***
Лекса установила правила. Во-первых, система, чтобы убедиться, что все в хорошо. Она решила, что не нужно заново изобретать велосипед, поэтому выбрала первую приемлемую, которую нашла в интернете. Зеленый, желтый или красный, сказала она Кларк и заставила ее повторить ей, что каждый цвет означает. Кларк послушно, хоть слегка и насмешливо, повторила: — Зеленый означает, что можно продолжать, желтый значит притормозить, а красный — остановиться. — И я не буду делать ничего такого, от чего мне самой было бы некомфортно, если бы это делала ты, — что, если подумать, было не совсем правдой. — Кроме анала. Прости, Кларк, но ты слишком большая, — она замолчала. — Не будь такой самодовольной. — Я буквально не могу не быть самодовольной, — на лице Кларк была смесь эмоций из любви, удивления и невыносимой гордости. — Это заложено в моей ДНК. Ты не можешь сказать Альфе, что ее член слишком большой и не ожидать максимального самодовольства. Ты только что сделала мой день, милая. Лекса старалась не раздражаться, но чем дольше это выражение не сходило с лица Кларк, тем труднее было сдерживаться. — Идем дальше, — пробормотала она. — Хочешь знать, что я собираюсь делать? Теперь, по крайней мере, выражение лица Кларк сменилось с самодовольства на замешательство, так что Лекса посчитала это победой, даже не смотря на странно удивленный голос своей девушки. — Ты уже знаешь? Лекса пожала плечами, потому что почему бы ей уже не знать? — У меня есть кое-какие идеи. — Лекса, до моего дня рождения еще три дня. Откуда у тебя уже «кое-какие идеи» насчет того, что ты собираешься со мной делать через три дня? А почему нет? — У тебя разве нет плана? Кларк покачала головой, нахмурив брови, словно она и правда переживала за Лексу. — Нет. У меня нет плана. Все это было очень хорошо для Кларк, но Лекса всегда что-то планировала. И это хорошо, иначе все эти мучения с днем рождения прошли даром. С тех пор, как они пришли к согласию именно так отпраздновать, она решала все заранее. Если бы она этого не делала, она даже и представить не могла, насколько неизбежным было бы фиаско. Был бы у них уже номер в отеле? Нет. Они бы что-нибудь решили насчет ужина? Нет. Нашла бы она все, что нужно в интернете и закупилась? Нет. Они бы просто наелись чипсов и напились остатков дешевого алкоголя, который Кларк смогла бы найти в шкафчиках, и у них был бы секс, и скорее всего он был бы невероятным, но это был бы просто секс. А не просто секс не случается без плана. — Ладно. Я составлю тебе список. Замешательство Кларк сменилось беспокойством. — Список чего? — Всего, о чем ты бы хотела поразмыслить, полагаю, ты хочешь, чтобы эта затея оказалась успешной. — Это не просто затея, — Кларк обхватила руками щеки Лексы, привлекая и удерживая ее внимание. — Это мой день рождения, и он будет потрясающим, потому что я проведу его с тобой. Лекса почувствовала, что вынуждена указать на то, что они вообще-то обсуждали вечер накануне дня рождения Кларк, и была возможность, что ее день рождения и правда будет потрясающим, а вот вечер перед ним может с треском провалиться. Эти события не обязательно были взаимоисключающими. И хотя она знала, что от нее зависит, как одно из них пройдет, Лекса была не уверена, что простой физической близости будет достаточно, чтобы гарантировать это предполагаемое «потрясающее событие». — Правда. Не переживай из-за этого. Мы могли бы провести вечер в квартире в обычных спортивках, поедая чипсы, и я была бы счастлива. Лекса закипала изнутри, именно этого она и пыталась избежать. — Я составлю список, — строго повторила она. И Кларк, очевидно зная, когда было лучше отступить, покорно кивнула. — Конечно. Было бы здорово.***
Лекса нетерпеливо ждала у регистрационной стойки, пока Кларк позади нее стояла без дела. Она подозревала, что, если повернется, то увидит Кларк, в недоумении смотрящую на все их сумки также, как она смотрела на Лексу, когда таскала их вниз и складывала в багажник машины. И, честно, не так уж и много сумок там было. Одна ее. Вторая Кларк, и это была простая спортивная сумка, и на самом деле даже не считалась. Одна с подарками для Кларк. Одна с самыми разнообразными вещами, которые могут понадобиться. Одна с ужином, снэками и напитками, которые Лекса тщательно упаковала, просто на случай, если они не захотят куда-нибудь сходить потом, потому что она еще училась, и как бы сильно ей не хотелось сделать этот вечер для Кларк замечательным, она уже собиралась заказать завтрак в номер, а ее банковский счет не резиновый, чтобы покрыть еще больше. Хотя Кларк явно была сбита с толку, она взяла на себя задачу нести их все и сразу, и всё в одиночку. Лекса старалась не показывать, что ей смешно, когда Кларк упрямо шла, пошатываясь под их тяжестью. — Ты не понимаешь, — сказала Кларк, делая шаг на бордюр перед отелем и, тут же теряя равновесие, отступает назад. — Нет, я понимаю, — сухо ответила Лекса, закатывая глаза и выражая все, что угодно, но явно не комплимент. — Моя большая, сильная Альфа не хочет проигрывать багажу или здравому смыслу. — Ты думаешь, что дразнишь меня, но я выбираю воспринимать тебя серьезно. — Кларк самодовольно ухмыльнулась. — Я твоя большая, сильная Альфа. Ты сама признала это. И ты не можешь забрать эти слова обратно. Лекса вряд ли бы это сделала, потому что Кларк выглядела довольной, и этой был ее день рождения (почти). Пока они ждали лифт, Лекса все больше нервничала. Портье заверил ее, что из окон открывается прекрасный вид, что им предоставили номер с огромной кроватью и ванной, но Лекса не могла отделаться от мысли, что нужно было сделать что-то большее. Может ей стоило ударить по своим финансам, и забронировать люкс или, может, стоило найти отель получше. А может ей стоило остановиться на кровати и завтраке, снять какое-нибудь уютное местечко за городом, где они могли бы жевать гранолу* и изящно нарезанные свежие фрукты на утро после их вечера, который, как она полагала, будет весьма приятным сексуальным развратом — это узнали бы все их товарищи поедатели гранолы, особенно учитывая кровать и завтрак… Так что нет, по крайней мере, в этом она была права. — Ты не должна была этого делать, — сказала ей Кларк, пока они поднимались в лифте на свой этаж, — но я не буду врать. Сейчас я чувствую себя совершенно особенной. Это самый чудесный день рождения, который у меня только был. Так что, возможно, Лекса вдруг почувствовала за себя некоторую гордость. Кровать была просто огромной, и Кларк, бросив сумки, сразу же на нее плюхнулась, широко раскинув ноги и руки, словно собиралась сделать снежного ангела на одеяле. Она тут же подскочила, увидела, как Лекса начала распаковывать сумки, но Омега быстро пресекла желание Кларк помочь или, возможно, ее желание полюбопытничать. — Ты — отдыхай, — приводя все в порядок, сказала Лекса. — Я пойду принесу лед. Лед был для шампанского, но оказался весь на полу. — Кларк, — просипела она, хорошо осознавая, каким бездыханным был ее голос. Просто Кларк, очевидно, воспользовалась теми короткими минутами ее отсутствия, и теперь на ней были только слегка большеватая, полностью расстегнутая фланелевая рубашка в черно-белую клетку и до смешного короткие, тесные белые боксеры. Ухмыляясь, Кларк стояла на коленях на теперь уже расстеленной кровати. И Лекса забыла о связи между ведром в ее руках и гравитацией, и что сделает последняя, если отпустить первое. Кларк провела языком по уголку рта, что Лекса сочла несправедливо соблазнительным. — Я устала ждать. — Прошло всего несколько минут, — слабо ответила она, решив, что ковер наверняка видел вещи и похуже льда. Все будет в порядке. И было в порядке. Она не собирается об этом беспокоиться. — Я хочу знать, что ты запланировала. — Казалось, первой реакцией Кларк было поиграться с подолом ее рубашки, и посмотреть на Лексу сквозь ресницы, хотя сама Лекса едва ли осознавала, что Альфа произнесла еще какие-то слова. — Я позаботилась о том, чтобы быть готовой ко всему, что ты хочешь, Лекса. Все, что ты хочешь крутилось в голове Лексы, пока она не почувствовала тяжесть в груди, понимая, что задыхается. Что ж, ладно. Если Кларк хотела таким образом поиграть, то Лекса, пожалуй, могла бы внести несколько правок в свой план. — Закрой глаза, — попросила Лекса, почти не обращая внимания на треск льда под ногой. Эта просьба была скорее важной для ее плана, нежели для соблазнения, но по ухмылке, которая еще сильнее запечатлелась на губах Кларк, Лекса поняла, что ее намерение не имело вообще никакого значения. Ей нужно было еще кое-что сделать: поставить рядом с кроватью две металлических мусорных корзины, достать подарок, откопать среди вещей сумку всего необходимого, и сбросить свою одежду. Она взяла с собой красивое нижнее белье — и лучше не распространяться об опыте с этой покупкой (там была девушка продавец и слова так что нравится твоей Альфе, милая, и Лекса все еще кипела от этого всего) — но было не подходящее время приводить себя в порядок, поэтому она решила остановиться на быстром и функциональном раздевании. — У меня кое-что есть для тебя, — сказала она. Лекса было решила быть соблазнительной, но все же остановилась на слегка застенчивой. — Если тебе не нравится, то ничего страшного. Никакого давления. Одна блондинистая бровь вопросительно изогнулась. — Теперь можешь открыть глаза. — Лекса забралась на матрас и встала на колени, чтобы быть на одном уровне лицом к лицу с Кларк. Она держала аккуратно завернутый подарок, и не то, чтобы это было совсем уж неловко… сердце уже колотилось со скоростью полутора километров в минуту от ожидания. — Ты не должна была, — ответила Кларк, но все же взяла подарок. Он был прямоугольный и почти не отличался по форме от толстой книги, и по ее выражению лица Лекса могла сказать, что Кларк озадачена. Она потрясла его, постучала по нему, погремела им, и этого уже было достаточно, что Лексе хотелось вырвать подарок из рук Альфы и открыть его, если Кларк, черт возьми, сама не сделает этого. — Просто открой его, — дрожащим от волнения голосом прохрипела Лекса. — И, как я уже сказала, если ты не хочешь, мы можем его не использовать. Если он тебе не нравится, я не обижусь. Я просто… я думала, что он может тебе понравится, но если нет, то все в порядке. — Использовать его? Детка, что ты… — Кларк вопросительно взглянула на нее, но видимо решила, что быстрее будет просто открыть подарок, чем пытаться добиться ответа от Лексы, которая начала быстро вводить себя в приступ тревоги непрекращающейся болтовней, поэтому она одним рывком разорвала оберточную бумагу. — Тебе не нравится, — после секунды молчания заключила Лекса, продолжая бормотать: — Мы не можем его вернуть, и в любом случае я его уже открыла и помыла, но это не имеет значения. Мы можем просто… я не знаю, можно ли его утилизировать, но я могу это выяснить. — Лекса, — мягко сказала Кларк, открывая коробку. — Чшш. С трудом сглотнув, Лекса попыталась остановить поток слов. Кларк пробежала пальцами по твердому силикону плага, который она неожиданно, если верить удивлению на ее лице, обнаружила у себя в руках. — Я… да. Я хочу попробовать, — хриплым голосом согласилась Кларк, с улыбкой глядя на Лексу, которая была слегка удивленной. — Сегодня? — спросила Лекса с большим энтузиазмом, чем хотела. Кларк прикусила губу и кивнула, ее глаза блеснули озорством. Притягательно. — Мм-хмм. Полагаю, это значит, что ты первая. Лекса знала, что она могла бы продолжить это поддразнивание, но у нее не хватило терпения. Вместо этого она обхватила руками воротник рубашки Кларк и потянула, почти опрокинув их, когда Альфа врезалась в нее. — Черт, я люблю тебя, — прорычала Кларк, обнимая Лексу за талию за секунду до того, как та нашла ее губы. *[Гранола — традиционный для США снэк, а также блюдо для завтрака из него, содержащий плющеную овсяную крупу, орехи и мёд, иногда рис, которые обычно запечены до хрустящего состояния. В процессе запекания смесь периодически перемешивают, чтобы добиться рассыпчатой консистенции, похожей на сухие завтраки.] Когда Лекса толкнула Кларк на кровать, она могла только радоваться, что ее девушка уже откинула одеяло — она слышала такие вещи о гостиничных одеялах, о которых хотелось бы больше никогда не слышать — потому что это значило, что ей не нужно было беспокоиться о том, как оно запутается в простынях. Синяк, который она оставила на шее Кларк в ночь того спонтанного торжества Аньи, почти исчез, и на повестке этого вечера было исправить это. Ей не хотелось думать о том, что она сделала и что собирается сделать снова. В конце концов, этот массивный, неопрятный знак того, что она ей принадлежала, был, несомненно, нелепым, но Кларк это нравилось, и Лексе нравилось, как это смотрелось на Кларк, так что... неважно. Она собиралась сделать это с полной уверенностью и не собиралась слишком много об этом думать. Для этого Лекса убрала волосы с шеи Кларк, устроилась у нее между ног и провела языком по коже, на которой собиралась оставить знак своего внимания. Пальцы Кларк впились в плечи Омеги одновременно с тем, как зубы впились в ее горло, и Лекса наслаждалась этим. Она покусывала и посасывала, а Кларк под ней превратилась в дикое существо, ее руки скользнули вниз по спине Лексы, и жадно вцепились в ее задницу. Лекса не могла остановить инстинктивное движение бедер, ее живот терся о член Кларк через ткань ее одежды словно метроном. — Лекса, — простонала Кларк, и Лекса, сильно кусая, впилась зубами в ее кожу. Омега покачала головой в шутливом упреке, потому что чувствовала напряжение в ней и хотела большего. — Не смей кончать, — прорычала она, и снова прижалась губами к шее Кларк, начиная посасывать. Она допускала, что, возможно, ее предупреждение принесло больше вреда, чем пользы, когда Кларк обхватила ее ногами, сцепляя их вместе за спиной Лексы. — Кларк, — прильнув к ее губам, пробормотала она, проведя рукой по бедру Альфы, что было вокруг ее талии. Она уже трахалась с Кларк так раньше: Кларк, обхватившая ее ногами, пока ее член был глубоко внутри нее, в то время как тело Кларк отдавалось под каждым толчком Лексы, но это было не то, что она хотела в этот вечер. Она слегка толкнула ее в бедро, но хватка Кларк была сильной. Прежде чем Альфа заметила, что она хочет что-то сделать, Лексе пришлось встать на колени над Кларк, упершись одной рукой ей в грудную клетку. — Пока нет. Во всяком случае, ее новое положение открывало ей прекрасный вид на проделанную работу. — Так-то лучше, — пробормотала она, проводя пальцами по красному следу, над которым она так усердно трудилась. Он будет красиво смотреться, уже начал темнеть. И Лекса на мгновение представила, как на этой коже будут смотреться шрамы от ее зубов. При этой мысли она машинально толкнулась бедрами вперед. Это было почти чересчур, потому что, может Кларк выглядела бы идеально, оставь она эти шрамы, она бы носила на себе доказательство того, что принадлежит Лексе. Было бы совсем не трудно, просто еще немного надавить, и оголить собственную шею для Кларк, и готово. Лекса тряхнула головой, чтобы отогнать эту мысль. Она полностью осознавала, что недавнее и взаимное признание в любви вовсе не означало, что она даже близко готова к тому, чтобы взять на себя обязательства, которые приходят вместе с этими шрамами на коже. Вместо того, чтобы поддаться этому порыву, она впилась пальцами в бедра Кларк и посмотрела на нее сверху вниз, приподняв бровь. — Кларк… С покорным видом Кларк опустила ноги. Лекса улыбнулась, награждая ее поцелуем, и продолжила свой путь. Она остановилась у груди Кларк, не в силах поступить иначе, и задержалась там на долгое время, прежде чем, наконец, оторвалась от нее. Она поцеловала живот Кларк, слегка сжала зубами ее член и провела клыками вниз по его длине, а затем провела языком вдоль внутренней стороны ее бедра. Возможно, она была немного взволнована. — На колени, — сказала она, схватив Кларк за запястья и мягко потянув. — Давай. Кларк позволила поднять себя, и Лекса решительно, но нежно обхватила ее руками за талию, повернув так, чтобы Альфа оказалась на четвереньках. Правда не обошлось без комментариев с ее стороны. — Ты хочешь взять меня сзади, Лекс? Это было очень заманчиво. Лекса не могла отрицать этого, и у Кларк был такой игривый тон голоса, но она была полностью готова к такому. Тем не менее, у нее был план действий, и в отличие от всех других случаев, когда Кларк удавалось сорвать его — сознательно или нет — на этот раз она собиралась его придерживаться. — Нет, — самодовольно сказала она, проводя ногтями по заднице Кларк. — Но я запомню, как сильно ты этого хочешь. Кларк застонала, когда Лекса стянула с нее боксеры, и застонала еще громче, когда Лекса опустила руку на ее член, грубо проведя по нему рукой. — Я хочу, чтобы ты сказала мне еще раз, Кларк, — сказала Лекса, отстраняясь, чтобы натянуть перчатки. Кларк услышала их хлопок, или, по крайней мере, Лекса так подумала, когда по ее спине пробежала дрожь. — Скажи мне, что ты этого хочешь. Кларк опустила голову, ее волосы рассыпались, кончики касались матраса. Ее способность поддразнивать сразу же исчезла, а голос приобрел хриплый, нуждающийся тембр. — Да, Лекса. Пожалуйста. Лекса остановилась всего на секунду, чтобы насладиться тем, как Кларк произнесла ее имя. Это было немного смешно, но то, что ее девушка стояла перед ней на четвереньках, отчаянно нуждалась в ней, заставляло ее чувствовать себя олицетворением гордости — расправленные плечи, открытая грудь, высоко поднятый подбородок. Но Кларк, стоящая на четвереньках, не была хнычущей, жалкой и покорной, как бы она себя ни умоляла. Она была чувствительной, это правда; не так, как Лекса всегда представляла себе эту чувствительность — как беззащитность, бессилие — но чувствительной, потому что она доверяла Лексе, и в этом была настоящая сила. Лекса взяла пробку, натянула на нее презерватив и смазала смазкой. — Я буду медленно, Кларк, — пообещала она, выравнивая узкий кончик с задницей Кларк. Она сделала легкий толчок, наблюдая, как Кларк растягивалась вокруг нее, и прикусила нижнюю губу, чтобы подавить стон. Кларк посмотрела на Лексу через плечо. Ее глаза яростно сверкали, она нахмурила брови, словно от гнева, а следующие ее слова прозвучали как яростное требование. — Нахер медленно. Лекса была не в силах сопротивляться. Она смотрела, как пробка исчезает под постоянным, мягким нажимом, пока ее основание не оказалось плотно прижатым к изгибу задницы Кларк. Лекса смотрела, как пальцы Кларк вцепились в простыни, слышала ее тихий удовлетворенный скулеж, и подавила свой собственный стон от того, как спина Кларк рефлекторно изогнулась, от чего ее задница приподнялась еще выше. — Кларк, — выдохнула Лекса. Она остановилась на мгновение, чтобы успокоиться о того, как Кларк красиво открылась для нее, а затем сорвала перчатки и провела рукой по ее спине, поднимая рубашку, которая все еще была на ней. Кларк повернула голову, глядя назад через плечо, ее клыки обнажились в ухмылке. — Что ты теперь будешь со мной делать? — спросила она. Лекса почувствовала, как мышцы Кларк напряглись под ее ладонью. Омега с трудом сглотнула и заставила свой голос звучать размеренно и спокойно, что совершенно противоречило тому, как сильно билось ее сердце. — Я хочу понаблюдать за тобой. — Она глубоко вздохнула и встретилась взглядом с Кларк. — Хочу посмотреть, как ты кончишь на себя. Кларк провела языком по линии зубов и слегка кивнула, прежде чем перевернуться на спину. Она села лицом к Лексе, рубашка соскользнула с плеч, изгиб губ стал почти звериным. Дрожащими пальцами Лекса стянула с ног Кларк боксеры, сняла с нее рубашку и, оседлав Кларк, начала ее целовать, пока не защипало губы. — Сделай это, Кларк, — сказала она, почти потеряв рассудок от таких возможностей. Она поднесла свои руки к грудям Кларк, крепко сжимая их. — Я хочу, чтобы все было у тебя на груди. Я хочу, чтобы она стекала с тебя. А потом Лекса оттолкнулась от нее, уверенная, что если не сделает этого, то опустится на член Кларк и будет трахать себя до тех пор, пока не закричит. Кларк выглядела так, словно ее опустошили. Ее губы распухли от их поцелуев, вновь появившийся синяк на шее побагровел, а грудь тяжело вздымалась. Лекса заставила себя встать с кровати, хотя и не сводила глаз с Кларк. Рука Кларк обхватила член, двигаясь вверх сильными, быстрыми толчками, и Лекса знала, что продлится это не долго. Не то, чтобы она сильно расстроилась из-за этого. У нее были свои планы. — Не останавливайся, — сказала она, пока рылась в одной из сумок, которые Кларк притащила в номер. Лекса наконец нашла рукой то, что искала, и она вытащила ремни, все еще не сводя глаз с Кларк. Встав на край кровати, она натягивает на себя крепеж, от чего глаза Кларк потемнели, ее движения стали одновременно более сосредоточенными и менее точными, одна рука крепко обхватила основание члена, а другая круговыми движениями поглаживала головку. Лекса облизала губы, видя, как напряглись живот и бедра Кларк, чувствуя, как обещание освобождения наэлектризовало воздух. — Вот так, — подбодрила она, отводя взгляд только для того, чтобы вставить свой член на место. — Кончи для меня. Кларк вздрогнула, но Лекса с некоторым удивлением отметила, что она сильно сжала основание своего члена, оттягивая неизбежный оргазм. Она склонила голову набок в замешательстве, даже когда потянулась за презервативом, разорвала упаковку и натянула латекс на свой собственный член. — Почему? — спросила она, забираясь на кровать и усаживаясь перед Кларк. Прошло мгновение, прежде чем Кларк смогла собраться с силами, чтобы заговорить, и когда она заговорила, голос ее был напряженным и хриплым. — Я тоже хочу смотреть на тебя. Лекса все еще была озадачена, пока Кларк ногой не подтолкнула к ней смазку. Выражение лица смягчилось, она выдавила смазку на ладонь, а затем обхватила кулаком свой собственный член. — Вот так? — спросила она, начиная лениво мастурбировать его. Кларк кивнула и провела зубами по нижней губе, наблюдая за движением руки Лексы. Она повторила это движение, подстраиваясь под темп и ритм Лексы, и Лекса обнаружила, что двинулась вперед на коленях, ей нужно было быть ближе. Она обнаружила, что стоит между ногами Кларк, колени прижаты к внутренней стороне ее бедер, так близко, что у нее почти закружилась голова, когда она посмотрела вниз и увидела, как живот Кларк снова начал сжиматься, когда ее рука двигалась словно в отчаянии. — Давай же, — уговаривала Лекса, она протянула свободную руку, чтобы погладить Кларк по щеке. Кларк повернулась лицом к этому прикосновению, втянув большой палец Лексы в рот и, сильно посасывая, ее бедра начали подниматься с кровати. Первая густая струя спермы приземлилась на ее грудь, за ней последовала вторая, а затем третья, и Кларк прикусила зубами основание большого пальца Лексы. Ее стон был приглушен, но Лекса чувствовала жар ее языка, прикасающегося к подушечке большого пальца. Она тяжело дышала, теплый воздух танцевал по коже Лексы. К тому времени, когда Кларк остановилась, откинувшись на матрас, а большой палец Лексы с резким хлопком выскользнул из ее рта, она сделала именно то, что просила ее Омега. Лекса думала, что многое может измениться после их взаимного признания в любви. Это казалось каким-то образом возможным, что они не смогут сделать ничего другого, кроме как заняться любовью после этого признания, медленной и чувственной и, несомненно, приносящей удовольствие, но все же какой-то другой, как будто сама любовь наложит мягкий фильтр на все вокруг них. Лексу это не вполне устраивало. Не то, чтобы она не хотела заниматься любовью с Кларк, потому что она хотела, но она также хотела ее такой, потной и мягкой перед ней. Такая несобранная, со спермой, лежащей резкими линиями на ее груди, слегка приоткрытым ртом, такая вялая и влажная, пытающаяся изо всех сил отдышаться. Она хотела, чтобы глаза Кларк смотрели на ее член с тем же отчаянием, которое они всегда испытывали, когда были вместе, как сейчас, как будто ничто не могло насытить ее, пока Лекса не войдет в нее глубоко, растягивая ее. Она думала, что, возможно, не увидит этого в глазах Кларк, или что Кларк больше не захочет этого. Что она не захочет быть такой отчаявшейся и страдающей, распростертой перед Лексой, словно огромный пир, ожидающий своего поглощения, потому что они любили друг друга, а любовь была доброй, нежной и кроткой. — Черт возьми, Лекса, — сказала Кларк низким, скрипучим и восхитительно довольным голосом. — Ты… Лекса ожидала услышать, что именно Кларк думает о ней, но казалось, что Кларк потеряла контроль над своими мыслями, откинувшись назад и вытянув руки над головой, с глубоким вздохом опустилась на матрас. — А-а, Кларк, — нерешительно начала она, потому что, ну, правда, они только начали вычеркивать из своего списка в голове те вещи, которые она там отметила. — Есть кое-что, что я хотела бы попробовать, если ты не против. Кларк открыла глаза и посмотрела на Лексу с веселой усмешкой. — Милая, я еще ни разу не разочаровалась в том, что ты хотела попробовать. Лекса подавила румянец, когда наклонилась, чтобы нежно поцеловать Кларк, стараясь не задеть ее. — Я видела это, когда искала информацию, — сказала она, внезапно покраснев. — И я подумала... то есть, я хотела попробовать, но ты можешь сказать мне остановиться. В любое время. Ты ведь это знаешь, правда? Кларк в негодовании покачала головой. — Конечно, я знаю. Красный, желтый, зеленый. Я помню, — ее улыбка сменилась на что-то полное нежности. — Итак, что ты хочешь попробовать на этот раз? Лекса откинулась назад, ее пальцы двигались к груди Кларк. Она провела ими по полосам спермы, размазывая их, пока ложбинка между грудями Кларк не покрылась ею вся. — Я подумала, — сказала она, положив влажные кончики пальцев на бедра Кларк, и помогла ей встать на колени. — Что, может быть, — и сама сумела подняться на ноги, лишь слегка пошатнувшись. — Ты могла бы... — у нее закончились слова, ей пришлось поверить, что Кларк поймет, когда она потянула запястья Кларк вверх, положив ладони на внешнюю сторону ее грудей и побуждая Кларк плотно прижать их друг к другу. Кларк посмотрела на себя, а затем на Лексу, приподняв бровь. Лекса облизнула пересохшие губы. — И я могла бы... — попыталась сказать Лекса, прежде чем оставить всякую надежду выдавить из себя эти слова. Вместо этого Лекса расположила кончик своего члена так, чтобы он скользнул вверх между грудями Кларк, теперь уже скользкими, и смотрела, как ее член исчезает между ними. Одна из них резко втянула воздух — или, может быть, обе — когда кончик члена Лексы появился между плотно сжатыми грудями Кларк. Лексе пришлось опереться рукой о стену, а ноги сдвинуть на матрас, чтобы найти более устойчивую позу, потому что каким-то образом это было даже лучше, чем она себе представляла. А потом Кларк опустила голову и провела языком по кончику члена Лексы, и ее колени почти подвели ее. Она запустила пальцы в волосы Кларк и потянула, откинув ее голову назад так, чтобы их глаза встретились, и это было ничем иным, как пыткой. Глаза Кларк были темными, зрачки почти затмевали синеву, и даже когда она смотрела в них, Лекса могла видеть, как ее член двигается между грудей Кларк. Это просто гипнотизировало. Когда это зрелище стало невыносимым, она наклонилась и поцеловала Кларк, пока они обе не перестали дышать. — Иди сюда, — сказала она, как только опустилась на матрас. И Кларк сделала это, она оседлала ее талию, и Лекса протянула руку между ее ног, схватившись за основание пробки и потянув, пока Кларк положила руку на плечо Лексы, чтобы не упасть. Пробка с хлопком вышла из нее, и Лекса небрежно бросила ее в один из контейнеров, которые она передвинула к кровати именно для этого. Бедра Кларк на мгновение качнулись в воздухе, и Лекса улыбнулась ей, потому что, возможно, это тоже могла быть любовь. Она обхватила рукой основание своего члена, удерживая его ровно, когда Кларк опустилась на него, плавно принимая длину Лексы. Когда Кларк устроилась поудобнее, прижавшись изгибом своей задницы к бедрам Лексы, она замерла, облизала губы и одарила Лексу озорной улыбкой. — Это мой подарок на день рождения? — спросила она, слегка подергивая бедрами и приподнимаясь на члене Лексы. Одна рука слепо шарила по простыням, пока не нашла свою сброшенную рубашку, и Лекса с немалым разочарованием наблюдала, как Кларк вытирала ею свою грудь. — Я буду с тобой откровенна. Я вроде как надеялась, что это именно то, что ты собиралась мне подарить. А потом она ухмыльнулась. Вот так она и оказалась в подобной ситуации, подумала Лекса, когда они обе оказались в опасной близости к краю кровати, так, что она могла упереться ногой в пол. Все, что она хотела сделать, это лечь на спину и позволить Кларк оседлать ее, но нет. Кларк не могла не поиздеваться над ней. Кларк не могла не поддразнить ее. Кларк просто должна была сделать так, чтобы она не могла сделать ничего другого, кроме как вскочить, притянуть ее к себе и перевернуть их так, чтобы Лекса оказалась сверху. Теперь одна из икр Кларк была на ее плече, а ее рука обнимала ее за другое, свободно придерживая ее за талию. Голова Кларк была запрокинута назад, сухожилия на ее шее натянулись, и красный цвет медленно пополз вверх по ее груди, и Лекса была загипнотизирована видом ее члена, плавно скользящего в задницу ее девушки. Она знала, что это была причина и следствие — небольшое усилие, и ее бедра потянулись назад. Еще немного, и они снова начали двигаться вперед. Это была простая механика, на самом деле, но это было похоже на что-то прекрасное. — Кларк, детка, — сказала она, скользя рукой по боку Кларк так, чтобы она могла провести большим пальцем по вершине ее соска, — потрогай себя для меня. Она чувствовала, что может делать это вечно, эти ловкие движения вперед/назад, которые заставляли Кларк тяжело дышать под ней. — Черт, — простонала она, наклоняясь, чтобы захватить губы Кларк в небрежном поцелуе. Эта поза зажала ногу Кларк между ними, возможно изменила угол наклона, потому что Кларк издала звук безумного удовольствия и отчаянно вцепилась в волосы на затылке Лексы. Лекса смутно осознавала, что она бормочет что-то в губы Кларк, наполовину серьезные обещания типа я буду трахать тебя вот так всю ночь, и вещи, которые она, видимо, имела в виду как похвалу, типа такая хорошая девочка, но она решила, что лучше не зацикливаться на этом. Вместо этого она сосредоточилась на том, как ее груди касались груди Кларк при каждом толчке, и на том, как Кларк задыхалась и хныкала у ее губ. Короткие ногти Кларк впивались ей в спину, оставляя грубые, жгучие следы на изгибе лопаток, подстегивая Лексу продолжать. Она хотела, чтобы ее спина была вся в следах от ногтей, чтобы она могла чувствовать их несколько дней, чтобы каждый маленький след напоминал своей болью, как хорошо она сделала Кларк. Ее рука скользнула еще выше, плотно обхватив шею Кларк. Она слегка сдавила ее горло, совсем легонько, потому что ей было нужно ограничить кровоток, а не приток кислорода. Под ней Кларк напряглась и издала настолько жаждущий наслаждения звук, что Лекса покраснела. Ногти Кларк впились в ее спину, и Лекса почувствовала, как она дернулась у ее живота, почувствовала горячий поток спермы между ними, и усилила хватку, когда Кларк содрогнулась от оргазма. Затем, не в силах больше терпеть, Лекса отдернула свою руку, двигая пальцами между ними и под ремни и жестко кончая, ей хватило провести пальцами по клитору всего несколько раз, ее глаза сосредоточились на блаженном выражении лица Кларк. Не в силах больше удержать себя, она рухнула на Кларк и, боясь задушить ее, перевернула их так, что она оказалась на спине, а Кларк развалилась на ней спереди. Лекса обнаружила, что почти засыпает, когда Кларк хихикнула, звук вибрировал в ее груди. — С Днем Рождения меня, — сказала она, целуя Лексу в щеку. Она приподнялась на руках, и Лекса почувствовала прилив смущенной гордости от того, насколько уставшей выглядела Кларк. — Как бы мне ни хотелось, чтобы ты оставалась там, где сейчас, но ты должна его вытащить, милая. Иначе я просто буду лежать здесь всю ночь, потому что ты так чертовски хороша. — И что в этом плохого? — спросила Лекса, с трудом сдерживая румянец. Кларк наклонилась и поцеловала ее в лоб. — Обычно, ничего. Но ты обещала мне, что я тоже буду делать с тобой все, что захочу, и я собираюсь сделать это. Даже когда она дрогнула в предвкушении, Лекса снова перевернула их. Технически, все еще была ее очередь, так что она была вполне в своих правах, когда она поменяла позу так, что она стояла на коленях между ног Кларк, положив руки на заднюю часть ее бедер, чтобы прижать ее ноги к груди, и освободила свой член. Это оставило ее именно там, где она хотела быть, в лучшем положении, чтобы увидеть, как Кларк оставалась открытой и голодной для нее, и ей потребовалась каждая частичка своей силы воли, чтобы не толкнуться обратно в нее.***
— Я чувствую себя весьма недурной женщиной, — сказала Кларк, проводя рукой по воде. Лекса дополнительно заплатила, чтобы в их номере была огромная ванная, и, судя по тому, как Кларк расслабилась, откинувшись на ее плечо, дополнительные расходы были абсолютно оправданы. — Хмм? — Ну, помнишь тот фильм с проституткой? Который вышел лет двадцать назад примерно? Лекса моргнула, заставляя себя выйти из транса, вызванного теплой водой, теплым, к сожалению, шампанским, и Кларк, которая практически лежала на ней. — Что? — Даа... Шикарный гостиничный номер. Шампанское. Клубника в шоколаде. До смешного горячая покровительница обращается со мной как с принцессой. Не в силах сдержаться, Лекса фыркнула. — Кларк, я почти уверена, что в фильме все было вовсе не так. — Ну, да. Я думаю, что у них была обычная клубника, а это значит, что у тебя дела идут даже лучше, чем у того богатого чувака. — Так ты хочешь сказать, что я заставляю тебя чувствовать себя проституткой? Кларк рассмеялась, и вода выплеснулась за края ванны, когда она повернулась лицом к Лексе. — Кажется, я сказала, что ты заставляешь меня чувствовать себя принцессой, — сказала она, прижимаясь поцелуем к изгибу подбородка Лексы. — Даже если я... — Лекса замолчала, не совсем уверенная, что именно выбрать. Она лучше справлялась со всяким в пылу страсти, нежели размышляла или говорила о них, и действительно, она уже так много всего сделала в этот вечер, что лучше было бы это не обсуждать. А Кларк, словно смогла прочитать ее мысли, прорычала: — Практически все, что ты делаешь — чертовски горячо. Каждый раз, когда ты говоришь Кларк, я хочу кое-что попробовать, я почти кончаю только от одной мысли о том, что ты можешь сделать. То есть, черт, Лекса… одно только выражение твоего лица этого стоит. Несмотря на эти переубеждения, Лекса почувствовала, что погружается в воду, словно в физическое проявление своего внезапного и непреодолимого смущения. — Обещай, что никогда не перестанешь, — сказала Кларк, останавливая неизбежное погружение, прижимаясь к Лексе и утыкаясь лицом в ее шею. — Я бы заплакала, если бы ты это сделала, Лекса, и это были бы ужасные слезы. Неужели ты не понимаешь, как мне повезло? Вместо ответа Лекса уткнулась лицом в волосы Кларк и крепче обняла ее. — Я даже не говорю о сексе, который самый лучший из всех, что у меня когда-либо был, между прочим, — сказала Кларк, внезапно став серьезной. — Ты делаешь меня счастливой, Лекса. Я никогда не думала, что могу быть так счастлива. Не пойми меня неправильно — все просто потрясающе, но я не врала, когда сказала, что провела бы свой день рождения в пижаме на диване с тобой, и этого будет достаточно. Лекса почувствовала, как зубы Кларк впились ей в горло достаточно сильно, чтобы быть обещанием. — А теперь пошли, — сказала Кларк, поворачиваясь так, чтобы оказаться верхом на Лексе. — Давай устроим пикник. Я знаю, что ты принесла еду.