Дневники психопата

В этот раз всё не ладилось. С прошлого вознесения прошло уже три месяца. Моё добродетельное сердце требовало свободы для очередной заблудшей души. Эта душа оказалась в близлежащем баре. У неё были длинные и прямые русые волосы. Во взгляде читались тоска и усталость. Лицо вдохновлённое, как у людей искусства. Рыбак рыбака… Только моё искусство смертельно опасно. Мне было достаточно лишь улыбнуться краешком губ, и мостик между нами был переброшен. Милое дитя… Ты будешь прекрасным тёмным ангелом в моей коллекции. Но, чтобы вознестись, нужно окончательно испортиться и сломаться. Завязываю разговор. Обаяние – самое безотказное оружие. Разузнаю всё необходимое. Предлагаю проехаться за город, устроить что-то вроде пикника. Чёрт! Нельзя же быть такой глупой. Ещё месяц назад я заприметил несколько достойных вариантов. Сегодня, постараемся без мук. Я всегда выбирал грязных, их нужно было очищать… Но в этом и извращённость сути. Белое должно же становиться чёрным, надеюсь, мне понравится. Беру пару бутылок шампанского с собой. В дороге ведём приятную беседу, немного шутим. Джесс всё время смотрит на меня наивными глазами. Поэтому я и выбираю сверстников. Их проще заманить, они доверчивей. Я привожу её на свою тайную поляну, расстилаю плед, открываю шампанское. А далее только остается ждать, когда она слегка захмелеет. Она легко поверила, что я фотограф, стоило ей увидеть мою камеру. Деньги родителей позволяют брать хорошие вещи. Навешал ей кучу лапши про свою жизнь. Что, мол, проект скоро сдавать, а модели подходящей нет… И вот она согласна. Её не смущает наряд – длинная рубаха из грубой ткани. Да, сделаю прекрасную мученицу. Но тут… Мне стало не интересно её душить. Не было привычного запала. И я решил поиграть. Мы как раз отошли фотографироваться к краю оврага. Мои глаза обрели привычную жёсткость правосудия, так должно быть. Я сказал ей, что лишь в её руках жизнь её семьи. Либо она прыгнет, либо я поеду их убивать. И дольше всего я буду играть с её трёхлетней сестрёнкой. Это, конечно, враньё. Я никогда не трогаю детей. Их чистота не наигранна. Она настоящая. Джессика ревела, лицо обрело схожесть с гротескной маской. Отекло и отвратительно покраснело. Как это мерзко. Но всё же то, что я говорил, пугало её больше смерти. Она знала, что я не остановлюсь, и стала молить меня, чтобы я подтолкнул ее, но нет. Я был непреклонен. О Боги… Как она полетела, возносясь через падение в бездну к небу… А я… Лишь сменил фотоаппарат на старенький поляроид и сделал маленький снимок. Теперь можно ехать домой…