The Most Beautiful Moment in Life

— Я не знал, что ты и водить умеешь, — восхищённо смотрит на Сокджина Джун. — Есть вообще что-то, что ты не можешь? — Соджу залпом пить я не умею, как мы выяснили два дня назад, — хихикает старший, забирая рюкзак из рук напарника и закидывая его на заднее сидение. Намджун попросил провести его на вокзал, чтобы скучно одному не было, но вместо этого напарник предложил отвезти. Не то, чтобы Джун сомневался в его словах, но в полной мере он осознал факт, что у Джина права есть, лишь только когда увидел его за рулем огромного чёрного пикапа. Джун не очень хорошо разбирается в машинах, но овальный синий значок на передней части и на руле гласит, что эта махина принадлежит фирме Ford. — Это машина твоего отчима? — Джун с любопытством осматривается в салоне, слишком дорогом для двадцатилетнего студента. — Мм, была его, но уже нет. Она моя, даже по документам — моя, — Джин ласково проводит пальцами по прорезиненному покрытию руля. И Намджун понимает, что машину свою этот парень любит безмерно. — Мы с отчимом всегда не очень ладили, но он поощрял мои успехи в учебе. Так что отдал мне её в качестве награды за поступление в университет. Джин ловко пристегивается ремнём безопасности, и Намджун чувствует себя идиотом, отчаянно пытаясь нащупать пряжку рядом со своим правым плечом. — На этом сидении ремень немного назад провисает, — замечает затруднения напарника Джин. Только Джуну эта информация много пользы не приносит. Тогда Джин, на мгновение закатив глаза, отстегивается сам, чтобы удобнее было наклониться над младшим. У хозяина машины всё находится с первой попытки, отчего Намджуну ещё более неловко за свою неопытность в обращении с транспортом. У родителей машины не было, а в студенческие годы возможность покататься выпадала редко. Джин на секунду оказывается очень близко, прежде чем отстраниться, защёлкивая замок пряжки. Но у Намджуна от такой близости сразу же перед глазами встают события ночи на крыше, когда он старшего к парапету прижимал. Свое колено между чужих бёдер, томный взгляд Джина и его призывно приоткрытые губы. При дневном свете и без огромной дозы алкоголя в крови его напарник выглядит иначе, совершенно не так пошло. Скорее очень круто, когда с сосредоточенным видом прокладывает себе путь с заставленной машинами парковки возле общежитий. Выехав на шоссе, парень переключает скорость и заметно расслабляется. — Хён, — обращает на себя внимание Намджун. — Мм? — Что всё-таки случилось с тобой той ночью? Прежде чем потерять сознание ты выглядел очень испуганно. — Я… Не уверен, — Джин нервно пальцами отбивает по рулю только ему самому слышимый ритм. — Просто перепил. — Хён. — Мм? — Ты врёшь. Что-то напугало тебя, — даже не вопрос задаёт, а утверждает Джун. Они уже полгода знакомы, за это время Намджун успел выучить некоторые особенности поведения напарника. Вроде резкого повышения количества мелкой моторики рук или частого моргания, когда старший начинает врать. Будущий полицейский он или кто? — Я не видел ничего, — вздыхает после некоторой паузы телепат. — Мне показалось, что я увидел кое-что на своей руке. — Что? — Татуировку на правом запястье в виде нитей, как у всех недавних жертв, — Джин видит, как испуганно расширяются глаза друга, поэтому спешит успокоить. — Но мне только показалось, там ничего нет. Насколько позволяет ремень безопасности Намджун наклоняется к лежащей на руле руке друга, сдвигает рукав его легкого кардигана, обнажая кожу. Но запястье надежно скрыто широким чёрным ремнем. От этого парень хмурится. Массивный кожаный браслет, подходящий больше членам BDSM сообщества, чем скромному студенту, совершенно не сочетается со светлыми порезанными на коленях джинсами Сокджина и его кремового цвета кардиганом. — Странный браслет. Откуда он у тебя? — Не помню, купил когда-то или, может, подарили, — Джин хмурится, силясь вспомнить, откуда у него такой аксессуар. — Не знаю я. — Можешь снять? Я хочу посмотреть, он, кажется, довольно интересно сделан. — Не могу, я вообще-то за рулем, Джун, — Джин бросает на друга осуждающий взгляд. — И застежка тут сложная. — Дай руку. Джин подчиняется, хотя не особенно понимает причину такого интереса к его украшениям. Браслет и браслет. Поначалу слишком вызывающим казался, а потом Сокджин к нему привык. Застегивается аксессуар двумя пряжками, но, орудуя обеими руками, Намджун быстро управляется и стягивает напульсник с тонкого запястья. И видит под ним только светлую кожу с едва заметной голубой сеточкой вен. — Видишь? Я же говорил, что ничего нет? — Джин демонстративно прокручивает в воздухе кистью, показывая её с разных сторон. — Ты ожидал увидеть там метку смерти или шрамы от попыток суицида? — насмешливо говорит Сокджин. — Это серьезно, хён, — мрачно отзывается Намджун. — Мы всё ещё не знаем, как преступник выбирает своих жертв, что делает с ними, и почему они убивают себя. Может мне не стоит никуда ехать? — Всё будет в порядке, не волнуйся обо мне, — улыбается успокаивающе. — В последнее время разговоры только об этих смертях, неудивительно, что мне почудилось что-то связанное с ними. Поезжай к своей сестренке и ни о чем не переживай. За дальнейшими разговорами о воссоединении с матерью и младшей сестрой ребята незаметно успевают доехать до железнодорожного вокзала. Джин паркуется и выходит из машины вслед за напарником, аргументируя это тем, что планирует ещё драматично вслед уезжающему поезду белым платочком помахать. И обещание это выполняет, правда без платочка. Просто ладонью машет в окно, пока вагон Джуна из поля зрения не пропадает. А затем направляется обратно к своему пикапу. Джуну до Хандона ехать чуть больше четырёх часов и за это время парень успевает с телефона найти и заранее забронировать себе в местной гостинице комнату средней паршивости. Музыка играет в наушниках, и Намджун думает, как приятно смотреть в окно во время таких поездок. Пейзажи вдоль рельс навевают рефлексивное настроение и кажется, что весь мир свой ход замедляет. Словно ничего не остается кроме этих бескрайних просторов, которые периодически сменяются полосами леса. Время от времени поезд заезжает в города, позволяя увидеть разного вида и цвета граффити на грязно-серых стенах зданий и заборах. Эсперу повезло с соседом — тихий мужичок средних лет, уткнувшийся в свой смартфон, за всю дорогу не проронил ни слова. Парень успевает несколько раз задремать, убаюканный постоянно сменяющимся пейзажем за окном. Поле-лес-город, поле-поле-город, лес-лес-поле… Поезд прибывает на нужную станцию, но Джун осознает это, только когда гнусавым голосом громкоговорители на вокзале сообщают, что его поезд уже покидает станцию Хандон. Лишь в последний момент парень успевает схватить свой рюкзак и выскочить из поезда под недовольный крик проводницы, напуганной его опасным прыжком из только тронувшегося поезда. На Ра и малышка Гон Сун, которой недавно только четыре года исполнилось, уже ждут его на платформе. Они обе одеты по-праздничному красиво. На Ра выбрала легкое платье персикового цвета, светлый оттенок которого позволяет женщине выглядеть на несколько лет младше своего настоящего возраста. Гон Сун же носит короткий джинсовый комбинезон и белую футболку в мелкий цветочек. Девочка совершенно не похожа на Джуна или их мать. Скорее всего, она получила свою внешность от отца, но эспер никак не может точно вспомнить его лица. Намджун не знает как себя вести, поэтому скомкано здоровается, но мать делает шаг вперед и тепло обнимает его. Невольная улыбка появляется на губах юноши, когда он обнимает женщину в ответ. Всё-таки, несмотря на всё, что произошло между ними, он скучал по маме. Женщина отстраняется и ругает сына за то, что тот так рискованно выпрыгнул из поезда, мог ведь пораниться. В ответ юноша только улыбается смущённо, сверкая такими же как и у нее ямочками. Приятно чувствовать, что о тебе волнуются. Чувствовать, что ей не всё равно. Когда Джун присаживается перед сестрой на корточки, та прячется за мать, опасливо поглядывая на незнакомого парня. Но женщина ободряюще гладит девочку по плечу, подталкивая вперед. — Это твой братик, милая. Малышка робко делает шаг к Намджуну и храбро протягивает свою ладошку для знакомства. — Меня зовут Ким Гон Сун, мне четыре, — «з» и «р» она практически не выговаривает, отчего детская речь звучит лишь милее. — А я Намджун, твой старший брат, — тепло улыбается девочке парень. — Давай погуляем сегодня втроём с мамой. Куда бы ты хотела сходить? Малышка надолго задумывается, хмурит свои очаровательные бровки, силясь выбрать место, которое хочет посетить вместе со своим новоприобретенным братом. — Парк аттракционов, — забавно картавит ребёнок. — Хочу покататься на маленьких машинках. Взрослым ничего не остается кроме как подчиниться решению самого маленького члена семьи. До парка аттракционов в Хандоне они добираются быстро, он находится в самом центре города недалеко от железнодорожного вокзала. Парк, как и сам Хандон, небольшой. В отличие от сеульских парков, которые посещал Намджун, тут нет ни единого аттракциона, способного привлечь взрослого. Но для Гон Сун это кажется местом мечты. Девочка по очереди бегает от одного сверкающего разноцветными лампочками аппарата к другому, выпрашивает возможность покататься на некоторых, особенно заинтересовавших ее. Её глаза так сияют, что отказать невозможно. Джун даже соглашается пойти вместе с сестрёнкой кататься на маленьких машинках, ставших основной причиной похода сюда. Девушка, отвечающая за аттракцион, скептически осматривает высокого парня, но всё равно пропускает его. Причину сомнения в её взгляде Джун понимает, когда ему только чудом удается уместить свои длинные ноги в детской машинке. Как хороший брат он хвостиком ездит за Гон Сун, отчего девочка восторженно пищит, пытаясь оторваться. И всё же под конец сеанса парень с хрустом разгибает колени и испытывает острую ностальгию по огромному форду Сокджина. И по самому Сокджину немного тоже, хотя они только утром расстались. Вечер наступает, и в свете уличных фонарей и отблесках работающих аттракционов парк и правда выглядит волшебно. Семьи с детьми и влюбленные парочки заполняют дорожки, и следить за перемещениями Гон Сун становится сложнее, поэтому Джун усаживает её себе на плечи. Девочка, кажется, уже совершенно не боится брата, приняв его за новую игрушку — весь день она бегала вокруг, хватала за руки, пыталась втянуть в свои детские затеи и даже поделилась очень важным секретом о том, что Минки, с которым они общаются в садике во время прогулок, кажется, влюблен в неё. — Мам, — зовёт Намджун, когда Гон Сун на его плечах немного притихает. — Помнишь, мы тоже тут гуляли, когда я маленьким был. — Видишь то кафе с розовым слоном на вывеске? — спустя минуту отзывается женщина, указывая на затаившееся среди разноцветных аттракционов небольшое детское кафе. — Мы там шесть раз твой день рождения отмечали, пока в двенадцать ты не стал возмущаться, говоря, что оно слишком детское для тебя. Намджун смеется, вспоминая те времена, когда они с родителями, его лучшей подругой и ещё несколькими товарищами счастливо ели тут праздничный торт. А затем дети вновь разбегались по парку, чтобы поиграть в догонялки или прятки. Тогда жизнь была такой беззаботной. — А почему братик Намджун раньше с нами не гулял? — внезапно спрашивает Гон Сун. — Доченька, это сложно. — Это из-за отца? — неожиданно серьезно и по-взрослому звучит голос ребенка. — Да, милая, — вздыхает женщина. — Твой отец ненавидит эсперов, а Намджун — один из них. — Братик Намджун умеет делать фокусы? — восторженно восклицает Гон Сун, дёргая Джуна за волосы. — Покажи-покажи-покажи. Намджун неуверенно смотрит в сторону матери, но та не выглядит сильно против демонстрации его силы, поэтому парень аккуратно снимает сестру с плеч, усаживая её на свободную лавочку. И сам рядом с ней присаживается, поднимает руки ладонями вверх. А потом к своей силе обращается, и та маленькими чёрными лепестками начинает парить над его пальцами. Гон Сун счастливо хлопает в ладоши и придвигается к брату, чтобы рассмотреть его магию поближе. — Ты так хорошо это контролируешь, — восхищенно шепчет На Ра. — Ты так изменился с момента пробуждения у тебя силы. — Я долго боялся этого, боялся того кем являюсь, — признается парень. — Думал, что могу причинять только боль, а потом в моей жизни появился человек, который забрал этот страх, — по велению пальцев эспера чёрные лепестки вились в воздухе, образуя узоры, — благодаря ему я изменился. Намджун сжимает ладони и его сила пропадает, на что Гон Сун недовольно дуется. — Ты говоришь про того красивого юношу, который был с тобой в нашу первую встречу? — вспоминает На Ра крыльцо университета Джуна. — Да, это мой будущий напарник — Сокджин — и он тоже эспер, только телепат. Это благодаря ему я согласился вновь начать общаться. Потому что он сказал, что ты искренна по отношению ко мне. — Надеюсь, однажды смогу ему выразить свою благодарность лично. Думаю, и ты, и я в долгу перед ним, — задумчиво тянет женщина, присаживаясь рядом со своими детьми. Джун задумывается и осознает, что это действительно так. Даже этим счастливым моментом с семьей он тоже Джину обязан. — Давайте сфотографируемся вместе, — почему-то вспоминается эсперу привычка Сокджина сохранять счастливые воспоминания на фото. Только полароида у Намджуна нет и не было никогда, поэтому снимать приходится на телефон. В качестве заднего плана выбрана ярко освещённая детская карусель с множеством лошадок различных цветов и форм. Сперва Джун фотографирует всех троих на фронтальную камеру, а затем На Ра просит сына взять Гон Сун на руки и снимает детей на свой телефон. Женщина просматривает получившиеся фотографии, и Джун замечает, как едва уловимо мрачнеет её лицо. — Мам? — заглядывает в лицо юноша, не выпуская руки сестры из своей. — Я бы так хотела поставить эту фотографию на заставку телефона. Это самый счастливый момент моей жизни — мои любимые дети оба со мной, — в уголках глаз женщины собираются слезы. — Но если только Ю Сон узнает... Намджун едва зубами от злости не скрипит. Какая же тварь его отец, даже сейчас этот мудак портит им жизнь. Даже Гон Сун каждый раз хмурится, когда кто-то из них его упоминает. — По крайней мере он любит свою дочь, — успокаивающе гладит мать по плечу Намджун. — Это не совсем так, Джунни, — вздыхает женщина. — Что ты имеешь ввиду? — на месте замирает Джун. Не любить Гон Сун? Как такое вообще может быть? Она же такой потрясающий ребёнок, его плоть и кровь и, в отличие от разочаровавшего сына, она не эспер. — После того случая с преступниками в нашем доме пять лет назад, — Намджун про себя хмыкает с того, как невинно На Ра назвала кровавую бойню, устроенную им. — Ю Сон будто помешался на теме эсперов, примерно год он был нормальным мужем, но затем его ненависть дошла до безумия. Он запрещал мне видеться с тобой и злился при каждом твоем упоминании. У нас родилась дочь. Но стало лишь хуже, потому что он видит в ней потенциального эспера. «Если это произошло с сыном, то и с ней может». Он практически не общается с Гон Сун. На звук своего имени поднимает голову девочка, глядя на взрослых серьёзными большими глазами. Как Намджун сразу не заметил, что в них столько усталости и печали? Парень хочет себе пощечину за это дать, за невнимательность свою. Обманулся веселыми играми сестренки и не стал уделять внимания тому, что в душе у девочки. Парень не знает что сказать, не знает как помочь, поэтому просто молча по очереди обнимает маму и сестру. Время пролетает слишком быстро, и мать с грустью указывает, что им пора возвращаться домой. Утомлённая бесконечным бегом по парку и эмоциями Гон Сун засыпает на руках брата в автобусе, забавно при этом сопя. Джун с сожалением любуется спящим ребенком. Он мог бы быть знаком с ней уже четыре года, помогать матери растить девочку, оберегать их обеих. Но вместо этого его вышвырнули из дома, отлучили от семьи, а его матери и сестре приходится жить вместе с обезумевшим Ю Соном. Ехать до района, где Джун провёл свое детство, недалеко, но за это время парень решает проверить пришедшие ему сообщения в соцсетях. Несколько незначительных диалогов он оставляет непрочитанными, чтобы ответить, когда будет свободное время. Но на заботливое джиновское «Как ты? У вас всё хорошо?» отправляет сделанную им в парке фотографию. «Вы с мамой так похожи, когда улыбаетесь», — приходит от Джина почти сразу же. –«Рад, что вы хорошо проводите время» На нужной остановке На Ра пытается забрать дочку из рук Джуна, не разбудив её, но парень сам поднимает девочку и вместе с ними покидает автобус. Остановка пустует — в такой поздний час мало людей, готовых куда-то ехать из своих безопасных уютных домов. — Но гостиница ведь находится дальше, — удивленно указывает женщина. — Ничего страшного, я пройдусь, — улыбается Намджун. — Хочу побыть с ней подольше. Мать счастливо улыбается в ответ и ласково гладит его по волосам, что выходит немного неловко из-за слишком высокого роста сына. Но тепло, которое приносит это касание, солнечным светом озаряет душу юноши, возвращая его в прекрасные детские времена. Словно он вновь десятилетний мальчишка, который хвастается маме, что контрольную по математике лучше всех в классе написал, и та гладит его по макушке, говоря «Молодец, Джунни, я так горжусь тобой». — Что это значит, На Ра? — раздаётся вдали голос, который эспер за эти пять лет разлуки забыть не смог. — Ю Сон… — испуганно оборачивается женщина. — Что ты здесь делаешь? Мужчина примерно одного роста с Намджуном, но за счёт возраста имеет более внушительную, не такую худощавую как у юноши, фигуру. Чёрная одежда делает его вид несколько зловещим. Ю Сон упирает руки в бока, выглядя ещё более грозно. Чёрные глаза мечут молнии, когда он решительно приближается к жене. — Почему он здесь? — чётко выговаривая каждый звук произносит мужчина. — Отвечай! От громкого крика Гон Сун на руках Джуна просыпается. Девочка испуганно смотрит на разозлённого отца, хнычет и тянет ручки к матери. Когда парень бережно передает её женщине, та крепче хватается за шею мамы, ища у неё защиты. — Прекрати, ты пугаешь ребенка, — решительно встает между ними Намджун, отвлекая гнев на себя. — Это не твое дело, щенок. Тебя вообще здесь быть не должно, — ядом каждое слово сочится, настолько ему хочется Джуну боль причинить. — Тебя вообще быть не должно. Мужчина приближается медленно, настолько, что Джун невольно начинает отсчитывать шаги, оставшиеся до него. Еще пять, четыре, три. Ему бы страшно должно быть, но вместо этого почему-то смешно становится в лицо отцу смотреть. Ю Сон так отчаянно пытается его запугать, давить возрастом и авторитетом. Так банально и так по-киношному, что Джун едва смех сдерживать может. Только усмешка все равно на губах проскальзывает. А мужчина, видя, что его провокация отклика не имеет, злится лишь больше, почти закипает. И с эмоциями справиться не может. Поэтому бьет. Размах не очень большой получается, но Джуна откидывает на землю. — Намджун! — кидается к нему мать, но парень жестом останавливает её. Эспер чувствует, как из лопнувшей губы по лицу потекла кровь. Ощупывает языком зубы и с облегчением выдыхает, когда они оказываются в порядке. Боль практически не чувствуется. — Мам, идите с Гон Сун домой. Всё будет в порядке. Женщина мотает головой и остается на месте. — Как ты посмел сюда заявиться? — голос громкий и режет слух. А Джуну смеяться ещё больше хочется, что он и делает. Почти истерично получается, даже лицо руками закрывает. Ладони он во время падения ободрал, поэтому на щеках, наверное, теперь останутся следы крови и грязи. А ситуация такая глупая. Всего ничего и встречи с отцом не было бы. Нужно было сразу в гостиницу уезжать, но он не был бы Ким Намджуном, если не запорол все в самый последний момент. Плевать на собственные раны, но теперь проблемы и у мамы с сестрой будут. — Хватит орать, псих, — вскидывает голову эспер. — Да кто ты такой чтобы мне указывать?! — кричит мужчина. Намджун на это ухмыляется, дерзко шагая вперед и вызывая свою силу, заставляя её повиснуть тонкими острыми копьями вокруг себя в воздухе. — В сравнении с такой жалкой тварью как ты, я практически бог, — надменно задирает подбородок юноша. Он прекрасно знает причину ненависти отца к эсперам, поэтому мастерски может давить на его уязвимые точки. И самой главной из них был страх перед могуществом необъяснимой силы наделенных даром людей. — Я могу разорвать тебя на части одним щелчком пальцев, — Джун смотрит мужчине прямо в глаза и очень старается, чтобы голос звучал ровно. И у него это даже получается. — И сделаю это, если ты посмеешь причинить вред моей матери или сестре. Чёрные, даже в темноте бликующие фиолетовым, копья пропадают, словно растворившись в ночном воздухе. — Надеюсь, мы поняли друг друга? — бросает парень, прежде чем покинуть ошарашенного мужчину.