Рокерским слоганом «Следуй со мной!» я давно утомлен, он пустой. Стой, подожди! Этому скоро конец, не вынесу больше забвенья венец, Близок от нас рой перемен, Пути назад нет, слышу его в течении вен, Близок от нас рой перемен. War of Change
Весна 1989 года была удивительно ранняя и теплая. По полям маленького городка Эллоу Фосс ровной пеленой стлалась зелень ранних хлебов, свечки на каштанах распустились уже в апреле, а кусты боярышника, живой изгородью окаймлявшие белые ленты проселочных дорог, зацвели на целый месяц раньше обычного. В деревнях фермеры сдержанно радовались, ребятишки босиком мчались за поливальными машинами. Эллоу Фосс никогда не славился сногсшибательной красотой, ведь столь дрянное название было дано ему неспроста. В непримечательном городке штата Мэн и весна, и лето — а возможно даже и осень — напоминали собой череду холодных слякотных дней, спасение от которых крылось только в тёплом очаге да кружке крепкого бренди. Жители Эллоу Фосс часто забывали какой шёл месяц из-за тусклого солнца, которому на протяжении всех сезонов, за исключением зимы, было явно лень разгораться и дарить всему живому такое необходимое тепло. Однако зимой то же солнце наглело в край и скрывалось до весны в плотной завесе снежных туч. Эллоу Фосс не просто так зовут дырой. Его ведь даже нет на карте. Почему? Потому что картограф, наверняка эгоистичный и придирчивый по своей натуре, не соизволил уделить законный П-образный кусочек пергамента для Эллоу Фосс. На фоне других амбициозных городов, он казался деградирующим болотом, в котором люди будто надоевшие всем комары. Именно поэтому всем жителям этого притона столь тёплая и яркая весна показалась довольно странной. Но большинству, конечно, было не до выискивания странностей в погоде и природе, ведь именно в 1989 году они наконец смогли удачно посеять желанный урожай. Теперь-то лязг железа на верфях не казался уже таким навязчивым и, в мягком весеннем воздухе, поднимаясь к холмам, сливался с жужжанием первой пчелы и тонул в ликующем блеянии ягнят. В конторах клерки, сняв пиджаки и в изнеможении развалившись на стульях, и радовались, и кляли жаркую погоду, изредка возмущаясь политикой малоизвестного революционера, известием о смене мэра и дороговизной полюбившегося им мексиканского бренди. По дороге не спеша прогуливался низкий, но уже разбухший в свои сорок девять лет, мужчина в белом сюртуке и тёплой, местами потёртой накидке, покачивая угловатой тростью при каждом тяжёлом шаге. Он поморщился от солнца, игриво стрельнувшего ярким лучом в его полукруглые очки, и резко снял их, засунув в бархатный чехол. Впереди, в небольшой лощинке между двумя высокими зелёными холмами, растянулся городок, словно зажатый между двумя огнями. «Если можно так выразиться» — говорили путешественники. Эллоу Фосс провалился в труднодоступную яму, куда можно добраться только машинным караваном. Как Винсант, собственно, и сделал. От его недавно выстиранного пиджака всё ещё тянуло машинным маслом и острой горечью угольного дыма, которым было пропитано всё вокруг. — Губернатор обещала нам тёплый приём, — как бы невзначай напомнил Винсант, защёлкнув карманные часы и уложив их в карман. Мужчина бросил короткий недовольный взгляд на своего спутника, заворожённо глядевшего на поблёскивающую окантовку позолоченного циферблата. — Надеюсь, мне не придётся говорить тебе о том, что нужно делать, а что нет, — предупредил Винсант, взглянув через плечо на хромого и необычайно грязного парнишку, скромно переминающегося с ноги на ногу. «Всё бы ничего, — вздохнул про себя мужчина, — но этот вопрос не решить без него. И что нынче за принципиальность пошла…» Парень за его спиной отступил назад. Он прекрасно понимал, что там, на приёме, будет лишним, ведь ни его внешний вид, ни поведение не позволяли приходить на подобные встречи. Слишком роскошно и непривычно. До ужаса. Он обхватил себя руками, пытаясь защититься от вдруг разбушевавшегося ветра, и вдруг открыл рот, чтобы начать разговор, но помедлил. Подняв свои белёсые, почти слепые глаза на чиновника, он хмыкнул. — Мистер… э-э-э, — парень замялся, вспоминая имя стоящего перед собой человека. Кажется, оно упоминалось буквально минуты три назад, но, увы, всё-таки забылось. Употребление отходов и гнили — единственной еды для таких, как он, обитателей Подземного города, — сказалось, и далеко не самым лучшим образом. — Лучше молчи, — приказал Винсант, махнув на того рукой. — Даже не вздумай говорить, пока не спросят! Парнишка смущённо кивнул. Он сжался, когда клерк исподлобья посмотрел на него. — Лохмотья, грязь… Фу! — брезгливо фыркнул мужчина, впервые за долгую поездку обратив внимание на неподходящий для появления во дворце вид компаньона. — Это никуда не годится. Неужто в вашем Городе не было людей поприличней? — Н-но… господин, я там с-самый прилич-чный, — невнятная речь и сжавшееся тело парня говорили — нет, кричали! — о том, что он хочет поскорее убраться отсюда, с поверхности, в свой, как выразился бы любой человек «сверху», поганый Подземный город. — Н-да, — цокнул языком Винсант, разворачиваясь спиной к спутнику. — Я был наслышан о тамошнем вашем разгильдяйстве, но, увы, всё оказалось куда хуже… Эти оборванцы не смогли даже нормального парламентёра прислать к Её Величеству. — Что вы х-хоте… — Цыц! — Винсант стукнул тростью о пол. — У меня сейчас нет сил с тобой спорить… Я очень устал и хочу выпить. Да и к тому же, неплохо бы тебя отмыть перед приёмом. Негоже всё-таки идти в таком виде к благородным. Открыв тяжелую дубовую дверь, украшенную стальными узорами, путешественники попали в нижнюю залу таверны. Серый каменный пол, такие же серые холодные стены с маленькими окнами, в которых были вставлены тонкие, практически непрозрачные пластинки слюды. По левую сторону от дверей, в стене, был расположен камин, у которого стояли маленький столик и по бокам два кресла оббитые теплым мехом серого цвета, перед камином на каменном полу разложилась огромная шкура медведя. «Кажется, — вдруг заметил Винсант, — он помер дважды. Один раз от пули, другой — от старости». По центру зала стояли две деревянные подпорки, удерживающие конструкцию потолка, с обеих сторон от них были расположены столы, за которыми сидели пьяные гости в сюртуках и париках набекрень. А подле них расположились полуобнажённые девицы. — Боюсь представить, что наверху, — прошептал Винсант, когда одна из куртизанок кинула на него заигрывающий взгляд. Ближе к центру стоял большой дубовый стол с длинными скамьями на несколько персон. По левую сторону от входа была барная стойка, куда Винсант поспешно направился, чтобы узнать что здесь да как. — Прошу прощения, — вежливо позвал чиновник хозяина, который пытался что-то достать из-за бочек с пивом, вином и элем, стоявших на Х-образных деревянных подставках. — О, новый гость! — кудрявая голова мужчины тут же показалась над бочкой, затем он в миг оказался подле чиновника. — Чего желаете? Мясо, пиво, может, брэнди? Или Рену? Она у нас девочка ух-х! Могу предложить хорошую ложу за небольшую плату! Всего-то пару пенсов! — затараторил хозяин, кажется, перебивая самого себя. — Нет, мы здесь по делу, — резко перебил мужчину Винсант, махнув на него рукой. Он кивнул на своего спутника. Тот с открытым ртом и стекающей оттуда слюной наблюдал за ароматным жареным мясом и пенным бренди в тёплом свете множества свечей. — Негоже родниться с этими оборванцами, сударь. Уж извините, но я… — Вы не дослушали меня! — повышая голос, снова перебил Винсант. — Этот парень из Подземного города, вы правы, но Законом разрешается ему быть среди нас на недолгий срок в присутствии высокопоставленных лиц. Так что он здесь пока легально… — Винсант кашлянул в кулак, подзывая спутника к себе. — Его надо хорошенько помыть. Мы идём по очень важному делу к… Мужчина помолчал, вовремя догадавшись, что и так много наговорил. — Так что, сможете привести этого оборванца в божеский вид? — Сию секунду, господин! — весело отозвался трактирщик после своих недолгих, но странных раздумий. — Видели двух громил у входа? — Винсант вдруг понял, что тот имеет ввиду тех высоких мужчин, больше похожих на горилл, с огромными ручищами и булавами наперевес, которые не пропускали путешественников внутрь без оплаты. Винсанту пришлось отдать весомую долю своих сбережений, которые он откладывал на обратный путь. — Они займутся вашим заморышем! — хозяин таверны подозвал тех громил щелчком. — Ваш друг будет блистать! — Охотно верю, — уставшим голосом произнёс чиновник. — Налей-ка мне кружечку вашего лучшего бренди. Я пока отдохну… Парня швырнули в поилку для свиней, закинули его ноги в воду и принялись с упорством тереть его всклокоченные волосы. Мужики сняли с него всю одежду и пару раз окунули с головой в воду. Грязь настолько сильно въелась в кожу парня, что простого полоскания оказалось недостаточно. Пришлось оттирать, правда, не мочалкой, как было обговорено, а обрывком старой, вшивой рубахи. — И так сойдёт, — деловито произнёс один из громил, отходя чуть в сторону от корыта. Он с упоением посмотрел на результат труда. Его товарищ сидел на краю поилки, наполовину погрузив ногу в воду. — Думаю, ты и так слишком чистый для нищего. В корыте, подложив под себя ноги, бултыхался парнишка. Каждая его попытка подняться заканчивалась жёстким ударом спины о перегородку и противным ржанием мужиков. Толком невымытый, с мокрой головой и разодранными о занозы ногами, он выглядел ещё нелепей обычного. — Не, ну мы всё понимаем, дружище, — рядом сидящий мужчина сжал его затылок, надавив на вырезанные там цифры. — Эта ваша херня, порядковый номер, и всё такое ещё ладно, но зачем тебе это? — он вынул из-за пазухи револьвер, уже ржавый и старый, — я его ещё в начале приметил. С каких пор вам, оборванцам, разрешили такое носить, а? Спустя секунду размышлений, парень выхватил своё оружие из рук громилы и спрятал за спину. Его белые глаза выпучились, а взгляд метался от одного мужчины к другому, словно уверяя их, что ничего не произошло… Подумаешь, револьвер… — Да это так… Мы с чиновником направляемся к Её Величеству и, чтобы в пути чувствовать себя безопасней, нам посоветовали взять оружие, — запинаясь и перебивая самого себя, объяснил парень, натянув на лицо улыбку. По глазам громил он догадался, что ему не поверили. — Так он же не заряжен. «Ох, значит, не заметили» — с облегчением выдохнул парень. Он уж начал молиться всем существующим богам и Дьяволу, что его просекут: мол, вооружённый пришёл из Подземного города — беда была бы. — Прикладом бить будешь, заморыш? — оскалился второй мужчина. — Вот же идиот… Нищий с наигранной обидой уставился в пол. Его, на самом деле, уже давно не задевали подобные слова. Он привык. Двадцать лет жил в обществе, которое с самого начала обзывали словами похуже… Человек ко всему привыкает, — сказал однажды какой-то старик. Но вряд ли отбросов Подземного города можно было назвать людьми. — Нормальную одежду мы оставили здесь, на тумбе. И смотри, не порви её! — предупредили громилы и покинули задний двор. Как только громкий гогот этих амбалов стих, парнишка проверил револьвер. «Боже, патроны на месте» — он с большим облегчением прижал оружие к груди. Там, внутри, и правда два патрона, как и было изначально. Разумеется, он знал для чего они нужны, — далеко не для самообороны… И уже позднее, когда парня более-менее приодели, нацепив шаровары и засаленный сюртук, они посмели отправиться во дворец.* * *
— Прошу прощения, но Её Величества в кабинете нет. Она с радостью вас примет на террасе, как только появится в городе! — монотонным голосом сообщил охранник у дверей. Чиновник громко вздохнул и потёр уставшие глаза. Три часа в пути на этой вонючей паровой машине и всё напрасно! Да ещё теперь и ждать придётся. Повезёт, если не до самого вечера, ведь общество этого ублюдка за спиной ещё стоит пережить. — Мы подождём Её Величество в вестибюле, — сообщил Винсант охраннику и, развернувшись к выходу, собрался уходить. С надменным видом он прошёл мимо своего спутника, будто не замечая его, снял свой пиджак с вешалки у окна и наконец покинул тесный коридор, снизу доверху увешанный яркими картинами полуголых натур. Это путешествие Винсанта не было таким уж утомляющим, как, например, поездка в Испанию на той неделе, в которой он с горем пополам разрешил конфликт тамошних клерков по вопросу «какое же пиво поставлять в Индию и как лучше это сделать». Это была просто ужасная командировка. Вообще, Винсанта было уже сложно чем-то удивить… Три года работы в Правительстве, и он к своим сорока девяти годам перестал радоваться даже яркому солнцу, которое в Yellow Fossе было не таким уж частым гостем. Чиновника не удивляло даже то, что его скромная квартира в центре провинции, которую любой доходяга посчитал бы роскошной, провоняла гарью тамошних заводов, а горы немытой посуды достигли точки невозврата. Ещё бы! Винсанту не хватает времени даже на то, чтобы съесть хоть что-то существенней бутерброда с джемом или вчерашней каши. Что уж говорить об уборке… Или о поиске супруги. Работа в Правительстве отнимала всё свободное время, а звук печатающего станка уже снился в кошмарах. Огромные плакаты «НЕ ПЫТАЙТЕСЬ УКРЫВАТЬ ИХ!» и листовки «Разыскиваются» заполнили все имеющиеся мусорные вёдра в его кабинете. Винсант медленно спустился по винтовой лестнице, хватаясь за скользкие перила при любом намёке на падение. Лежать в больнице с переломанной спиной — не самая лучшая перспектива на будущее. Правительство всё равно тебя не обеспечит, не выпишет больничный и не выделит молоденькую студентку-сиделку, которая бы устроилась на эту подработку из-за своей беспомощности, а не по желанию. Как только мужчина сел на мягкий пуфик у входа, судя по всему перед канцелярией, то заметил, что маячащая где-то позади фигура приблизилась и с надеждой уставилась на него. Винсант что-то пробубнил себе под нос, но всё-таки уступил место спутнику на самом краю. Парень мгновенно занял его, поджав под себя ногу. «НЕ ПЫТАЙТЕСЬ УКРЫВАТЬ ИХ» — громкий голос диктора прозвучал в голове Винсанта. Эта фраза и список последующих наказаний за неповиновение звучали каждый вечер перед наступлением комендантского часа, сообщая эту информацию тем, кто ещё не знал о ней. А те, кто уже наизусть выучили все девяносто девять пунктов кармы, зажимали уши в попытках не слышать этого. А ведь есть люди, которых уже поймали, как, например, старую соседку Винсанта – мисс Бладбэри. Она на протяжении года укрывала в своей квартире двух беженцев из Подземного города и выставляла их своими детьми. Мужчина поначалу верил в этот бред, но потом как-то невзначай услышал разговор этих отбросов, пока сама Бладбэри была на работе, и уже косо посматривал не только на старуху, но и на её сожителей. А затем и вообще возненавидел, когда увидел эту двойню у себя в квартире, которая непонятно как проникла к нему! После этого инцидента Винсант, конечно же, пошёл в полицию с заявлением о проникновении. После этого и Бладбэри, и тех двоих арестовали, а Винсанту вручили неплохое вознаграждение в размере нескольких сотен пенни за сотрудничество с Законом. «Тогда почему же вопрос об улучшении жизни в Подземном городе вдруг так взволновал правительство?» — спросил себя Винсант, искоса посмотрев на сидящего рядом доходягу. Была только одна, самая, наверное, правильная догадка — нищие Подземного города служили неплохой рабочей силой и пушечным мясом не только в военных действиях, активно ведущихся сейчас на востоке. А если они и там все передохнут, как быки на скотобойне, то Правительству придётся раскошелиться не только на настоящую армию, но и на квалифицированных рабочих, которые будут потреблять ресурсы вдвое больше этих отбросов. Это было самое логичное объяснение. Винсант нащупал на пуфике пульт от большого плоскоэкранного телевизора напротив и нажал на кнопку. Аппарат пикнул, и на чёрном экране сначала показались предупреждающие надписи, в основном, вырезки из плакатов, разбросанных по улицам, а потом уже сама новостная передача. Другие каналы, вроде развлекательных или музыкальных, были попросту запрещены Законом, ведь они, по словам Правительства, не только отвлекали народ от дел насущных, но и мешали реально мыслить. Винсант, как представитель Закона, официально был с этим согласен, но вдали от прессы, наедине с собой, считал всё это бредом, ведь от одних только новостей в зомби-ящике ты скорее всего сойдёшь с ума, а потом сгниёшь в Подземном городе. На экране повторяли вчерашние новости про то, как глава Правительства — Хэмилтон Ганн, подписал мирное соглашение с Великобританией и наконец вступил в либеральную партию «Красное Знамя». — Это ведь было так необходимо народу, — озлобленно шикнул Винсант, нервно перебирая пульт. — Теперь людям точно не избежать новых Наборов и увеличения Комендантского часа… Если партия получила Ганна, высшего председателя Правительства, то теперь точно всё пойдёт по наклонной… Народ и без того неспокойный начнёт устраивать митинги против Закона, морги вновь будут переполнены трупами, а канцелярии будут не успевать записывать молодых ребят в армию. Хотя, может в «Красном Знамени» есть и плюсы? Всё-таки она же не зря из года в год пачкает руки в крови… — Никогда не понимал, зачем оно нужно, ваше «Красное Знамя», — впервые за несколько часов подал голос спутник. Он оторвался от самозабвенного разглядывания потолка вестибюля и посмотрел на Винсанта. Мужчина хмыкнул, давая понять, что не знает ответа на этот вопрос, несмотря на то, что сам был политиком и отчасти участвовал в презентации первого проекта партии, который, к слову, и дал ей такую бешеную популярность, пускай даже не в лучшем свете. — Я выйду в сад. Скорее всего, Её Величество встретит нас там, — предположил Винсант, решив, что среди яркой зелёной листвы и красивого щебетания птиц на фоне будет куда приятней обсуждать столь деликатную, местами противную тему. И стоило Винсанту появиться в беседке, с упоением наслаждаясь пока ещё мирной атмосферой благоухающего сада, откуда-то сверху, с балкона, донёсся голос: — Господин Боди, Её Величество прибыла во дворец и скоро подойдёт к вам! — это был стражник. Тот самый, который около получаса назад обыскивал Винсанта и того оборванца на предметы угрожающие жизни. Чиновник устало выдохнул и откинул голову назад. Он поудобней устроился в мягком кресле, закинув ногу на ногу и расслабившись. «Когда ещё в Эллоу Фосс будет такая весна, как сейчас? Может, это какой-то знак? Может, в этом маленьком городке в кои-то веки наконец всё наладится!» Винсант на секунду приоткрыл слипающиеся от усталости глаза и ойкнул, чуть ли не подпрыгнув на месте. В нескольких метрах, на краю полукруглой беседки прямо возле бордюра, стоял его спутник, облепленный маленькими птичками. Пернатая парочка сидела у него на плешивой макушке, ещё несколько устроились на плечах и целая пятёрка на ладонях. Они громко щебетали, словно перекликаясь, кто-то из них даже успел занять престижное место, а кому-то досталась только выбритая плешь. — А птицы тебя любят, как я посмотрю, — с удивлением заметил Винсант, нервно постукивая пальцами по подлокотнику. — Не знаю… — парень пожал плечами. — Мы не привыкли держать птиц на воле… нам нравится видеть их в кастрюле. Парень обернулся на Винсанта и улыбнулся, обнажая пожелтевшие от налёта зубы: — У них очень вкусные сердечки. После этого нищий схватил одну птичку, которая клевала его в лоб и пыталась найти там, наверное, что-то похожее на жучков, и засунул в карман своих штанов. Он с удовлетворением посмотрел туда, где барахталась несчастная, и пару раз врезал по ней кулаком. Шорох и чириканье прекратились. По штанине вниз медленно расползалось алое пятно. Стая её щебечущих сородичей мгновенно разлетелась. Винсант с отвращением посмотрел на парня и отвернулся. «Варвары!» — мужчина встрепенулся и проморгался. Это же надо было так жестоко обойтись с невинным существом… Винсант громко проглотил слюну, словно это были его собственные мысли. «Да кто сейчас, чёрт побери, заботится о невинных существах?» — он резко сжал подлокотники костлявыми пальцами. Вспомнить бы все деяния «Красного Знамени», так вообще забудешь про невинность! — С чего вдруг такая жестокость к живому? — неожиданно для себя почти шёпотом спросил Винсант, когда парень сел напротив. По сравнению с огромным и роскошным креслом ухоженное тело нищего казалось таким маленьким и невинным. Мужчина никогда бы не подумал, что этот человек способен кулаком раздавить птицу в своём же собственном кармане. — Не мы в этом виноваты, — на удивление чиновника собеседник проговорил чётко и серьёзно, словно мужчина, видавший свет. — Ваш вопрос сейчас не имеет смысла. Жестокость исходит не оттуда, — он кивнул вниз, словно намекая, что где-то там, далеко-далеко внизу, пыхтя и стеная, всё также существует огромный Подземный город. — В нашем отношении к людям «сверху» виноваты только они сами. Больше никто. Конечно, если вы именно это имели ввиду. Винсант неуверенно поёрзал в кресле, прокашлявшись. Горло вдруг пересохло, и стало неудобно говорить. «Как будто это я виноват во всём» — чиновник подозрительно прищурился в сторону парня. — Д-да… Но большинство из там существующих, — мужчина кивнул вниз, — сами виноваты в своей тяжёлой участи. Не стоит винить кого-то, если не знаете причины. В ответ парень тяжело вздохнул и с сочувствием покачал головой. А Винсанту почудилось, что тот чуть ли не послал всех людей «сверху», мол, это они во всём виноваты. В той поганой эпидемии, произошедшей сорок лет назад! Мужчина треснул кулаком по столу, стоящему в центре беседки. Расписная ваза с цветами подпрыгнула одновременно с нищим, который, не ожидавший подобного от своего спутника, резко обернулся на него и от удивления выпучил глаза. — Прошу же, господа, успокойтесь! — вдруг раздался голос за спиной. Путешественники обернулись и наконец увидели ту, ради кого прибыли в столь отдалённую глубинку, как Эллоу Фосс. Её Величество. Винсант хорошо помнил, что было сорок лет назад. Какой ужас творился тогда на улицах, да и в самих людях тоже. Сорок лет назад была Эпидемия. Самое страшное, что можно было представить человеку. Тогда каждый день по радио передавали о распространении непонятной и от этого более жуткой болезни. Диктор дрожащим голосом говорил, что ещё несколько сотен заразилось и ещё больше скончалось. А когда сообщал о новых введениях в законы, то срывался на крик, захлёбываясь в собственной истерике. Тогда мать восьмилетнего Винсанта выключала радио и спокойным голосом говорила, что всё будет хорошо. Прижимала его к груди, тихо нашёптывая: «Мы скоро уедем отсюда. Никто не сможет нас разлучить». Винсант верил в это, пока однажды не вернулся после школы и не увидел в доме двух врачей в этих страшных масках с какими-то приборами в руках, больше напоминающих пыточные устройства, описывающиеся в книгах про средневековье. Винсант увидел бледную, умирающую мать, наполовину свесившуюся с кровати над переполненным помойным ведром и схватившуюся руками за живот. Её без перебоя рвало гадко-зелёной желчью. Ослабевшая от этих усилий, еле вздыхая, женщина улеглась на подушку и выдавила из себя улыбку, завидев сына. Её шея была вся опухшая, на руках и ключицах выступали какие-то пугающие чёрные пятна. Винсанту хотелось плакать. Он видел свою мать в таком беспомощном состоянии и ничего не мог сделать — к ней не пускали врачи, приглушённо кричавшие сквозь маски: «Нет! Иначе и ты сдохнешь! А ну, живо прекрати рыпаться!» Сквозь слёзы Винсант мог видеть только дрожащую руку матери, протянутую к нему, и её затухающий взгляд. Это было настолько ужасно, что он не смог на это смотреть и просто убежал из дома, крича, что отомстит... Но кому? И за что? За смерть матери? Сейчас, спустя сорок лет, Винсанту казалось это глупостью. Но, надо отдать должное, благодаря этой Эпидемии, вспыхнувшей и погасшей пугающе стремительно, люди научились создавать вакцину. И подавляющее большинство заразившихся было спасено. Остальных же, тех кто находились на грани жизни и смерти, или тех на кого не подействовала эта вакцина, отправили в Подземный город, доживать там свой век. Средств их содержать попросту не было — качественная европейская вакцина стоила очень дорого, по меркам тех лет. Самое удивительное было то, что заражённые люди, отправленные в канализацию и шахты, каким-то образом выжили и даже приспособились. И сейчас, спустя эти грёбаные сорок лет, там вовсю бурлит своя жизнь — нищие, оборванцы и доходяги. Туда сплавляют все помои людей «сверху», включая нарушителей Закона, и только благодаря этому Подземный город существует. Оттуда нет выхода. Но в последнее время Правительство сильно интересует тамошняя жизнь, и именно поэтому Винсант здесь, во дворце Её Величества, второго наместника «Красного Знамени» и высшего губернатора Эллоу Фосс. Прошло уже около часа с прихода Её Величества, а они до сих пор не могут конструктивно разрешить этот вопрос. Во всяком случае так, чтобы спутник Винсанта, как представитель Подземного города, был согласен. Во время диалога с Её Величеством Винсант порой замечал, что нищий вёл себя как-то странно. Он нервно прикусывал губу, его глаза злобно блестели от одного только взгляда женщины в его сторону, а главное — он почему-то очень много копошился по карманам и нервно перебирал пальцами, будто готовился к чему-то… Не очень хорошему. Винсант был начеку. — Итак, — вдруг, спустя недолгое молчание, произнесла губернатор, — подведём итоги нашей встречи… — она протёрла вспотевший лоб тряпочкой и выдохнула. — Мистер Боди, спутник мистера Боди, — женщина перевела взгляд на нищего, и у того нервно задёргался глаз, — я полагаю, что мы сошлись на едином мнении, так? Ваш народ требует смягчения законов и прав, и мы сделаем это, но, если вы и правда такого хотите, мы готовы вам это обеспечить. Взамен мы просим лишь соблюдать наши законы… БАМ! Парень резко вскочил на стол и угрожающей тучей навис над женщиной. Та припала к спинке стула и с ужасом взглянула в белые, безумные глаза нищего. Потом всё произошло слишком быстро и непонятно. Мир завертелся, закружился, Винсант, замешкавшись, не успел закрыть уши руками и, оглушённый выстрелом, повалился на пол. Всё остальное было как в тумане. Парень схватил губернатора за шею и выстрелил ей в голову. Кровь огромным сгустком вылетела наружу с вязкими остатками головного мозга. Винсант закричал. Но прежде, чем подоспела охрана, нищий прикончил себя второй и последней пулей. Два изуродованных бездыханных тела упали на пол. Револьвер брякнул на край беседки и слетел вниз. Чиновник схватился за голову, не веря во всё, что сейчас произошло. «Это какой-то бред! — утешал себя он. — У этого ублюдка не должно быть оружия! Как он смог его протащить?!» Мужчина сквозь пальцы посмотрел на труп Её Величества. Одним своим видом она вызывала ужаснейшее отвращение. Винсанту хотелось блевать. Прибежавшие охранники с криком и ругательствами оттащили трупы и дрожащее тело Винсанта во дворец. Теперь это событие будет напечатано во всех газетах и мелких журналах. У людей «сверху» будет больше шансов устроить желанную революцию, а нищим из Подземного города будет только хуже. Насколько Винсант уверен, «Красное Знамя» не оставит всё безнаказанным.