***
Как прошёл его первый день, когда он вернулся домой? Изуку прижал к груди свой красный капюшон и уставился в деревянный потолок над головой. Затем посмотрел на стоящий посередине стол и три стула вокруг него, на грубый шкаф с одеждой, полки с посудой, не вставая с кровати заглянул в окно, из которого виднелись тёмные деревья в неясном солнечном свете. И опустил взгляд на кровать Бакуго, стоящую у этого окна. Кацуки всегда ворчал, что встающее рано солнце постоянно его будит и мешает спать, но меняться местами с Изуку отказывался. Вот и сейчас блондин с головой накрылся одеялом, пробурчав что-то в подушку… Дом, милый дом. Но всё же немного непривычно вернуться сюда после… Скольки дней? Мидория не считал, сколько дней и ночей он провёл в замке. По правде говоря, он действительно наслаждался проведённым там временем. Как бы странно это не звучало. Вроде как в самом начале его поймали, чтобы убить, а в итоге… В итоге оказалось, что королевская семья не такая уж и плохая. Точнее, принц не такой плохой, каким его называли в народе. Конечно, и присутствие Робина в жизни Шото пошло ему на пользу. Наверное, именно это сподвигло его измениться. Причём в лучшую сторону. И Изуку был более чем доволен этим. А вот на Старателя у него всё же остался пунктик, который он хотел привести в действие когда-нибудь потом… По возвращению — насильному возвращению — паренёк почувствовал, как что-то больно укололо его в самое сердце. Родной лес. Родной дом. Родная деревня. Всё это одним огромным комом навалилось на разбойника, и первое время он никак не мог опомниться от шока. Сбежав от Киришимы, который принёс его домой, он в экстазе катался по зелёной траве на лужайке, бросал мелкие камешки в воду и пытался плести венки из встречавшихся ему цветочков. «Это не мужественно», — с улыбкой сказал бы ему Киришима, но Мидория выпросил у него немного побыть одному, а разве красноволосый мог ему отказать? Вернулся домой… Ностальгические чувства бьют ключом. Конечно, ему нужно высвободить свои эмоции. Пока может. Пока не вернулся озлобленный Бакуго. Киришима как никто другой понимал, как паршиво себя чувствует Кацуки. Он ведь столько времени переживал за Изуку, места себе не находил, отчаивался, просил моральной поддержки у Эйджиро, тихо бормотал во сне и старался изо всех сил, когда приводил общий план по спасению в исполнение. В те дни он не мог думать ни о чём другом. Только о Мидории и как его можно спасти. Жив ли он ещё? В каком состоянии? Придётся ли его приводить в чувство, лечить? Нужно ли будет давать отпор и проливать кровь? Даже ценой жизни он был готов спасти своего друга. А оказалось, что этот друг жив-здоров, да ещё и находится в достаточно близких отношениях с принцем. И говорить нечего о том, как рассвирепел в тот момент Бакуго. Киришима сразу почувствовал это напряжение и вцепился в ладонь блондина — она была очень сильно напряжена, и Кацуки легонько сжал руку Эйджиро, правда, почти сразу же её отпустил. И такой удар переживёт. Наверное. Поэтому, когда на следующее утро Изуку, едва поднявшись с постели, грустно посмотрел на Бакуго и тихо сказал, что хочет хотя бы попрощаться с Тодороки, блондин взревел и устроил другу целый скандал. В ход чуть было не пошла посуда, когда в дом зашёл Киришима. — Либо тебе там реально промыли мозги, либо ты настолько идиот, что не понимаешь, что эта семья ничего, кроме зла, тебе не желает! — орал Бакуго, замахиваясь на Мидорию очередной подушкой. — Это не так! — возражал ему Изуку, в свою очередь пытаясь увернуться от точно просчитанных ударов. — Никто мне ничего не промывал, и я знаю, что Тодороки-кун… — Заглохни!!! Пока мы были в городе, я прекрасно слышал, как кто-то из замковых слуг перешёптывался о том, что Старатель планирует повесить тебя у всех на виду, когда поймает! Это ли не доказательство? — Нет! Я сам слышал это, но ничего этого не будет! Потому что… Мимо уха зеленоволосого просвистела чашка и со звоном разбилась, ударившись о стену. Мидория с сожалением взглянул на валяющиеся на деревянном полу осколки и поднял взгляд на пышущего яростью Кацуки. — Каччан, — осторожно начал он, — я кое-что узнал… — Да мне плевать! — прорычал блондин, протягивая руку к следующей чашке. Любимой чашке Изуку, между прочим. — Да послушай же меня! — Парни-парни, а ну тихо! — воскликнул вовремя подоспевший Киришима. — Почему вы постоянно так сильно грызётесь? Изуку только второй день дома, а вы уже ходите друг вокруг друга, словно враждующие главари волков. Бакуго недовольно огрызнулся на друга, а Мидория с облегчением выдохнул, наблюдая, как его любимая чашка занимает своё привычное место на полке. Эйджиро обречённо вздохнул и встал между ними на случай, если кому-то всё-таки захочется чем-нибудь запустить в своего оппонента. Кацуки такой жест не оценил, недобро зыркнув на красноволосого, но тот послал ему в ответ такой хмурый взгляд, что ему пришлось смириться. Киришиму тоже лучше не гневить… — Итак. Я вас слушаю, — спокойно произнёс Киришима. — Что на сей раз послужило причиной вашего конфликта? — Изуку намылился в замок, — хмыкнул Бакуго. — Хочет снова увидеться с этим королевским придурком. — Тодороки-кун… — попытался поспорить Изуку, но Эйджиро шикнул на него: — Прошу тебя, не спорь сейчас с ним. Тебе же хуже будет. Сам понимаешь. — Так вот! — продолжал Кацуки. — Так вот, я пытаюсь вдолбить ему, что в замке с ним ничего хорошего не случится. Помнишь, мы слышали о плане Старателя? И ты думаешь, я этого идиота отпущу в замок после такого? Тем более, мы только его вернули… Я не хочу снова его потерять! Вдруг на этот раз не прокатит? Удача — вещь переменчивая… Не нужно так много рисковать своей жизнью! Особенно если это просто прощание. Если ты думаешь, что я не хочу тебя отпускать только потому, что я такой весь злой и плохой, то ты ошибаешься! — обратился он к потупившемуся Мидории. — Я лишь хочу, чтобы ты действительно был в безопасности! Кто знает, что тебе угрожает там… И там нет нас. Нет того, кто защитил бы тебя. Грёбанный Деку… Выплюнув последние слова, он свёл брови к переносице и, бросив секундный взгляд на серьёзное лицо Киришимы, опустил глаза вниз. «Надо же, у него получается контролировать свои эмоции, — заметил Эйджиро, внимательно посмотрев на блондина, — а ведь не так давно он приходил ко мне с этой проблемой. Неужели…» — Каччан… — начал Мидория, и обе головы обернулись к нему. Изуку облизнул пересохшие губы и покачал головой. — Ты неправ. За всё время, что я был в замке… Ты думаешь, я развлекался и отдыхал? Нет. Совсем нет. Я никому не доверял. Поначалу. Потом… Всё изменилось чуть позже. Но! — Он предупредительно вскинул руку вверх, призывая Бакуго не комментировать. — Я кое-что узнал. И это действительно важно. Во-первых… Во-первых, мой отец… Он там, в замке. — Что?! — Он там, и он не хотел маминой смерти! — Робин поджал губы. — Не он виноват в ней… Это произошло по вине Старателя. Но не нужно винить из-за этого Тодороки! Он не причастен ко всему этому… Он другой. Он не такой, как его отец. И я… Я помог ему измениться. Я… Не знаю, может, что-то изменилось в деревне за это время? Тодороки-кун подписал несколько указов, да и налоги понизил… Вроде как. Было такое? Киришима отрешённо кивнул. И правда, в один день приходил посыльный и зачитывал указ о снижении налогов. Тогда он, правда, посчитал это за шутку, но, видимо, это была всё же не шутка. — Но ведь всё равно! Старатель точно не будет рад тебя видеть, — неуверенно запротестовал Бакуго. — Да и не впустят тебя через ворота… — Они не знают меня как Робин Гуда. Они знают меня как… — Мидория замялся. — В общем, мне предложили занять пост советника, и я, вроде как… — Но ведь у принца уже есть советница! Это всё раз… — Я её видел лишь однажды, — помотал головой разбойник, — Тодороки-кун снял её с поста за предательство. — И всё равно я не понимаю. — Бакуго запустил пальцы в свои колючие волосы. — Не понимаю! — За предательство? — вскинул брови Эйджиро. — Да. Она… — Изуку растерянно запустил пальцы в свои волосы. — Она приказала меня отравить. Поэ… — ОТРАВИТЬ?! — взревел Бакуго, намереваясь преодолеть расстояние между собой и другом, но по пути врезался в Киришиму. — Я поэтому и говорю, что нечего тебе делать там, где тебя хотят убить! А ты меня не слушаешь! — Так её сместили. Мне нечего бояться, Каччан. Разве что Старателя, но он даже не знает, как я выгляжу. Я с ним пересекался и ранее, но он никак не реагировал. А с его характером он уже давно бы сделал что-нибудь плохое. Блондин недовольно цыкнул и отправил точно такой же недовольный взгляд Киришиме, который в ответ ему только подбадривающе улыбнулся. Фыркнув на это, Кацуки сделал пару шагов назад и скрестил руки на груди. Да, слова Мидории звучали вполне убедительно, но… Но, чёрт возьми, если он просто так согласится!.. Не бывать этому. Хотя… Что там Киришима говорил… — Ладно! — буркнул он. — Ладно! Возможно, я и не прав! Но я всё равно не отпущу тебя туда. Одного. От такого заявления Эйджиро едва сдержал рвущуюся наружу радостную улыбку. Да. Бакуго меняется. К лучшему. — …И вообще, всё это дурацкая затея! Что ты нашёл в нём? Мидория лишь пожал плечами. А потом вспомнил прошлое утро и отвёл взгляд. Ему бы самому понять, что в нём такого. — Почему вы миритесь только тогда, когда я прихожу? — в шутку обиделся Киришима. — Ругаетесь, ругаетесь, а стоит лишь мне появиться на пороге — и вы сразу успокаиваетесь. Что во мне такого особенного? Бакуго усмехнулся, окинув друга оценивающим взглядом. Чего в нём особенного? Если говорить честно… Всё, наверное? — Просто ты отрезвляюще действуешь на Каччана, — улыбнулся Изуку. — Возвращаешь его в реальность… Вообще, только ты можешь его успокоить. Вернее, он сам успокаивается. Когда видит тебя. Может быть, он… — А НУ ЗАТКНИСЬ! — рявкнул Кацуки, сам не понимая, почему, испугавшись. Тупой Деку. За это он ещё поплатится. Киришима тихо посмеялся, и у его глаз собрались маленькие весёлые морщинки. Даже когда Бакуго злится, он совсем не выглядит злым. Скорее, его свирепое лицо в какой-то степени даже милое. — А знаешь, Кацуки… — с улыбкой заговорил он, но осёкся, услышав топот со стороны леса. Парни повернулись к двери, настороженно вслушиваясь в быстрые шаги. Кто-то затопал по деревянному крыльцу — и дверь резко распахнулась. Мидория раскрыл глаза от удивления и широко заулыбался, увидев вошедшего. Ослепив присутствующих ярким светом с утреннего неба, в дверном проёме появилась небольшая фигурка, и кремовая кофточка с малиновым воротничком оказалась окаймлённой золотистым свечением солнышка. Белоснежная улыбка заиграла на губах, и бело-розовые маргаритки, которые маленькие пальчики крепко сжимали, разлетелись по всей комнате. Длинные пряди каштановых волос задорно качнулись, и девушка весело подпрыгнула, влетая прямо в объятия ошарашенного Изуку. — Мидория-кууун! — радостно завизжала она. — Как я рада тебя ви-идеть! Такой большой стал за те два года, что мы с тобой не виделись! А характер всё тот же, наверное, да? — Урарака! — Мидория крепко обнял подругу и почувствовал, как маленькая головка уткнулась ему в плечо. — Какая встреча! Очако ликующе взглянула на зеленоволосого и осторожно вплела в его кудри оставшуюся маргаритку**. Похлопав парнишку по щекам, она отступила от него и бросилась обнимать Бакуго. Хотя и понимала, что тот обнимашки не особо любит. — Ба-акуго! — воскликнула она, потеревшись щекой о его твёрдое плечо. — Я так скуча-ала… — Круглолицая… — фыркнул Кацуки, но всё же опустил руки на спину девушке. Всё-таки два года разлуки после столь долгой дружбы… — А это кто? — поинтересовалась Урарака, взглянув на одиноко стоящего посередине комнаты Эйджиро. Тот дружелюбно помахал ей рукой и улыбнулся. — Ой, да всё равно, я тебя тоже обниму. Девушка благополучно уткнулась в красноволосого, и тот осторожно приобнял её в ответ. Нечасто к нему вот так лезут обниматься. — Это Киришима, — пояснил Изуку. — Он… — …Он Киришима. Эйджиро Киришима. — Бакуго бросил предупредительный взгляд в сторону Мидории. — А я — Урарака Очако. — Урарака приветливо улыбнулась. — Приятно познакомиться. — Взаимно. Так ты подруга Изуку и Кацуки? — А… Да. Очако кинула мимолётный взгляд на счастливого Мидорию и в подтверждение своих слов кивнула головой. Хотя насчёт одного пункта она была уверена уже давно. Тут в голове её щёлкнул микроскопический рычажок, и девушка подскочила на месте, победно вскинув руку вверх. Торжествующая улыбка появилась на её лице. — Да, кстати! Я только что видела королевскую конницу в деревне! Услышав эти слова, Изуку встрепенулся и молниеносно шмыгнул за дверь. Бакуго среагировал моментально и, громко выругавшись, помчался за ним. Киришима лишь поднял руки и закрыл лицо ладонями, покачав головой. Урарака же непонимающе смотрела на то, как покачивается на одной петле дверь, которую чуть не вышиб Каччан, выбегая наружу. — Э-э… — только и произнесла она. — Я потом тебе всё объясню, — пообещал Киришима.***
Тошинори вышел из кареты, тут же оглядываясь в поисках знакомой зеленой макушки среди собравшейся толпы. За спиной послышались перешурхивания*** со стороны местных жителей. Все прекрасно знали этого человека и его ужасный поступок, лишивший юного Робина матери. Тошинори Яги не особо любили за это, но уважали за его доброту к рабочим и крестьянам. Он всегда помогал старикам, не обращая внимания на свой социальный статус. — Ты… — прошептал Мидория, когда почувствовал на себе взгляд отца. Тошинори сурово посмотрел на своего сына и незаметно указал рукой в сторону леса. Изуку нахмурился и накинул на голову красный капюшон, тут же исчезнув среди людей. Робин хотел схватить лук из-за спины, но вспомнил, что оставил его в доме. — Тц, стой! — только и успел прошипеть Бакуго, попытавшись схватить друга хотя бы за рукав, но парнишки на месте уже не было. Блондин прикусил язык и сжал кулаки, уже приготовившись прорваться через толпу и отмутузить тупого задрота самыми тяжелыми руками в округе. — Оставь его, — спокойно сказал Киришима, положив свою руку на плечо агрессивного друга. Это и вправду подействовало. Бакуго выдохнул и повернулся к Эйджиро, думая, как бы ему случайно не сорваться прямо здесь. В это время к троице подошёл Иида, лучисто улыбнувшись помахавшей ему рукой Урараке. Он поприветствовал своих приятелей низким поклоном и странным маханием руки. Глядя на то, как у его локтя образуется точно прямой угол, Кацуки понял одно. Время идет, а Тенья не меняется: всё такой же педантичный перфекционист. — Ребята, я так рад вас видеть! — громко продекларировал Иида. — Но… Думаю, что наша встреча может слегка подождать. Урарака, не поможешь мне? Девушка с готовностью кивнула, и, крепче уцепившись за локоть Теньи, проследовала за ним куда-то вглубь толпы. Бакуго заозирался по сторонам, высматривая знакомых, а потом резко схватил Киришиму за ладонь и потащил за собой. На недоумённое «Э-э, что?» он лишь тихо объяснил: «Поговорить надо». Спустя целых два часа усиленных споров между местными и восхвалением новых законов, Тошинори смог незаметно улизнуть от толпы. Он только хотел завернуть за угол, но его грубо схватили за руку. — Зачем ты пришёл? — с испугом в голосе спросил Робин, быстро скидывая капюшон с головы. Он не был морально готов к разговору с отцом, поэтому сейчас сильно нервничал. — Отец не может увидеть собственного сына? — невозмутимо ответил Яги, заметив легкое смятение со стороны сына. Он не хотел его пугать, но, судя по всему, Мидория не был готов к этой встрече. Нужно было подождать немного времени. Возможно, детская травма еще мучает его. Знал бы Изуку, что и он тоже страдает… После того, как узнал, что именно случилось, ещё больше страдает… — Меня растил не ты. У тебя нет прав зваться моим отцом! — вскрикнул Робин, отходя назад. Хоть Тошинори был хорошим человеком для народа, но хорошим отцом его нельзя было назвать. Он даже не приехал на место гибели Инко и не удосужился проверить, жив его сын или нет! Просто принял это как должное и продолжил спокойно жить дальше. — Справедливо. Я не знаю, как ты рос, не видел твоих улыбок и радости… Я хочу наверстать упущенное и стать для тебя тем отцом, которого ты был лишен. Могу ли я заслужить твое доверие, Изуку? Как мне это сделать? Мужчина сделал шаг вперед, внимательно наблюдая за реакцией Мидории. На его удивление, Робин опустил глаза вниз и замолчал, будто что-то вспоминая. В конце концов, он поднял голову на Тошинори и тихо произнёс: — Шото заслужил, значит и ты мо… — НЕ ПРИБЛИЖАЙСЯ К СЕМЬЕ ТОДОРОКИ! — Яги вскинул руки и схватил сына за плечи. — Он твой самый первый враг! Этот принц, может, ещё и исправится, но его отец — никогда! Энджи имеет больше власти, и Шото никак тебя не защитит. — Ты не прав! Я могу верить принцу! Меня не нужно защищать. — Разбойник вскинул одну руку вверх и приложил ее к своему лицу. Все было чертовски запутано, а времени на решение этих проблем жутко не хватало. — Поступай как считаешь нужным. Я поддержу твое решение. Он слегка расслабил хватку и приобнял Изуку. Что-то болезненно кольнуло Мидорию, когда он услышал отца. Но… Он ведь тоже был прав. Шото — тот человек, которому среди замковых людей он может доверять. — Я не знаю… — шмыгнул парень, крепче сжимая руки на чужой спине. Как бы он не отрицал появление своего отца, а родительской ласки ему не хватало. Разбойник закрыл глаза, позволяя себе минутную слабость перед своим отцом. Неужели теперь все наладится? — Я хочу тебя защитить, поэтому держись подальше от них. Сегодня мои стражники видели людей Шигараки… Этот шкет что-то задумал. Будь осторожен, мальчик мой!