Смерть не отпускает просто так

В окно светило яркое весеннее солнце, расписывая бледно-зеленые стены желтыми пятнами. Это было настолько чуждо царившей внутри гнетущей атмосфере, что хотелось вскочить и скорее закрыть жалюзи, погрузившись в полумрак. Но Кенни, не двигаясь, смиренно сидел на краю кровати, где лежала его младшая сестра с бледным осунувшимся лицом, с потухшим взглядом из-под опущенных век; Кенни сжимал в ладони ее тонкое запястье, рассеянно теребя пальцами края бинта, покрывавшего руку до локтя. - Врач сказал, тебя скоро выпишут, – голос звучал грубовато из-за долгого молчания. Карен едва заметно кивнула. Она была совсем слаба и еще не пришла в себя после вчерашнего происшествия. Кенни рассеянно принялся грызть ногти на руке, которая была свободна. Дурная привычка давала о себе знать, когда он нервничал или был в задумчивости. Неприятной болью отозвался прикушенный заусенец, вернув парня в реальность. - Прости меня, я не смог… - Кенни… - сестра не дала ему договорить. – Это не твоя вина, я уже говорила сто раз. Чудо, что ты не пострадал, и я этому рада. - Я должен был защитить тебя! – в голосе послышалась злоба на самого себя. - Ты защищал. Блондин снова принялся грызть ногти. Иногда ему казалось, что такими темпами он за пару часов сточит руки до плеч. Распахнулась больничная дверь, и в палату вместе с вихрем сквозняка вошел мужчина в белом халате. - Как ты, Карен? – спросил он заботливо. Кенни нервно вскочил. Он сидел тут с самого утра, не покидая сестренку ни на секунду. Мысли дикими осами вились в мозгу, весь день не давая покоя. Он не смог, не защитил, не уберег… Из-за него малышка Карен лежит в больнице и смотрит на мир печальными глазами. По его вине, только лишь по его, на ее руке бинты, на ноге гипс, а лицо все в синяках. Всю свою жизнь с тех пор, как она появилась на свет, он защищал ее, укрывал от невзгод и печалей; вот уже 13 лет он берег ее, как ангел-хранитель. А вчера не смог. Злость и презрение к себе, нахлынувшие с новой силой, заставили стиснуть зубы и сжать кулаки. - Не переживайте, молодой человек, с вашей сестрой все будет в порядке, – доктор внимательно оглядел парня. – Анализы хорошие, серьезных повреждений нет, как и черепно-мозговых травм, только общая слабость и перелом ноги, а остальное – пустяки. Так что вам совершенно ни к чему здесь сидеть. Кенни вскинулся, собираясь спорить, но мужчина прервал его уверенным взмахом руки. - Сейчас я дам Карен снотворное, и она будет спать всю ночь. Уверен, уже завтра мы ее выпишем, со сломанной ногой можно и дома сидеть. - Карен? Я останусь, если надо, – Кенни посмотрел на изможденное лицо девочки. - Иди, тебе тоже надо отдохнуть, – собрав все силы, она постаралась улыбнуться, но улыбка вышла такой поддельно-натянутой, что у блондина сжалось сердце. - Я приду завтра утром и принесу чего-нибудь вкусного. Бросив последний взгляд на Карен, Кенни вышел прочь. Стена больничного коридора, окрашенная в нежно-голубой цвет, приятно холодила уставшую от долгого сидения спину. Устало прикрыв глаза, парень подумал, что надо где-то раздобыть деньжат, чтобы купить вкусностей для сестры. А еще неплохо было бы поблагодарить парней, которые, словно по велению Господа, случайно ошивались неподалеку и пришли Карен на помощь, когда сам Кенни уже валялся у стены с проломленным черепом. *** Крейг Такер, Клайд Донован, Твик Твик и Токен Блэк возвращались с тренировки футбольной команды, точнее, на тренировке были только Клайд и Токен, а Крейг и Твик наблюдали за ними с трибун. Тренировка затянулась; уже темнело, когда Стэн Марш, капитан команды, наконец распустил их по домам. Парни собирались отдохнуть, попить пивка и расслабиться – в выходные их ждал матч с командой из Дэнвера, и ребята имели неплохой шанс на победу. - А вы видели, какой пас я дал Брофловски? Без него бы он точно ни разу не забил, – Донован хвастливо подскочил, изображая, как он передает мяч другому игроку, и тут же изобразил растерянно машущего руками Кайла. – Как его только в команде держат? По-любому, не будь его дружок капитаном, хрена с два бы он играл, – хмыкнул Такер, затягиваясь сигаретой. Он не занимался никаким спортом, в отличие от Токена и Клайда, и не страдал слабовыраженными расстройствами психики, как Твик, и поэтому мог позволить себе курить, единственный в их компании. Блэк замахал руками, отгоняя табачный дым от лица. Твик, которого тот невзначай задел за плечо, вздрогнул и отскочил в сторону, налетев на Крэйга и оттоптав ему кроссовок. - Ну, аккуратнее, - беззлобно придержал его брюнет. - Прости, прости, я случайно! – затараторил блондин, еще больше всклокочивая рукой волосы. - Да мы поняли, расслабься, чувак, - усмехнулся Клайд. Блэк и Донован понимающе переглянулись, пряча усмешки, когда уверенная рука Крейга легла на тонкие плечи Твика, прижимая и не давая дергаться. Среди них существовала мысль о том, что между Такером и Твиком что-то есть, слишком уж странной выглядела их дружба, слишком тесной была их близость. Однако при друзьях парни зареклись не поднимать эту тему даже в качестве шутки, потому как Твик мигом пугался, бледнел, краснел и становился еще более дерганым, чем обычно, а Крейг мог не только средний палец показать, но и по морде съездить. Неожиданно совсем рядом раздался тонкий девчачий крик: - Кенни! Нет, Кенни!!! Парни переглянулись. Конечно, это мог бы быть кто угодно другой, но не приходилось сомневаться, что в переделку опять вляпался их одноклассник Маккормик. - Кенни всегда в это время сестру встречает с каких-то занятий, – нахмурился Клайд. - Наверняка она и кричала, – согласился Блэк. - Пойдемте, глянем, что там стряслось, – Донован повернул в переулок, ведущий к соседней улице. Остальные последовали за ним, причем Крейг сделал это нехотя. Будь они без Твика, он не прочь был бы подраться с кем-нибудь, но субтильный растрепанный блондин, уцепившийся за его руку, заставлял беспокоиться о себе. Картина, представшая взглядам четырех пар глаз, была невеселой. Пятеро парней, явно старше, зажимали в угол маленькую перепуганную девчонку. Все они, судя по нескоординированным движениям, были в изрядном подпитии, что не мешало им похотливо гоготать и хватать жертву за руки, за сумку и за распущенные волосы. В паре метров от них в луже крови, почти не видной в сгустившихся сумерках, лежал худой высокий парень в оранжевой толстовке с капюшоном. Быстро оценив слабую обороноспособность явно далеких от спорта преступников, Крейг решил, что Клайд и Токен справятся и без него, и заявил, что посмотрит, что с Кенни, потянув за собой Твика. Донован и Блэк привлекли внимание парней, когда трое из них уже лежали на земле, скорчившись от боли, а еще двоим футболисты заломили руки. - Э, парни, вы че? – вырывался один в полосатой куртке, растерянно мотая головой. - Ниче, – информативно пояснил Донован. - Если это ваша подружка, так мы уже уходим, да, пацаны? – худощавый блондин, которого держал Токен, заискивающе пытался заглянуть ему в глаза. Видимо, это был главарь банды. Трое валявшихся на земле вяло поднимались, ни один из них даже не думал помочь другому. Карен, освобожденная из опасного окружения, обеспокоенно кинулась к Кенни, но нога ее подвернулась, и девочка упала на грязный подталый снег. Клайд одновременно с Токеном выпустили пленников из захвата и повернулись к осевшей девочке. Хулиганы резво пошагали прочь и вскоре скрылись в черноте ночи, тихо переругиваясь. Продолжать схватку они не рискнули, несмотря на численный перевес. - Ты как? – Клайд первым подоспел к девчушке. Она испуганно отшатнулась, скривилась и схватилась за левую ногу. – Не бойся, мы одноклассники Кенни. - Кенни! – Девочка словно очнулась. – Его ударили, он упал. Кенни! Кенни! Донован встряхнул ее за плечи, прерывая рыдания. - Что там с Маккормиком? – Блэк обернулся к Крейгу. - Все в порядке, сознание потерял просто, – голос брюнета звучал наигранно спокойно. Рядом стоящий Твик трясся, как в припадке, но молчал, возможно, от того, что его крепко держал за локоть Такер. – Клайд, выведи девчонку на освещенную улицу, надо посмотреть, нет ли серьезных ран. Токен, вызови скорую. - Я не пойду без Кенни! – заявила девочка. - Как тебя, Келли..? - Карен. - Карен, - Донован аккуратно поднял ее на руки, потому что нога была явно сломана, и передвигаться самостоятельно девчушка не могла. – Крейг сейчас приведет твоего брата в чувство, и они нас догонят. Карен обеспокоенно надулась, но обхватила спасителя за шею и перестала спорить. - Что с ним? – Блэк обеспокоенно подошел к Твику и Крэйгу, когда Клайд с Карен на руках отошли достаточно далеко. - Он, - Такер кашлянул и подкурил сигарету. Огонь от зажигалки сверкнул бликами на запекшейся крови под ногами. – Того. Насмерть. - Блядь! – Ругнулся Блэк. - Я не стал при ней говорить, а то еще истерика начнется, мне Твика вон хватает. Токен понимающе кивнул и достал мобильник из кармана. Скорая приехала быстрее, чем можно было ожидать. Карен быстро погрузили и увезли в больницу, пока вторая скорая разворачивалась у въезда в переулок. Она так и не увидела, как Крейг с серьезным видом говорит что-то врачу, как двое с носилками скрываются в непроглядной черноте переулка, как трясется и тихо бормочет всклокоченный блондин, шугаясь фар от полицейской машины. Малышка Карен так и не узнала, что тем вечером ее любимый брат в очередной раз отправился на тот свет. *** За покраску забора старая миссис Херманс предложила Кенни 15 долларов. Работа предстояла нудная, хотя и не тяжелая. «Уже весна, а мой забор совсем унылый», - заявила она, указывая парню на банки с зеленой краской. Маккормик махал кистью, стараясь не заляпать единственную теплую вещь, которая у него была. Оранжевая парка уже имела весьма унылый вид, местами из нее торчали нитки, на рукаве зияла дырка от сигареты, замок все время норовил разойтись, и Кенни периодически его поправлял. К тому же, она была изрядно тесна, но не настолько, чтоб нельзя было в ней ходить: парень, казалось, рос только в длину, совсем не раздаваясь в плечах. По сравнению со своими друзьями Кенни выглядел тощим до невозможности. Даже невысокий Кайл казался более упитанным, хотя и у него кости торчали. Что уж говорить о накачанном спортивном Стэне или о Картмане, который не потерял ни капли веса, лишь перегнав половину жира в мышцы усердными тренировками и занятиями боксом. Выглядел он, надо сказать, устрашающе: 120 килограмм и 195 сантиметров роста заставляли окружающих испуганно шарахаться, если Эрик неожиданно возникал рядом. На его фоне Кенни напоминал черенок от лопаты, и даже его 185 сантиметров не делали ему чести. Брофловски и вовсе казался игрушечным – с ростом всего в 170 он терялся за широкой картмановской спиной. Только Марш выглядел более-менее соразмерно – одного роста с Кенни, но вдвое шире его, он мог составить конкуренцию жиртресту в плане физической силы. Нельзя сказать, что Маккормик был слабаком, он мог дать отпор многим более сильным противникам, за многие годы своей неспокойной жизни ему приходилось выбираться из массы передряг. Парень был ловким, движения его были быстрыми, как и мысли, и зачастую во время дружеских потасовок он оказывался верхом на Картмане или забивал Марша подушками; мог постоять за себя и в уличной драке или в разборке в школьном коридоре. Единственная проблема была в том, что в пятидесяти процентах случаев ему не удавалось дожить до окончания схватки. И это очень раздражало. Особенно теперь, когда из-за его смерти пострадала Карен. Нужно было что-то делать, иначе в следующий раз все могло закончиться куда хуже. Когда-то давно, еще в детстве, Кенни пытался узнать, почему он умирает и воскресает снова и снова. Все, что ему удалось выяснить – то, что это происходит из-за проклятия, которое пало на его мать во время посещения ею секты, поклонявшейся Ктулху. В чем именно состояло проклятье, парень так и не выяснил. Теперь жажда раскрыть тайну проснулась с новой силой, вызванная страхом не за себя, а за Карен. Зеленые мазки ложились неровно, приходилось по многу раз проводить кистью в одном и том же месте. Уже было прохладно, ранней весной темнеет быстро, а вместе с темнотой город окутывал холод, еще совсем зимний. Улица, и так не очень людная, теперь опустела совсем. Осталась еще треть забора, деньги нужны были сегодня, чтобы завтра утром пораньше попасть к Карен с угощением. Кенни вздохнул и устало сунул кисть в банку с краской. Поблизости послышался глухой скрежет, как будто что-то твердое волокли по асфальту. Девушка с явно избыточным весом натужно тащила за собой коробку, доверху забитую чем-то, чего не было видно в темноте. - Чего встал, помог бы, - буркнула она грубо, распрямив спину возле Кенни. Парень с удивлением узнал Генриэтту, единственную девушку-гота в их школе. Правда, она закончила учебу года два или три назад, и с тех пор он о ней и не вспоминал. За это время она очень изменилась: вместо черного готического платья на ней были обыкновенные потрепанные джинсы и серая куртка с меховым капюшоном. Кенни не узнал бы ее, если бы не пригляделся к лицу. Махать кистью порядком осточертело, и Маккормик решил, что если отвлечется на минуту – забор никуда не убежит. - Что за хрень у тебя там? – удивился парень, чувствуя тяжесть коробки в руках. - А, книжки старые, - девушка неопределенно махнула рукой и достала из кармана сигарету. – А ты настоящий мужик, а то никого не допросишься помочь, все такие занятые сразу… А мне это хламье больше ни к чему. - Что за книжки? – блондин никогда особо не интересовался чтением и задал вопрос только затем, чтоб поддержать разговор. - Готическая муть, – Генриэтта скривилась. - Ясно, - в голове Кенни мелькнуло неясное воспоминание. Что-то, что он забыл, но очень хотел вспомнить. Уже дотащив ношу до помойки, стрельнув сигарету, прикурив и распрощавшись с девушкой, Маккормик вспомнил: у Генриэтты должен быть экземпляр Некрономикона, той самой книги, заклятье из которой не дает ему теперь спокойно жить. Кто знает, может, сама судьба заставила их сегодня встретиться в этом переулке? Кенни, зажав сигарету в зубах, полез в мусорку за ящиком, не обращая внимания на вонь и протухшие ошметки чего-то, бывшего съедобным пару дней назад. И вот она – та самая книга. Толстенная, в дурацкой черной обложке, на желтых страницах магические рисунки, которые слабо виднелись в свете уличного фонаря. Сунув трофей под куртку, Кенни поспешил обратно к банке с краской – работа сама себя не сделает. *** Вместе с темнотой на землю упали редкие капли дождя вперемешку с колючим снегом. Кенни поежился и зябко потянул рукава пониже, тщетно пытаясь прикрыть запястья. Чертов забор все никак не хотел кончаться, зверски хотелось курить и есть. Стрельнуть сигарету было не у кого, а чувство голода стало привычным за многие годы, так что Маккормик практически не обращал на него внимания. Озябшие пальцы словно приросли к кисти, Кенни их не ощущал. Наконец последний мазок. С трудом отодрав руку от древка, Кенни облегченно распрямился и вздохнул. Тело отозвалось неприятной тяжестью в мышцах. Осталось только выбросить пустые банки из-под краски на помойку, и можно забирать заслуженную плату. Миссис Херманс дала Кенни 15 долларов и угостила домашними булочками, еще совсем горячими. Неистово вгрызаясь в их мягкую плоть, щедро присыпанную сахарной пудрой, парень поспешил в круглосуточный супермаркет неподалеку. Сладкий аромат свежей выпечки поднимал настроение, яростно сжимавшие булочку пальцы наслаждались теплом, а желудок наконец-то получил пищу. Книга, прижатая к животу, своей тяжестью напоминала о себе. Блондин собирался ознакомиться с ней, после того как купит для сестренки чего-нибудь вкусного, надеясь, что найдет там что-то полезное. Дожевав последние куски, Кенни ворвался в мягкое тепло магазина и сощурился от яркого освещения. Привыкшие к темноте глаза рассеянно моргали, вбирая в себя свет ламп. Фрукты, соки, любимые конфеты Карен – в шелестящей зеленой обертке, с ореховой нугой и кусочками мармелада… Все, чтобы сестренка стала снова улыбаться. На сдачу – дешевые сигареты и стакан кофе: ночь предстояла бессонная.