So when I'm all choked up But I can't find the words Every time we say goodbye Baby, it hurts When the sun goes down And the band won't play I'll always remember us this way I'll Always Remember Us This Way - Lady Gaga
— Иду, иду, — прокричал Магнус, открывая дверь. — Алек, привет, проходи. Конечно, он знал, что Лайтвуд придет, но, увидев его, всё равно ощутил нерешительность, всё ещё не отошедший от вчерашнего дня. — Привет, Магнус, — улыбнулся Алек в ответ, заходя в квартиру. — Папа! — подлетели к ним сыновья, спасая тем самым родителей от неловкого молчания. — Привет! — Алек тут же присел на корточки, обнимая детей. Магнус лишь тепло улыбнулся. Что ж, чтобы видеть подобное он готов игнорировать все те странные ощущения, что вызывало у него общение с бывшим мужем. — Что-то никогда не меняется, — покачал он головой, глядя, как Алек взъерошил волосы Рафа. Алек бросил на Бейна быстрый взгляд, но не уточнил, что он имеет в виду. Ничего удивительного, ведь воспоминания у них одни и те же. — Ну что, мальчики, вы готовы? — решил не заострять внимание Алек. — Да! — Ага, как же, — влез Магнус. — Не слушай их, они ещё даже не завтракали. — Вот как? Тогда почему бы вам не пойти покушать, а я вас подожду? — А ты что, есть не будешь? — удивился Рафаэль. — Ну, я не сказать чтобы голодный, — мужчина прозвучал не очень-то убедительно. — «Не сказать чтобы»? Дай угадаю, к тебе опять вернулась твоя дурацкая привычка перед самым выходом из дома выхватить из холодильника что-то, что можно есть на ходу? — Алек лишь кивнул, закатив глаза. Магнус слишком хорошо его знал, и от этого никуда не денешься. — Я так и думал. Дети, бегом мыть руки и на кухню, папу надо покормить. — Магнус, не стоит, — прошептал Алек, когда дети ушли, Магнус посмотрел на него с удивлением. — В смысле, если тебе… — Неловко? — предположил Магнус, на что Лайтвуд кивнул. — Брось, неловким было моё знакомство с твоей матерью, а семейный завтрак с бывшим мужем — это пустяк. Они оба рассмеялись, так же, как оба понимали, что Магнус просто перевел тему. На самом деле это действительно было неловко, но если делать вид, что всё нормально, в скором времени так и будет. В конце концов когда-нибудь они же должны привыкнуть ко всему, не так ли? — К тому же на завтрак сегодня блинчики, — как бы невзначай заметил Магнус. — Правда? — тут же оживился Алек, чем вызвал смешок бывшего мужа. — Вот это я уж точно не пропущу. — Как ребёнок, честное слово, — покачал Бейн головой, когда Алек стремительно зашагал на кухню.***
Магнус ошибся, это было куда более неловко, чем он ожидал. Только зайдя на кухню Алек взялся варить кофе, как делал это каждое утро на протяжении всех десяти лет. Словно вчерашнего дня не было. Магнус пытался возразить, что Алек в гостях и не обязан сам себя обслуживать, на что увидел отблеск странной эмоции, промелькнувшей в глазах бывшего мужа. Да и самого Магнуса собственные слова резанули по ушам, но ведь они — правда, Алек теперь всего лишь гость. Впрочем, Алек быстро отшутился о том, что такой священный ритуал, как приготовление кофе, он никому не доверит, и отвернулся. Дети в это время соревновались в скорости поедания блинчиков, а Председатель Мяо, завидев любимого хозяина, терся о ноги Алека. Казалось, Магнус перенесся в одно из своих воспоминаний, вот только это иллюзия, всё не как прежде, это лишь болезненное напоминание. Катарина однажды рассказывала, что иногда пациенты, потерявшие конечность, продолжают её чувствовать. В этот самый момент Магнус ощущал себя так же. Отголоски былых чувств, которые уже давно мертвы. Такой же обман подсознания. Алек вернулся за стол с двумя чашками кофе. Просто черный без сливок он оставил себе, а вторую протянул Магнусу. — Эм, я же не просил, — неуверенно заметил тот. — Странно, кажется, я сделал это на автомате, — нахмурился Алек. — Но ты же всё равно его хочешь? — Хочу, — закатил глаза Магнус, принимая чашку, на что Лайтвуд усмехнулся. Да, он знает его привычки. В кружке оказался капучино. С высокой пенкой и корицей. Как любит Магнус. Сделав глоток, он понял, что и соотношение кофе, молока и сахара именно то, что он любит. Что ж, надо отдать Алеку должное, за эти месяцы он всё ещё не забыл эти пропорции. А вот глядя, как Лайтвуд еле заметно поджал губы, отпив из своей чашки, Магнус понял, что зато он опять забыл сахар. Дурашка. — Магнус, а… — не успел он договорить, как Магнус уже передал ему сахарницу, вызвав у того удивленный взгляд. — Спасибо. А как ты понял, что мне нужно? — Просто догадался, — пожал плечами Бейн. Не объяснять же, что за столько лет он настолько изучил привычки и мимику супруга, что ему самому не по себе становилось. — Макс, не корми Мяо джемом, — одернул сына Алек. — Но ему, кажется, нравится, — возразил мальчик. — Этому коту и вода из унитаза нравится, но это не значит, что мы должны позволять ему её пить, — резонно заметил мужчина, рассмешив детей. Это казалось самым настоящим безумием. То, как привычно и по домашнему всё было. То, как они сидели за столом всей семьей, в то время как семья частично распалась. По сути, их попытки балансировать на обломках уже были безумием. Слишком сильно друг друга любили, слишком больно было, когда эта любовь умерла. Изабель была права — даже после банального секса дружбы уже не может быть, что уж говорить про то, что было между ними. Они друг другу кто угодно, но не друзья, коими пытаются быть. Но если они не хотят становится врагами и при этом не могут быть ни любовниками, ни друзьями… То кто же они друг другу? — Папочка, а ты с нами пойдёшь? — вырвал его из размышлений голос Рафаэля. — Куда, мой хороший? — уточнил Магнус, хоть и сразу догадался, что имеет в виду сын. — В парк, гулять. — Оу, эмм, не знаю, я думал, вы хотели провести время с папой, — неуверенно ответил мужчина, взглядом прося помощи у Алека, но тот смотрел на детей, а не на него. — Мы хотим, чтобы вы оба пошли, — заспорил Макс, а затем повернулся к Алеку. — Папа, пожалуйста. — Я не против, черничка, но у папочки могут быть какие-то свои дела, — мягко ответил Алек, взглядом давая понять Магнусу, что для него это не проблема, но если Бейну неприятно его общество, они придумают, как отказать детям. Но, глядя на своих детей, Магнус не мог им отказать. Он понимал, чего они хотят: чтобы родители как можно чаще были вместе, провести день, как полноценная семья, как это всегда было раньше. Магнус знал это чувство. Он сирота, но, когда его мама ещё была жива, он не мог понять, почему папа никогда не приходит, почему они с мамой не могут быть вместе, постоянно мечтал о полной семье. Потом он вырос и понял, что его отец просто козел, и у него больше не возникало желания его видеть или иметь с ним что-то общее. Магнус не хотел этого для своих собственных детей. — Вообще-то, нет, у меня свободный день, поэтому я мог бы пойти с вами, — решился он, отчего дети тут же просияли. Ради этого, пожалуй, можно и пережить целый день, болезненно похожий на утраченную счастливую жизнь. Ведь это вовсе не общество Алека причиняет боль, а воспоминания, а их можно просто игнорировать. Просто забыть то приятное и неприятное, что между ними было, и относиться к Алеку примерно так же, как к Иззи. Легко и по-дружески. И начать лучше прямо сейчас, поэтому, повернувшись к Лайтвуду лицом, Магнус улыбнулся. — Если, конечно, папа не против, — спохватился он. — Что ты, мне кажется, это прекрасная идея, — продублировал тот улыбку Бейна, кажется, думая о том же самом. — В таком случае помоги, пожалуйста, детям одеться, я буду готов через минут двадцать, — попросил Магнус, поднимаясь из-за стола. — Двадцать? — усмехнулся Алек, казалось, искренне позабавленным. — Магнус, ты не одет и не накрашен, мы оба прекрасно знаем, что тебе нужен как минимум час. — Да ладно тебе, не так уж долго я собираюсь, если я сказал двадцать минут, значит двадцать минут, — закатил глаза Магнус, выходя из комнаты. — Ну да, конечно, — ответил Алек голосом полным серьезности, а затем повернулся к сыновьям. — Идём, мальчики, что-то мне подсказывает, что мы ещё мультики успеем посмотреть. — Ой, да иди ты, Лайтвуд! — крикнул Магнус из спальни. Он пытался звучать возмущенно, но на деле улыбался. Что ж, возможно, у них и получится вернуть легкость в отношения.