Помоги мне

Флора во все глаза рассматривала Ривена всё то время, пока Дарси открывала дверь, и молодые люди входили в дом. Что он имел в виду, говоря, что всё вспомнил? Когда он успел вернуть воспоминания? И если уж сделал это, почему ничего не сказал? Мысли роились в голове полнейшим хаосом. Проходить дальше коридора никто не стал. Ривен прислонился спиной к стене, не сводя напряжённого взгляда с Дарси, так и оставшейся стоять рядом с дверью. Флора остановилась рядом с ним, изо всех сил стараясь не наклонять голову и не прятать глаз — что ж, привычка вторая натура, она слишком долго так поступала. Чтобы скрыть нервозность, сцепила руки в замок за спиной. — Я объясню, — вздохнув, произнесла Дарси. Ладонью она коснулась лба, выглядя уставшей как никогда. Флоре даже стало жаль её, но она быстро прогнала это чувство, напоминая себе, что Сандерс — возможная убийца, и к ней нельзя испытывать сочувствие. — И с чего начнёшь? — спросил Рив, сложив руки на груди. Всего на долю секунды он встретился взглядом с Флорой, мимолётно, практически незаметно. Но этого хватило, чтобы она, наконец, поняла его план. Ничего он не вспомнил — лишь притворился. Он знал, с этой амнезией Дарси могла нагородить всё, что угодно, — никто не сможет подтвердить или опровергнуть этого. Но веря, что он всё помнит, она не станет лгать о прошлом, ведь он легко поймает её на лжи. Гениально! Эмерсон поборола улыбку, ругая себя, что не поняла этого раньше. — С писем, что посылала Музе, оклеветав меня, — продолжил Скотт, — или с моего похищения? — Я не буду ничего говорить о письмах, — холодно заявила девушка, снимая пиджак и вешая его на вешалку. Упёрла руки в бока, оставаясь перед ними в синих брюках и белом топе на толстых бретельках, а Фло снова поймала себя на мысли, какая же эта девушка красивая — так у любой комплексы разовьются. — Эти письма — наше с Музой личное дело. Тебя это не касается. — Но они о нём, — подала голос Флора. Карие глаза впились в девушку, как бы приказывая ей замолчать и напоминая, что всё это вообще не её дело. От такого взгляда сразу захотелось спрятаться за спиной парня рядом и больше не издавать ни звука. Раньше она, скорей всего, так и сделала бы. Только вот это было её дело. Призрак преследовал её, и именно она должна была с этим разобраться. — Думаю, они ещё как его касаются. — Чего вы хотите? — вспылила Дарси. В глазах вспыхнул огонёк. — Признания? Да, я хотела вернуть тебя, и да, я солгала. Доволен? Но и у вас с Музой всё было неидеально, раз она так легко мне поверила… — Ривен никак не отреагировал на её слова, только его челюсти сжались сильнее, заходили желваки. — Я послала всего три письма, но их хватило, чтобы разрушить веру твоей девушки. Забавно, правда? То, что вы строили четыре года, смогли уничтожить какие-то три бумажки. Наблюдая вашу ссору на той парковке, я всё думала, она именно тебе не доверяет или слишком неуверенна в себе? Дунул лёгкий порыв ветра, и картина какого-то моря слетела со стены. Нахмурившись, Сандерс прошептала нечто вроде: «Это ещё что такое» и, подняв её, принялась вешать обратно. Пользуясь моментом, Флора положила руку парню на спину так же, как делала до этого на крыльце, выражая молчаливую поддержку. Это действие не осталось без внимания Скотта, и он бросил на неё мимолётный, но благодарный взгляд. Да, возможно, эти слова не причинили ему особой боли — для этого нужно помнить хоть что-то, но они определённо задели его. Не потому что Дарси была слишком жестока, хотя это и так, а потому что она, вероятно, права. В отношениях этой пары ни всё было так идеально, как показано на страницах дневника. — Давай лучше ближе к тому, как ты его похищаешь, — бросила разозлённая Эмерсон Дарси, когда та развернулась к ним. Эта девушка не нравилась Флоре ещё с колледжа. Она любила играть с эмоциями других, искажая их восприятие своей ложью. Считая, что Ривен всё помнит, она знала, что её слова причинят ему боль и потому специально сказала их, нарочно сделала побольнее. И это Флоре понять сложнее всего. Если она любит его, то как может так поступать? Как можно причинять боль тому, кого любишь? — Я его не похищала. Я спасла его. Будто услышав самую нелепую чушь в своей жизни, Ривен усмехнулся. Почувствовав, что её поддержка больше не нужна ему, Флора опустила руку, снова спрятала её за спину. — Хочешь, верь мне, хочешь — нет, но я не причастна к тому, что произошло. Я возвращалась после ночной смены, было ещё раннее утро, когда твоя машина промчалась мимо. — Дарси посмотрела ему в глаза, обращаясь лишь к нему и полностью игнорируя Флору. — Машина ехала неровно, петляя из стороны в сторону, даже не пытаясь затормозить. Я чувствовала, что-то не так, потому побежала в том же направлении, но было уже слишком поздно — вы уже врезались. Муза лежала внутри магазина, видимо она вылетела через лобовое стекло и пробила собой витрину. Я знала, ей уже не помочь, но у тебя ещё был шанс. Поэтому я отвезла тебя в больницу. Я собиралась сообщить о тебе полиции сразу, как ты очнёшься. Но решили, что она была в машине одна, и когда ты ничего не помнил, я поняла — это к лучшему. Рив, лучше жить фальшивой жизнью, чем всё помнить и жить одной лишь болью. — Он нахмурился. Будто читая его мысли, она добавила: — Любой, кто знал вас с Музой, понимал, что, пусть вы порой и ссорились, друг без друга вас ждёт только боль, до конца жизни. — Дарси приблизилась к нему. В её глазах появились слёзы. — А я не желала тебе этого. Я хотела подарить тебе шанс жить дальше, Ривен.

***

— Она лгала мне восемь месяцев. Я так злюсь, — прошептал Ривен, сжимая в руке салфетку. — Так почему я не смог высказать ей всё, что думаю? С тех пор как они покинули дом мисс Сандерс, это первые слова, что он произнёс, всю дорогу его мысли гуляли где-то далеко. Медленно вдыхая приятный аромат чая с клубникой, Флора подняла на него глаза и обхватила руками кружку, отпивая из неё. После разговора с Дарси молодые люди отправились в ближайшую кафешку, чтобы всё хорошо обдумать и понять, как они собираются действовать дальше. Только вот разговор как-то особо не клеился. — Может, просто ты понимаешь, что не всё в мире чёрное и белое? — тихо спросила она. — Дарси казалась истинным злом, обманувшим тебя, играющимся с тобой. Но, возможно, она всего лишь девушка, желающая сделать тебя счастливым? И, возможно, она просто выбрала не тот метод для этого? Его тёмные глаза встретились с её зелёными, и она ободряюще улыбнулась. Потянувшись, коснулась ладонью его руки, всё также сжимающей салфетку, но потом осознала, что сделала, смутилась и отдёрнула руку, локтём больно ударяясь об стол. Втянув сквозь зубы воздух, потёрла ушибленное место, чем добилась невозможного — заставила Ривена посмеяться. Это не был долгий заливистый смех, скорей просто усмешка, но, тем не менее, он улыбнулся, впервые с их знакомства. Флора была в таком шоке, что даже забыла про больной локоть. Оказывается, он и смеяться умеет… — Возможно, — согласился он с её словами. — Только каков теперь наш план? Воспоминания так и не вернулись, а Дарси ничего не прояснила. Как нам разобраться в смерти Музы? Солонка, стоящая в центре круглого столика, за которым и сидела пара, неожиданно опрокинулась. Белые гранулы соли рассыпались на голубую столешницу. Проведя по ним рукой, Эмерсон посмотрела на парня, аккуратно спросила: — И что это может значить? — Вот об этом я и говорил, — вздохнул Скотт, откидываясь на спинку стула и складывая руки на груди. — Почему бы не сообщить доступно, чего она хочет? На кой чёрт столько загадок? Словно не помочь пытается, а лишь запутать. — Как иногда сложно понять друг друга, правда? — миролюбиво улыбнулась Фло, надеясь, что парень снова не поссорится с призраком. Кафе к такому точно не готово. Она подняла солонку, собрала рассыпанную соль в небольшую горку. — Должно быть, ей сложно изъясняться в той форме, в которой она сейчас, вот и посылает намёки. — «В той форме»? Серьёзно? — А как ещё это назвать? Не говорить же на людях слово… — Она наклонилась ближе к нему, перегибаясь через стол, и произнесла одними губами по буквам: — П-Р-И-З-Р-А-К. — Она вернулась на место, после чего поднялась на ноги. — Я сейчас вернусь. Желая ни столько смыть с рук остатки соли, сколько хоть на секунду остаться одной и подумать, Флора направилась в туалет, представляющий собой небольшое квадратное помещение с тремя туалетными кабинками, таким же количеством раковин и длинным зеркалом над ними. Вымыв руки и ополоснув лицо, она схватилась за края раковины и посмотрела на своё отражение. Ей не нравилось ощущение тупика, оно пугало её. Что если они больше ничего не найдут и так и не узнают, что именно произошло с Музой? Призрак останется с ними навсегда? Будут жить вместе? Вряд ли она долго протянет с таким соседством. Но что они могут? Все зацепки уже проверены, а возможности использованы. Подозреваемых нет. И даже не понятно, почему произошла авария. Что заставило Музу так разогнаться? Почему она не затормозила перед столкновением? Хоть сама иди и проверяй машину… — Точно, — прошептала Флора своему отражению. — Машина… Она улыбнулась тому, что, наконец, поняла, как им действовать дальше, и понеслась в зал, чтобы рассказать о своей идее Ривену. Ведь в полиции должны же были провести осмотр автомобиля техниками, чтобы выяснить причину смерти жертвы. Им просто нужно найти того, кто проводил этот осмотр, тогда будет ясно, стала ли виной аварии проблема в машине или это была сама Муза. Тогда будет ясно, убийство ли это? Или самоубийство? Или вообще глупый несчастный случай? Дверь уборной захлопнулась прямо перед носом Эмерсон, заставляя её резко затормозить. Выдохнув, она задержала дыхание, стала ждать, что же хочет добавить призрак. Она могла бы начать себя убеждать, что это просто сквозняк, и пытаться открыть дверь, но какой в этом прок, если всё и так очевидно? Температура в комнате упала градусов на пять, вызывая табун мурашек на оголённой коже Фло. Стало неестественно холодно, даже зловеще. Уже знакомый, но от этого не менее пугающий стук каблуков раздался за спиной, перекрывая шум по-прежнему льющейся из крана воды. Цок. Цок. Цок. Флора зажмурилась, по инерции, не контролируя это. Против воли дыхание участилось. Холодок пробежал по спине. Она знала, Муза не причинит ей вреда — хотела бы, давно бы сделала это, но, тем не менее, она не могла отделаться от страха всякий раз, когда та вытворяла эти свои призрачные штуковины. Цок. Цок. Цок. Ветерок, лёгкий, но холодный, пробирающий до костей, коснулся шеи и оголённых плечей. Неприятное ощущение залегло где-то между лопаток. Крайне медленно спиной вперёд Флора стала отступать к зеркалу. Если Муза хотела что-то сказать, она скорей всего должна была появиться в отражении. Всегда появлялась. Цок. Цок. Цок. Подготовившись морально, она открыла глаза и обернулась. Никого. В зеркале, кроме неё, кого не отражалось. Испытывая облегчение, Эмерсон сделала несколько вдохов-выдохов, чтобы успокоиться, быстро повернула кран, отключая воду, и внимательно посмотрела на своё отражение. Место за спиной, где обычно вырисовывался силуэт окровавленной девушки, было пусто. Муза не появлялась, но Флора отчётливо чувствовала её присутствие в комнате. Внезапно всё стекло зеркала стало запотевать. В долю секунды отражение Флоры превратилось в неразличимое мутное телесно-розовое пятно. «Прекрати» появилось на стекле аккуратными печатными буковками, а потом зеркало взорвалось.

***

За несколько минут до этого. Провожая удаляющуюся Флору взглядом, Ривен сложил руки на столе и уронил на них голову сразу, как только девушка скрылась из виду. Он устал. Мало того, что он ничего не понимал в восьмидесяти процентах времени, ведь вся эта история с призраком делала лишь одно — действовала ему на нервы, так ещё и память не хотела возвращаться. Так вышло, что посторонняя девушка знала о нём гораздо больше, чем он сам, и всё это бесило его, выводило из себя, заставляло чувствовать себя неполноценным и очень злым. Он только и делал, что ежесекундно боролся с эмоциями, стараясь взять их под контроль и не брякнуть чего-нибудь сгоряча, как было тогда, на крыльце дома Дарси. Интересно, у него и до потери памяти были проблемы с контролем эмоций? Вибрация лежащего рядом с его головой телефона привлекла его внимание. Он глубоко вздохнул и взял мобильный в руки, раздумывая, читать ли сообщение, что пришло, или нет. На этот номер никто кроме Дарси позвонить не мог — его никто не знал, Ривену просто не с кем было им делиться: он никого не помнил и ни с кем не знакомился. Но хотел ли он слышать ещё что-то от Дарси? Решив, что хуже уже точно не станет, он открыл сообщение. Вдруг она поможет понять, что им делать теперь? «Ривен, Знаю, ты сейчас невероятно зол. Терпение и понимание никогда не были твоими сильными сторонами. Я не собиралась писать, но подумала, что ты хотел бы это узнать. Приняв решение спрятать тебя, я очистила твоё рабочее место. Вашего с Музой снимка, что стоял на столе, я вернуть тебе не могу, ведь выбросила его. Уж прости… Но у меня сохранились все документы и почта с твоего стола, я занесу их тебе домой. Также прикрепляю адрес электронной почты и пароль к ней. Вряд ли ты её помнишь — ты всегда забывал подобные вещи, и потому записывал. Надеюсь, ты будешь счастлив, С любовью, Дарси» Ривен не знал, как отнестись к этому сообщению. Дарси была права, сейчас он не чувствовал ничего, кроме злости на неё. Подчистила место? Сохранила документы? Адрес прислала? Неужели он должен быть благодарен? Должен радоваться, что она спрятала его и обманывала? Он сделал глубокий вздох. Потом второй. И третий. Единственное, чего ему сейчас хотелось, это швырнуть этот самый телефон с такой силы, чтобы он больше не заработал, и умчатся, куда глаза глядят, лишь бы привести мысли в порядок. Но он только сжимает челюсть покрепче и открывает интернет-браузер в телефоне, вбивает электронную почту. Почти за год там накопилось около шестисот писем, большинство из которых были рекламой или документами по работе. Он листал их без остановки, пробегая глазами названия, ни на чём толком не останавливаясь. Реклама, реклама, приглашение на конференцию, реклама, реклама… Так продолжалось до того момента, пока он не удалил почти все письма. Он оставил всего два: одно от некой Лейлы Эспосито, а второе от Хо-Боэ Джонсона. Из рассказов Флоры Ривен знал, что Джонсон — фамилия Музы, а значит он — её отец, с которым у них, мягко говоря, нехорошие отношения. Первое письмо было от подруги Музы, которая сообщала ему, что погибшая оставила у неё какие-то вещи прямо перед своей смертью. Девушка просила поговорить с ней и забрать эти самые вещи. Второе письмо Ривен так и не успел открыть. Со стороны уборной раздался громкий стук бьющегося стекла. Даже не успевая подумать, он подскочил с места и, по–прежнему сжимая в руке телефон, бросился к двери. Следом за ним торопился администратор. Скотт постучал. Ответа не последовало, потому он взялся за ручку и распахнул дверь. Флора сидела на полу, окружённая осколками разбитого зеркала. По всему её телу распространялись мелкие порезы, из которых бежали струйки крови. Сама же девушка тяжело дышала и, совсем не плача, просто смотрела в одну точку, при этом дрожа всем телом. Опомнившись от шока, Ривен вбежал в комнату, присел на корточки перед Эмерсон. Заглянул ей в глаза, в которых не было ни слёз, ни каких-то других эмоций кроме испуга. — Эй, — шепнул он, большим пальцем стирая дорожку крови с щеки, бежавшую из пореза прямо под глазом. Пролети осколок чуть выше, и девушка могла лишиться глаза. — Что случилось? — Она не хочет, — прошептала Флора хриплым голосом. Холодной рукой она схватила его за запястье и посмотрела в глаза. — Не хочет… Она не хочет, чтобы мы искали её убийцу, Ривен… Не хочет… Кивая, Рив просто притянул её в свои объятья, и девушка, наконец, заплакала.