Taehyung.
«Ты все еще не отвечаешь на мои сообщения. Что стряслось?» Сегодня это было пятое смс от Криса. Я собирался игнорировать его, даже если это было грубо. Я был сыт всеми по горло, кто окружал Намджуна, а именно: важными игроками футбольной команды. Я видел противостояние Криса и Чонгука там, в холле, после того, как Чон увидел его сообщение у меня в телефоне. У меня не было времени на эту драму. Я не хотел быть её частью. Я понимал, что мне надо объясниться с Крисом, почему я не отвечаю ему на смс. Он заслуживал хоть какого-то объяснения. Сделаю это за обедом. Вчера Джун сидел со мной, но за пределами расположения столиков для пикника, и это было странно. Очевидно же было, что он этого не хотел. Сегодня утром я отправил ему текстовое сообщение, где написал, что ему необязательно сидеть со мной во время обеда. Я должен был справиться сам. Он просто ответил «ага». — Ты ответишь ему? — узнал я голос Чонгука. Я поднял глаза и увидел его, идущего рядом со мной. Он не смотрел на меня, его взгляд был устремлен вперед. Хмурый взор выдавал его, он был недоволен тем, что Крис мне пишет. Но меня это не сильно волновало — я игнорировал Криса, чтобы оградить себя от всего, что связано с Джуном. Не из-за кого-то другого. Для того, чтобы обрести покой и дома, и в школе. Но я устал от людей, которые постоянно говорят мне, что надо делать. Особенно этот человек. Тот, кто вообще не имел права говорить мне, с кем общаться или с кем не общаться. Я засунул телефон в карман. — Хороший мальчик. Игнорь его. Спаси нас всех от охренительно больших проблем. Я заставлю его заплатить за это дерьмо, если он продолжит, — предупредил Гук, даже не взглянув на меня. Я чувствовал, что моё лицо горело от того, как снисходительно прозвучали его слова в моей голове. Он не имел права так со мной разговаривать. Просто потому, что я не разговаривал, еще не делало меня невеждой. — Ладно! — вспылив, я огрызнулся, зажмурившись. Всего секунда и я понял, что сказал это вслух. Он так меня разозлил, что я просто взял и выпалил это слово. Меня пробил озноб. Я не потеряю контроль. Я в порядке. Это просто одно слово. Его взгляд был прикован ко мне. С недоверием и смущением, в легком шоке он смотрел на меня. Я неуверенно открыл глаза и взглянул на него, отчаянно желая сбежать от этого или хотя бы стереть из памяти. Но слово из меня вырвалось, без какого-то ни было затруднения и не принесло боли. Но вот мои воспоминания... я не хотел, чтобы они вернулись со звуком моего голоса. — Ты только что... — он запнулся, разжёвывая мысли, как будто решая, на самом ли деле он услышал, как я говорю. Я не опроверг это, но и не подтвердил. Я просто стоял и смотрел на него, с предельно серьёзным выражением лица. Я больше ничего не скажу. Может быть, он подумает, что ему показалось. Он встряхнул головой, затем резко развернулся и зашагал прочь по коридору. Толпа расступалась и перед ним тоже. Как тогда, перед Намджуном. Я поднял руку и дотронулся до своих губ кончиками пальцев. Что такого было в Чон Чонгуке, что заставило мой язык не повиноваться разуму?Сначала я позволил ему поцеловать себя, даже не зная его. А сейчас я произнес слово, даже не подумав.
Когда он свернул за угол и пропал из моего поля зрения, я выдохнул и опустил руку. Я на самом деле проговорился. Это был потерянный кусочек меня — омеги, который, не то, что не позволит себя обидеть, но тот, что может постоять за себя, и он вырвался на мгновение. Два года у меня не было инстинкта или какого-либо контроля над моим голосом. И теперь Чонгук, даже если это оттого, что он вел себя как кретин, сделал это возможным. Мой телефон снова завибрировал в кармане. Все, на что я мог надеяться, это на то, что Гук не разболтает всем, что он услышал. Я не был готов разговаривать. Я вообще не был уверен, что когда-нибудь снова смогу услышать собственный голос. Я не был готов к контакту с людьми, никаким образом. Я вновь вытащил свой телефон и бездушно отправил смс Крису со следующим текстом: «Пожалуйста, оставь меня в покое. Я не хочу дружить. Подумай о том, как это отразится на Джуне. Прекрати писать мне. И разговаривать со мной.» Я нажал кнопку «отправить» и направился на поиски библиотеки. Я просто почитаю во время ланча. Сделаю себя невидимым насколько это возможно. После обеда в пятницу состоялся праздник «бодрости духа». Чирлидеры провели весь день в униформе, устраивая в коридорах шоу и подбадривая школьников. Шкафчики футболистов было легко распознать, они были украшены воздушными шарами, сердечками и плакатами. Сегодня Намджун передвигался по коридорам так, словно это место принадлежало ему. Более уверенно, чем обычно. Его имя часто выкрикивали и каждый раз, как это происходило, он все больше сиял. Болельщикам даже пришлось занять весь коридор, дабы поприветствовать его. После всего я даже не был уверен, нужно ли нам устраивать марафон «бодрости духа». Однажды я тоже принимал значительное участие в школьной жизни, но я не помню, чтобы такое случалось в день игры. Это казалось лишним. После вторника, никто не пытался со мной заговорить до конца недели. Мне удалось слиться со стенами. Крис больше не писал мне или пытался разыскать. Когда я проходил мимо него по коридору, он даже не смотрел в мою сторону. То, чего так добивался Джун, произошло, да и мне так было спокойнее. Тем не менее, став невидимкой, я еще больше усугубил своё одиночество. Когда ты не разговариваешь, то становится затруднительно найти друзей. Люди просто не знают, что с вами делать, как поступать. Я мог видеть, как они смотрели на меня и мог слышать, как они шепчутся обо мне. Мне не хватало смелости не обращать на это внимания или завести дружбу с кем-то. И потом эта ситуация с Чонгуком. Я все ждал, что он расскажет кому-нибудь о том, что я однажды проговорился, но видимо он этого не сделал. Чон тоже меня игнорировал. Если бы я не был уверен в том, что люди меня видят, я бы подумал, что и впрямь стал прозрачным. Единственное взаимодействие у меня произошло с Чонгуком, когда я уронил свою книгу в переполненном людьми коридоре, а он оказался поблизости. Как будто из ниоткуда появился, нагнулся, поднял мой учебник. Однако он даже не посмотрел на меня, а просто пошел дальше. Зал был переполнен галдящими возбужденными учениками, когда они приветствовали чирлидеров и футбольную команду, меня все это не привлекало, но я должен был пойти. У меня не было выбора, моя тетя должна была забрать меня после этого мероприятия. Она хотела знать, что я наслаждаюсь этим праздником «бодрости духа», ну а я должен был сделать вид, что это действительно так. Я спрятал рюкзак себе под ноги, когда уселся на дальнюю скамейку, что располагалась около дверей. Когда придет время уходить, я легко выберусь из зала. Всматриваясь в лица футболистов, я сразу же нашел Намджуна. Он был более сосредоточен и менее перевозбужден, чем остальные ребята, которые общались с толпой. Люди скандировали разные имена, а парни наслаждались этим. Я продолжил осматривать команду, не признаваясь себе в том, что я ищу лицо Чонгука. Его темной шевелюры нигде не было. Я вновь начал осматривать команду, когда услышал рядом с собой смешки. — Боже, я хочу быть на её месте, — сказал омега, сидящий чуть ниже, напротив меня. Я не совсем был уверен, на чьем месте он хотел оказаться, поэтому, когда друзья омеги повернули головы, чтобы посмотреть на двери, я проследил за их взглядами и увидел стоящего там Чонгука в обнимку с Риджин. — Он всегда возвращается к ней. Это так расстраивает. Она не такая уж и привлекательная, — фыркнул тот же самый омега. — Я не соглашусь, — сказал альфа из той же компании. — Она сексуальная. Чонгук разорвал поцелуй с Риджин и усмехнулся. Затем он отпустил её и вошел в зал будто король, а все мы в одночасье оказались его подданными. — Я хочу его, — выдохнул первый омега, а его друзья рассмеялись и начали еще более активно обсуждать Чонгука, его тело, а также другие вещи, что с ним были связаны, и что им в нем нравилось. Когда он вышел в центр зала, он поворачивался и улыбался толпе. Конечно, его улыбка была ослепительной, но была ли она настоящей? Она была безжизненной и фальшивой. Неужели никто этого не замечал? Я что, был единственным? Рядом со мной начался спор и я, повернувшись, увидел парня, у него были короткострижженные светлые волосы и очки, он пытался отвоевать место слева рядом со мной, прося омегу пересесть. Он закатил глаза, но, в конце концов, пересел подальше от меня. Блондин сел рядом со мной, затем положил сумку с учебниками слева от себя, таким образом, заняв еще одно место. Наконец он перевел взгляд на меня и смущенно улыбнулся. — Привет, я Бён Бэкхён. Можешь звать меня просто Бэк. Мы с тобой пересекаемся на втором и четвертом уроках. И на обеде тоже, но ты, кажется, в обед всегда куда-то исчезаешь, — сказал он и, по отсутствию запаха, я понял, что он бета. — А еще я знаю, что ты не разговариваешь. Я просто хотел представиться. И если тебе что-нибудь понадобится или ты захочешь как-нибудь посмотреть кино, я свободен. — Серьезно? Ты что, подкатываешь? — спросил пересевший омега. Он вновь закатил глаза и вернулся к разглядыванию футбольной команды. — Я вообще-то не очень хорош в этом деле. На самом деле я отстой в этих делах. Но я... просто представил, что ты может быть захочешь... — он замолчал, а его щеки порозовели. Он был очень милым. И приятным. В его глазах не было тревоги, и я был готов держать пари, что у него была счастливая семья. С обоими родителями, которые любили его. И его не окружали демоны, как меня. А еще он не был игроком школьной футбольной команды, что нравилось мне еще больше. Я вытащил свой блокнот, который носил с собой в сумке. «Приятно познакомиться с тобой, Бэк. Я Тэхён.» Его глаза расширились. — Да, я знаю твое имя. Я уже узнал. Я не преследователь или что-то в этом роде. Просто любопытство. Ты новенький и все такое. Мы все тут ходим в школу вместе большую часть нашей жизни, так что, когда появляется новенький... — он вновь запнулся, а его щеки снова стали розовыми. У меня не нашлось ответа. Он хмыкнул и посмотрел на свои руки. — Так, что насчет кино? Как ты относишься к кино? Кино... это типа, как на свидании. Я никогда не был на свидании. И хочу ли я этого? Готов ли я к этому? На этой неделе я произнес одно слово. Благодаря Чонгуку, но совсем не желая этого. Я не развалился и не забился в угол из-за этого. Сейчас я был сильным. Но был ли я готов к свиданию? А что, если бы это был просто Чонгук? Что если я заговорю с кем-то еще и, услышав свой голос, погружусь в такую темноту, что не смогу выбраться из неё? Я вновь посмотрел на блокнот, что лежал у меня на коленях, и написал: «Может быть.» Это все, что я сейчас мог пообещать.