Тейн: Скверна

— Светлые боги, это он, — прошептал Ральф, чуть ли не прилипая к углу, за которым прятался. — Нет, нет, нет, нет.       Он пришел за ним — тот монстр из переулка, тот зеленоглазый демон, который убил Уолта и Джима. Он пришел, чтобы забрать его душу с собой! Ральф судорожно вдохнул сквозь сжатые зубы, наблюдая, как две одетые в плащи фигуры направляются к Логову, боясь даже шелохнуться и при этом трясясь всем телом. И ведь стоило увидеть даже мельком его лицо, как грабителя пробил ледяной страх. Перед глазами вновь развернулись события той ночи, когда умерли два его приятеля. Вновь он словно наяву увидел, как лопаются глаза Уолта, и его тело падает на землю. Голова повернулась так, что Ральф мог видеть его лицо, будто приятель с укором смотрит на него.       «Ты нас бросил!» — читалось в его пылающих демоническим огнем глазницах.       Джиму повезло меньше, и он умер не сразу. Сначала зеленоглазый демон решил над ним поиздеваться, и это — Ральф до сих пор ненавидел себя за свой поступок — позволило ему ускользнуть. Да, он бросил друзей, но сам выжил! А затем вернулся с подмогой, но тел уже не было. Ральф помнил, как стоял и смотрел на то место, где упал Уолт, потирая щеку в том месте, куда ударил его демон, и не мог понять, что это за волшебство. Он пытался убедить парней, что он ничего не выдумывает и у него даже есть доказательство, что его скула была сломана ударом, но ему никто не верил. Ему сказали, что он пьян и выдумывает, а со скулой у него все в порядке.  — Проклятые ублюдки! — прошептал Ральф и, тут же прикусив язык, пока демон его не услышал, машинально почесал щеку.       С той ночи ему было запрещено являться в Логово, он соврал и тем более упустил полукровку, которую им было поручено найти. Но где найти эту кошку?! В город она не выберется — ее тут же поймает стража, а значит, она оставалась в Грязи. И тут так удачно еще подвернулся паренек в хорошей одежде. Один и ночью на их территории. Такой шанс они не могли упустить и поплатились за это.       «Ты бросил нас!» — услышал Ральф шепот мертвых друзей и вздрогнул.       Он еще посмотрел, как парочка исчезает в Логове, и юркнул обратно в переулок, откуда следил за ними, прочь с этого слепящего солнца. Солнце… с той поры оно приносит Ральфу лишь неприятности. Под его светом ему становилось нечем дышать, пот катил градом по телу и хотелось как можно глубже забиться в темноту. Только оказавшись в тени, Ральф вздохнул свободнее. Демон его не видел. Не видел, но он явно ищет его, чтобы выдернуть душу.       Надо было уходить отсюда, но из грабителя словно высосали все силы. Он сполз по стене, даже не замечая, как раздирает себе щеку в кровь. Его продолжало трясти.       «Может, я заболел?» — вяло подумал Ральф.       Вот уже день как он ощущал эту слабость в теле, а также жуткую чесотку. Она началась с щеки и скулы, куда пришелся удар, а затем перешла на одну сторону тела, чесалась грудь, рука, нога, но все же сильнее всего — щека и скула. А еще у него было что-то с головой. Мысли периодически путались, словно заблудившись в тумане, и где-то на краю зрения появлялись тени. Уолт и Джин смотрели за ним из них. А еще было желание жрать. У себя в норе Ральф уже успел съесть все свои запасы, даже купленные на остатки монет, но все равно был жутко голоден. Казалось, что такого количества еды его желудок попросту не должен был выдержать, но в нем словно образовалась дыра. Голод терзал его как зубная боль, не давая уснуть этой ночью, и Ральф даже подумывал ловить мышей, но все-таки отказался от этой затеи. И вот теперь голод усилился.       Ральф потер живот и нахмурился. С той ночи некая мысль не давала ему покоя, словно он о чем-то забыл. Вот только о чем? Что-то он хотел сделать. Что-то связанное с этим зеленоглазым демоном. Грабитель окинул переулок рассеянным взглядом и слизнул несколько капель крови со своих пальцев. Что-то важное… Что-то светлое… В его сознании даже начал формироваться образ некоего белого здания, стоящего на пустыре… нет, на площади. Оно было ему знакомо. Где же… И тут Ральф вспомнил — Храм. После той ночи он хотел пойти…       И тут вновь навалилось головокружение. В глазах грабителя потемнело, и все вокруг затянуло туманом. О чем только что думал? Мысли запутались, и он никак не мог вспомнить, зато краем глаза вновь уловил, как чуть дальше по переулку, в тени здания, стоят его друзья.       «Ты нас бросил!» — от их шепота будто заволновался сам воздух.       Ральф, не замечая, как его трясет, попытался встать, и ему удалось это сделать с третьей попытки. Голова кружилась и хотелось лишь одного — добраться до своей норы и уснуть. И есть. Он очень, очень хотел есть, но был слаб, чтобы гоняться за мышами. С другой стороны, у него же был нож! А с ножом он мог отнять у кого-нибудь еду. Он поест и станет сильнее. Ральф улыбнулся этой мысли. Он станет сильнее!       Друзья призывно помахали ему из тени, и грабитель, шатаясь, двинулся к ним. Он даже не заметил покрытую изумрудными трещинами стену, у которой только что сидел и то, как по его ладони бегут зеленоватые ломаные змейки. Щека начала чесаться сильнее, и грабитель бездумно стал ее расчесывать, продолжая улыбаться, а в глазах его горел призрачный огонек Скверны.       Когда в дверь постучали, я слегка вздрогнул, поняв, что уже какое-то время вот так, с голым торсом, стою и смотрю на себя в зеркало. Не сказать, что этот предмет обстановки так меня удивил или заинтересовал, тем более в доме отца стояло одно в полный рост, в гостиной, но вот мое отражение… На меня смотрел сумрачный, неулыбчивый тип с черными, кое-как подрезанными Кристой волосами, узколицый и жилистый, словно волк. Взгляд темно-зеленых глаз, настороженный и холодный, заставил вновь поежиться: казалось, он пронзал насквозь. Боги, и это я? Словно не веря, я поднял руку и коснулся пальцами своей щеки. Отражение повторило жест, и на его лице проступило изумление. Как же давно я не видел самого себя в зеркале. Да что там зеркало, в луже!       Как же я изменился. Где тот улыбчивый паренек с теплым взглядом, которого я видел в зеркале отца? Который так любил речку неподалеку от дома, поля ближайших лесов и краснел лишь от одной улыбки Алисии? Я невольно вспомнил наши неспешные прогулки по лесу, ее руку в моей, ее голос и мягкий смех. Как мы любили проводить время под деревом у реки, когда я, лежа у нее на коленях, читал книгу, или же мы просто болтали о будущем. Я помню, каким счастливым ощущал себя, даже просто находясь с ней рядом. И когда погиб отец, Алисия была рядом, поддерживала меня. Она потихоньку вытащила меня из пучины горечи обратно к свету. Она была для меня… всем. Я даже стал подумывать о нашем с ней будущем. Интересно, что бы сказала Алисия, увидь меня сейчас? Я вспомнил ее глаза — светло-синие, словно безоблачное небо, которыми она с нежностью смотрела на меня, вспомнил, как она звала меня по имени, настоящему, а не принятому, когда я, бывало, спал до полудня, и ощутил острую боль внутри, от которой захотелось завыть. Мир смазался, мне пришлось пару раз моргнуть, и что-то тут же побежало по щеке, оставляя мокрый след.       А затем пришел Герой. Перед моим взором вновь предстала пронзенная мечом Алисия и ее убийца, и я ощутил, как боль внутри сменяется жгучей яростью и гневом. Герой… Я резко вытер глаза кулаком и глянул на себя в зеркало. Отражение ответило мне злым взглядом темных глаз, внутри которых горел призрачный изумрудный огонек Скверны. Радужка замерцала крошечными искорками, проявившимися в ней. Что бы сказала Алисия, увидев меня таким? Я жестко усмехнулся сам себе. Прибавь щетину на щеки, и выйдет настоящий бандит с большой дороги! Тот прошлый я умер, а испытанное за эти полтора года похоронили его еще глубже. Кем бы я ни был ранее, сейчас я — Тейн!       В дверь снова постучали, и я, наконец, оторвал взгляд от зеркала.  — Тейн? — позвала Криста. — Ты там…  — В порядке, — может, чуть более резко чем надо ответил я, подхватив рубашку и надевая ее. — Сейчас.       Как хорошо, что в шкафу работорговца нашлась рубаха по мне. Как и штаны, которые оказались правда оказались чуть велики, так что пришлось подвернуть штанины. Неудобно, конечно, но ничего, дойти до постоялого двора Купера можно. Моя же одежда кучкой окровавленного тряпья валялась на полу, идти в ней по улице сейчас было все равно невозможно. Там же, прямиком на дорогом ковре, стоял таз, полный алой воды, в которой утонули тряпки. Я вновь окинул свое отражение в зеркале — убедиться, что крови на коже не осталось, а затем обвел взглядом кабинет хозяина этого заведения. Богато обставленный: с деревянной резной мебелью, с настоящей небольшой люстрой под потолком, мягким ковром и массивным рабочим столом у окна, он буквально кричал о деньгах хозяина, сделанных на торговле чужими жизнями. Прямо из кабинета, через дверь, можно было попасть в спальню, где стояла широкая кровать, несколько шкафов с одеждой и парой сундуков, в одном из которых я нашел несколько плеток, ошейников, кандалов и еще Скверна знает чего, и порадовался, что Кристы рядом нет — ее ехидных комментариев по поводу этого мне еще не хватало. И ни Дема! Где бы ни держал свои деньги работорговец, то уж точно не в сундуках или столе, их я обшарил в первую очередь, найдя лишь кипы различных бумаг и ни одной — о его покупателях. Где он хранил свои секреты, которыми можно было кое-кого шантажировать, или же деньги, я искать не стал, а сразу же упал на такую мягкую кровать и тут же уснул, прямо в окровавленной одежде. Я ожидал, что преследующий меня кошмар вновь нагрянет в мои сны, но в этот раз их попросту не было. Спустя несколько часов я проснулся разбитым и больным, но все-таки немного отдохнувшим.       Вздохнув, накинул сверху плащ и, отперев дверь кабинета, вышел в пустой коридор второго этажа. Затем по скрипучей лестнице спустился в зал, где меня уже ждали Криста и кошка. В нос тут же ударил запах крови и смерти, а на полу виднелись темные пятна, к которым с неприятным звуком прилипали подошвы сапог, вот только тел видно не было. Думаю, Криста о них позаботилась. Несколько столов было поломано, как и бочек за стойкой хозяина заведения, а одно из мутных окон и вовсе оказалось разбито, так что света в зале только прибавилось. Я бросил взгляд на Кристу, стоящую у стены неподалеку от входной двери, и та ответила мне улыбкой. Девушка уже успела где-то раздобыть новую одежду, которая смотрелась на ней не в пример лучше моей, но на руках все еще были видны пятна крови, которые она оттирала тряпкой. И это, видно, нервировало кошку. Полукровка сидела почти в самом центре зала, как-то сжавшись и глядя перед собой на сжатые в кулачки руки на столешнице. Капюшон лежал на ее плечах, и я видел, как дергаются ее ушки при каждом моем шаге по липкому, отнюдь не от пива, полу.  — Я не думала, что… — тихо произнесла полукровка, поднимая на меня свои странные глаза, когда я уселся на табурет напротив нее.  — А ты ожидала, что мы только попросим, и всех отпустят? — устало перебил я и вздохнул: — Ты сама сказала, что сделать все надо до заката.       Ну да, как-нибудь освободить полукровок-рабов, а не устраивать тут бойню. Может и стоило придержать Кристу, но уже ничего не воротишь. Я бросил взгляд в сторону своей спутницы, которая тут же ответила мне невинной улыбкой. С другой стороны, если из тех, кто нас видел, никого не осталось в живых, то это нам на руку — не стоит ожидать мести. Но все равно за Кристой стоит присмотреть, возможно, ей труднее становится сдержать Скверну, и тогда придется вытянуть какую-то часть из девушки.  — Ночью их должны были вывести из города, — после недолгого молчания произнесла полукровка и дернула ушком.       Интересно, откуда ты это знаешь? Я перевел взгляд на кошку и уже не в первый раз подумал, что та была как-то уж слишком хорошо осведомлена о делах этой банды. Откуда она знала, где располагается их база, а также держат ее сородичей? Впрочем, это меня не особо волновало, куда важнее была информация о Рудольфе. Мне даже не было интересно, что кошка собирается делать дальше. Рабы-полукровки могли осесть тут, в Грязи, но стали бы легкой добычей для других банд, или же каким-нибудь образом покинули город, однако на воле их не защитит никакой закон — они дети Мрака.  — Ладно, ты получила свое. Дети в безопасности и ключ у тебя, — я махнул рукой в сторону подвала. — Где Рудольф Клатц?  — Тебе это не понравится, — чуть помолчав, ответила полукровка и чуть улыбнулась.  — Мне это давно не нравится, — я ощутил, как усталость вновь начинает наваливаться на меня. Мне надо бы отоспаться.  — Рудольф Клатц — почетный капитан городской стражи, — произнесла кошка, внимательно глядя на мое лицо.       Сказав, она напряглась, уперев руки в столешницу, готовая мигом вскочить. Ее ушки встали торчком, ловя любой шорох от меня, а во взгляде был страх. Я же просто молча смотрел на нее. Капитан городской стражи, вот как. Человек, которого в лицо знает чуть ли не половина города, а уж об имени так и чуть ли не весь. Я издал тихий стон и провел ладонями по лицу, слыша, как Криста издает тихий смешок. Проклятие… Я ищу человека, которого знает весь демонов город. Мы могли просто расспросить первого же хозяина таверны, прикинувшись друзьями Клатца, но в итоге я отправился гулять ночью, нарвался на грабителей, а затем все и закрутилось…  — Прости, я была должна, — услышал я голос полукровки.  — Тееейн, хочешь, я это сделаю? — протянула Криста, с тихим шорох доставая кинжал из раздобытых где-то ножен.       Я отнял ладони от лица и посмотрел на кошку. Та, побледнев, стала медленно подниматься из-за стола, прижав ушки к голове, а я ощутил, как во мне вскипает гнев. Нас попросту использовали. Использовала какая-то полукровка! Мне захотелось вскочить, отбросить стол в сторону и схватить ее за шею. Проклятая кошка, если бы не она, то мне не пришлось бы столько раз прибегать к Скверне, выжигая себя! Наверное, мои чувства отразились на лице, так как полукровка, сбив табурет на пол, резко отскочила от стола, выставив перед собой руки.  — С… стой! — ее голос задрожал от страха. — Подожди, я…       Ее слова резанули по нервам. Я ощущал ее страх, такой приятный и манящий, и во мне росло желание ощутить под пальцами кожу ее шеи. Смотреть ей в глаза, пока последняя искра жизни не покинет их. Мои пальцы медленно сжались в кулаки, оставляя на столешнице зеленоватые трещины. Дерево вокруг них почернело и стало мягче, и мне показалось, что на поверхности стали проступать некие наросты, похожие на лица с распахнутым в крике ртом. Но они исчезли, стоило мне только моргнуть. Это видение мигом прогнало туман жажды убийства из моей головы, и я передернул плечами. Скверна, она вновь пытается управлять моими эмоциями.  — Хватит, — тихим, уставшим голосом перебил ее я, сам медленно поднимаясь из-за стола. — Ни слова.       Я усилием воли задавил в себе гнев и желание прибить кошку на месте, и на меня вновь обрушилась усталость и головная боль. Мне мигом стало как-то жарко. Ох, перед глазами на миг все поплыло и закружилась голова, меня покачнуло и как сквозь вату я услышал встревоженный голос Кристы:  — Тейн?  — Все нормально, — я мотнул головой, прогоняя слабость. — Мы уходим.       Я еще раз посмотрел на кошку и направился к двери, у которой стояла моя спутница. Не знаю, показалось ли мне, но полукровка тоже выглядела встревоженной моим состоянием. Она даже было сделала за мной шаг, а мне показалось, желая что-то сказать, но не решилась. Вместо этого, когда я уже почти вышел на залитую закатным солнцем улицу, кошка произнесла:  — Спасибо.       Солнце вновь ударило по мне с силой раскаленного прута, но я был только рад этому. Сощурив глаза от ослепительного света, заливающего всю улицу, я тихо зашипел, но заставил себя поднять лицо к светилу, ощущая, как грязь Скверны постепенно испаряется из моего тела. Вновь она выходила клочками тумана, тая и нехотя разжимая свою хватку на моей душе. Пусть и ненадолго, но я испытал облегчение.  — А ты сегодня добрый, — услышал я голос Кристы и ощутил, как девушка вновь прильнула к моей руке, сцапав локоть. — И раз так… Теееейн, я хочу тех яблок в меде!  — Крист, — устало попытался возразить я, следуя как слепой за поводырем, за своей спутницей, — у нас не так много денег.  — Но я обчистила карманы тех неудачников, — тут же нашлась девушка и принялась дергать меня за локоть. — Я ведь молодец? Да? Молодец?       Все еще щурясь от света, я перевел взгляд на Кристу и увидел на ее лице невинную улыбку и горящие детской гордостью глаза. Она только недавно прирезала с дюжину здоровых мужиков и теперь как ребенок ждала от меня похвалы. Может, где-то в начале нашего путешествия я бы и ощутил холодок, пробежавший по спине, но сейчас лишь устало подумал, что пора бы очистить и Кристу от влияния Скверны.  — Да, ты молодец, — и пусть в моем голосе не было слышно особой похвалы, девушка радостно рассмеялась и сильнее прижалась к моему плечу.       Какое-то время мы шли молча по пустынным улочкам Грязи, где из подворотен за нами следили неясные фигуры. Я отмечал их присутствие краем сознания, больше поглощенный мыслями о последних словах кошки. Она сказала, что Рудольф является почетным капитаном стражи в этом городе, а это означало, что так просто подобраться к нему у нас не получится. Что же тогда делать? Вряд ли его получится подкараулить на темной улице во время ночного патруля — должность не та. Должно быть, он сидит до самого вечера у себя в кабинете где-нибудь в здании тюрьмы или штабе городской стражи, и заполняет документы. Или присутствует на званных вечерах, раз он «почетный капитан». Как мне быть тогда? Так просто в особняк или же тюрьму не вломиться… Хотя зная Кристу, она первым же делом предложит этот вариант. А вот по поводу вломиться, а где он живет? Думаю, где-то в городе должна же быть улица, на которой живут богачи и знатные люди. Скорее всего дом Рудольфа находится тоже там. Но на ум мне приходила только большая площадь с расположенным на ней храмом Светлых Богов. Это несколько подпортило мне настроение — ворваться в его дом тоже будет не так просто, но куда легче, чем в ту же тюрьму. Но в случае чего я не смогу использовать Скверну…  — Ты правильно поступил, — вдруг раздался тихий голос Кристы.  — А? — я заморгал и понял, что мы уже почти вышли из Грязи. Дома вокруг становились все более ухоженными, а по улице с нами шло несколько горожан, пусть и бедно одетых.  — Я говорю, ты правильно поступил, — повторила Криста глядя на меня темными глазами и мягко улыбаясь.  — Ты о… — недоговорив я тихо хмыкнул.       Поступил правильно… Спас детей, пусть и полукровок. В моей голове вновь прозвучало то, что сказала кошка перед самым нашим уходом: «Спасибо». Не часто я слышал подобное за последнее время. Кто еще станет благодарить отмеченного Тьмой, кроме как дитя демонов? Но все равно это единственное слово немного согрело мою истерзанную Скверной душу.  — О, ты улыбаешься, — вдруг сказала Криста и, встав передо мной, с улыбкой заглянула мне в лицо. — Тейн, ты улыбаешься!  — Чт… что? — я удивленно вскинул брови, фыркнул и отвел взгляд. — Тебе кажется.  — Дааа? — протянула девушка, чуть подавшись ко мне и положив руки на плечи, вглядываясь в лицо пристальнее. — Даааа?  — Крист, на нас смотрят! — заметив, какие взгляды на нас бросают редкие прохожие, тихо прошипел я, беря девушку за запястья и отстраняясь.       Но та лишь издала смешок и вновь улыбнулась мне, а затем, перехватив одну из моих рук, потянула за собой.  — Тогда пошли искать яблоки в меду! — вскинула она кулачок другой над головой, ну, а мне только и оставалось лишь вздохнуть и последовать за ней.       К тому времени, как мы разыскали того самого лоточника, которого встретили, когда только пришли в этот город, солнце успело уползти за крыши домов. На улицах начали опускаться сумерки, а весь люд спешил закончить свои дела и отправиться домой или в таверну, пропустить пару кружек пенного. И только на узкой улочке, где располагалось заведение Купера, никого не было. Даже в выходящих на нее окнах ближайших домов не горел свет, что меня вполне устраивало. Меньше глаз, меньше шансов, что сюда в один момент может нагрянуть стража.       Криста облизывала пальчики, доев последнее яблоко в меду, а я все еще ломал голову, как же подступиться к Рудольфу, когда мы распахнули дверь постоялого двора и шагнули в полумрак зала. И тут я ощутил, как все мое тело охватывает огонь. Казалось, лихорадка Скверны вернулась с новой силой, но почему так внезапно? Мир перед моими глазами поплыл, и я издал стон, споткнувшись на ровном месте. Я бы упал, не подхвати меня Криста.  — Тейн! — услышал я словно в отдалении ее голос.       Меня затрясло как при ознобе, а тело сделалось таким слабым, что стоять я мог лишь благодаря поддержке девушки. Поле зрения сузилось, а кровь принялась стучать в ушах. Да что, во имя Скверны, происходит? Я обвел затуманенным взглядом зал, но он был пуст. Ни Дани, ни самого Купера.  — Тейн… Я тебя усажу, — донесся как сквозь вату до меня голос Кристы, но я вяло качнул головой.  — Стой, — язык еле ворочался во рту, но я сделал над собой усилие и мотнул головой, отгоняя туман. — Погоди, что-то…       Не успел я договорить, как с кухни раздался пронзительный вскрик Дани и дребезжащий звук, словно крышка кастрюли упала на пол. Да что… Я вдруг вздрогнул, глядя на занавеску, что отделяла кухню от зала заведения. Скверна, я ощущал ее как некий невидимый след, тянущийся в ту сторону. Но как такое возможно?  — Даня! — раздался голос Купера с кухни, и в тот же момент и меня накрыло еще одной волной лихорадки.       Меня вновь скрутило болью, а рот наполнился слюной, имевшей металлический привкус крови. Я ощущал, как Скверна когтистой лапой вновь вгрызается в меня, и стоило огромного усилия воли, чтобы не поддаться ей и не упасть в манящую темноту беспамятсва. Вместо этого я собрал остатки сил и шагнул в сторону кухни.  — Тейн, куда…? — Криста осеклась, когда я, стиснув зубы, сделал еще один шаг и чуть было не растянулся на полу.       Тогда она, подставив плечо, буквально дотащила меня до занавеси. Сила Скверны тут ощущалась гораздо сильнее, чем на входе, но она странным делом и придала мне сил. Зрение мое чуть прояснилось, и я увидел как к нам наперерез выходит Купер. Лицо бывшего солдата было напряжено, а увидев нас он еще сильнее нахмурился.  — Вы… — начал было он, но я, оперевшись о стойку, жестом указал на него Кристе.       Та мигом оказалась перед здоровяком и, улыбнувшись ему, всадила кулак в живот. Купер охнул, но, надо отдать ему должное, удар выдержал. Он отшатнулся, вскидывая руки в защите и щуря глаза, но в руке Кристы уже блеснул кинжал.  — Криста!       Если девушка и слышала мой хриплый окрик, то вида не подала. Она качнулась к Куперу и, когда тот отступил назад, вдруг метнулась в бок. Здоровяк хотел было повернуться следом, но он был уже не так поворотлив как девушка, а потому пропустил удар ногой под колено и потерял равновесие. И тут же, пользуясь моментом, Криста оказалась у него за спиной, и, схватив за одну руку, приставила к шее кинжал.  — Не рыпайся, дорогой, — тихо и нежно произнесла она, продолжая улыбаться той самой мягкой улыбкой.       Купер было хотел ударить ее локтем, но Криста, чуть сместившись, лишь сильнее вдавила лезвие кинжала в его шею, и здоровяк замер. Его взгляд обежал зал и остановился на мне. Но сейчас было не время для разговоров. Протиснувшись мимо них, ощущая, как пульсирует в воздухе сама сила Скверны, я шагнул на кухню.       Даня, дочка Купера, вся бледная сидела неподалеку от входа, одной рукой оперевшись о стол для разделки мяса. Я заметил, как содрогается от боли ее тело, как из-под пальцев на столешнице пробегают изумрудные трещины, как она вся обливается холодным потом, но мое внимание тут же приковал странный прибор, стоящий перед ней среди кастрюль и тарелок. На нем и покоилась ладонь второй руки девочки. Это был некий кристалл на небольшой подставке, размером с кружку для пива, кое-как ограненный. И внутри него билась, будто пытаясь вырваться, сила Скверны в виде искры изумрудного цвета, бросая отсветы на сморщенное от боли лицо Дани.  — Что это…       Не успел я договорить, как искра в кристалле вспыхнула с новой силой, и меня накрыла очередная волна боли. На миг меня окутала тьма, а затем перед глазами поплыли разноцветные круги. Я уже не понимал, где нахожусь, где низ, а где верх, голова моя закружилась, но машинально выбросил руку в сторону и за что-то ухватился. Когда зрение прояснилось, я увидел, что Даня лежит на полу, а искра Скверны в кристалле наконец начинает успокаиваться. Ощущение болезни и лихорадки отступало, а на его место приходила слабость.  — Даня… — услышав голос Купера, я невольно обернулся к нему.       Здоровяк, несмотря на то, что в его шею вгрызалось лезвие кинжала, сумел слегка повернуться и теперь с ужасом смотрел на тело девочки, лежащей на полу. По ее коже, начиная от кончиков пальцев руки, которой она держалась за кристалл, стали разбегаться изумрудные трещинки вверх по запястью и предплечью. Купер было дернулся к Дане, но Криста держала его крепко.  — Тейн? — в ее голосе я услышал беспокойство. — Это же…       Но я и так уже знал, что она хочет сказать. Даня была еще одним человеком, отмеченным Тьмой. И она не могла с ней справиться. А это означало, что если я не хочу, чтобы сюда сбежались все Герои города, то мне надо было вытянуть Скверну из нее. Ну вот за что это мне сегодня…       Отцепившись от умывальника, за который схватился, чтобы не упасть, я сделал шаг к девочке и чуть ли не рухнул с ней рядом на пол. Мое тело было ватное, будто все кости в нем раздробило в труху, а связки мышц порвались. Я едва успел выставить руки перед собой, чтобы не удариться лицом о пол, и зажмурил глаза от накатившего головокружения. Вновь перед глазами заплясали звездочки, и рядом кто-то застонал. Я мотнул головой, прогоняя мельтешащие цвета прочь, и увидел, как тело Дани начинает сотрясать дрожь. Изумрудные трещины уже виднелись на ее шее, выглядывая из ворота платья. Проклятье!       Сделав над собой усилие, я подполз к ней ближе, ощущая, как начинает накапливаться сила Скверны в ее теле. Она была похожа на жаркий огонь, что сейчас пытался пожрать душу девочки и, если я не успею, то он это и сделает. Она выживет, откроет глаза, но уже станет монстром. Проклятье… Я схватил голову Дани своими руками, упав рядом с ней, и повернул к себе. В этот момент девочка и открыла глаза. Я не знаю, какого они до этого были цвета, но сейчас в них плескался изумрудный огонь. Трещины начали уже покрывать ее лицо, тянувшись через него словно паутинки, и я понял, что времени у меня уже немного. А потому призвал силу своей Скверны и, не отрывая взгляда от горящих глаз Дани, потянул в себя ту гниль, что сейчас терзала девочку.       Даня вздрогнула, я ощутил, как Скверна внутри нее бьется, противится мне, но я все же был сильнее. Медленно выдохнув, приблизил свое лицо к ее и стал медленно втягивать воздух. Губы дочки Купера задрожали, нехотя распахнулись, и из них вырвался потрескивающий изумрудными молниями дымок. Я выдохнул еще раз, уже резче, и стал втягивать его в себя, чувствуя, как новая сила Скверны вливается в мою душу.       Не знаю, сколько раз я проделал это, вытягивая из Дани дрянь, но через какое-то время обнаружил, что лежу на спине и смотрю в потолок. Моя голова кружилась, а по телу разбегалось покалывание, но… я себя чувствовал просто отлично! Моя голова была чиста как никогда и, казалось, я был готов сразиться с целым отрядом Героев! Я хотел смеяться и даже издал смешок, но быстро взял себя в руки и зажмурился. Скверна, ощутив новую силу в себе, ликовала, разливаясь огнем по моим венам, и был лишь вопрос времени, когда она набросится на мою душу. Потому, не давая ей времени опомниться, я усилием воли загнал ее в самые темные глубины своего сознания, сдавливая ее там, спрессовывая и опутывая цепями. И только открыв глаза, понял, что весь покрыт холодным потом, а мое сердце гулко и быстро бьется. Я был напуган.  — Тейн? — раздался голос Кристы, и я вспомнил, где нахожусь.       Заведение Купера, Даня и странный кристалл! Я резко сел и приготовился к тому, что моя голова пойдет кругом, но ничего подобного не случилось. Затем я посмотрел на Кристу, что все еще держала Купера, прижав лезвие кинжала к его шее, и пристально вглядывалась в меня. Ее взгляд скользнул по моему лицу, затем к рукам, и я тоже посмотрел на них, ожидая, что они будут покрыты знаком силы Скверны, но моя кожа была чиста. Затем я посмотрел на Даню и облегченно вздохнул — девочка тихо спала рядом. Цвет ее лица пришел в норму, и на нем не было и намека на изумрудные трещины. Да, я все еще ощущал в ней Скверну, но слабую и неуверенную. Тогда я посмотрел на странный кристалл. Что это такое? Я никогда не видел подобного устройства. Откуда он у Купера? И что с ним делала Даня?       Медленно, все еще двигаясь с осторожностью, я поднялся с пола и отряхнулся, а затем сделал жест Кристе, чтобы та отпустила здоровяка. Кажется, настал момент поговорить с ним по душам.