Я знал и видел многое

4Э 232 г., Вварденфелл С Вварденфелла Красная Гора выглядела куда внушительные, чем с Солстхейма, закрывая собой почти всё небо. Да и в царящем в сердце Вварденфелла сером мареве невозможно было разглядеть что-то, кроме самого вулкана, время от времени плюющегося пеплом и искрами. И несмотря на то, что за столько лет интенсивность извержений значительно снизилась, большая часть Морровинда, как и половина Солстхейма, была больше похожа на пустыню или снежные пустоши Скайрима. Только выглядели владения данмеров куда мрачнее Эльсвейра и земель нордов. Как и то место, куда он направлялся. От столицы дома Дагот почти ничего не осталось. Город был заброшен ещё за тысячу лет до появления Нереварина, в тот год, когда погиб Неревар Индорил, а следом за ним и Ворин Дагот, глава Шестого Дома. А за время, прошедшее с окончательной смерти Дагот Ура, оставшиеся от крепости руины к тому же погребли под собой серые барханы. От былой красоты не осталось и следа. Строения были разрушены временем, а Красная Гора, будто стыдясь всего того, что творил здесь Шармат, тщательно прятала это место под пеплом. Когорун был больше никому не нужен. Особенно данмерам, которые очень постарались, чтобы стереть с лица земли и из собственной памяти всё, что так или иначе имело отношение к ненавистному им Шестому Дому. Впрочем Довакин, как и Нереварин когда-то, не чувствовал особой ненависти к Дагот Уру. Скорее сочувствие. Между ними было достаточно общего, чтобы Элрилан не только не испытывал каких-либо отрицательных эмоций в отношении Шармата, но и мог, хотя бы отчасти, его понять. Они оба потеряли всё, что им было дорого, умерли и вернулись к жизни уже не теми, кем были до этого. Вот только итоги этих событий у них были совершенно разные… *** — Зачем мы сюда вообще пришли? — Серана, недовольно прищурившись, натянула закрывающую половину лица повязку почти до самых глаз. — Есть одно небольшое дело, — глухо из-за закрывающей лицо маски произнёс альтмер и направился к самому большому, ещё каким-то чудом не развалившемуся до конца зданию крепости. Ходы, ведущие внутрь Красной Горы, давно были завалены и засыпаны пеплом. Но лезть в недра вулкана Довакин не собирался. Для его целей вполне подходил и главный зал. Точнее то, что от него осталось. Элрилан вынул из рюкзака небольшой сундучок с вырезанным на крышке символом дома Дагот. С улыбкой последний раз обвёл собственноручно сделанную резьбу кончиками пальцев. Аккуратно раскопал пепел в нужном месте и положил шкатулку в ямку. Сняв перчатку, прикоснулся к символу на крышке, неразборчиво прошептал какое-то заклинание, отчего под символом на пару секунд вспыхнула голубым вязь рун на даэдрике, после чего засыпал ямку обратно. «Что ж, теперь это сможет найти только тот, кому оно предназначено», — эльф мысленно улыбнулся и уже вслух произнёс: — Пусть в следующей жизни тебе повезёт больше, Ворин Дагот, — Элрилан поднялся на ноги и отряхнулся от пепла. — Надеюсь, ты когда-нибудь это найдёшь и тебе понравится мой подарок. — После этих слов он молча развернулся и, не оглядываясь, направился к стоящей поодаль спутнице.