К.Э.Ш.

Утром едва не опоздал на работу. Первый раз за четыре года пожалел, что остался без машины — своим ходом в «КЭШ» добираться далеко. Хотя в таком состоянии доехать я мог только до ближайшего столба. И так плохо, и так не хорошо… Что за жизнь? Леха, увидев мой замученный вид, позавидовал: — Всю ночь с девчонкой кувыркался? Хорош! Ага. С девчонкой. Мускулистая такая, рост где-то сто девяносто. Андреем зовут. Я неопределенно кивнул: да, типа того. Сел, загородился монитором и попытался немного поспать. Леха оказался мировым парнем. Подошел, хлопнул по плечу: — Давай сюда свои бумажки. Посмотрю пока, что тебе в отчете подправить… Пива ему куплю, ящик. Или два. Или сколько скажет. Везет мне иногда на хороших людей. В обед — я как раз немного пришел в себя, — в отдел заглянула Маришка из финансового: — Мстислав, к шефу! — а сама глазами сверкает, улыбается и локон на пальчик накручивает. Я решил, что она выступает перед парнями, но они хмыкнули и дружно уставились на меня. Странно. Обычно приходится выполнить обязательную программу и кучу произвольных элементов, прежде чем на меня обратят внимание. Я мысленно пожал плечами и направился к Шимеку. Он стоял в пальто и поглядывал на часы. Заметил меня, нахмурил брови: — Почему не одет? Я же сказал!.. От недосыпа я тупил. Шеф схватил меня за руку, потянул обратно в отдел. Толкнул к двери. — Надевай куртку и спускайся. Жду в машине. — Эээ? — я сделал усилие и напряг мозги. — Криштоф Эльясович, поясните? — Я тебя приглашаю. На обед. Давай, не тормози. Жду внизу. Не дав шанса возразить, — а я стоял и, как рыба, открывал рот, — он исчез в лифте, двери закрылись. И что делать? Самому за себя заплатить? Точно. А завтра на свидание пригласить Маришку. Я не позволил шефу сделать за меня заказ. Я, конечно, тормоз, но не всегда. И уже почти проснулся. Криштоф поморщился, но смолчал. Выглядел он сегодня супер. Темные очки эти наглые… Правда, в ресторане Шимек их снял. — Мстислав, где твои родители? Я прожевал кусок мяса. Неторопливо вытер рот салфеткой. Посмотрел на шефа и сказал: — Нет родителей. Есть бабушка. А что, Владлен еще не все про меня раскопал? Грозился ведь. Трепло, а не начбез. Шимек хмыкнул: — Молчит. Копает, наверное. — Посерьезнел: — С ними что-то случилось? Я пожал плечами. Вот настырный. Легче дать, чем… — Мама в другом городе. Далеко. У нее другая семья и другая фамилия. Так что ваш Рудаков может копать дальше — успехов ему. И привет передавайте. — А папа? — Не знаю такого. Мама тоже не в курсе, от кого залетела в шестнадцать. Родила, скинула предкам на руки и упорхнула. Личную жизнь устраивать. — Она вообще тобой не интересуется? — Удивился. Сильно. А что такого? Ну, есть такие мамы, и что? Зато у меня мировая Нина. — Мы взаимно друг другом не интересуемся. Она и Ни… бабушкой не интересуется. И на похороны деда не приезжала. Что-то еще? — неласково осведомился я, втыкая вилку в салат. Дойдет или нет? Не собираюсь я свою жизнь обсуждать. Шимек покачал головой. Уткнулся взглядом в тарелку. Вот и хорошо. Он заговорил о недавней кинопремьере. Я поддержал беседу, было что сказать. Мы даже заспорили — так, не всерьез. И даже удовольствие получили от пикировки. Но когда принесли счет, шеф все испортил. Он небрежно сунул купюру и поднялся, не став дожидаться сдачи. Я сложил на груди руки и уставился на него. Подскочивший официант потянулся за деньгами, я прихлопнул книжицу рукой. — Позже подойдите. Парень, в отличие от шефа, оказался понятливым. Сгреб посуду, покосился на недовольного Шимека и смылся. — Поясни? — шеф нахмурился, уперся требовательно взглядом. Да все ты понял, Криштоф. Я демонстративно вложил свою купюру в счет, поднялся и повернулся, чтобы уйти. Если не хочет ждать сдачу — может забрать мою часть оплаты. — Вернись. Низкий властный голос вызвал дрожь. Прошелся по груди мохнатой лапой, скрутился в солнечном сплетении. Стёк в пах, расплавляя нервы и распаляя желание. Черт… Со мной нельзя так. Я могу с катушек слететь. Подышал приоткрытым ртом, чтобы унять адреналиновое сердце. Медленно повернулся, глядя Шимеку в глаза. — Криштоф Эльяшевич, не будем бесплатно развлекать народ. Уйдем, а потом вы скажете все, что хотели. — Красивый, черт. И аура волнами. Захлестнут с головой — не выплыву. Злится. Губы сжаты. Ноздри раздуваются, глаза сощурены. Взгляд обжигающий. Подчинить. Навязать волю. Не дождешься. Я повернулся и пошел к выходу. Нах, всё нах. Не хочу. Обжегся уже. Так, что и близко теперь не подойду. Только по работе. И чтобы внизу сидел охранник и следил за временем. В машине он не выдержал. — Что это было, Мстислав? Я пригласил тебя, значит, и платить мне. — Не люблю делать долги. — И так в них по уши. — Какие долги, ты о чем? — опять злится. Руки сжимают руль. Мышцы напряженные, бугристо проступила вена. Я пялился на эти руки, пока Криштоф не перехватил взгляд. Ухмыльнулся. Вот черт! Прямо сейчас приглашу Маришку на свидание. — Я плачу за себя сам. — И не люблю, когда меня к чему-то принуждают. Пусть только попробует шантажировать практикой. Шимек промолчал. Припарковался, положил руку мне на бедро, чуть сжал. Я демонстративно поднял бровь. Он хмыкнул, убрал конечность. — Хорошо. Сам — так сам. Там разберемся. Не комментируя слова шефа, выбрался из машины. Достал мяукнувший телефон. «Илья из автоцентра. 10.30. Принц и разбойник. Костюм завезет Иван». Сразу видно — писал босс. Я тут же перезвонил. — Сергей Богданыч, я из клуба поеду. Там тряпок на себя много цеплять и фигни всякой. — Хорошо. Я скажу Ивану. Давай, до вечера. Криштоф кинул на меня заинтересованный взгляд. Что-то услышал? Плевать. Абсолютно невинный разговор. Завтра я опять не высплюсь. Черт. *** Клиентов не было, слишком рано. Две девчонки-консуматорши терлись у стойки, хихикая с Ромкой. Я поднялся в гримерку, Ирина — стилист-визажист — спросила нужна ли помощь. Я отказался. Под принца грим несложный, почти то же самое, что рисую я. Сделать ярче глаза, добавить блеск на губы. Ирина забраковала кольца в ушах: «Слишком просто!» и собралась навешать каких-то цацек. Я не дался. Зато с костюмом она развернулась. Тут я не протестовал — все равно клиент всё нафиг сдерет. В гримерку заглянул босс с каким-то парнем. — Алекс, это наш новенький. Ознакомь, экскурсию можешь провести. Время у тебя есть. Я ушел. — Почему я? А Диана? И мне нельзя вниз в таком виде. — Веник занят, из парней больше никого. Диана… Пиздой косяк отрабатывает. Внизу клиентов сейчас нет, так что… — Богданыч махнул рукой и скрылся. Я повернулся к новичку. Симпатичный. Высокий, волосы темные, а глаза серые, как мои. Тело приятно-рельефное, в меру накачанное. Парень так же рассматривал меня. Протянул руку: — Привет. Я Матвей. — Алекс. На самом деле зовут по-другому. Тебе тоже надо что-то придумать. Он ненадолго задумался. — Тогда Мэтт. Сойдет? — Вполне, — кивнул я. — Из парней здесь еще Юджин, Адриан и Бен. То есть Веник. Он тут единственный известен под настоящим именем. — Ну и вид у тебя… — Мэтт окинул меня восхищенным взглядом. — Что это? — Наша фишка, — я уселся в кресло, он приземлился напротив, ожидая пояснений. — Игры. Ты тоже будешь играть. Что, босс не сказал? Мэтт нахмурился: — Я предупредил, что никакого БДСМа… — Нет-нет, — я помотал головой. — У этих — свой клуб. У нас никакого садо-мазо, исключено. Просто ролевые игры. В подчинение, конечно, тоже, но без фанатизма. В рамках роли. — И что, парни играют? — Все играют. Но… без огонька. Просто роль. И они любят клиентов, которые, как говорит босс, «хотят незатейливо поебаться». — А ты? — А меня прет. Поэтому любители игр предпочитают иметь дело со мной. Мэтт коснулся рукой моей груди в широком вырезе рубашки, сжал плечо. Выдохнул: — У тебя клевое тело. Пловец? — Бывший. Ты тоже ничего. Чем занимаешься? — Фитнес-тренер. Тоже бывший. — Что так? — Клиент, блядь, в суд подал за домогательства. — Не гони! — выдохнул я. — Правда, что ли, домогался? — Ага. Только не я его, а наоборот. А я не дал. В смысле, в торец двинул, а жопу не дал. А этот урод не последний чел в городе. Начал, тварь, гнобить. Поперли с работы. Пытался устроиться куда-нибудь еще, везде нахуй посылают. Вот, пришел сюда. — Ну и логика у тебя, парень, — протянул я задумчиво. — Увидит этот чел фото в базе, закажет и получит твою жопу на блюдечке. — Не факт, что увидит. Босс сказал, что в закрытую базу так просто не попадешь. А увидит… Ну и что? Я ведь тоже денег поимею. — Здоровые товарно-денежные отношения? — понимающе хмыкнул я. — Уважаю. Сам такой. Босс что-то говорил про экскурсию? Я повел Мэтта вниз. В баре сидела Анжела, потягивая коктейль. Катя с новенькой, Инной, кажется, — рассматривали журналы, сидя за столиком. Еще три девушки что-то негромко обсуждали в углу. — Больше похоже на лаунж-бар, чем на клуб. — Это же не ночной клуб. Эскорт-агентство. Сюда приходят приличные люди. Смотри. Внизу — только чистый эскорт. Конечно, девчонки могут оказывать секс-услуги, но только по согласию сторон. Наверху — приваты. Там работают девочки и мальчики из закрытой базы, если клиент оплатил место. Но вообще мы тут редко появляемся. Если есть заказ, Богданыч или администратор Диана скидывают инфу на телефон. По адресу доставляет охранник. Забирает тоже он. Мэтт недоверчиво уставился на меня: — Хуясе у вас босс… — Ага. Богданыч, хоть зверь и сука редкостная, но за своих людей стеной. Да и клиенты разные бывают. Две ладони подкрались сзади и накрыли глаза. Голос манерно пропищал: — Угадай, сладкий, кто? — Веник в пальто, — фыркнул я, отводя его руки. — Грим испортишь, скотина необученная. — Ух ты! — приятель с интересом оглядел меня и заговорил нормальным тоном: — Ты сегодня Спящий красавец? — Почти, — хмыкнул я. — Целка-принц. — Понятненько… — захихикал Веник. Блин, его ничто не портило, даже глумливая морда. Яркая красота — и хорошо, и плохо. Хорошо, потому что клиентов полно. Плохо — с образом ничего не сделаешь. Вот на мне нарисовать можно что угодно. — Выглядишь — отпад! — он перевел взгляд на новичка. — А это у нас кто? Я познакомил парней. Веник тут же подался вперед, без стеснения лапая Мэтта. Тот поначалу немного опешил, потом заулыбался. Они взяли выпить, и Веник, как обычно, стал мести без умолку, не давая собеседнику вставить слово. Мэтт с готовностью внимал, но я перебил приятеля и попросил присмотреть за новичком — пора было уходить, у служебной двери появился Иван и жестом показал «время». Прихватил сумку с вещами, пожелал им удачных клиентов и отчалил работать. *** Обиделся ли Шимек на вчерашний демарш или просто оказался занят, но на обед меня не пригласили. Зато я зашел к Маришке и позвал ее вечером на свидание. Хотя охотнее остался бы дома — ночь оказалась насыщенной: Илья тот еще затейник, вымотал так, что я еле дополз до машины. Была б у него внешность поприятнее, цены б ему не было. Но и так грех жаловаться, один из моих любимых клиентов. Иван, увидев меня, только хмыкнул и поинтересовался: «До квартиры дойдешь? Или на руках тащить придется?» Я беззлобно ругнулся и посоветовал ему таскать жену. На что охранник заметил, что ему виднее, что делать с женой, а советов сопливых задниц не спрашивали. Дружеская перепалка помогла продержаться до дома и не уснуть в машине. Утром опять чуть не проспал. Парни из отдела весь день подкалывали по поводу бурной личной жизни. Вечером мы с Маришкой сидели в моем любимом «Иксе». Классное кафе, недалеко от универа, но студенты сюда забредают редко — им хватает киосков с хот-догами и шаурмой, натыканных вокруг альма-матер. Обнаружил я его случайно, еще на первом курсе — искал место, где пересидеть пары по философии и почитать что-нибудь полезное. Так и завис на годы. По-моему, девушка всерьез собралась меня обаять. Она была с вечерним макияжем и в дорогом платье, которое было бы уместнее в пафосном ресторане. Хотя я заранее предупредил, что идем в кафе. — Мариш, а почему у компании такое дурацкое название? Она подняла глаза от тарелки и округлила рот: — Ты не догадался? Это же инициалы шефа. Точно. Вот я дурак. Кроме элитных шлюх на ум ничего не приходило. Я задумчиво откинулся на спинку, покрутил в руках вилку и вскользь заметил: — Я, конечно, парень простой, но вряд ли стал бы иметь дело с компанией, название которой созвучно слову «наличные». Или это нормально? Я бы в такую обратился только за небольшим кредитом. — Шеф и начинал с кредитов десять лет назад. Потом, говорят, подмял под себя пару банков, с помощью отца, который последние лет пять обитает в столице, а тогда, по слухам, был правой рукой местного «серого кардинала». Это сейчас Кристоф — благополучный бизнесмен, работающий в инновационной сфере и с безупречной репутацией… Ну, если не считать его секс-предпочтений. Но он-то, в основном, имеет дело с зарубежными партнерами, а им пофиг. Вот, значит, как. Из любопытства спросил, сколько шефу лет, и узнал, что тридцать три. Я примерно так и думал. Девушка продолжала щебетать. О каких-то бутиках, знакомых, которые только вернулись с курорта, о том, какого перца отхватила себе подруга, а вот она смотрелась бы в крутой тачке гораздо лучше… Где-то с этого момента я перестал слушать. И задумался — зачем было нужно это свидание? Понятно же, что финансовая Маришка цену себе знает и после одной встречи не даст. Напрягаться ли дальше — вот в чем вопрос? Покатал эту мысль так и эдак. Решил, что лень. Вот ради Лары я бы напрягся. Звонок Алевтины разрешил сомнения. — Тиш, можешь приехать? — виноватый тон. — Нине Андреевне нехорошо, а мне уходить… У Али маленькая внучка, которая не может заснуть без сказки. — Конечно, Аль. Скоро буду. Я почти рядом с домом. Маришка не сводила с меня прищуренных глаз. Отложила вилку, уточнила: — Что-то случилось, Мстислав? — Прости, мне нужно уйти. Бабушке плохо. Некрасиво бросать девушку в кафе. Зато есть повод прекратить ненужное свидание. И вектор Маришкиного обаяния теперь будет направлен в другую сторону. Но я ошибся. Завяз в координатах циничного прагматизма и перестал понимать обычных людей. На следующий день с самого утра Маришка заявилась в айти-отдел. — Привет! Как бабушка? Я удивился. Не ожидал, честно. Парни дружно повернулись в нашу сторону. — Нормально. Спасибо. — Когда я пришел домой, давление у Нины уже снизилось. Девушка сочувственно покивала, пожелала бабушке здоровья и отчалила к себе. Положение осложнилось тем, что под конец беседы к нам неожиданно заглянул шеф. Парни тут же сделали вид, что усиленно трудятся. — Мстислав, зайди. Я озадаченно уставился в пустой проем двери. Что это было? Телефоны не работают? Рабочий мессенджер накрылся? Лару похитили зеленые человечки? Чтобы шеф самолично заявился, истоптав брендовой обувью целый коридор — ради чего? Двух слов: «Мстислав, зайди». Начинать бояться или еще рано? Шеф был раздражен. Швырнул пальто, резко придвинул чашку кофе, расплескав часть на стол. — Черт!.. Лара вскользь глянула в мою сторону и невозмутимо промокнула пятно салфеткой. — Сами же говорили, что он би, Кристоф Эльясович… — Уйди, сокровище, — прорычал он. — Прибью ненароком. — Ничего, что я тут стою? — с сарказмом вопросил я. Лара прошла мимо, прошептала: «Дурак». Не понял?.. Шеф прищурил темные глаза. — Нарываешься? Я нагло уселся, не дожидаясь приглашения. Кажется, меня посетила та самая «вожжа». — Криштоф Эльяшевич, озвучьте, пожалуйста, претензии. Или я пойду выполнять рабочие обязанности. Шимек, наконец, отвел взгляд. Простучал по подлокотникам пальцами. А сказать-то, похоже, и нечего. — Мстислав, чего ты хочешь? — Вам весь список огласить или достаточно первого пункта? — вежливо осведомился я. — Практику подпишите. — Пройди ее сначала. — Он встал, обошел меня сзади. Наклонился, почти касаясь лицом волос. — Я же вижу, как ты на меня смотришь… Я тебе нравлюсь. Так какого ты выеживаешься? — Харассмент? — я наигранно вздернул брови. — Против вас я ничто. Пустое место. Совесть не мучает? Хотя, о чем я… Какая совесть у биг-босса? — Дерзкий. И умный. Люблю таких. — Криштоф провел рукой по моим волосам. Уткнулся носом в шею. С шумом вдохнул. По спине побежали мурашки. Непонятно, как сумел сдержать дрожь. — Учти, я буду действовать грязными методами. Я же биг-босс… Иди. Я вывалился в приемную, стараясь унять бешеный стук сердца. Поднял глаза на Лару — голова склонена набок, руки стоп-кадром зависли над клавиатурой, во взгляде на меня — задумчивое недоумение. Решил кое-что прояснить. — Как Шимек узнал о свидании? — Я видела вас в «Иксе». И тут же доложила. Какого черта? Что у них за отношения? Что за стремление лезть в чужую жизнь? Лара встала, обошла стол. Неторопливо прошлась взглядом с ног до головы. Пристально вгляделась в лицо. — Что он в тебе нашел? Не понимаю. Ты самый обычный, таких полгорода ходит. Ну, симпатичный, не без того… У тебя в заднице код доступа к Форт-Ноксу? Алмазный квартал? Секрет вечной жизни? Выход в нирвану? Что? Я в упор посмотрел на Лару. Она продолжала внимательно меня разглядывать. — От Кристофа зависит множество людей. А он в таком состоянии… Давай ты ему просто дашь? Сука. — Давай ты мне дашь? А я дам ему. Лара отшатнулась, прошипела злобно: — Совсем охуел?! — Смотри, проняло! — Отцепись от меня. Вместе со своим шефом, — с ненавистью процедил я и вышел, шибанув дверью. Имеет ли хастлер право на гордость? Да, если готов платить. А на ошибку? Я — нет, мой лимит исчерпан четыре года назад. Очень хотелось сбежать. Я вернулся в отдел и досидел до конца рабочего дня. Не знаю, чем угрожал мне Криштоф, но до вечера всё было спокойно. Покидая офис, выдохнул. Нужно продержаться месяц, даже меньше. Стиснуть зубы и потерпеть. Плата за гордость, мать ее. *** — Нин, давай продадим пианино? Ну зачем оно стоит? Только пыль собирает. — Можно подумать, ты эту пыль вытираешь… Вдруг еще будешь играть? Я так давно не слышала, как ты играешь. — Ты же знаешь, я не могу играть после аварии. Пальцы не гнутся. — Мстислав, — Нина заговорила чуть слышно. — Что тогда произошло на самом деле? Ведь не авария, да? Тебя… избили. — Ба, что ты выдумываешь? Это была авария. — Я постарался произнести слова как можно убедительней. Не хватало, чтобы она о чем-то догадалась. Она покачала головой. Подняла глаза от пасьянса, который раскладывала. Небрежно смешала карты. — Не сошлось… А помнишь, как ты ненавидел сольфеджио? Дедушке пришлось пообещать тебе каких-то роботов, лишь бы ты не бросал музыкалку. — Ага, — хмыкнул я. — А за бассейн он обещал мне мобильник. — Но так и не купил… Я пожал плечами. Дед не виноват, что умер, не выполнив обещания. После его смерти мы не могли позволить себе такие траты — Нина, в жизни не работавшая, панически боялась нищеты. Хотя на тот момент она не грозила, дед успел позаботиться о супруге и обо мне. Хуже стало, когда в одиннадцать лет, занимаясь прыжками в воду, я получил травму. Деньги потребовались на лечение и реабилитацию. Потом ба заболела сама — микроинсульт один, следом второй. Накопления таяли. Когда я заканчивал школу, Нину накрыл полноценный инсульт. Алевтина выходила ее. Казалось, что все вроде бы наладилось, но она упала, сломала шейку бедра, долго вообще не вставала с постели… И как-то позвала меня к себе. — Возьми, — она протянула мне деньги. — Больше ничего нет. Дальше — сам, мой мальчик. Прости, что так получилось. Часть денег я потратил на санаторий для Нины. Остальное заплатил за первый курс универа — для бюджета не хватило нескольких баллов. Под вечер того дня, когда Нина уехала, я напился. Впервые в жизни — от безысходности. На мессенджер как раз пришел спам, что-то вроде «Работа в эскорт-агентстве для молодых и красивых». Будь я трезвым, никогда не отправил бы селфи по тому номеру. Но со мной связались. Правда, узнав, что еще нет восемнадцати, вежливо послали, попросив перезвонить позже. Год до совершеннолетия я перебивался случайными заработками — раздачей флаеров и прочей херни, работой в колл-центре и копирайтингом. А потом попал к Богданычу. Он не обманул — взял к себе. С нищетой было покончено на целый год, пока не попался тот клиент, что сломал мне пальцы. Я сам совершил ошибку — перевел отношения из рабочих в личные, позабыв, что у таких, как я, нет права любить. Дурак был, молодой и наивный. Нина смотрела на меня больными глазами. — Совсем скоро я увижусь с Игорем… Что я ему скажу? Он ведь спросит, почему не уберегла нашего мальчика… — Нин, что ты? — я подскочил к ней, неловко обнял — мешала трость. — Ты что это, умирать надумала? А как же я? Дед тебя много лет ждал, еще подождет! На меня закапали слезы. Нина, моя сильная, несгибаемая Нина — плачет! — Ба, ты не торопись к деду, — глухо сказал я, пытаясь сдержаться. — Он же с тебя за всех твоих кавалеров спросит… Она тихо засмеялась: — Твой дед был умный, Мстислав. Он понял бы, что женщине в самом соку нельзя без мужчины. Мы от этого дурными становимся. — Она прижала пальцы к глазам и ворчливо добавила: — Подай салфетки, пожалуйста. Да и сколько их было, тех кавалеров… — Ну, человек двадцать? — хитро прищурился я. Она шутливо замахнулась на меня, рассмеялась уже без надрыва. Так нас и застала Алевтина, которая в выходные приходила только к обеду. Оглядев картину и заметив следы слез, покачала головой и погнала нас из кухни, чтобы не мешали. Мяуканье пришедшего смс я воспринял с облегчением. *** Понедельник в «К.Э.Ш.» начинался с планерки. Начальники отделов получали люлей от шефа и приходили раздавать их подчиненным. Леха появился в половине десятого с задумчивым лицом. Оглядел парней, задержал взгляд на мне. — Мстислав, мне очень жаль, но… — Неужели? Все-таки выпнул. А как же слова, что подпишет отчет в любом случае? — Я должен это сказать. Кристоф потребовал довести до сведения всех, что ты… кхм… его. Так и сказал: «Алексин — мой». Если кто-то будет замечен возле тебя с некими намерениями, даже если это будет просто флирт, — вылетит из компании быстрее, чем успеет сказать слово в оправдание. — Что? — неверяще переспросил я. Парни, отведя глаза, неловко отсели подальше. Черт! Ну и подстава! Подорвался, помчался в финансовый. В коридоре столкнулся с Маришкой. Она резко отшатнулась, вскинув руку: — Не подходи!.. Черт! Черт! Черт! На нас оглядывались сотрудники. Не желая становиться бесплатным развлечением — мне достаточно славы, спасибо, шеф! — развернулся, направился в курилку. Курил я редко — элитная шлюха обязана выглядеть пристойно и пахнуть дорогим парфюмом, а не сигаретами. Но пачку носил с собой всегда, изредка позволяя себе расслабиться. До вечера время есть, выветрится. Через несколько минут ко мне присоединился Леха. Молча закурил рядом. — Не боишься? — ровно спросил я. — Неа, — он фыркнул. — Плевать я хотел на предупреждения. Шеф в курсе, что я предпочитаю девочек… Огребал от него за секс на рабочем месте. Леха посмотрел на меня. Я ответил взглядом в упор. — Тоже будешь уговаривать подставить задницу? Он перевел взгляд на сигарету. — Не буду, — вполголоса ответил он. — Сам был в такой ситуации. Оппа… Шимек ходок, да? — Я не сразу попал к Мелехову, — продолжил коллега. — Сначала был у… — он назвал фамилию. Неприятный мужик, читал у нас теорию колец. — Он, козел старый, с самого начала стал делать намеки. Я втихаря заснял и отнес к декану. Его и… — Леха неопределенно мотнул головой. Понятно, почему тот препод пропал. Поперли втихую, чтобы скандал не раздувать. Леха хлопнул меня по плечу: — Не парься. Дам тебе хорошую характеристику, потому что заслуживаешь. И с Лойшицем поговорю. — Спасибо, Леш. Правда, спасибо. Когда я возвращался в отдел, встречные шарахались. Сцепил зубы, и взгляд — мимо. Плевать. Я выдержу. В обед — Леха только ушел на перерыв, — в дверях появился Шимек. Пальто нараспашку, темные очки. — Мстислав, одевайся. Я тебя жду. Парни уткнулись в мониторы и замерли, не отсвечивая. Я молча скрестил руки и с вызовом уставился в холеную физиономию. Он недобро усмехнулся: — Думаешь, свидетели помешают мне отволочь тебя к машине? Поверь, и Владлен не понадобится. Сам справлюсь. Вот сука! Я бы, может, еще потрепыхался, но парни… Фиг его знает, что Шимек сделает потом с невольными зрителями. Подставлять их не хотелось. Это наша война, и случайные жертвы мне не нужны. Рывком сдернул куртку с вешалки, в рукав попал со второго раза. Бесит, черт! В машине Криштоф не произнес ни слова. Я тоже молчал. К моему удивлению, припарковались мы у какой-то кафешки. А как же ресторан? За столиком Шимек подождал, пока девушка, вдоволь наулыбавшись, запишет заказ и отойдет. — Почему четыре года назад тебе делали пластику лица? Я продолжал молча смотреть на него. Ну, что теперь сделаешь? — Мстислав, не беси меня! — Он наклонился, обдавая горьковатым запахом воды. Темный прищур выцеливал не хуже снайперской винтовки. — На какие средства ты содержишь домработницу? — Владлена спросите, — язвительно посоветовал я. Черт, не удержался. Надо было дальше молчать. Но, блин, как же он достал! — Я спрошу твою бабушку. Видно, я изменился в лице. Потому что Шимек растянул губы в ухмылке и наклонился ближе. — Ну вот, — чуть ли не промурлыкал он. — Одно слабое место я обнаружил. Пошли дальше. Сейчас пошлю. Подальше. Но практика, блин!.. — Сумма на лечение твоей бабушки за месяц выходит внушительная. Откуда деньги, Тиша? Блядь! Блядь!!! Он разговаривал с Алей! Пиздец. Я вспомнил все матерные слова, которые из меня выбивал дед — иногда вместе с молочными зубами, — и вытравливала Нина с помощью литкружка. Хватит. Я встал, наклонился к нему и, по-блядски ухмыльнувшись, негромко сказал: — Иди нахуй, Криштоф. Можешь подтереться моей практикой. Развернулся и направился к выходу. Но я недооценил Шимека — здешние зрители ему тоже были не помеха. Он схватил меня за руку и процедил: — Стоять! Я тебя не отпускал. — Руки убрал! — Если бы я не был так взбешен, то муть вожделения уже захлестнула бы мозги. Сейчас злость оказалась сильнее. Поединок взглядов — моего яростного и его холодно-надменного, — прервал телефонный звонок. Звонила Алевтина. — Тиш, — судорожно вздохнула она, — Нинель Андреевну скорая забрала… — Куда? — я на ходу натянул куртку, выдернув-таки руку из захвата бывшего шефа. — В неотложку? Я уже еду… — В кардиоцентр. У нее криз. И предынфарктное. Я ссыпался с лестницы, пытаясь сообразить — в какой стороне метро. Заметался взглядом по улице, пытаясь выцепить название, чтобы вызвать такси. Шимек, неожиданно оказавшийся сзади, подтолкнул к машине: — Садись, быстро. Он без разговоров вырулил на проспект и выжал газ. Я сидел, закусив губу и невидяще смотрел вперед. — Алексина Нинель Андреевна!.. — выпалил я у справочной. — Привезла скорая, совсем недавно. Женщина зашуршала бумажками. Для чего ей компьютер рядом — непонятно. — Она еще в приемном. Бахилы не забудьте! Я не понял, для чего в приемном отделении бахилы, но спорить не стал. Подскочил к автомату, выругался — там они закончились. Зато недалеко стояла милая старушка, торгующая бахилами из автомата, но в три раза дороже. — Стойте! — я перехватил каталку с Ниной в коридоре приемного. Санитар уставился на меня: — Родственник? — Да! Куда ее? — Третий этаж, там спросите на посту. — Я сунул ему деньги в карман несвежего халата. Он сразу подобрел. — Загляните в кабинет. Врач, что проводил первичный осмотр, еще не ушел. Он скажет — что и как. — Нина, я сейчас поднимусь, слышишь? Мне только врача найти надо… Она легко сжала мою руку и едва заметно прикрыла глаза. Я повернулся разыскать нужный кабинет и наткнулся взглядом на Шимека. Черт, я и забыл про него. Криштоф стоял, небрежно засунув руки в карманы пальто. — Тебе на карточку начислили деньги за четыре рабочих дня. — Я хотел сказать, что не нуждаюсь в его подачках, но прикусил язык. Речь шла о Нине, и свою гордость стоило засунуть подальше. — Завтра улаживай дела здесь. Чтобы послезавтра был на работе. Он развернулся и пошел к выходу. У меня язык присох к гортани, я так и не смог выдавить из себя «спасибо». Без Нины в квартире было пусто и холодно. Я постоял, подумал. И направился в клуб. Просто так, без заказа. — Ром, налей что-нибудь. Бармен понятливо кивнул, поинтересовался: — Не работаешь? Щаз сделаю. Рядом приземлилась Диана. — Алекс, на тебе лица нет. Что-то случилось? Я не собирался посвящать ее в семейные трудности. Вообще никого не собирался. У меня нет настолько близких людей. Никому здесь нет дела до меня и моих проблем. — Что, Богданыч простил уже косяк? Она фыркнула, взяла коктейль, что протянул ей Ромка. — Да ладно… У Светланы бесплатно поработала несколько дней. Подумаешь… Светлана — это жена нашего босса. У них семейный бизнес. Она держит цех по пошиву карнавальных костюмов, несколько салонов красоты и еще что-то… Вроде бы мальчиков для сопровождения деловых вумен тоже поставляет она. У Богданыча бизнес ориентирован исключительно на сильный пол. — Уборщицей, что ли? — хмыкнул я. Диана скривилась: — Неа. Я же по образованию модельер-конструктор… Вот и пригодился текстильный колледж, мать его. Кстати, — оживилась она. — Слышал, нашего новенького, Мэтта, Светлана себе забрала? На него большой спрос у дамочек. Повезло парню. Тот чел не получит его жопу на блюдечке. Если, конечно, Мэтт не оплошает и не будет отправлен Светланой отрабатывать косяк к нам. Начали приходить клиенты, и я смылся. К тому же бесплатную выпивку я употребил, а покупать за свои… Нет. Клиентов бы сейчас… На следующий день я уладил дела в больнице, договорился с девочкой-медсестрой, чтобы хорошо присматривала за Ниной. Повидался с врачом — усталой женщиной средних лет с морщинами вокруг глаз. Она взяла деньги и заверила, что они сделают все, что в их силах, но «вы же понимаете — возраст, множественные инсульты, да и паркинсон…» Что — возраст? Нине только шестьдесят исполнилось! Она выглядела лучше. Раскладывала пасьянс на одеяле, увидев меня — тепло улыбнулась. — Мстислав, умоляю — принеси мне сигареты! Я без них быстрее в ящик сыграю! — Нин, перестань. Никаких сигарет. Ты же слышала — у тебя предынфарктное. Так что потерпишь, ладно? Ради меня, пожалуйста! — Ну разве что… — проворчала она, привычно потрепав меня по макушке. Поцеловала и прогнала домой. *** — Когда выписывают твою бабушку? Я поворошил вилкой салат и отодвинул тарелку. — Завтра. Можно мне с утра задержаться, Криштоф Эльяшевич? За десять дней у нас установилось шаткое перемирие. Шимек заходил за мной в обеденный перерыв, вез в какое-нибудь кафе и оплачивал счет. За то, что я при этом не рыпался, он не трогал меня остальное время. Сотрудники освоились с моим «несвободным» положением и уже не шарахались так демонстративно. Но в курилке, кроме Лехи, рядом со мной по-прежнему никого не было. Я стал много курить. Из-за Нины, обстановки на работе. Из-за Шимека. Криштоф был прекрасным собеседником — остроумным, чуть язвительным, ироничным. Легким в общении, когда не изображал начальственную задницу. У него было отличное чувство юмора. Я видел его насквозь — эти попытки приручить меня, но велся. Он мне нравился, черт возьми! — Можешь прийти после обеда. Я предупрежу Алексея. Мяукнул лежащий у руки телефон. Я тут же прикрыл экран, чтобы шеф не увидел сообщение. — Извините, я сейчас. Направился к туалету. Еще один заказ? У меня на вечер уже был клиент. Был да сплыл. Богданыч отписался, что заказчик отменил встречу. Плохо. Ну и ладно. Шимек молча наблюдал за мной — до туалета я так и не дошел, прочел смс раньше, а перезванивать не пришлось. Шеф рассчитался, подождал, пока я заберу куртку, и сел в машину. Сжал пальцы на руле и ровным тоном поинтересовался: — Кто тебе пишет сообщения? — Знакомые. — И много… у тебя знакомых? Я безразлично пожал плечами. — Хватает. До самой работы он не произнес больше ни слова. Уже собираясь домой, я получил еще одно сообщение от босса: «Тезка, клиент Бена. Без игр. 11.00». Тоже Алекс. Какой-нибудь Алексей? А что, кстати, с Веником? Богданыч ответил сразу: — Алекс, ты за Веника. Он рванул в свой мухосранск, что-то дома случилось. Сказал — дня на три-четыре. Играть не нужно, хотя клиент заплатил именно за тебя, сечёшь? Так что если он передумает — изобразишь всё как положено. Иван заедет. Очень удачно. И выспаться успею. Спасибо Шимеку, что разрешил прийти попозже. Дома — всё как обычно: душ, процедуры. Пирсинг. Глаза. Прическа. В назначенное время я сел в машину, Иван вырулил со двора «с колдоебинами», царапнув днищем асфальт. Выехали на трассу, что вела за город, но до окружной не доехали — свернули к лесопарку, где находился поселок хозяев города. Я там бывал. Меня впустил охранник. Взял куртку, показал рукой, куда идти. Обронил: «Хозяин сейчас подойдет» — и оставил одного в спальне с приглушенным светом. Обстановка — обычная для таких коттеджей, разве что вкус владельца чувствуется. Никакой кричащей роскоши. Сдержанно, стильно. И дорого. Открылась дверь, и до ужаса знакомый низкий голос произнес: — Почему еще одет? Волосы — даже те, которых не было, — встали дыбом. У двери стоял Шимек. Тезка… Не Алекс, а «КЭШ». Я идиот. И мне пиздец. Окончательный и бесповоротный. Сердце забилось бешеной птицей, ладони резко вспотели. Подрагивающие пальцы бессильно разжались. Я не знал, как поднять голову. Вот сейчас он подойдет и… Криштоф подошел, запустил пальцы в волосы. Развернул к свету. И замер, открыв рот. — Мстислав? — глаза заметались по лицу, он недоверчиво прищурился. Мелькнувшее понимание сменилось нарастающей темной яростью. Он больно вцепился в волосы, приблизил лицо и оскалился: — Вот так, значит? Носом крутил, гордый… А перед другими жопой крутишь?! — Он швырнул меня на кровать, зарычал: — Убью, сука! Меня затрясло — совсем не от вожделения. Показалось, что вернулся на четыре года назад. Он — зверь, а я в его власти. Сжался, пытаясь прикрыть лицо и руки. Забыл, что могу дать отпор. Что внизу ждет Иван. Что где-то за дверью обретается охранник… Я был сгустком безрассудного страха. Темного ужаса, который делал меня жалким и беспомощным. Знаю, что нельзя показывать власть над собой. Грамотный, сука. Но это сейчас не могло помочь. Я был не в состоянии действовать здраво. Заскулил от безысходности, ухнув с размаху в липкую паутину памяти, где перекошенное бешенством лицо любовника заслонило мир, и он взорвался болью… В себя я пришел от воды, выплеснутой в лицо. Проморгался, попытался стереть влажные следы. Рубашка стала неприятно-мокрой. Лицо Шимека близко-близко. Настороженный взгляд. Встревоженный излом бровей. — Мстислав, ты что? Ничего, блядь. Ничего хорошего. Криштоф сунул мне стакан с чем-то алкогольным. Я опрокинул его в себя, закашлялся. Виски, еще и неразбавленный. Ненавижу. Но дрожь понемногу отпускала. Он отошел, прислонился к стене у камина. Наклонил голову, напряженно нахмурившись. — Четыре года назад ты попал на какого-то урода. Потому и был в больнице. — Шимек не спрашивал. — Что он тебе сделал? — Сломал пальцы. И челюсть. Порвал кожу на лице — пирсинг в брови, — безразлично ответил я. Будто вынули стержень. Стёк в кресло, с силой потер лицо. Позвонить Богданычу, сказать, что заказ сорвался по моей вине? Будет штраф, но плевать. Долг сотней больше или меньше — разницы никакой. Криштоф подошел, присел, вглядываясь в глаза. Дотронулся пальцем до следов пирсинга. Их шлифовали после пластики, но все равно видно. — Что потом? — он провел кончиками пальцев по лицу — скуле, подбородку, абрису губ. — Потом его вызвали на работу. Какое-то ЧП. А мне удалось связаться с боссом. Повезло. Богданыч тогда орал. Столько нецензурной лексики за раз я от него еще не слышал. Узнал о себе много нового. Но его злобное рычание помогло продержаться до приезда в больницу, не проваливаясь в вязкую муть забытья. — Почему тебе не помог охранник? У вас с этим строго. — Потому что это была не работа. Он… позвонил мне. Предложил встретиться. — И ты..? — Да. Дурак был. — Влюбленный. За что и поплатился. Криштоф встал, дернул меня с кресла. Я поднялся послушной куклой. — Ты. Не будешь. Больше. Работать. В эскорте. — Слова падали веско. Давили камнем. — Я не могу уйти, — глухо ответил я. — Мне долг отработать надо. За операции и пластику. Шимек зарычал: — Я выкуплю твой долг! Я горько хмыкнул: — Стать вашей игрушкой? Босса я хотя бы знаю… — Богданыч игрушку охраняет, чтобы не сломалась раньше времени. Я постарался вывернуться из рук. Пора уходить. Но Криштоф так не считал. Потянул к кровати, я запнулся. Он это заметил. — Успокойся! Ничего не будет. Я просто хочу лечь. За те же деньги… — хмыкнул он. Слова про деньги снова напомнили о насущном. Позвонить Богданычу. Но Шимек и тут все решил за меня. Перехватил руку с телефоном, сжал — не больно, но ставя точку. — У меня оплаченное время. И я тебя не отпускал. Конечно. Кто бы сомневался… Он устроился на кровати, притянул к себе. Прошелся по напряженному телу, поглаживая — без намека на интим. Так хозяин успокаивает пса. — Почему ты согласился на заказ, если знал, что клиент — я? — Я не знал. Мы не обсуждаем между собой клиентов. Если начальство докопается — можно влететь на деньги. — На фото в базе у тебя затемнено лицо. Из-за того случая? — Да. Босс согласился, что так будет лучше. И мне… не за лицо платят. — Говорят, ты талантливо играешь. Твой босс уговаривал меня попробовать, когда я впервые обратился в агентство. Я промолчал. — Мстислав, кто это был? Тот, который тебя..? Я не видел смысла скрывать. Все равно узнает — у того же Богданыча. Назвал фамилию из ближнего круга бывшего губернатора. Губы Шимека разошлись в хищном оскале. — Он в столице последние пару лет, — уточнил я. Не из-за меня. Перебрался поближе к кормушке. — Я знаю, — протянул Криштоф. Чуть подтолкнул: — Вставай, собирайся. Запомни, для всех — ты отработал заказ. Понял? Щедро. Чем придется платить? Но я устал. Молча начал застегивать влажную рубашку, но бывший шеф перехватил руку. Прошел к гардеробу, вытащил одну из своих, бросил мне: — Переоденься. И чтобы завтра после обеда был на работе. Ничего себе… — Я что, еще не уволен? — И не мечтай, — хмыкнул он. — Пока практику не пройдешь, отчет не подпишу. Как бы там Леха тебя ни нахваливал. Удивляться сил уже не было. Хочу домой. И спать. Всё — завтра.