Любовь зла, но не у всех есть рога

Илоэна рывком подняла котел и выплеснула зелье в горящий камин. Сил ей придавала жажда перемен. Ей надоели непостоянные кавалеры и женихи - она хотела замуж. Ее окружали мужчины, но жила она одна, в большом и пустом особняке. К ней часто прибегали за советом и помощью девушки, но ни одна из них не стала ее подругой. Спасительница и защитница, одна из самых красивых и богатых девушек в городе, она была невероятно одинока. Огонь ярко вспыхнул и почти погас. С углей тотчас же начал подниматься густой белый пар. Он выходил в трубу и медленно, но цепко обволакивал городок. В нем пел сладкий голос и окутывал дурманящий запах роз, расслабляющий тело. Вдохнув его, люди начинали принимать происходящее как сон, печальный и прекрасный. - Все должно быть красиво, - смешивая новое зелье, произнесла Илоэна. Она уже надела свое лучшее белое платье и распустила волосы, - лекарь застанет меня уже мертвой. То, что я приготовлю, введет меня в глубокий сон. Я буду все слышать и видеть, но не смогу пошевелить и пальцем, потому что душа моя отделится от тела. И вот что, Додо. Меня должны отнести в склеп, где я и очнусь. Но если этого не случится или что-то пойдет не по плану, вот это нужно будет влить мне в рот! Илоэна поставила на стол небольшую чашечку с темно-красной жидкостью. - Зачем ты говоришь это? – угрюмо скрипнул Додо, - я в твоей затее не участвую, и помогать тебе не буду! Я с самого начала говорил, что все это глупости! - Ну и пожалуйста! Я хотела, чтобы ты передал это Фреду в случае опасности, но вижу ты мне больше не друг! Обиженная Илоэна черпнула зелья из котла и быстро отпила из ковша. Лицо ее тут же побледнело, и она схватилась за горло - зелье было обжигающе горячим, оно почти закипало. - Что ты делаешь?! – завопил Додо, но было уже поздно. Девушка обессилено упала на простыни. Птица слетела к ней, но глаза Илоэны уже закрылись. - Будто и вправду, - хрипло заметил Додо, - слышишь ли ты меня сейчас? Прости, я сделаю все, как ты скажешь. Я все сделаю за тебя, я просто испугался, что все будет вот так. Будто и в самом деле... Он нахохлился и безвольно опустил крылья, усевшись возле нее и чувствуя, как холодеет ее тело. Дверь распахнулась, и в комнату бодро вбежал Фредерик. - Илоэна, ты где? – спросил он, с недоумением оглядываясь на бурлящий котел, - тебе стало лучше? - Она здесь, - мрачно изрек Додо. - Заснула? – наклоняясь над девушкой, нежно произнес юноша, - ну значит проснется уже здоровой! - Глаза разуй! – заорала птица, захлопав крыльями, - она...да ты не видишь что ли!? - Что? – Фредерик отшатнулся, схватившись за руку Илоэны и потянув ее за собой. Та уже успела остыть. Юноша медленно отодвинулся, уступив место подошедшему лекарю. - В самом деле, девушка мертва, - подтвердил тот, осмотрев Илоэну и подержав зеркальце у ее губ, - предупреждены ли родственники? Потрясенный юноша молчал. Он снова оглянулся на бурлящий котел, на лепестки роз, разбросанные по столу, на дымящуюся кружку…. Он никак не мог поверить в происходящее. Но Илоэна по-прежнему не шевелилась, и сквозь приоткрытые застывшие губы блестели ее зубки. Юноша отошел и встал, прислонившись к стене. - Рад? – хрипло поинтересовался Додо, - теперь особняк будет принадлежать тебе. *** В церковь Илоэну заносить запретили. Все-таки она была волшебницей, пусть даже доброй. Прощание устроили прямо в особняке, который уже безоговорочно считался владением герцога. Тот уже распоряжался здесь, незаметно отдавая распоряжения насчет имущества и перестановки мебели. Горожане не вмещались в дом. Для бедняков вынесли столы с угощением и скамьи на улицу. Люди заходили и выходили, прощаясь со своей доброй защитницей. Они жалели не столько ее, такую молодую и красивую, сколько себя, оставшихся без целительницы и утешительницы. Фредерик не отходил от гроба и не отрывал взгляда от умершей возлюбленной. Впрочем, защищать ее имущество от отца он не стал, считая это бессмысленным. И Додо он метлой выгнал из комнаты. Тот оскорбленно уcтроился на ветке, наблюдая в окно за происходящим. Он видел, как множество людей подходит к Илоэне и целует ее. Некоторые из юношей считали вправе целовать ее в губы, но пристальный взгляд Фредерика лишал их этой решимости. Все шло как обычно. Додо первым почувствовал неладное. И дети тоже. Одна девочка с криком бросилась вон из комнаты. Остальные жались к родителям. - Дети, мертвых не нужно бояться! – мягко произнес герцог, отрываясь от попыток открыть бутылку шампанского. - Бояться нужно полумертвых, - добавил мрачный голос за его спиной. Там, кутаясь в свой плащ, стоял появившийся из неоткуда некромант, Вурлис Крагг. Он поднял Илоэну на руки и, оттолкнув ногой Фредерика, метнулся к двери. Даже мужчины в ужасе отступали перед ним. Сын герцога вскочил и, стянув со стены меч, бросился в погоню. Но его белая немолодая лошадь не поспевала за жеребцом некроманта. Перекинув умершую через седло, Вурлис умчался прочь по дороге ведущей на кладбище. Фред сильно отставал от него, но решимость его не иссякла. Додо слетел с ветки и ураганом ворвался в спальню Илоэны. Здесь побоялись что-либо трогать. Чашка с зельем по-прежнему стояла на столе. Но птица не могла ее поднять и нести. Он опустил клюв и выпил несколько глотков, не думая о том, как это может на него повлиять. Додо вылетел в окно и направился к кладбищу. Возле особняка толпился напуганный народ, несколько мужчин нехотя собирались в дорогу, чтобы показать некроманту, что ему не все позволительно. Вооружены они были вилами и косами - другого оружия не нашлось. Герцог подбадривал их, обещая награду тому, кто справится с черным магом и спасет его сына.