***
Проходит день, неделя, месяц, а от Юнги никаких вестей. Для Чонгука время будто остановилось. Мир потерял свои яркие краски, всё стало серым и невзрачным. Лес уже не шумит так приятно, а вода не течёт так завораживающе. Каждый день он ходит к той липе в надежде на второй шанс, шанс найти то, что потерял. Огибая поле, спотыкаясь о коряги, хоть в грозу, хоть в жаркий день, не жалея себя, ведь это он виноват. Виноват, что не выслушал, сделал свои выводы раньше времени, а теперь они оба страдают. Тэхёну больно смотреть на такого друга. Он заметно похудел, осунулся, в глазах пропала та задорная искорка. Теперь он ходит, будто тень, ни на что не обращая внимания и ни с кем не контактируя. *Спустя 2 месяца* —Чонгук, ты должен поесть! —Не хочу. Серый, незаинтересованный ответ уже стал для беты привычным. Он всё же не теряет надежды, что Чон забудет, оклемается и всё вернётся в старое русло. Но чуда не происходит, ни того, на которое надеется Чонгук, ни того, на которое надеется Тэхён. —Чон, отпусти его, 3 месяца прошло.Он не вернётся. —Не говори так, пока я живу, я буду надеяться, это всё, что у меня осталось. —Гуки... —Хватит, Ви, я хочу побыть один. —Но... —Всё нормально, уже два месяца, как нормально. Тэхён выходит из дома, тяжело вздыхая, смотрит на небо, которое опять затягивается тучами. Почему так всё обернулось? Одно недопонимание, один недослушанный до конца разговор и всё, двое страдают, а бета уверен, что омеге тоже плохо. —Эх, если б я мог помочь. Хоть как-то. И удаляется в сторону своего дома.***
В руках письмо, то самое. А на сердце глубокая рана, которая уже никогда не заживёт, даже шрамом покрываться не хочет. С каждым днём кровоточит всё сильнее, вытягивая из альфы всё больше сил и желания жить. —Юн~и, почему я такой дурак? Я всё испортил, если б я только умерил свой пыл, если б дослушал тебя и не сорвался, всё было бы по-другому. Всё... В голове мелькает мысль, холодная и пугающая, как глаза альфы —Раз он не вернется, не хочу больше жить. Моя боль не исчезает сама, я сам заставлю её пропасть. Шальная идея пугает и будоражит одновременно, пробуждая хоть какие-то чувства в альфе. На кухне он находит самый острый из ножей. Раз рана не затягивается, нужно её расширить и прекратить уже существовать, ведь жизнь без Юнги- это только существование. Чонгук садиться на пол у окна, рядом с которым стоит тот самый, многострадальный цветок. —Ну что, мученик, бульоном тебя уже поливали, тебе не привыкать к странным жидкостям. Сердце стучит как бешеное. Это правда конец? А была ли это идея вообще хорошей? Может ещё есть шанс? Нет! Шансов нет, омега ушёл навсегда! Лезвие приближается к руке, всё ближе. 7 мм, 4...3...2...1.Удар! Удар грома. —Гром, дождь—альфа подрывается с места, откидывая куда подальше из рук уже не нужный кухонный инвентарь. Он чувствует, чувствует его, его Юнги. Чонгук бежит так, как никогда не бегал за всю свою жизнь, ударяясь о стволы, спотыкаясь об корни деревьев, но не останавливается. Нельзя останавливаться, его малыш-лисёнок ждёт, а скоро дождь. И вот первые капли падают из грозовых туч, прощаясь с ними, отправляясь на встречу с землёй. Но когда наше лихое "мелкий" дождик останавливал. Вот уже виднеется та самая липа. В её корнях сидит тот, кого Чон ждёт столько времени. Беловолосое чудо поджал ноги и обхватил их руками, спасаясь от ветра и холодных капель. Услышав треск рядом с собой, он поднял голову. Его сапфировые глаза были также наполнены грустью, но увидев, кто рядом- засияли. Омега легко улыбнулся и сказал то, что так долго хотел: —Спасёшь меня снова, Гуки?