Я знал и видел многое

Как бы смешно это ни звучало, но первой детской мечтой Эла было получить тот же цвет глаз, что у матери. Огромные ярко-синие омуты, в которых, по утверждению отца, он и утонул в своё время. Но судьба распорядилась иначе. Вместо синих маминых глаз или зелёных отцовских он получил самые наитипичнейшие для альтмеров золотые глаза. Мама, слушая его жалобы, улыбалась, трепала его по волосам и говорила, что цвет глаз ему достался от бабушки, что нет ничего плохого в том, что они разные, а не похожи друг на друга как близнецы. Повзрослев, он уже не сокрушался по этому поводу, даже тихо гордился тем фактом, что почти полностью похож на свою знаменитую бабушку. Сейчас же, глядя на своё лицо, которое под иллюзией выглядело так же, как и больше сотни лет назад, Элрилан резким движением сдергивает с шеи амулет и пристально наблюдает, как золото глаз заливает алым. Его становится всё больше, пока для золота совсем не остаётся места, и глаза окончательно становятся красными с едва заметными оранжевыми отсветами. Свой нынешний цвет глаз он всей душой ненавидел уже больше полутора сотен лет. Один взгляд на свою залитую алым радужку тут же напоминал ему, кем он сейчас стал. Не то чтобы он не помнил, что является вампиром, но вид собственных глаз заставлял его ненавидеть себя ещё больше (хотя, казалось бы, куда уж больше?). Иллюзия старой внешности помогала если не принять, то хотя бы примириться со свой нынешней сущностью. Но всё же он надеялся хоть когда-нибудь увидеть не иллюзию, а своё настоящее, пусть даже и постаревшее лицо с родными золотистыми глазами, которые явно были более типичны для альтмеров, чем алые вампирские глаза.