Стараясь быть лучше

      Эта ночь в Токио выдалась удивительно тихой. Даже привычный шум машин вовсе исчез за окном вместе с остальными звуками улицы. Будто бы за пределами комнатушки всё вымерло после апокалипсиса, и остался лишь он и тишина. Тишина, которой ему обычно так не хватает, чтобы уснуть.       Аято, уже перейдя тонкую грань между сном и реальностью, чувствовал, как приятная истома сковала всё тело. Казалось, ещё немножко и…       — Ещё по разику? — как гром средь ясного неба раздался вопрос.       — Да идите вы к чёрту! — ещё громче отозвался возмущённый голос, от которого Аято страдальчески застонал и уткнулся лицом в подушку. Его слух уловил сначала хлопок за балконной дверью, а затем парень услышал, как и она сама открылась внутрь с протяжным скрипом. — Прости-извини, гореть мне за это в аду, но...       Он приподнялся и указал рукой на заготовленный матрас, лежащий параллельно диванчику.       — Ложись уже и дай поспать, Алис.       — Ты всегда готов к моему приходу? — усмехнулась девушка и улеглась в импровизированную кровать. — Слушай, а может…       Договорить ей не дал страшный грохот с верхнего этажа, от которого, похоже, вся мебель заходила ходуном. И стоны, казавшиеся в ночной тишине извержением вулкана, так и кричащие о том, чем занимаются соседи сверху. Аято выругался и накрыл голову подушкой, чтобы не слышать этих противных звуков. И так каждый грёбаный раз.       — Если я попрошу Это нас переселить, то, боюсь, я не смогу вот так просто заглядывать тебе в гости, — задумчиво произнесла Алис, наматывая прядь крашеных розовых волос на палец. — Что думаешь?       Она легонько толкнула его в плечо, пытаясь привлечь внимание. Он молниеносно перехватил тонкое запястье и прожигал своим недовольным взглядом в ней дырку. Затем так же резко отпустил её руку, не прерывая зрительный контакт.       — Поверь, Юки и Мэри меня тоже бесят этой своей любовью до безумия. Зато им весело, и они не кидаются на других гулей из общежития, — Алис улыбнулась ему своей привычной улыбкой и прикрыла глаза. — Я им даже немного завидую…       Последнюю фразу она сладко протянула, удивительно быстро погрузившись в сон. Аято в очередной раз удивился этой её способности засыпать везде и всегда молниеносно и при любых обстоятельствах. Или, наверное, Алис просто к такому привыкла, уже чёрт знает сколько состоя в команде с ними. Каково ей быть лишней в этих отношениях? Ему даже стало её жаль, но всего на секунду.       Он в очередной раз чертыхнулся после затяжного стона сверху и сильнее вжал подушку в голову, затыкая уши. Увы, Аято не достался дар его уходящей-приходящей сожительницы, так что придётся засыпать каким-то поистине волшебным образом.       На утро он проснётся, держа её руку в своей, точно зная, что не просыпался за ночь и не мог сотворить это. Подумает, что она сама это сделала, но не сможет спросить — её уже не будет в комнате и о ней напомнит лишь чашка свежезаваренного кофе.

***

      Эта команда гулей, в которую входила Алис, присоединилась к Аогири относительно недавно. И за это недолгое время успела произвести фурор, а Аято крайне задолбать. Ну, серьёзно, мало того, что по началу их приставили к нему, так ещё эти трое живут над ним и не дают нормально поспать. Чёртова несправедливость.       Это по-настоящему удивила его тем, что приняла этих перебежчиков из района, который взяли под контроль CCG. Они появились внезапно, и Аято думал, что их так же быстро отправят восвояси. Но за каких-то пару недель Алис, Юки и Мэри умудрились утихомирить пару раз бешеного пса Такизаву, накормить каким-то просто неведомым образом его же какой-то непонятной дичью и расположить к себе Татару. Беспристрастного Татару, правую руку Это, который поручил им самую ответственную работу, — обеспечение едой всю организацию и выбор любых подручных для этого.       Они нечасто пересекались с Алис днём и во время вылазок. Она с командой занималась своей работой, а Аято выполнял задания, выданные ему Татарой. Последнее, чем он занимался, была слежка за парочкой старших следователей, которые непозволительно близко подобрались к Аогири. Он выследил их и убил, а на обратном пути каким-то волшебным образом пересёкся с тем очкариком из кафе «:re», где сейчас работает его сестра. Не сказать, что встреча прошла дружелюбно, но они хотя бы не поубивали друг друга.       Хорошо, что он встретился с ним, а не с сестрой, иначе кровавой драки было бы не избежать. Аято так многое хотел сказать Тоуке, так сильно желал извиниться за всю боль, причинённую ей, и вновь стать одной семьёй. Возможно даже смирился бы с тем парнем полугулем Кеном, кажется. Главное, чтобы они были на одной стороне, а не сражались из-за принадлежности к разным организациям.       Аято не заметил, как день сменился ночью, а за окном его маленькой комнатки всё погрузилось в кромешную темноту. Как-то он слишком далеко унёсся в своих размышлениях, буквально выпав из реальности на несколько часов. Через открытый балкон в комнату проникал относительно свежий для крупного мегаполиса воздух, бывающий таким только по ночам.       Может, ему стоит пойти прогуляться? Полакомиться там кем-нибудь в безлюдном переулке? Звучит неплохо.       Он встал с дивана и вышел на балкон, опершись локтями о перилла. Было удивительно тихо, и даже его нелюбимые соседи с верхнего этажа не подают каких-то признаком жизни. Это, наверное, подозрительно — обычно в это время они уже возвращались с охоты.       Что-то случилось? Кто-то из них не вернулись с задания? Алис?.. И почему первой ему в голову пришла именно эта девушка, а не Юки или Мэри?! Что за чёрт?!       — О, тоже не спится без аккомпанемента из стонов? — раздался с верхнего балкона бодренький голос Алис, к которой он тут же повернулся, задрав голову. — Они умотали на свиданку сразу после охоты. Тоже мне, романтическая ночная прогулка, в которую входит парк развлечений и ужин на двоих из случайных прохожих.       — Они сегодня не вернутся, что ль? — скептически поинтересовался тот, а она кивнула. — Хоть посплю нормально.       — Без неожиданных сожителей да?       — Ты хотела сказать «постоянных»?       — Ну а куда, по-твоему, мне деваться? К Такизаве? Это? Может, Тата-а-аре?       — Будь третьей в их тусовке, заодно и расслабишься.       — Прикалываешься?! Я тебе что, самоубийца? Нет уж, спасибо. Эти двое меня сожрут, если я как-то не так посмотрю или ублажу их любимого, перейдя за так называемую грань! Причём в прямом смысле, ибо они обычно крайне голодные, — взорвалась Алис и обиженно фыркнула. — Ты же видел их проявления своей любви? Так вот, если бы ты был заинтересован каким-то волшебным образом в Мэри или глянул бы на неё с сексуальным подтекстом, сначала бы она сама избила бы тебя до смерти, а закончил бы дело Юки.       — Говоришь так, будто прочувствовала это на себе, и пытаешься меня предостеречь, — грубо заметил он и сложил руки на груди. — Нас с тобой ничего не связывает и связывать не может, отставь свою заботу кому-нибудь другому.       Казалось бы, сейчас она должна наорать на него и обиженно уйти к себе в комнату или куда-то ещё, оставив его в покое. Такое развитие событий предположил Аято и оно его вполне устраивало. Но Алис просто с несколько секунд смотрела прямо ему в глаза, взвешивая что-то у себя в голове, и неожиданно рассмеялась. Искренне и крайне заразительно, что даже он не смог сдержать полуулыбки.       — Ты какой-то бледный. Хочешь кофе? — спросила она и, не дожидаясь его ответа, ушла с балкона в комнату.       И что теперь прикажете ему с ней делать? Избить до полусмерти? Подставить? Нет, Это не будет ничего делать с Алис, обладающей способностью исцелять других с помощью своих RC-клеток, а тем более не выгонит её вместе с Юки и Мэри. В перспективе Аогири просто невыгодно терять таких сильных гулей, способных не только сражаться, но и быть в роли поддержки. Максимум, что он может попросить у неё, — переселить Алис и ко куда-нибудь подальше от него.       Но так ли оно нужно? Эта девушка единственная, на кого у Аято не срабатывает триггер «убить на месте». Ладно, чёрт с ней, с Юки и Мэри и Аогири в целом. Будь что будет.       Он, вдохнув ночной воздух, вернулся обратно в комнату, и в этот же момент дверь в неё распахнулась и появилась Алис с двумя кружками в руках. От них струйкой тянулся пар, а по комнате распространился приятный кофейный запах.       — Думаешь так просто от меня избавишься? — иронично усмехнулась она, передавая ему одну кружку, и уселась на протяжно скрипнувший диван. Аято со вздохом плюхнулся рядом и отпил горячего напитка. — К кому я, по-твоему, сбегать буду-то?       — К Это на порог как её личная шавка.       — Ну, тут ещё как посмотреть, кто чья личная шавка. У нас была всего одна тренировка, и то она заставила меня избить новенькую, а потом вылечить её же, — протянула Алис и сделала несколько глотков кофе. — Если ты пытаешься меня спровоцировать на срач, чтобы я оставила тебя в покое, у тебя не выйдет. Поверь, это гиблое занятие.       Он только насмешливо фыркнул и, повернувшись к ней, грубо взял её за подбородок незанятой рукой. Моргнул, активируя какуган и наблюдая за дальнейшей реакцией Алис, словно хищник за своей жертвой. Если даже и сейчас не выйдет оттолкнуть эту девчонку, у него просто не останется вариантов и придётся что-то придумывать. Или смириться с тем, что она будет его терроризировать по поводу и без.       Похоже второй вариант более вероятен: вместо страха в её серебряных глазах прыгали озорные огоньки, а на губах играла хитрая усмешка. Она не выглядела испуганной, точнее даже наоборот — с вызовом смотрела на него уже своим активированным какуганом.       Алис была уверена, что он ничего ей не сделает, ибо она сама ему ничего плохого не делала, а также у него нет приказа вышестоящего звена на её устранение. Ну или у неё просто напрочь отсутствует инстинкт самосохранения — в честной схватке перевес в силе явно на его стороне. Но когда он смотрит на неё, так жадно и самоуверенно, она хочет просто утонуть в его глазах. Всё, приехали.       — У нас сейчас кофе остынет, — напомнила Алис и моргнула, дезактивируя свой какуган. Затем протянула руку, мягко разжала его пальцы на своём подбородке и, смотря на него исподлобья, пригубила кофе. — Может, мы просто посидим поговорим? Без попыток задушить друг друга или убить.       Судя по его обречённому вздоху, Аято сдался или же просто сделал вид.       — И о чём же? — он прикрыл глаза и откинулся на спинку дивана. — Единственная спокойная и тихая ночь, а я провожу её с тобой.       — Да ла-а-адно тебе, рас-лабь-ся, — добродушно улыбнулась Алис и последовала его примеру. — Вот скажи, например, что было самое страшное в твоей жизни?       — Ты хотела поговорить по-нормальному, а начала с самого трагичного. Сама себе противоречишь, между прочим, — верно заметил он и перевёл взгляд на неё. — Жестокое? Гулей, пожирающих своих друзей и знакомых, чтобы получить больше силы, а после покрывавшиеся какуджой.       Его ответ не удовлетворил Алис, и она задала уже вопрос по-другому:       — А самое страшное, что ты пережил за свои недолгие годики?       — Не забывайся. Я ответил на твой вопрос, — он нахмурился, не собираясь выдавать ей все свои секреты. — Теперь моя очередь.       — Ладно, Киришима, чтоб тебя, — она показательно уселась, скрестив ноги, — я вся во внимании!       — Твоё прошлое, — теперь нахмурилась Алис и уставилась в кружку, которую держала в руках. — Вы сбежали от голубей в вашем районе. Почему вас пришло только трое?       Аято заметил, как сильно сжались её пальцы на чашке, грозящейся вот-вот расколоться под таким напором. Неужто ей так неприятна тема этого разговора? Сама напросилась, когда попыталась покопаться у него в душе, пусть теперь почувствует себя в его шкуре. Но он впервые видел её такой… подавленной, что ль, хотя обычно она до скрежета в зубах жизнерадостная и себе на уме. Или то была только маска, за которой спрятаны все шрамы?       Шумный вздох нарушил воцарившуюся в комнате тишину, возвращая их обоих к реальности.       — Платишь мне той же монетой, да? — то ли у него, то ли у самой себя спросила она, выпрямившись. — Нас и вправду было больше. Около двадцати-тридцати, думаю, до облавы голубей на наш район. Мы старались как можно тише сосуществовать бок о бок с людьми и не привлекать к себе внимания. Выживали как могли в силу обстоятельств, пока следователи не нашли нашу базу в небольшом отельчике. Ну и там понеслось «они убили одного из наших — мы должны мстить!», «у них численный перевес — мы должны бежать в другие районы!», «мы не выстоим!». Может, ты когда-то наблюдал, когда эмоции пересиливают разум, и люди творят просто тупые и нерациональные вещи. Это был как раз-таки тот случай.       Алис прервалась, чтобы прочистить горло и отпить немного кофе. Затем тряхнула головой и повернулась всем корпусом к Аято, доверительно смотря в его тёмно-синие глаза.       — Ну, в общем, я, Юки, Мэри и Изаму, владелец того самого отеля, остались за бортом, пока остальные перебрались в другое место и стали разрабатывать план нападения на штаб-квартиру CCG. Что удивительно, они всосали по полной, а большую часть гулей пустили на куинке. Некоторых из них решили допросить и те выдали нас троих вместе с человеком, что дал дам прибежище, — она грустно улыбнулась. — Это была огромная облава, будто бы весь штаб голубей собрался у дверей отеля, и мы втроём сбежали. Потом как-то услышали об одноглазой сове, которой боятся даже голуби, и об Аогири, которыми она заправляет. Собственно, вот так нас и занесло к вам, Аято.       — А как вы смогли жить вместе с человеком? — не рассыпаясь в предисловиях, сразу спросил у неё Аято. — Мы же верхушка пищевой цепи, питающаяся людьми, а вы, получается, жили со своей едой.       — Ну, знаешь ли… — она допила свой кофе и встала, поставив чашку на небольшой столик. Затем вернулась на нагретое место и повернулась лицом к парню: — Меня саму вырастила бабушка-человек, после того как родителей убили другие гули. Она показала мне, что мир не делится только на чёрное и белое: как и среди людей есть плохие и хорошие, так и среди гулей есть те, кто не хочет убивать ради удовольствия. Я очень любила её за то, что она взяла меня к себе, хотя я была для неё самой настоящей угрозой. Именно она показала мне, что даже мы, монстры, можем жить обычной жизнью: ходить в школу, общаться с одноклассниками, заводить друзей и все остальные прелести школьной жизни.       — Вы странные. Что за глупая трата времени? — спросил он то, что не раз спрашивал у Тоуки, но не получал ответа. — Какой вообще в этом смысл?!       Аято никогда не понимал стремления сестры походить на людей. На тех, кем питаются гули. Оказывается, что не только она этим занимается, так ещё и Алис. Какой смысл притворяться тем, кем ты не являешься априори? Улыбаться тем, кто, возможно, в будущем станет следователем по гулям, делать вид, будто бы тебе очень нравится человеческая еда и всё такое. Просто зачем это всё нужно?       Он сделал глубокий вздох и осушил свою чашку, внимательно смотря на неё.       — Иллюзия нужности, наверное. У меня было много подружек в школе, с которыми мне нравилось общаться. До сих пор помню, как втюхивала им, что сижу на кофейной диете, и потому такая стройная и подтянутая, хотя на самом деле бегаю по ночам от голубей. Не поверишь, они велись, и мы все такие вчетвером единственные сидели с термосами за обедом, — она весело усмехнулась, вспоминая школьные времени, сейчас кажущиеся такими далёкими, и принялась наматывать на палец розовую прядь волос. — Я не могла назвать себя популярной в школе, как бывает в манге и аниме, но зато у нас был такой типичный клёвый парень, под дудку которого плясали все без исключения. И он меня заметил.       — Только не говори, что ты влюбилась в него, а он оказался обычным козлом, да ещё и заложил тебя голубям.       Это предположение с его стороны было чисто плевком в небо — попадёт или не попадёт, а может и вообще окажется далеко от истины.       — Ну… ты почти попал, Аяточка, — Аято злобно зыркнул на неё, стоило ей вот так склонить его имя. Она примирительно подняла руки вверх: — Окей, больше не буду. Я на него на обращала никакого внимания, но он всё не унимался. В итоге я заимела себе чёртового и ненормального сталкера, который однажды попытался зажать меня в одном из переулков, но… стал шашлычком.       — И после этого он как раз и донёс на тебя?       — Да-а-а, меня даже почти упекли в Кокурию, но по дороге туда на фургон напали Юки с Мэри и вытащили меня. А бабушка… как смогла задержала следователей, но у неё случился инфаркт от переживаний и возраста.       — Нелегко тебе пришлось, Алис, — с сочувствием произнёс Аято и потрепал её по плечу, на что она одарила его своей фирменной улыбкой. — Но теперь ты в Аогири и тебе нечего бояться, ведь Это так просто не схватят, а значит, мы будем жить и дальше сражаться с голубями.       — Хотелось бы верить в это, надоело постоянно менять место жительства, — Алис придвинулась к нему поближе, прижавшись плечом к плечу. — Эта иллюзия нужности и какого-то постоянства в жизни нужна каждому, чтобы справляться с суровой реальностью.       — Почему ты в этом так уверена? — поинтересовался он, удивляясь, что у него не возникает желание её от себя оттолкнуть. — Мои родители тоже погибли, но я плохо помню что было потом. Первое время обо мне заботилась сестра, а потом…       Аято замолчал так же неожиданно, как и начал говорить о своём прошлом.       — Похоже это для тебя больная тема, да? — тихо спросила она, наблюдая за его потухшим взглядом. — Ну, значится, тебе придётся слушать меня, но!       Кажется, он сейчас был готов на всё, лишь бы перевести тему от себя на что-то другое.       — Когда-нибудь я бы хотела узнать о тебе побольше, если мы, конечно, доживём, — Алис грустно улыбнулась и положила голову ему на плечо, надеясь таким образом его поддержать. — Юки и Мэри нашли успокоение и уверенность в завтрашнем дне в друг друге и продолжают жить полной жизнью. Наверное, это самый лучший вариант, ну, как мне кажется.       Аято уже открыл рот, чтобы возразить ей, но тут же закрыл, услышав за дверью в коридоре какое-то копошение. Привстал, прислушиваясь к происходящему, то же сделала и Алис, приподнявшись с дивана и направившись к проёму. Кто-то неизвестный то хватался за ручку, то отпускал, но никак не мог решиться войти или хотя бы постучать для приличия.       — Ай к чёрту! — провозгласила она и уверенно открыла дверь на себя, пока Аято встал в оборонительную позицию. В дверном проёме стояла невысокая девчушка с короткими светло-русыми волосами и заколкой-клевером в них, переминаясь с ноги на ногу: — Х-хинами-чан? Ты что здесь делаешь?       От звука её голоса Хинами ещё сильнее вжала голову в плечи и указала пальцем на Аято, который не менее удивлённо смотрел на неё. Алис отошла в сторону, пропуская её внутрь, и переводила свой взгляд с одного на другого.       — Это-сан сказала, что я теперь в команде с Аято-саном и буду жить с ним, — пробормотала Хинами и подошла к парню, чтобы поздороваться. — Позаботьтесь обо мне, пожалуйста.       — Какого?..       Аято уже хотел разразиться матом, но Алис молниеносно оказалась рядом с ним и зажала ему рот рукой. Дружелюбно улыбнулась девчушке и приобняла его за плечи, перекрывая любые пути к отступлению.       — Хина-чан, хочешь кофе? — та неуверенно кивнула. — Заодно и расскажешь нам, как так получилось, что тебя определили к нему.       — Х-хорошо, — Хинами уже более-менее увереннее улыбнулась и присела на диванчик. — Спасибо, Алис-сан.       — Но-но-но! Никаких «сан», просто Алис, — шутливо пригрозила она ей пальчиком и приблизилась к уху парня. — Слушай, не психуй, она новенькая, но потенциал у неё ого-го, так что будь посдержаннее, ладно?       — С чего это я должен тебя слушать? — иронично поинтересовался он, легко высвободившись из её нелепого захвата. — И какая мне от этого выгода?       — Ну, я попробую уговорить Юки и Мэри заниматься друг другом потише или где-то в другом месте, — Алис отошла в сторону и слегка наклонилась в его сторону, скрестив руки за спиной. — И тогда твоим бессонным ночам придёт конец…       Он задумался, а она вприпрыжку пошла на балкон и с лёгкостью забралась на верхний этаж, к себе в комнату. Аято же задумчиво оглядел помещение и остановился взглядом на Хинами, которая достала из сумочки книжку и принялась читать, подсвечивая иероглифы фонариком.       — Чёрт с тобой, мелкая, — он вздохнул и плюхнулся на диван рядом, заложив руки за голову, — придётся нам с тобой уживаться.       — И с Алис-сан?       — И с её соседями сверху.       На его лице промелькнула тень улыбки, но тут же исчезла, стоило услышать сверху громкий чих вышеназванной. И её же последующие проклятия о том, какой придурок о ней вспоминает.