорожил. Пока шел дождь, Изуку Мидория просто стоял перед могилой своего учителя и друга. Деку. Проснись. Тем вечером. Глаза Изуку открылись, и ему потребовалось некоторое время, чтобы понять, где он находится. Яркий свет, и белые оттенки. Он был в больнице, в приемной. Он неуверенно повернул голову и увидел, что Очако смотрит на него с легкой, обеспокоенной улыбкой. — Ты в порядке, Деку? — спросила она. Он мягко улыбнулся, смотря в ее мягкие карие глаза. День был ужасный, но… .Боже, она заставляла его чувствовать себя лучше, просто находясь там с ним. Как только ему позвонил Тенья, он сообщил Икко и Эми, что книжный магазин закрыт на весь день, и при первой же возможности побежал в больницу. Когда Очако услышала об этом, она тут же пришла. Многие его друзья пришли проведать его, но только Очако осталась и ждала вместе с Изуку и Теньей. Несмотря на все это дерьмо, она заставила его улыбнуться. Ему несказанно повезло, что она есть в его жизни. — Да, я в порядке, — сказал он с улыбкой. Она не стала меньше волноваться, хотя и выглядела более обеспокоенной, и он знал, что она видит его насквозь. Не прошло и дня с тех пор, как они начали встречаться, а он уже чувствовал, что она знает его как изнутри, как и снаружи. Поэтому он перестал улыбаться и просто вздохнул. — Мне страшно, — тихо сказал он. — Прошло несколько часов, а мы все еще ничего не узнали. — Она молча схватила его за руку и просто улыбнулась. Он слегка покраснел и увидел, что ее щеки тоже слегка порозовели, но это было не то, о чем стоило волноваться… он справится. Это успокаивало. — Я знаю. Это чертовски страшно. — Она нежно сжала его руку и осторожно потянулась, чтобы притянуть его голову к своему плечу. — Н-но ты не один. Несмотря ни на что, ты не один, Деку. — Он мягко улыбнулся и позволил себе опустить голову ей на плечо. Приятно было просто быть с ней. Она давала ему комфорт и заставляла чувствовать себя в безопасности. — Спасибо, Очако, — сказал он, нежно потирая голову о ее шею. Она ничего не ответила, только сжала его руку. Некоторое время они так и сидели, пытаясь занять себя своими мыслями. Изуку подумал, что это очень помогает, когда рядом с ним находится кто-то другой. А потом его желудок громко заурчал, и глаза Изуку расширились. Он ничего не ел с самого утра. И хотя он полагал, что он захочет есть рано или поздно, он отчаянно надеялся, что это не будет заметно. Очако посмотрела на него, а затем хихикнула с мягкой улыбкой на лице. — Деку! Ты сегодня ел? — Я… э-э… нет. — Ответил он, собираясь с духом. Ее улыбка померкла, и она впилась в него взглядом, который лучше всего характеризовался как сверлящий. — Деку. Тебе нужно поесть. — Но что, если, когда я уйду, что-нибудь случится? Я должен быть здесь, пока мы не услышим новости о Тошинори! — Нет, — твердо сказала Очако. — Даже если мы услышим новости, ты действительно думаешь, что сможешь поговорить с ним? — Она вздохнула. — Как бы отреагировал Тошинори или твоя мама, если бы услышали, что ты это делаешь? — Изуку слабо улыбнулся. Его мама убьет его, если узнает, что он нарочно не ест, а Тошинори просто одарит его разочарованным взглядом, прежде чем заставить его пойти и поесть. — Думаю, ты права… но все равно, если что-то случится… — Тогда я дам вам знать. — Изуку поднял глаза и увидел Тенью, входящего с чашкой кофе в руках. Вокруг глаз его друга были темные круги, и он выглядел измученным. Изуку знал, что Тенье неприятно находиться в больницах. Воспоминание о том, что случилось с его братом, несомненно, давили на него, но Тенья все еще улыбался Изуку. — Честно говоря, Изуку, если бы я знал, что ты не ел, я бы заставил тебя сначала поесть, а потом идти в больницу. Вы двое должны пойти и поесть. Если что-нибудь случится, я напишу вам. — Изуку попытался придумать, что-нибудь чтобы возразить, но Тенья лишь пристально посмотрел на него взглядом, не терпящим возражений. — Ладно, ладно, — сказал он. — Пойду, принесу еды. — Он вздохнул, и встал, Очако встала вместе с ним. — Их руки все еще были переплетены, и Изуку наслаждался этим ощущением. Он никогда не знал, что ее руки могут быть такими мягкими и теплыми. Это было потрясающе. — Пошли, Деку, — сказала Очако, таща его за собой, — я думаю, что поблизости было место, где можно было бы взять перекусить. Мы возьмем что-нибудь там. — Изуку хихикнул и помахал Тенье на прощание, когда его девушка утащила его. Девушка. Это слово все еще звучало странно в его голове. Он никогда раньше не встречался, никогда не думал, что будет с кем-то встречаться, и теперь, когда он… Ну, это было безумие. Слишком многое случилось, чтобы позволить ему расслабиться и смириться с тем фактом, что да, Очако Урарака была его девушкой, а он ее парнем. И, несмотря на боль в сердце и сильное беспокойство за Тошинори, Изуку никогда не чувствовал себя таким счастливым. И, о боже, его мама, вероятно, была бы на седьмом небе от счастья, если бы услышала об этом. Это было такое странное сочетание чувств, отчаяния и беспокойства, радости и просто любви которые он чувствовал. Или, по крайней мере, это было похоже на любовь. Вероятно, ему придется немного повременить с этим определением. Слишком рано говорить, что он любит ее. Слишком рано. Они еще даже не ходили на свидания… — Деку, — сказала Очако с легким смешком, сжимая его руку. Он моргнул и посмотрел на нее, сообразив, что они уже где-то рядом с магазином. Когда они дошли? — Ты что-то бормотал, болван, — она, легонько стукнув его пальцем по носу. — О. О. Его лицо стало ярко-красным, и он молился той силе, что была там, наверху, чтобы она не слышала, что именно он говорил. — О, п-п-прости! — он запнулся. Теперь он остро ощущал, как люди вокруг бросают на него мимолетные взгляды, отчего он покраснел еще больше. — Я… я.… у меня есть многое на уме. — Очако только улыбнулась и кивнула, как будто уже знала это. Наверное, так и было, если быть честным. — Все в порядке, я просто подумала, что дам тебе знать. Кроме того, я не возражаю. — Она засмеялась. — Я думаю, это мило. — Что?! Изуку Мидория почувствовал, как его сердце забилось быстрее. Он встречался с этой девушкой, и все же слышать, что она нашла в нем что-то милое, было достаточно, чтобы он почти потерял сознание. Он чувствовал, как его ноги начали подкашиваться. — Я… спасибо? — Его голос был почти писклявым. Она снова усмехнулась, и они вдвоем встали в очередь у маленького магазинчика в больнице. Как и ожидалось, это было довольно не дешево, но не неприемлемо. Изуку и Очако сделали заказ, и прежде чем он успел что-либо сказать, она заплатила за еду. Он пытался, правда пытался ее остановить, но она окинула его взглядом, заставивший его отступить. Пока они ждали, сидя за одним из столиков, Изуку заметил, что Очако смотрит в окно с несчастным видом. — Извини, — сказал он. Она повернулась к нему с вопросительным выражением лица, и Изуку посмотрел на стол. Старая тьма снова начала его окутывать. Она все время пряталась, сидела и успевала заставлять его думать, о том насколько он недостоин ее. Это был их первый день, когда они были вместе, и он заставлял свою девушку, Очако, эту удивительную девушку, провести весь день с ним в больнице. — Я не очень хороший парень, да? Я, это нормально, если ты пойдешь домой. Я имею в виду, что быть здесь не самое лучшее времяпровождение, и ты не должна страдать только из-за меня и я… — Он замолчал, почувствовав, как ее рука обхватила его, а другая нежно приподняла его подбородок. Он не хотел, чтобы она видела слезы на его глазах. Не хотел, чтобы она увидела абсолютную ненависть к себе, которая была в его глазах, его тьму. Ее теплые карие глаза и ее розовые круглые щеки приветствовали его. И эта ее восхитительно идеальная улыбка. Две милые пряди ее волос, которые почему-то всегда падали на лицо. — Ты не должен извиняться, Деку. — Очако улыбнулась еще ярче, и Изуку понял, что да, он любит эту девушку. — Я знаю, что это далеко не идеальный первый день в качестве пары, но кого это волнует? Мы не нормальная пара, понимаешь? К тому же, — ее улыбка немного померкла, и она крепко сжала его руку, — тебе может понадобиться кто-то. Ты был рядом, когда мне было грустно и страшно. Ты сделал все, чтобы мне было лучше, и был рядом со мной. Я всегда буду рядом с тобой, Деку. Я обещаю. — И тут он уже успел подумать, что его слезы исчезли, но теперь они снова хлынули. Он улыбнулся и сжал ее руку в ответ. — Спасибо, Очако, — выдавил он, пытаясь сдержать слезы. Затем он рискнул и наклонился вперед, ровно настолько, чтобы поцеловать ее в щеку. Его лицо было ярко-красным, но ее щеки тоже покраснели, и она выглядела еще симпатичнее. Так что это того стоило. — Я рад, что ты прикроешь меня, а я тебя. Вскоре принесли еду, и они взяли ее с собой, чтобы отдать Теньи его порцию, все еще крепко держась за руки. Противоречивые эмоции внутри Изуку все еще бушевали, но он привык к этому. Даже если этот день был одним из худших в истории, в нем все еще были довольно хорошие моменты. Одни из лучших. — Эй, Изуку! — Мальчик моргнул и улыбнулся, увидев Дэнки и Кьеку, сидевших, рядом с Теньей. Эйджиро тоже был там, и сидел напротив всех троих. Денки помахал рукой и слегка улыбнулся. Даже несмотря на то, что происходило, блондин, казалось, никогда не перестанет быть приветливым. — Мы решили зайти и поздороваться. — Катсуки должен был идти на работу, — сказал Эйджиро с легкой улыбкой. Вспыльчивый светловолосый мальчик был здесь раньше, жутко тихий и мрачный. Это было тревожно, но это был приятно странный образ. — И мы решили прийти. Вам бы не помешала компания. — Есть новости? — Спросила Кьека, ее обычно скучающее выражение сменилось беспокойством. — Пока нет, — сказал Тенья с легким вздохом и улыбкой. — Они не дали нам никаких прогнозов. Я не думаю, что они хотят расстроить нас или обнадежить. Но… — Тенье не нужно было заканчивать фразу. Изуку и другие могли сказать, о чем он думал; вероятно, был большой шанс, что Тошинори не выберется отсюда живым. Денки нахмурился и покачал головой. — Не могу поверить, что этот парень собирается вот так умереть, — проворчал он. — Это несправедливо, понимаете? — Денки всегда был хорошим парнем. Изуку слегка улыбнулся. — Ты помнишь, как он пришел к нам на урок, чтобы поддержать нас? И он позвонил мистеру Айзаве и сказал, что приедет. — Эйджиро усмехнулся. — Да, я помню. Я думаю, это потому, что он почему-то беспокоился о нас. — Да, это была середина недели, — сказала Кьека с легкой улыбкой. Она указала на Изуку, и он улыбнулся, вспоминая тот день. — Ты упомянул о том, как мы все переживали за него, и следующее, что мы помним, бум, Мистер Яги был в нашем классе, разговаривая с нами. Даже Кацуки был спокоен в тот день. — Он действительно это сделал? — Спросила Очако. Тенья кивнула. — Изуку и я были единственными, кто работали на него, но остальная группа посещала магазин больше, чем несколько раз. — Он знал всех нас по имени, — сказал Эйджиро. — Называл меня юный Киришима. Он был тем, кто помог мне найти старые комиксы о Красном Бунтаре. Он заметил мои волосы и прокомментировал о том, как это напомнило ему о герое. Следующее, что я помню, в магазин начали привозить старые комиксы. — Изуку рассмеялся, вспомнив выходной, когда он пришел в магазин. Тошинори с радостью открывал коробку с доставкой, чтобы показать только старые комиксы о супергероях. Когда он его спросил об этом, он просто пожал плечами и сказал: Они соответствуют тематике, не так ли? — Он был очень взволнован этим, — сказал Изуку. — Клянусь, в какой-то момент он прочитал их все. — Кьека с улыбкой покачала головой. — Он также появился на том ужасном концерте, который мы устроили во время фестиваля. Хлопал в ладоши и говорил, что это лучшее шоу, которое он видел за последние годы. — Очако улыбнулась и посмотрела на Изуку широко раскрытыми глазами. — Неужели? Я.…я продолжаю думать о том, что мне жаль, что я не училась в школе с вами, ребята. — О, это было определенно интересное время, — сказал Эйджиро. — Мистер Яги присоединился к нам ближе к концу, чтобы поддержать нас всех, но остальное время было как чистый хаос. Нашего классного руководителя звали Айзава. Отличный парень, но боги он был ужасен, когда он хотел им быть. — Многое произошло, — согласился Денки. — Раздоры, расставания, соперничество, учеба! — Улыбка Изуку стала еще шире, когда он заметил, что Очако смотрит на него с широкой улыбкой. Он уже рассказывал ей о некоторых эпизодах, и она упомянула, что слышала истории от девочек, но было очень мило увидеть ее реакцию лично. — Например, о боже, вы, ребята, помните Нейто? — Кьека рассмеялась, а Эйджиро покачал головой с огромной, обнажающей зубы усмешкой. Даже Тенья, казалось, забавляло это воспоминание. Изуку слегка усмехнулся и повернулся к Очако. — Нейто был парнем из параллельного класса. Он был… — Абсолютно сумасшедшим, — сказала Кьека. Глаза Очако расширились, и она недоверчиво посмотрела на Изуку. — Я бы сказал, у него был огромный дух соперничества, — продолжил Тенья. — Он был одержим нами. Все остальные же в его классе были очень милыми. — Да, черт возьми. — Улыбка Эйджиро стала еще шире. — Мы с Тецутецу по-прежнему близки. Хотя в последнее время я его не видел. Мы должны как-нибудь пригласить его и Ицку. — Разговор медленно перешел на то, чем занимались остальные из их школы. Изуку ел, время от времени вмешиваясь в разговор, когда чувствовал, что ему есть что добавить. Очако, казалось, просто наслаждалась этими историями и довольно часто смеялась. Это было мило. Он знал, почему они это делают и почему Денки и Эйджиро пришли. Они были здесь, чтобы отвлечь Тенью и его от печали, которая, как знали остальные, преследовала их. И это сработало. Эти двое всегда были самыми веселыми людьми в классе, стесняя Мину и Тору, и от одного их присутствия становилось лучше. Время шло быстро, и вскоре наступил вечер, пятеро друзей все еще ждали. Очако не так давно закрыла глаза и заснула, положив голову на плечо Изуку. Его румянец горел, как огонь, и широкая улыбка Эйджиро была далека от утонченности. Но он, по крайней мере, немного расслабился; он ожидал, что останется неподвижным, как доска, пока она будет лежать на нем. Кьека и Денки вместе слушали музыку, подсознательно постукивая в такт на подлокотнике между ними. Тенья читал толстую книгу под названием «Та или иная экономика». Изуку не обращал на это особого внимания. — Тенья Иида? — Все четверо еще бодрствующих друзей обернулись и увидели медсестру, измученную, но слегка улыбающуюся. — Доктор Шузенджи послала меня за вами и… Изуку Мидорией. — Тенья вскочил на ноги, и Изуку осторожно отодвинул голову Очако, чтобы встать. — Есть новости о мистере Яги? — Спросил Тенья с тревогой в голосе. Очако открыла глаза и огляделась с усталым видом. — Что происходит? — Доктор послал за Теньей и мной медсестру, — мягко сказал Изуку. — Мистер Яги проснулся, — медленно произнесла медсестра. — Он может принимать посетителей, начиная с этого момента, но только по паре за раз. — Он все еще очень слаб, доктор хотела бы поговорить с вами обоими. Он упомянул вас по имени, когда окончательно проснулся. Тенья и Изуку обменялись взглядами; в любой другой ситуации они были бы польщены, но сейчас они просто волновались. — Если хотите, я могу отвести вас в его палату. — А как насчет… — начал было Изуку, но Эйджиро оборвал его. — Нет, чувак, все будет хорошо, — сказал он с усмешкой. — Тошинори звал тебя и Тенью. Мы можем зайти к нему позже. — Его уверенность была заразительной, и Изуку почувствовал себя немного лучше. Он повернулся и посмотрел на Очако, которая улыбнулась и помахала ему рукой. — Иди к нему, Деку, — сказала она, зевая. Даже ее зевки были восхитительны. — Мы будем здесь, когда ты закончишь, и, если повезет, сможем навестить его после! — Денки поднял большой палец вверх в знак согласия, и Кьека слегка улыбнулась. Изуку кивнул и повернулся к медсестре. — Пошлите вы двое, — сказала она с усталой улыбкой. Все трое направились к лифтам и поднялись наверх. Поездка была тихой и очень неудобной. Казалось, никто не хотел говорить. Изуку был в ужасе, говорить об этом с Теньей. В ужасе от того, что если он заговорит о том, что Тошинори в порядке, то все будет наоборот. Его уверенность куда-то исчезла. К счастью, им не потребовалось много времени, чтобы добраться до нужного этажа, и им нужно было идти всего несколько минут до палаты. Медсестра схватилась за ручку двери и повернулась, чтобы улыбнуться Тенье и Изуку. Она казалась такой усталой, словно из нее выжили все соки. — Доктор внутри с мистером Яги. Она все объяснит. — С этими словами она распахнула дверь и впустила молодых людей. — Тошинори лежал на кровати, подключенный к нескольким аппаратам. Его грудь едва двигалась, но глаза были открыты, и он сразу же взглянул на Изуку и Тенью. Он улыбнулся грустной, усталой улыбкой, но все же улыбкой. Рядом с ним был доктор, маленькая седовласая старушка с пучком волос. Тенья и Изуку встречались с ней раньше, когда имели дело с болезнью Тошинори. Чио Шузенджи тоже улыбнулась им обоим, но, похоже, это отняло у нее много сил. Тенья и Изуку застыли у входа на секунду, а затем быстро двинулись вперед, чуть ли не бегом. Изуку чувствовал, как тяжесть спадает с его плеч. Тошинори был жив. Он был еще жив. — Тошинори! — Воскликнул Изуку, когда они подошли к его кровати. — Мы так волновались. — Простите, что побеспокоил вас, юный Мидория, — сказал старик. Он начал кашлять, это был сильный, сокрушительный приступ. — Но я рад, что вы двое здесь. Это соответствует тому, что сейчас происходит. — Что ты имеешь в виду? — Спросил Изуку, но почувствовал, как у него свело живот. Он видел, как Тенья выпрямился рядом с ним, со взглядом, полным осознания… на его лице отразилось неохотное согласие. Изуку посмотрела на доктора Шузенджи, но она только вздохнула и посмотрела на пол, а затем на Тошинори. Его начальник, его наставник печально улыбнулся. Нет. Это все, на что он был способен. Все это вырвалось у него изо рта, когда он понял, что происходит. — Вы уверены? — Медленно спросил Тенья. — Честно говоря, я удивлена, что он прожил столько времени, — сказала доктор Шузенджи, подходя к кровати Тошинори. — Но мы сделали все, что могли. Болезнь берет свою оплату с процентами, Тошинори, Тенья, Изуку. — Чио уже все мне объяснила, — сказал Тошинори. Он закрыл глаза и потом открыл их посмотрев в потолок. — Я всегда знал, что рано или поздно это произойдет. Я и так прожил слишком долго. Он повернулся к Изуку и Тенье с улыбкой на лице и огнем в глазах. — Я умру сегодня, юный Мидория и юный Иида. И у меня не было бы лучшей компании. — Он снова закашлялся, на этот раз гораздо сильнее. — Знаешь, это странно. До того, как я встретил вас двоих, до того, как вы вошли в мой книжный магазин, я почти сдался. В моих глазах, я сделал все, что намеревался сделать в жизни. Я был бы доволен, если бы моя болезнь забрала меня из этой жизни. — Изуку ошеломленно наблюдал, как Тошинори откровенно говорил о его смерти. Ему хотелось кричать, кричать, что они все еще нуждаются в нем. Он всегда будет нужен. Но он мог только стоять и слушать, слезы начали капать с его лица. — А потом вы вошли. Вы двое, такие молодые и все же такие… такие страстные. Когда вы работали на меня, когда я познакомился с вами обоими, я понял, что еще далек от завершения своей жизни. Вы двое, Вы были достойными преемниками. Ради этого стоило жить. Поэтому я пошел дальше, помогая вам всем, чем мог, потому что вы помогли мне больше, чем кто-либо. — Он вздохнул, устраиваясь на кровати с довольной улыбкой, и повернулся к Тенье. — Юный Иида, в тебе столько страсти. С того дня, как я встретил тебя, я знал, что ты будешь делать великие дела. Ты подтолкнул книжный магазин к тому, что я считал невозможным. Я знаю, что это не идеально, и я знаю, что это может быть эгоистично с моей стороны. Я не хотел причинить тебе боль, юный Иида. Но, могу ли я доверить тебе, чтобы ты продолжил работать и улучшать «Плюс Ультра» вместе с молодым Мидорией? — Тенья фыркнул, и Изуку увидел, что он тоже плачет. Но все же его друг улыбнулся и кивнул. — Да, Мистер Яги. Мы будем продолжать! Мы сделаем что-нибудь достаточно великое, чтобы почтить тебя и все, что ты сделал для нас, для всех. — Голос Теньи сорвался на полуслове, но он продолжал говорить, высоко подняв голову и плача. Тошинори кивнул и посмотрел на Изуку. — А юный Мидория, могу ли я доверить тебе, чтобы ты продолжал писать? Твои рукописи действительно что-то замечательное. Возможно, ты не всегда знал это, и я знаю, как тебе было больно писать и наслаждаться этим. — Его улыбка стала чуть шире, чуть мягче. — Я знаю, через какую боль ты прошёл, юный Мидория, но ты так вырос. Друзья вокруг тебя, включая молодую Урараку, помогли тебе расти так же, как ты помог им. Так что, пожалуйста, юный Мидория, можешь пообещать мне, что продолжишь писать? Ты продолжишь стремиться к своей мечте? — Изуку едва мог говорить. Слезы текли по его лицу, и все, казалось, причиняло боль. Но он почувствовал ту искру света, счастья и надежды, которая впервые ожила, когда он встретил Тошинори. И поэтому, несмотря на боль, Изуку кивнул. — Обещаю, Тошинори. Обещаю, я не откажусь от мечты. — Ему было все равно, сколько раз его голос дрогнет, или что он едва сможет встретиться взглядом с Тошинори. Он пообещал это, и это было важно. — Хорошо. — Тошинори закрыл глаза и вздохнул в последний раз. — Я уже давно записал вас в свое завещание. Я.…Простите, мальчики, — сказал он, и слезы покатились по его щекам. — Было бы лучше, если бы я никогда не покинул вас, но вы сильные. Вы двое можете сделать это без меня. Удачи, и не забывайте, — его голос становился все мягче, слабее, а дыхание замедлялось, — идти дальше. Плюс Ультра. Изуку не нужно было слышать сигнал кардиомонитора. Пока Тошинори говорил, он знал, что его наставник умер. Тошинори Яги, человек, которого мир знал как Т. Шимуру, создателя Всемогущего, умер улыбаясь. И Изуку никогда не чувствовал себя слабее.