История, которая пишется прямо сейчас (Драбблы по Got7)

      В последнее время Ёнджэ кажется, что Югём уже устал, от постоянно расцветающих на его шее ярко-красных цветов. Именно поэтому вокалист все чаще сдерживает себя, одергивает, давит в себе желание целовать и вылизывать, кусать и снова целовать эту соблазнительную гладкую поверхность, но в конце-концов все равно срывается, оставляя новые отметины. Он словно пропащий наркоман не в силах устоять перед новой дозой… И так же как и любого наркомана его мучает чувство вины после содеянного. Жестокое и угнетающее… И может быть он бы им так не терзался и не мучился, если бы знал что обо всем этом думает сам Югём. Ведь на самом деле макнэ безумно боится только одного… того дня, когда его шея останется без единого следа, напоминающего о безумной одержимости Чхве Ёнджэ. Одержимости им- Кимом Югёмом. Остается только бессовестно напрашиваться снова и снова. Безжалостно обрезать все воротники у своих закрытых вещей, и ходить с гордо поднятой головой как ни в чем не бывало. И если Ёнджэ начинает что-то подозревать… что ж. Это к лучшему. Пусть знает правду. — Прости, — нервно выдыхает Ёнджэ и отрывается от истерзанной шеи макнэ. Его виноватые глазки дрожат ресницами, обнаженная кожа блестит от пота, словно светится, и весь он такой… Югём смотрит пристально, впитывает, запоминает этот особый момент. Скомканные простыни, взъерошенные сине-серые волосы, подрагивающие пальцы… Их тела, все еще неразделенные, слитые в одно целое… — Было слишком хорошо, — все еще оправдывается вокалист, его сердечко отрывисто бьется прямо в кончики пальцев. Югём слушает, не убирая ладони, — Я опять все испортил.- Ёнджэ виновато проводит рукой по свежим засосам и пытается отодвинуться. Но Югём интуитивно сжимает крепкое тело в руках, хватает за бёдра, пытаясь продлить истому, которая еще отдается в каждом уголке тела. — Мне нравится, — шепчет Югём и снова начинает плавно покачивать оседлавшего его Ёнджэ, — Нравится, когда ты немного теряешь голову. — Это не немного…- отрывисто выдыхает Ёнджэ и прикрывает глаза, отдаваясь новому ритму, который задает макнэ, — Мне кажется, я совсем сошел с ума из-за тебя… Помешался или того хуже… — Хуже? — тихо вопрошает Югём и приподнимается, мягко придерживая Чхве за ягодицы, — Что может быть лучше? — горячо выдыхает он прямо в губы. По телу вокалиста сразу проходит знакомая дрожь, он слабнет в руках и Югём прижимает к себе крепче. Накрывает поцелуем податливые нежные губы, чтобы снова лишить Ёнджэ разума… Заставить стонать и выгибаться в руках, а еще шептать в порыве страсти всякий наивный бред… в который Югём на самом деле почему-то верит от и до. Но всё же мечтает услышать вместо всего этого лишь три заветных слова, которые еще так ни разу и не прозвучали из уст Чхве.       Югём ждет те самые слова вплоть до отлёта в Японию, куда они отправляются с Джебомом для продвижения своего юнита, но Ёнджэ так их и не озвучивает. Югём утешает себя тем, что хён просто не готов произносить их вслух, но это не особо работает… За время поездки метки бледнеют. Югём каждое утро разглядывает их в ванной у зеркала и впадает в уныние. — Будешь кукситься и у нас получится ужасный концерт.- предупреждает Джебом. Но Югём его игнорирует. В последнее время он всё чаще так делает, потому что лидер раздражает. Не чем-то определенным правда, а просто по умолчанию. — Когда приедет Ёнджэ? Ты узнавал? — это вот уже вопрос по делу, потому что Ёнджэ ведущий на их мероприятии, да только Югём уверен что Джебом интересуется не только из деловых соображений. — Завтра, — хмуро откликается Ким и зачем-то веско добавляет, — Только не обольщайся, лидер хён, он будет спать в моём номере. — Это уж он сам решит.- откликается Джейби. И почему-то эта простая фраза здорово выбешивает макнэ.       Ёнджэ все-таки приезжает. И даже, как выясняется, в весьма хорошем расположении духа, что радует. Югём отлавливает его прямо перед репетицией, и упихав в первый же попавшийся закуток, набрасывается с поцелуями. — Судя по всему, ты скучал, — успевает пошутить Чхве в промежутке между яростными атаками мягких макнешечьих губ, — А ведь всего несколько дней прошло… — Для тебя несколько дней, а для меня целая вечность! — прерывисто возмущается младший и снова душит торопливыми поцелуями. Ёнджэ только усмехается про себя, с чего этот ребенок решил что ему было без него легко? На самом деле Чхве весь извелся в разлуке, да только его глупыш уверен что страдает в одиночку. «Наивный дурачок, » — думает вокалист и поглубже пропихивает руки под узкую сценическую кофтюльку, в которую облачен Ким. То ли ладони прохладные греет, то ли покушается на что-то большее… Югём жмется отчаянно и явно настаивает на продолжении, но Ёнджэ еще помнит что вот-вот репетиция, поэтому мягко отстраняется и убирает ладони. — Я очень скучал, — шепчет он, чтобы немного успокоить своего парня, — Но давай повременим со всем остальным до окончания выступления? Югём только кивает смущенно и послушно отстраняется сам. — Ты ведь остановишься в моем номере? — на всякий случай уточняет он. И Ёнджэ тут же расплывается в ласковой улыбке. — А есть другие варианты? Югём опускает потухшие глаза и бубнит обиженно: — Ты можешь остановиться где захочешь… Вдруг тебе нужен отдельный номер… Тогда менеджер снимет тебе другой, а я могу и один… — Хочу с тобой.- тихонько обрывает Ёнджэ. И Югём с облегчением выдыхает, милые щечки забавно надуваются и опадают. Чхве с трудом давит в себе желание зацеловать его прямо здесь, прямо до тех самых розово-красных разводов на коже, до крохотных прокусов, до… — Знать не хочу чем вы здесь занимались, — появляется из-за угла лидер, — Но хотел сообщить, что уже пора подниматься на сцену.- он нарочито поверх смотрит, чтобы не застать чего опасного, того что еще долго будет светиться на обратной стороне век, потихоньку сводя с ума. Ёнджэ с интересом его разглядывает, явно делает про себя какие-то выводы и умозаключения. Югём зыркает на обоих настороженно и ревниво. — Сейчас, Джебом, только с Гёми договорю.- голос Чхве звучит миролюбиво, заставляет расслабиться. «В конце-концов он сказал, что хочет остаться в моем номере, » — напоминает себе макнэ. — Ладно, говорите, — отмахивается в свою очередь лидер, — Только на репетицию не опаздывайте, шашни свои можно и на потом отложить. — Это не шашни! — обижается макнэ, но Ёнджэ мягко сжимает его запястье, заставляя замолчать. Джебом только плечами жмет и уходит в сторону сцены.       Работать втроем оказывается действительно не просто. Они друг друга здорово изматывают к концу мероприятия. Но по возвращению в отель находится еще одна работа. — Проведите трансляцию, — невозмутимо требует менеджер. И полностью выжатым физически, а еще больше морально, мемберам приходится собраться в одном из номеров. Усталый, осунувшийся лидер на кровать сразу заваливается, облокачивается на подушку. Лицо бледное и невеселое. Ёнджэ даже его жалко немного. Или даже совсем не немного. Макнэ весь на взводе. Еще настропаленный после выступлений, взмыленный и горячий, словно загнанный конь, он за каждым жестом и взглядом Ёнджэ следит пристально, но при этом безумно боится прослыть глупым ревнивцем, поэтому делает это урывками и незаметно. — Вы давайте врубайте всё, а я пока полежу.- наставляет их лидер и поспешно опускает веки. Югём с подозрением на него косится, но потом обращает все внимание на Ёнджэ. — Хён… — Если заснет, мы в его номер уйдем.- успокаивает Ёнджэ. — Я не об этом.- морщится макнэ. — Тогда о чем? — Так просто…- почему-то краснеет Ким и начинает теребить свою футболку. Лицо делается жалобным, почти детским. Пушистые ресницы подрагивают- Ёнджэ разглядывает их с боку. Хочется не трансляцию вести, а погладить это нахохленное пушистое создание, приласкать и пожамкать от души. Это стало уже неизменной потребностью. — Я тебе подарок привез, — тихонько делится Ёнджэ, и лезет в карман брюк, — Хотел отдать когда мы останемся одни… «Но ты так волнуешься и ревнуешь, что я решил подарить его тебе раньше.» — конечно Ёнджэ окончание фразы не озвучивает, потому что Югём обидится. Он просто вытаскивает из кармана маленькую коробочку и протягивает младшему на раскрытой ладони. Это так мило и даже трогательно… то как у Югёма глаза сразу начинают светиться, зажигаются изнутри живыми фонариками, сияют огоньками словно через прозрачное стекло. — Мне? — Тебе, малыш. — А почему? Ведь нет никакого праздника. — Просто захотелось, — пожимает плечами Ёнджэ, — Увидел в магазине и подумал о тебе.- Югём от удовольствия розовеет щеками и торопливо сжимает коробочку. — Спасибо… — Открой, — расплывается в улыбке Ёнджэ, — Хочу чтобы ты вел трансляцию уже в нем. Югём послушно вскрывает бархатную коробочку, искренне ахает и вытаскивает наружу круглый, похожий на монету, кулон. Бросает еще один благодарный и счастливый взгляд на Чхве, а потом сдергивает с себя, уже висящее на шее, украшение и надевает подарок. — Тебе так идет…- восхищенно выдыхает Чхве, и Югём застенчиво улыбается, и украдкой прижимает подарок к губам.       Джебом просыпается в аккурат к началу трансляции. Стоит Ёнджэ только нажать нужную кнопку на экране, как лидер вскидывает глаза. — Вот что я называю профессионализмом.- фыркает на это макнэ. — Поговори мне еще тут.- явно обижается лидер. Он сонно обводит глазами номер и останавливает их на Ёнджэ. — Трансляция, — напоминает тот, — Камера уже вещает. — Транслирует, — как-то растерянно поправляет Джебом. Потом бросает задумчивый взгляд на надувшегося Югёма, — Что это у тебя? — Подарок.- емко отчитывается младший и сжимает кулон пальцами. — Чей? Его только что не было.- не отступается Джебом. — У нас уже двести пятьдесят зрителей.- отвлекает лидера Чхве. Не дай бог еще что-нибудь ляпнет не к месту. Но, слава богу, это действует и Джебом поспешно здоровается со зрителями, отвешивает легкий поклон. Ёнджэ и Югём следуют его примеру.       Думать о чем-то постороннем больше некогда, Югём пытается переключиться в рабочий режим, но это выходит плохо… все мысли так или иначе сводятся к вокалисту. Вот он раскатисто смеется над странноватой шуточкой Джебома и ревность снова обжигает нутро. Что если у Чхве еще что-то осталось к лидеру? Даже то о чем он и не подозревает… Может поэтому он так ни разу и не сказал Югёму ту вожделенную фразу? Потому что не хочет врать. Сердце больно сжимается и становится как-то все равно, и на трансляцию эту, и на мини-тур под руководством Джебома… — Давайте в игру сыграем, — предлагает Чхве. Он явно старается разрядить обстановку. — Давай, — все-таки соглашается Югём, — А в какую? — В ту самую, помнишь, мы играли? — ласково улыбается Ёнджэ. А лидер лишь глазами непонимающе хлопает. — Что за игра? Югём с облегчением расправляет плечи, садится ровнее, все-таки лидер уже так отдалился от Ёнджэ, ему уже не переплюнуть ту особую связь что успела возникнуть между ними. Ёнджэ эту мысль подтверждает, смотрит заговорщицки, явно посылает какие-то особые сигналы взглядом. Югём интуитивно понимает. — Просто повторяй за нами, хён, — велит он Джебому и первым начинает игру. Обводит в воздухе квадрат и стремительно тыкает в сторону Ёнджэ пальцем. Чхве переводит удар на Джебома. Тот не успевает среагировать и игра начинается заново… Это хоть немного их всех отвлекает. После одной игры они начинают другую, а потом следующую… Ёнджэ украдкой наблюдает за своим взволнованным малышом. Югём нарочито хорохорится, перед растекшимся и развалившимся лидером, держит ровно спину, посылает томные чувственные взгляды, явно старается изо всех сил удержать внимание на себе. «Глупышка», — усмехается про себя Ёнджэ, — «Так старается, волнуется… ревнует. Весь уже извелся… не понимает, что ему уже не нужно что-либо доказывать и лезть из шкуры вон…», — Ёнджэ уже мысленно представляет как они расстаются с Джебомом после трансляции и наконец уединяются в своем номере. Вокалист ждет этого момента. Ждет когда снова сможет улечься и прильнуть всем телом к теплому макнэ. Замереть в его объятиях, прислушаться к особым отзвукам их общих мыслей… Ёнджэ уверен, что иногда слышит вибрацию струн души, когда он с Югёмом. Когда полноправно забирается пальцами в пушистую шевелюру, когда яростно припадает губами к обожаемой шее, когда слушает прерывистое дыхание и ловит на себе любящий взгляд прозрачных глаз… Ему всегда мало Югёма. Он упивается им, получает сполна, но этого все еще слишком мало… Будь это чувство обычной страстью, он давно бы уже утолил свою жажду. Но… Похоже он хочет всего Югёма. Целиком. Со всеми его мыслями, чувствами… Ведь не заберешь с собой простое колыхание ресниц или особое выражение лица. Не сможешь запечатлеть досконально меняющийся тембр голоса… того самого, грудного… и не сможешь сохранить в душе то ощущение, которое сразу проходит мурашками под кожей и отдается в самое сердце, когда этот самый грудной голос что-то нашептывает на ухо. Это щекочущее ощущение полного счастья… С ним можно только жить рядом, но не владеть безраздельно. «Нужно ему сказать», — понимает Чхве. Вот только решиться не так-то просто. И пусть это совсем короткая фраза, но она ведь изменит все, отрежет путь к отступлению… Потому что с таким как макнэ только так- искренне и навсегда, иначе все не имеет смысла. «Если я скажу, то больше никогда не смогу предать его или отступить. Или отвернуться…» Ёнджэ настолько погружается в свои мысли что вздрагивает когда его окликают. — Ёнджэ~я, нам пора прощаться с агасе.- и точно, не вечно же вести трансляцию! Ёнджэ поспешно отвешивает поклон и говорит всем «до свидания», потом жмет нужную кнопку и отключается. — Ну вот и все, — расплывается в счастливой улыбке макнэ. — Теперь можно и отдохнуть, — устало сползает с подушек лидер. Ему явно уже не до общения, рот сам собой раскрывается в неконтролируемом зевке, а глаза закрываются. «Еще наверное и спина болит», — искренне жалеет его Ёнджэ. Югём терпеливо ждет, глазками настороженными поблескивает, теребит подарок на своей шее. — Пойдем, — переключается на него Чхве. Он поднимается со своего насиженного места и берет макнэ за руку. Тонкие пальчики на ощупь кажутся слишком прохладными и Ёнджэ тянет их к губам. И уже потом ловит взволнованный взгляд Югёма. — Не делай этого при хёне, — предостерегает Ким шепотом, — Он может нам позавидовать… Ёнджэ с интересом оглядывается через плечо на задремавшего лидера, а потом снова одаривает улыбкой макнэ. — Пусть завидует…- выдыхает он еле слышно и все-таки легонько целует пальцы Югёма.       Уже в номере Ёнджэ молча проскальзывает в ванную и надолго обосновывается там под душем. Не то чтобы он такой уж фанат чистоты, но нужно время чтобы собраться с мыслями. Решиться… Раньше все обстояло куда проще, свое первое признание он ляпнул не задумываясь и не особо то переживал по этому поводу… Может потому что уже и так состоял в отношениях с Джебомом? Они и так были вместе, любили друг друга… поэтому сказать было так просто и легко… Ёнджэ подставляет лицо под мелкие струйки воды, чтобы успокоиться. По сути и с Югёмом уже все понятно, они не вчера стали жить вместе… И все-таки теперь это все так сложно. Снова решиться на отчаянный шаг, погрузиться с головой. Это страшно! Ведь так легко было ходить лишь по краешку, упиваться дарами чужой любви, срывать поцелуи безнаказанно. И вот… пришло время расплаты. Будь добр, прими пришедшие чувства, распахни перед ними дверь, да пошире. И плевать что тебе страшно, плевать что разбитое сердце все еще болит, изволь подчиниться. Ёнджэ отчаянно трясет головой, разбрызгивая воду вокруг себя. По сути его никто не заставляет сделать признание именно сегодня, он может сделать это позже, повременить… трусливые мысли об отсрочке все сильнее проступают в голове и Ёнджэ еще отчаяннее встряхивается. Сегодня или потом, сказать все равно придется. Ведь не будешь же вечно носить в себе эту драгоценную тайну, скрывать её от того кто мечтает её услышать… Ёнджэ устало вздыхает и смотрит под ноги. На то как в решетку слива утекает вода. Тянуть время… наверное плохая идея. — Хён, ты тут решил поселиться? — в ванную бесцеремонно вламывается макнэ. В охапке тащит огромное полотенце, явно для Ёнджэ. — Я сам! — испуганно выпаливает вокалист, но Югём уже по влажной плитке шлепает, выуживает Чхве из кабинки, бухает на него сверху махровую хламиду, накрывая до самых пят. — Вот и все, — заключает удовлетворено, — Готово. — Что у тебя там готово? — ворчит обиженно вокалист. — Выдра обезврежена.- фыркает Югём и принимается растирать закутанного Ёнджэ. Так рьяно и старательно, что тот уже через секунду такой экзекуции начинает отрывисто подвывать. Тогда макнэ взваливает его на плечо и утаскивает в комнату. Аккуратно сгружает на кровать и лезет следом. Выпутывает взъерошенную и влажную головенку недовольного Чхве из полотенечного плена. — Ты очень бесцеремонный.- награждает его убийственным взглядом вокалист. — Прости, — вздыхает макнэ, — Может я немного и перестарался. — Ты все время так делаешь! — заводится Ёнджэ, — Спасу от тебя нет! — Но я только хотел тебе помочь, хён… — Ты везде лезешь, во все вмешиваешься! — не успокаивается Чхве, — Дай тебе волю, ты бы и в туалет со мной ходил! Югём удивленно моргает, прозрачные глаза делаются недоуменными и обиженными. — Все-таки я не понимаю, на что ты так разозлился? — Может я там думал вообще! Может единственное место спокойное нашел! А ты пришел, влез… — Прости. — Рыба прилипала какая-то… Вздохнуть не даешь. Югём заметно хохлится, начинает крутить на шее кулон. — Как я с тобой таким всю жизнь-то проживу? — нервно выдыхает Ёнджэ, в глазах мелькает какое-то затравленное выражение. Югём растерянно ресницами хлопает, потом все-таки поднимает голову. — А ты хочешь? — одними губами проговаривает он, — Хочешь всю жизнь? Ёнджэ осекается. Случайно сталкивается глазами с Югёмом и весь вспыхивает. — Нет, — отрывисто роняет он, — Зачем мне это? Просто у меня выхода никакого нет. — Почему? — голосок макнэ вообще еле различим. Он уже совершенно точно что-то учуял, но пока еще не понял как реагировать, поэтому насторожился весь, натянулся как струна, замер в стойке. Ёнджэ совсем отчетливо чувствует себя пойманной в ловушку дичью, да только смысла нет бежать и снова прятаться. Потому что это еще трусливее… поэтому он торопливо облизывает пересохшие губы и все-таки шагает в пустоту: — Потому что умудрился все-таки застрять в тебе. Влюбился как идиот… У Югёма сердце пропускает удар, он даже не сразу понимает смысл услышанных слов, но совершенно точно чувствует как они важны, и как давно он их ждал. Он жадно вглядывается в испуганные глазки Чхве и придвигается почти вплотную. — Намертво? — Что? — вздрагивает Ёнджэ. — Застрял намертво? — Я… — Отвечай! Ёнджэ пугается этого окрика, начинает метаться глазами, но потом случайно ловит краем взгляда тонкие руки макнэ, стиснутые до побелевших костяшек, и почему-то успокаивается. Не он один здесь загнан в угол, Югёму тоже страшно, ведь своё сердце он отдал раньше. Ёнджэ уже без страха смотрит ему в лицо, даже чуть вздрагивает уголками губ. — Да, — произносит он твердо, — Намертво. Как же иначе? И все-таки пугается отрывистого звука, с которым Югём облегченно переводит дыхание. Словно открывает внутри какой-то клапан, который раньше мешал ему дышать. А потом обрушивается в объятия Ёнджэ (тот только успевает подхватить), и прижимается так сильно, словно намерен раздавить грудную клетку, и свою, и чужую. Ёнджэ сжимает руками широкие плечи, прячет лицо в пушистых волосах и наконец-то перестает бояться.