На север… в холодную и необитаемую пустыню… но может, не такую уж и необитаемую.
«Benedicat vos Dominus…» (Да благословит тебя господь.) — было всем что сказали ей перед уходом из церкви, но другого она и не ожидала. Будучи подкидышем, она была благодарна за кров и кое-какое образование. К тому же, церковь стала для неё чем-то большим чем дом и в то же время, она сама стала особенной для церкви и братства света. Electus exequi voluntatem — избранный нести его кару на землю грешную. Честь, ради которой многие посвятили бы всю жизнь молясь. Но ни один из них не удостоился этого. Только тогда она поняла всю суть любимой фразы священника который вырастил её. «Никому на самом деле не подвластна его судьба, мы словно листья на ветру… ведомые лишь направлением.» И пусть за такое инквизиция могла запросто сжечь живьём, она была благодарна что именно он вырастил её дав понять что слепая вера во всевышнего — не выход. Хотя… оглядываясь в прошлое она не могла сказать с точностью что являлось причиной этой «рациональной веры», отец Марко или же время в котором она родилась, а оно к слову было… не самым светлым, даже тёмным, настолько, что люди уже отчаялись… Пожалуй именно эти тёмные времена и были причиной её странствий, долгих странствий… Она мало ест, мало спит ведь время её враг. От недоедания её постепенно охватывает слабость. От ветра трескаются губы и леденеют уши. От скачки немеют ноги, не говоря уже о заднице… С каждым днём ухудшается не только дорога, но и погода. Чем дальше на север, тем холоднее. Накидка под которой скрывалось её подтянутое тело, уже не справлялась с ветром. Его холод будто резал ножом. Но… другого направления нет. Лишь север… лишь дорога с которой она не может свернуть ведь она уготована ей самой судьбой… И вот, на горизонте показались очертания маленьких домов. Она уж подумала что вот он — конец этому испытанию, но всё же не могло сложиться так хорошо. Маленькая деревня была заброшенной. Причём давно. Она остановилась прямо в середине, вблизи старого колодца, но без особой надежды найти в нём воду. Так оно и было. Вместо влаги, со дна на неё смотрел человеческий череп, правда он был там не один, а возвышался над кучей таких же человеческих костей. «Возможно чума.» — прошлось у неё в голове, но опять же, без какого-то толку. Она отстранилась от колодца попутно заметив большие, глубокие порезы на его деревянной опоре. Рука потянулась к морде лошади и погладила её будто извиняясь за пустую надежду на воду, а вот карие глаза устремились вниз, на ту же дорогу, точнее на следы… Они были более свежими. Сапоги и подковы… длинные ленты от колесниц. Они прошли тут совсем недавно и врядли успели отдалиться. Осталось совсем немного и она догонит их… Это обнадёживало… Выходя из деревни она бросила еще одни взгляд на колодец вспоминая те порезы. Такие же красовались на заборах и развалившихся домах мимо которых она проходила. Огромные, глубокие и рваные. Они не были оставлены мечом или топором. Это вообще не было деянием человеческих рук… Чем дальше тем холоднее и наконец-то пошел снег, но благо медленно… дабы потом обратится в дождь. Крайне холодный и неприятный, он быстро перешел в бурю. В мгновение ока она промокла до нитки и дрожь с каждой минутой одолевала ею всё сильнее и сильнее. Но она была уже совсем близко… Первый пост прошла без остановки. Часовые спали укрывшись от дождя под самодельным занавесом. Не мудрено, будь она на их месте, при такой погоде, поступила бы точно так же, и это при том что являлась воспитанником церкви, а часовые могли оказаться отнюдь не набожными людьми, но это её не интересовало. Второй пост увы, был менее любезен. — Стой, кому говорю!!! — из-за дождя, низкий голос здорового дылды в лёгких доспехах, был еле слышен, и она продолжила бы свой путь не обращая на него внимание если бы не копьё с серебренным наконечником что направилось в сторону лошади. — Глухой что-ли? Или на кол нарываешься? В смутном свете старого фонаря со свечкой, она не могла чётко разглядеть лицо солдата, чему была искренне рада будучи уверенной в том, что морда у него отнюдь не приятная. — Я служительница церкви. — решила она не ходить вокруг ибо дождь и холод пробрали уже до костей — Прибыла сюда по приказу братства. — Да-да. А меня недавно в генералы повысили. — отмахнулся в ответ дылда — Ты хоть в курсе куда направляешься? Да еще и с громадной хренью за спиной. Что у тебя там? Показывай! Несмотря на холод и желание поскорее найти укрытие, показывать она не собиралась. Вместо этого, потянулась к поясу и сняла с него… серебренный крест. Он был большим, явно не украшением. Весьма толстый, чтобы было удобно держать его в руке, с заострёнными до состояния бритвы краями и наконечником на конце. — И? — на этот раз от его реакции она чуть не поперхнулась. Должен же быть предел человеческой глупости, однако его громкое «И?» наконец-то привлекло внимание его напарника, который, исходя из его появления из кустов, отошел справить нужду. — Ваннес! Что у тебя там? — Да вот, какой-то подозрительный тип в лагерь хочет. Говорит мол набожный, из церкви. Вот только в такую погоду ток упыри да кровососы ходят, им нипочем. Так шо сижу и думаю мож дать чесноку пожевать… Со стороны, казалось что всё было в порядке, однако частично дылда был прав… Кто же в здравом уме будет ехать на лошади в такую погоду, тем более в эти края. Даже гонцы от братства отказывались, что уж говорить о… Да и сопровождающего с первого поста не было. — Хм… — он сузил глаза присматриваясь и приближаясь к наезднику со стороны Ваннеса. Рука сама потянулась к мечу на поясе, но стоило ему подойти по ближе, как вдруг. — Ты чего? — неуверенно спросил дылда когда его напарник внезапно схватил его за голову и вдавил в землю в низком поклоне. — Нижайше просим прощения благородная! — на этот раз Ваннес чуть не поперхнулся ведь пусть он и видел очертания её лица, догадаться что на лошади женщина, он не смог — Он вступил в ряды крестоносцев пару недель тому назад. Еще молод и глуп… но набожен!!! Так же как и… — Я поняла. — её ответ был бесстрастен и мгновенен, ведь такова была правда. Эти крестоносцы не были под защитой бога… — Мне нужно в лагерь, к командующему. — Его святейшество… Мне жаль, но рядовые вроде нас не знают где паладин… — Я сама найду его. — она потянула поводья и лошадь спокойно двинулась дальше — И разбудите тех что на первом посту. Эти края не столь милосердны… Ответа не последовало. Крестоносец лишь еще раз склонился в уважительном поклоне при этом прошипев меж зуб какое-то имя… Идти пришлось не долго. Буквально за холмом её ожидала долина полная огней, очень много огней… — Что за? — Женщина? — Да ладно, но глянь на пояс! Это же крест… Она шла за одним из стражников этой огромной палаты которая служила временным штабом для войска в 500 000 солдат, 500 000 крестоносцев под знаменем бога. Тем не менее, несмотря на религиозный характер этой армии, от таких возмущений никуда не деться. Она знала это и была готова к высокомерным взглядам. Женщине не было места в этих землях, тем более в этой армии. Однако все эти возмущения ломались об неоспоримую стену. Об серебряный крест на её поясе который она выставила на показ специально для этого. Он был символом Братства Света — ордена рыцарей которые испокон веков служили в роли длани церкви и длани что искореняет зло на этой земле. В орден шли многие. Жадные до силы и власти. Но возвращались лишь единицы. Она была одной из них. Свастика на кресте была доказательством её мастерства и ранга. Пусть и не высшего, но явно выше большинства из присутствующих которые увидав его, склоняли головы и недовольно дёргали уголками губ. Но… ей было всё равно всё равно. Мокрая одежда и щекотка в горле волновали её в разы сильнее. Похоже, она простудилась что было немудрено. — Мы прибыли. — страж остановился и указал рукой к полотну что служило дверью — Его святейшество — паладин Роланд де Ронсевал на собрании, но раз уж здесь избранный… думаю он примет вас. Она кивнула в знак понимания приметив при этом вздох матушки которая раздавала еду свободному стражнику, и если честно, пред ней она чувствовала больше стыда чем перед этой кучке мужланов. Вода стекала по её накидке прямо в сапоги, так что с момента как она вошла в штаб, на ковре остался длинный мокрый след что преследовал её в такт не менее мокрых шагов… Она и впрямь чувствовала себя виноватой… Впереди ждало весьма просторное помещение. В центре был большой стол, даже огромный. В левом конце карта где красным был проложен путь который они прошли, а вот справа от карты… — Мы думаем добавить еще одну защитную пластину и закрепить её тремя металлическими заклёпками. Проект был воплощен в кратчайшие сроки и нам просто не хватило времени подумать о защите. Главное было поставить его на ноги… Эти весьма… «умные» слова вырывались из маленького мужчины лет сорока. Монокль, маленькая сумка с пробирками на поясе, считальная машинка в левой руке и тройка золотых зубов во рту выдавали в нем алхимика братства. И рядом с ним красовалась еще кучка таких же славных ребят, которые кивали в такт каждому его слову подтверждая их подлинность. А вот тот перед кем он распинался, был совсем другого фасона. Высокий. Под два метра, с седыми волосами и главное, в прекрасной броне… полностью из золота… — Я понимаю. — его ровный, слегка грубый голос прервал коротышку — Но вы должны сделать всё возможное. Без него нам не пробиться сквозь стены замка. — Да, но пластина отнюдь не лёгкая, нам попросту не хватит людей чтобы зафиксировать её… — Фалько! — на выкрик седоволосого, один из солдат что писал в углу, вскочил на ноги — Обеспечь их всем что нужно. — Будет исполнено, сэр! — прокричал в ответ вояка при этом склонив голову и оставив свою бумажную работу. — Укрепление ему не помешает, но и транспортировка большего количества солдат не помешала бы. — Мы понимаем ваше святейшество, но… Внезапно раздался еще слышный звон колокольчиков, что предупреждало о том что кто-то зашел в палату. Охрана тут же засуетилась. Мокрый до последней ниточки. В капюшоне скрывающий его голову и лицо. С громадной вещью за спиной обмотанной в рваную ткань, да и к тому же без сопровождения. Он просто вошел в палату главнокомандующего, без стука или приглашений что было не просто отсутствием манер, а серьёзным нарушением устава. Она оттянула капюшон и упала на одно колено склонив голову, но это не повлияло на обнажение мечей. Все взгляды устремились в неё… — Etiam, benedicat tibi Dominus, Sanctitatem vestram. (Да благословит вас господь, ваше святейшество.) — её безупречное произношение вогнало в ступор даже алхимиков, что уж говорить о страже. Священный язык с которого была переведена первая библия братства, был знаком лишь тем кто воистину посвятил себя воле Бога — Моё имя — Зеновия Кварта. Я прибыла к вам по приказу Братства Света в качестве одного из избранных нести «Его» кару. А вот это было уже совсем другой ситуацией. Одно дело язык, но избранный… После её слов, взгляды судорожно прошлись еще раз по её фигуре, на этот раз изучая её с ног до головы и наткнувшись на крест со свастикой. Сомнения в миг улетучились. Солдаты упали на колено, а те что были поважнее, просто склонили голову в знак уважения. Так же, поступил и мужчина в золотой броне несмотря на то, что крест на его поясе был из золота, с головой льва вместо свастики. — Э-это… Это знак свыше… — прошептал кто-то дрожавшим голосом, и если честно, такие фанатики были её больной темой. — Во всём и вся, с нами Бог. — произнёс мужчина в золотых латах, который, по совместительству являлся паладином Братства Света… тем кто командовал этой огромной армией… этим крестовым походом… — Безусловно то что ты прошла этот долгий путь, это испытание… является доказательством того что мы несём Его волю. Встаньте. Все, и ты… сестра. Последнее он сказал с долькой… неудобства. Все кто выдержали испытания и обучение в Братсве Света, звали друг друга братьями, независимо от рангов и символах на крестах. Однако за всю свою долгую жизни, Роланд ни разу не слышал чтобы женщина стала одной из них. Это противоречило правилом и этике братства, но крест на её поясе и громадный меч за спиной, доказывал обратное, ровно, как и то, что она являлась избранной. Кусочки головоломки весьма быстро нашли своё место в его голове, и он решил не делать исключений в «родстве». Его слова возымели эффект, словно он признал её как равную. Это заставило остальных посмотреть на неё совсем по другому. К слову, для женщины её времени, выглядела она весьма дерзко. Одна короткая стрижка чего стоила. Такое могли себе позволить разве что аристократы, но в её случае всё было куда проще. Паладину было достаточно всего лишь одного взгляда. Накидка не смогла скрыть от него её подтянутое тело. Когда она встала, он смог увидеть напряженную и тяжёлую стойку. Та же тяжесть и хладнокровие отражали её карие глаза… Её готовили и тренировали дабы она могла дать отпор тьме, дабы смогла нести на своих плечах ношу что покоилась обмотанной за спиной. Он и не знал, что эта ноша была лишь верхушкой айсберга. — Совещание окончено. — бросил через плечо паладин — Займитесь Титаном как следует. Не мне напоминать вам о его важности. — коротышки не стали возмущаться понимая тщетность сего деяния, лишь быстро поклонились и вышли при этом бросая взгляды не неё. Остались только они двое, стража, шум дождя и… молчание давшее ей возможность разглядеть получше паладина. Правда всё что она могла изучить это его голова. Остальное было скрыто под золотом… Его доспех был из ряда тяжелых. Она и представить не могла сколько он весил, однако, исходя из роста его обладателя, под слоем металла скрывалась гора мышц… ведь как-никак, братство уж точно позаботилось, это она знала по себе. Наплечники, так же как и грудь доспеха были сделаны в форме скалящейся головы льва. Этот же символ был на его боевом кресте, хотя это было лишнее. Одного взгляда на броню было достаточно чтобы понять его статус. Золото не было символом богатства. Братство принимало в свои ряды не каждого. Для этого нужны были особые качества, и если человек не обладал ими, то его попросту не принимали и неважно кем он был, подкидышем или же сыном аристократа. Вполне возможно что Роланд, имел то же происхождение что и она, однако их статусы отличались. Разница между свастикой и львом, была огромной… В золото облачили лишь одного из братьев, самого достойного. Он являлся символом величия этого ордена и пожалуй, скажи она что перед ней самый сильный воин человечества, не ошиблась бы… Он был уже не молод, но и не стар. На вид около 45 лет, но даже так, седина не обошла ни один волосок с его головы. При разговоре с ним, никто не позволял себе смотреть ему в глаза, но она… позволила себе такую дерзость. Сначала в глаза бросилась его щетина. Это, как и почти на лысо бритая голова делали из него такого же волосоненависника, как и её саму. Это вбили им обоим еще в детстве. В бою, волосы могут стать причиной смерти, да и Роланд являлся воином, а не священником так что мог себе позволить бриться каждое утро. Её взгляд поднимался всё выше и выше, примечая морщины и когда-то обгоревшую от жара кожу, пока не встретился с его глазами, точнее с глазом. Его левое око представляло собой сплошное белое пятно поверх которого красовался очень глубокий шрам… — Видать, времена и впрямь тяжёлые раз братство послало юную деву в эти Богом забытые места. — вопреки ожиданиям, его слова были наполнены некой горечью, что было несвойственно для командующего. — Я с самого рождения обучалась в школе Братства, вплоть до недавнего времени. Уверяю вас… — Да я знаю. — прервал он её — Таков уж наш удел, следовать своей судьбе. И снова это проняло её. Он упомянул судьбу, хотя как паладин и просто истинный верующий, мог бы сказать что следует божьей вере… Он был, таким же как Марко… — Я не стану сомневаться в тебе — той что прошла столь длинный путь дабы присоединиться к нашему походу. Не каждый выдержал бы, не каждый остался бы верен Богу в такие времена… — он повернулся к столу и подтянул карту поближе к себе — Рано утром мы продолжим свой путь. Ты наверняка устала, да и… промокла насквозь. Я распоряжусь чтобы тебе выдали кров и пищу, да и охрана не помешает… — Прошу простить мою дерзость, но охрана — лишнее. — Нет. — он проигнорировал то что она его прервала — Как не прискорбно признавать, но этот поход не столь чист как предыдущие. Она поняла его с полу слова. Да, так оно и было. Не только братство отчаялось, но и церковь. В эти времена… тех кто пошли бы на север, в этот самоубийственный поход, можно было бы пересчитать по пальцам, ведь север ассоциировался отнюдь не только со смертельным холодом… Но другого пути не было. Бог страстно желал очищения от тьмы, и ради этой великой цели, ради святой миссии, был готов прощать… Искупить грехи службой — лишь это двигало большей частью этого войска. Церковь просто скатилась до такого состояния. Грабёж, измена и изнасилование ребёнка могли быть прощены после восьми лет службы в качестве крестоносца. Убийство, кощунство и ересь ровнялись десяти годам, а те по которым плакал топор палача могли избежать казни двадцатью годами службы. Желающих «искупить» грехи было и не сосчитать… Так, благородный поход крестоносцев потерял свою чистоту, и встретить убийцу, вора или педофила под знаменем божьего креста — не было такой уж и редкостью… Так что охрана, была весьма не лишней, особенно для такой весьма… симпатичной девы… Так она и очутилась в своей, персональной палатке. И приняли её ну просто… прекрасно… Сухая, сменная одежда, маленький костёрчик над которым грелось такое же маленькое ведрышко с водой. В мгновение ока она оказалась голой. Вытряхнула воду из сапогов и одежды, поставила их сушится. Затем, Смочила тряпку и воде и протёрла себя. Неделя без таких процедур, пусть и в холодное время, но давала о себе знать. Затем к ней пришла та самая матушка и принесла еды. Немного, но зато еще горячей. Как раз самое то для горла, ведь оно уже начало легонько болеть. Сон пришел мгновенно. Этому сопутствовала тёплая волчья шкура… Давненько она не засыпала в тепле, видать, паладин и впрямь сдержал своё слово… И снова холод, на этот раз более сильный, но ей он был уже не страшен. Может из-за толстого плаща который ей дали, а может и из-за того что она была частью огромной колонны людей что организованно продвигались вперёд. Топот копыт, скрип колёс колесниц и редкие разговоры создавали совсем другую атмосферу нежели та, что сопровождала её до недавних пор. Дождь всё не прекращал лить, но опять же, теперь он был ей не страшен. Плащ правда чутка вонял, но можно было и потерпеть. Она шла впереди, чуть позади Роланда, в ряд с еще несколькими наездниками. К слову, единственная женщина среди них… В отличие от паладина, остальные были моложе. Самым старым был Фридрих, ему было тридцать шесть, и собственно он был ближе всех к Роланду. Такой же воин братства. На его кресте был изображен ястреб с расправленными крыльями… Эти края и впрямь вселяли какой-то страх в душу. Несмотря на то что день уже давно настал, небо так и не прояснилось. Вообще, здешние тучи казались чересчур свинцовыми, да и гром с молниями никак не успокаивались… Не останавливаясь, паладин достал карту. Фридрих сразу же приблизился к нему и накрыл её сверху краем своего плаща дабы та не промокла. Они перекинулись парой фраз, затем кивнули друг другу и снова отдалились. — Кажись, осталось совсем немного. — голос шел с её правой стороны, а его обладателем был один из самых юных приближённых Роланда. Артур Крюгер. Такой же высокий, но более худой. В свои двадцать семь, нёс на поясе крест с такой же свастикой, как и у неё. Они были равными по рангу, несмотря на разницу в восемь лет. Но парень не придавал этому особого значения. Вообще, мало кого интересовали ранги и другие элементы устава. В частности, из-за того что большая часть этой армии состояла из необразованных преступников и фермеров, которые даже не прошли военную подготовку и даже в глаза не видели устав. Другая же причина заключалась в самом окружение. Подсознательно они понимали что этот момент всё ближе и ближе. Ими одолевал страх перед битвой, и не только перед ней… — Вскоре будет заброшенная деревня, последняя по счёту. — обратился к ним Фридрих — Устроим привал. Алхимики хотят поискать там древесины и железа… хотя найдут они там лишь развалины и кости… Ах, чёрт. — он вздохнул почесав при этом свою бороду — Как же до них не доходит что это край земли и ни черта кроме смерти тут не найдёшь… К великому сожалению ястреба, деревня никуда не делась. Такая же разрушенная… Она походила скорее на кладбище, но дождь и гром делали всё еще хуже, однако творческую натуру этим не остановить. Пока основные войска отдыхали, командование в лице воинов братства к которым впихнули и её саму, стало эскортом для алхимиков. К слову, кем и как вообще командовать, она не знала. Конечно как организовать оборону, атаку или основы осады она знала, как и любой другой кто прошел через школу братства, но этих знаний было недостаточно, тем более для таких обширных войск. Но сейчас не об этом. Они медленно и осторожно шли по узким улицам осматриваясь. Дома были давно разрушены, а их обломки медленно обращались в мусор под напором времени. Она и впрямь не понимала что можно было здесь искать кроме смерти. Древесина? Ну только если гнилые заборы… а в основном, это была та же сцена которая предстала перед ней не так давно, правда кости не были в колодце. Черепа висели буквально на заборах. Одним словом — смерть. — Да нет тут ничего. Зря время тратим, ваше святейшество. — возмутился в который раз Фридрих. — О чём вы любезный? — спросил один из мелких — Если есть возможность, мы должны ей воспользоваться. Дома в основном из дерева, а это значит что где-то должен быть склад или место… — Да деревья они рубили чёрт возьми! Это тебе не город, а мелкое село. Не было у них запасов! — Но… — Хватит. — остановил их спор паладин, но при этом сам придержал лошадь. Все остановились и затихли. Роланд не был единственным кто, чувствовал это. Зеновия не чувствовала, но различала какой-то шум помимо дождя. Так, проводя глазами вокруг, она заметила такие же порезы от когтей на ближайшем заборе. Видимость была почти что нулевой, лишь смутные очертания, но с каждым мгновением шум на фоне дождя становился для неё всё яснее и яснее, пока не обратился в тихий и хриплый… рык. И тут ударила молния осветив местности… позволив ей и еще нескольким заметить мохнатую морду впереди. Он был где-то в тридцати метров от них. Укрывался за мелким забором, но так как они были на лошадях, смогли заметить блестящую от воды шерсти… Артур в тот же миг спрыгнул с лошади, а она инстинктивно взяла её поводья. Парень вышел вперёд, на неськолько шагов дальше от лошади паладина. Прищурился… — Выходи богомерзкая тварь. Тебе не скрыть свою жажду крови! В ответ лишь шум дождя, но мгновение спустя, из-за смутного очертания забора, показались пара красных, святящихся звериных глаз. Они жадно впились в Артура и наконец-то послышался более громкий рык. Но выходить он не собирался, а воин в свою очередь был слегка нетерпелив. — Ах ты… — он не договорил. Вместо этого закончил фразу метнув с невероятной силой кинжал который без труда пролетел тридцать метров и ударил в забор. Послышался треск, затем грохот и наконец-то, оно прыгнуло в сторону оказавшись на дороге. Это был оборотень. Размером с человека, но чертовски худой, настолько что даже с такого расстояния Артур мог разглядеть его рёбра по бокам. Оно гневно исказило свой рот показывая клыки, затем встало на две лапы и взвыло в небо как настоящий дикий зверь. Лошади задрожали, начали паниковать, но наездники удержали их. Она справилась даже с жеребцом Артура… Тем временем парень схватился за еще один кинжал на поясе. Уж на этот раз он попадёт, но он так и не метнул его… Вой был сигналом, и тут Зеновия поняла почему не могла вычислить откуда именно шел рык. Причиной был не дождь… Один за другим… На деревьях, в развалинах, даже из такого же старого колодца… Они показывали себя… Кровавые глаза то и дело появлялись вокруг них, а вместе с ними и очертания тел. Одни прятались за деревьями, другие свисали с них вниз головой словно летучие мыши. Они прятались везде где только можно, и оказалось что были куда ближе тридцати метров. Десять? Двадцать? Никто не мог точно сказать, но одно было ясно — их было много, и они страстно желали их плоти. Она впервые видела оборотня в живую, не нарисованного, а в плоти и крови. И если честно, он был намного страшнее чем в книжках. Его звериное начало пугало своей яростью и первобытными инстинктами. Они рычали, скрипели зубами роняя слюну в предвкушении… но сегодня им не суждено вкусить желанного… — Christus ab omni malo te defendat… Maledicti et Excommunicati daemones.(Христос защити нас от зла… Покарай и прогони демонов.) — его голос был подобен шипучему ветру. Пробирал до костей вызывая ощущение тысячи игл что вонзаются в кожу. Это не было молитвой, Роланд лишь коснулся своего креста и повторил выученную до кровавых губ фразу… Его слова распространились вокруг в виде синей волны бледного света, и если люди ощутили иглы, то с обротями всё было иначе. Трое что были ближе всего, задрожали. Их атрофированные тела начали биться в конвульсиях. Из всевозможных дыр брызнула кровь и в тот же миг они упали замертво постепенно начиная гореть синим пламенем. Те что предпочли держать дистанцию, тоже поплатились, пусть и не так сильно. Некоторые ослепли, другие так же задрожали. Их шерсть встала дыбом, а рты раскрылись безумно рыча. Казалось что агрессивность только усилилась, но это было лишь защитным рефлексом. Они пытались их напугать при этом медленно пятясь назад. Все, кроме одного, того что был на дороге… Он отличался. Свет так же навредил ему. Правый глаз попросту лопнул, но он не спешил за своими соратниками. Вместо этого тварь злобно рычала, с такой силой что его липкая слюна в просто немыслимых количествах изрыгалась из пасти и падала на землю. Он будто покрывал их ругательствами, проклинал, и через пару секунд, это начало мягко говоря наступать на хвост Артуру. Он уже занёс руку с кинжалом назад, но его снова остановили. — Постой. — внезапно паладин спрыгнул с лошади запятнав грязью свои сияющие сапоги — Ты ведь понимаешь глас человеческий? — оборотень прекратил плеваться и начал пятится назад в такт тому как приближался Ронсевал — Так передай своему хозяину что свет уже близок… и он отправит его обратно в те пучины ада откуда он вылез! На веки вечные! Оборотень снова рыкнул, на этот раз невероятно сильно и с теми же брызгами заставив паладина остановиться. Это был шанс, и тварь быстро развернулась унося ноги… Алхимикам что-то перехотелось искать древесину и железо. Они даже начали настаивать на обратном, но не тут то было. Воины отправились вслед за оборотнями дабы убедится что те сбежали, а не устроили еще одну засаду неподалёку. Остались лишь трое. Она, Артур и как не странно Фридрих. Она могла понять почему они — самые молодые, но вот старый ястреб. — Что? Хотели древесины, так вот вам — он указал на синее пламя неподалёку — можете поискать, если конечно уверены что они умерли. В ответ кто-то из карликов завизжал явно забавляя старика. Однако не все коротышки были столь пугливыми. Она была в стороне вместе Артуром. Примерно там где плевался тот оборотень. Зеновия держала поводья лошадей, пока парень привязывал их к забору, как вдруг, меж ними появился один из этих инженеров братства. Он повертелся… наклонился, посмотрел через свой монокль, затем достал пробирку… — Удивительно, их слюна обладает водоотталкивающим эффектом, да и к тому же такая густая… — бубнил он себе под нос ковыряясь палкой в объекте своих исследований и вызывая тем самым дикое отвращение у единственной женщины среди них… — Надо бы взять образец… Он достал пенсет, но из-за перчатки уранил его. Было неудобно работать через толстую кожу, так что он снял её и наклонился за инструментом как вдруг почувствовал железную хватку на своём воротнике. Артур схватил его за шиворот как котёнка и кинул назад, от чего тот плюхнулся на задницу словно дитё малое… — Ты… ты что себе… — Вас тут для обслуживания титана позвали. — чересчур грубо проговорил парень — Так будьте добры занимайтесь своим делом, а если уж и тянет на приключения то как-нибудь в другом месте. — он посмотрел на желеобразную жидкость у своих ног, затем накрыл её толстым слоем грязи с помощь дрына оторванного от забора — Неважно как, через рот, задницу, ранку на коже или под ногтями. Волчий грипп не делает исключений и поверь мне, если твои уши внезапно обзаведутся мехом, я не стану спрашивать почему, а сразу кину серебряный кинжал меж глаз. Карлик ёкнул, попятился назад, затем вовсе побежал к своим жаловаться. Артур вздохнул и случайно заметил её странный взгляд. — Ничего личного. Не имею ничего против него. Здесь мы все равны, но такие проблемы нужно решать на стадии зародыша, иначе быть беде. — он взял поводья очередной лошади и начал их завязывать — Фридрих сказал что ты совсем зелёная, только-только из школы, но уже ровна мне по званию… Ну я тоже не очень опытен, однако важно чтобы ты поняла одно. — он взял очередные поводья, но не развернулся дабы завязать их, вместо этого посмотрел ей прямо в глаза — Это война с тьмой. Здесь нет места кодексам чести и тем более эмоциям. Лишь две стороны — тьма да свет. И если меня укусит оборотень, его святейшество тут же вонзит мне кинжал в голову, а если укусят его, я сделаю то же самое. Этого ожидают от меня все мои братья, и я в свою очередь. Этого мы ждём и от тебя. Чем быстрее ты осознаешь и примешь это… тем лучше…***
И снова топот. Казалось что сейчас, они ждали этих стуков копыт, больше чем прихода Христа на землю. Гонец не жалел лошадь. Гнал её словно, хотел измучить и убить, немудрено что она его чуть не скинула когда, тормозила. В любом случае выглядел он паршиво. Чересчур бледный и испуганный, словно увидел самого дьявола, хотя чего еще ожидать? Он был просто почтовой птичкой, но зато, конь у него был что надо. — Ваше святейшество! — спрыгнув с лошади он напрочь забыл об этикете. Обратился без разрешения, даже не преклонил колено, да и смотрел паладину прямо в глаза. Однако никто не придирался. Вид у мужчины был слишком испуганным и казалось что в глазах Роланда, он ищет спасения. — Он там! — он указал пальцем позади себя при этом не сводя глаза с фигуры в золотых доспехах. — П-просто… огромный. Даже представить трудно насколько… — Сколько до него? — спокойно спросил паладин. — Д-две мили, а может и две с половиной… Не знаю точно… — Хорошо… Фридрих. — Да. — Привал. — он поднял взгляд вверх на свинцовые тучи. Из-за них солнце так и не показалось сегодня, но он посмотрел именно туда где оно сейчас должно быть, а оно, медленно опускалось за горизонт. — Грядёт ночь… так что ненадолго. Через пять часов — выступаем! — Понял. Я распоряжусь, а вы… подготовитесь…***
Он молился. Как и подобает верующему, при наступлении тьмы он молился богу. Но он был воином, так что его молитвы имели слегка другой характер, однако это было похвальным. Лично она решила не придерживаться этой традиции, и исходя из действий остальных воинов братства, была не единственной. Лишь он молился перед битвой… Зеновия удивилась когда паладин сказал ей явиться при первой возможности, однако она выбрала не самый подходящий момент, да и прерывать его особо не хотелось. Подождав немного она уже собиралась уходить, но её окликнули. — Я уже закончил так что можешь входить. Зеновия не стучала в дверь и вообще не издала ни звука, но он её заметил застав тем самым врасплох. — Как вы и приказывали, я явилась пред вами, ваше святейшество. — Да, но не стоило воспринимать это так прямо… Впрочем, так даже лучше. — он встал с колень и начал рытьця в своей большой походной сумке пока не достал оттуда шкатулку с замком — Если говорить на чистоту, я не могу дать тебе те же полномочия что и Артуру, но всё-таки воин братства, не может биться в роли рядового. Надеюсь понимаешь о чём… Ох Боже. Прости. Совсем забыл. Встань и присаживайся. — Как пожелаете ваше святейшество. — она встала и села, точь в точь как он и приказал — Я понимаю и полностью согласна с вашими словами. Мне… — на мгновение она вспомнила об обротнях в той деревне, особенно о том безумном рыке — не хватает опыта, так что я бы не отказалась от роли простого сол… — Ты ведь впервые встретила оборотня? — вопрос снова застал её врасплох. — Да, ваше святейшество. — Испугалась? — Так точно. — ответ последовал моментально и самое главное, был честным. Роланд еле заметно улыбнулся. Честность, скромность, понимание важности порядка и традиций… Почему-то, смотря на это дитя он вспомнил самого себя в молодости, правда тогда он был чутка старше, да и не имел столь высокого звания… — Страх — слабость, а слабость в свою очередь грех… Эта заповедь… до сих пор пылиться в кодексе? — На первом месте, ваше святейшество. — Вот как. Тогда можно не беспокоиться о молодом поколении… — он устремил свой взгляд в разрез палатки, на север, в ту сторону куда указал гонец — Осталось лишь обеспечить им хоть какое-то будущее… — Сэр… — Да, насчёт твоей работы… Я решил слить два отряда в один, под командованием Артура. Ты будешь его заместителем если с ним что-то случиться. — в её голове всплыл её недавний разговор с этим парнем — Ну, а в основном, ты вроде как стажер, только твоя практика будет намного сложнее… Ха-ха-ха… прямо, как и у меня когда-то. — он развернулся и сел напротив неё — Твой меч… это ведь Экскалибур? — Так точно, ваше святейшество. Его пятый осколок — разрушение. — Поверь мне, аспект не главное. Главное это его святость и благословение Бога способное убивать детей ночи… — он облокотился об стол и пронзил её взглядом своего единственного глаза, затем открыл шкатулку, достал старый лист бумаги, начал скрипеть по нему пером — Я позвал тебя сюда не только из-за твоих служебных вопросов. — когда на бумагу упало достаточно красного воска, он положил свою печать и свернув, протянул её Зеновии — Есть одна вещи которую сможешь сделать только ты. Ни Артур, ни Фридрих, никто другой, а лишь тот кто способен нести ношу этого меча. — Если такова ваша воля. — Это не совсем воля, скорее я хочу взять с тебя обещание. Обещание не передо мной, не перед крестом или Богом, Зеновия, а перед всеми кто пойдут в бой. — его слова создали слегка неловкую атмосферу. Слова, как и голос несли в себе серьёзность, но она не совсем понимала о чём речь, не понимала, но кивнула. — Скоро мы двинемся и ты увидишь нечто более… ужасное чем тот оборотень. Страх парализует тебя. Ты будешь бояться битвы, бояться смерти — твоей и тех кто рядом… будешь бояться порождений тьмы и стен что будут окружать тебя, но… ты должна выжить, любой ценой… — он сделал долгую паузу собираясь с мыслями, затем продолжил, но шепотом, так чтобы лишь до неё дошли его слова — Если я не смогу выполнить своё предназначение то… эту ношу… возьмёшь ты. И тут её лицо дрогнуло. Обычно строгое и безэмоциональное, оно исказилось выражая смятение и неуверенность. Что-то с чем даже он не сможет справиться? Тогда как такая, как она… — Ты сможешь. — сказал он поняв куда клонил её разум — Это судьба и ничто иное. Чистая дева избранная самим Господом. Ты сможешь, — повторил он — ведь в отличие от меня, ты его карающая длань, а не проповедник воли… Обещай что ели я умру, ты положишь конец этим тёмным временам вместо меня. Чтобы такие же сироты вроде нас, смогли найти кров и пищу в церквях. Понимаешь о чём я? — Д-да, ваше святейшество, но я… — Не волнуйся. В нужный момент, сама поймёшь что делать. В этом то и заключается страшный рок судьбы. Никто не может её предугадать… мы ведомы лишь течением… Последнее окончательно добило её и она склонила голову. — Обещаю ваше святейшество. В нужное время в нужном месте, я отдам жизнь дабы закончить начатое вами.***
Топот, громкий и тяжелый. Если в прошлый раз он как-то согревал её избавляя от одиночества, то сейчас он был холоднее воздуха вокруг. Они медленно шли вперёд, без остановок или мысли об отступлении. Точка невозврата была уже пройдена и назад дороги не было. Но с каждым шагом их уверенность гасла. Чем глубже они продвигались тем сильнее ими овладевал непонятный страх. Будто впереди их ждало нечто ужасное и неминуемое, и это отчасти было правдой. Так, постепенно, край холма опускался ниже грозясь вот вот показать им их неминуемую участь. — И всё-таки почему ночью? — Фридрих, собственно как и многие не мог понять логики Роланда — Разве не более разумно напасть днём, когда они ослаблены. — «Это должна быть абсолютная победа. Доказательством того что человечество способно искоренить зло когда оно находиться на пике своей силы.» — процитировал он патриарха в ответ — Такова воля Бога, а что до нас — его рабов, то это испытание для нашего мужества и веры. — Vestibulum Satanae. (Игры сатаны) — еле слышно выругался Фридрих понимая кого именно процитировал Роланд, но тот в свою очередь ничего больше не сказал. И вот, они достигли вершины, столкнувшись лицом к лицу со своей судьбой. — Castlevania — residens mali. (Кастлевания — обитель зла) — и пусть не все братья знали священный язык, суть дошла до всех, даже до простых вояк. Ведь один вид перед их глазами говорил сам за себя…Замок…
Ходили слухи что его построил какой-то сумасшедший аристократ еще во времена ереси. Однако зрелище пред ними не походило на деяние человеческих рук по одной простой причине. Замок был огромным… Одна защитная стена чего стоила. Метров двадцать, а то и тридцать в высоту. Из толстых каменных блоков. Она тянулась вдоль и было невозможно разглядеть её начало или конец. Та же история была и с замком, точнее с той частью которую они видели, но смутные очертания вдали давали понять что площадь сего строения ограничивается отнюдь не сотней километров и даже не тысячью. Огромные соборы и кафедралы со множественными этажами. Высокие башни связанные между собой мостами и такими же огромными, железными цепями. Стиль ставил последнюю точку. Куча выступов, углов, фигур тварей из сказок и силуэтов рыцарей в устрашающей броне. Готичность в каждом изгибе просто высасывала душу, не говоря уже о холоде и мраке что царил здесь. Одного взгляда было достаточно чтобы понять сколь враждебным было это место для человека. — Настал наш час братья. — паладин отпустил поводья лошади и двое солдат приблизились к нему с какими-то золотыми вещами обмотанными в белую ткань — Здесь нас будут испытывать, так покажите же им свою веру и силу! С щелчком, пара золотых крыльев раскрылись за спиной Роланда. Подул легкий ветерок и случилось чудо. Он взмыл в воздух словно ангел облаченный с ног до головы в золото. Зрелище тронуло многих кто был в передних рядах и её в том числе. Паладин повернулся к ним, задержал на мгновение свой взгляд на ней будто напоминая об обещании. Затем, надел шлем и достав из-за спины чуть изогнутый меч, поднял его вверх. — Зажечь огонь!!! — крикнул кто-то и вслед его словам, на земле, один за другим начали появляться огоньки. Они быстро перешли в волну что потянулась назад вплоть до горизонта — Nos praestare, Deus vult, fratribus! (Мы исполняем Божью волю, братья!) Это была армия. Пятьсот тысяч людей несущих в своих руках свет. Пятьсот тысяч солдат несущих в своём разуме его волю. Пятьсот тысяч красных крестов под знаменем бога. И они стучались в дверь… в дверь обители зла на земле. И тогда меч опустился… и начался последний в истории человечества…Peregrinus
(Крестовый поход)