Ты сдерживаешь мои страхи, пока небо не вспыхивает огнем.

      Солнце, находясь в зените, ярко освещало местность, пропуская свой свет сквозь холодный воздух.       Мальчики медленно шагали, молча глядя по сторонам. Это действительно впервые, когда они гуляют вдвоем. Просто спокойно, без всякой беготни и разных недопониманий, что всегда возникали в начале их встреч.       Посильнее укутав голову от пронизывающего ветра в большой вязаный шарф, Чонгук улыбнулся.       — Тэ, хочешь, сходим в одно место? — одни лишь его большие глаза выглядывали из-под вязаной материи, а слипшиеся от влаги и холода ресницы мелко подрагивали.       — Конечно. Гуки, — тихо прозвучало последнее слово, сладостью расплываясь на губах Тэхена.       Они проходили мимо жилых домов, что возвышались над землей, отбрасывая свои могучие тени; мимо детских площадок, где опавшие листья покоились на скамейках, качелях, начинали застилать собой уже и землю, покрывая все вокруг огненным ковром множества своих оттенков.       Ветер бушевал в вышине, раздвигал облака, открывая путь солнечным лучам, помогая им коснуться земли и согреть ее нежными теплыми прикосновениями.       Переступая через замерзшие от холода лужи, Чонгук уже видел вдалеке то место, к которому они направлялись.       Идя ровно по следам от ботинок Чона, красноволосый даже не сразу замечает то, что улыбка не сходит с его лица уже на протяжении всего их совместного пути. Подняв свои угольные глаза на спину друга, он неожиданно ощутил разлившееся в его давно неживой груди тепло.       Хруст веток под твердой подошвой эхом отдавался среди соснового леса, «напевая» свою песнь или «рассказывая» очередную историю — никому не дано знать наверняка.       Гук, переступив через рельсы, присел на них, мгновенно ощущая пронизывающий холод железа. Тэхен уселся рядом.       — До сих пор не могу поверить, что и вправду узнал о тебе столько нового, — повернув голову к лицу аловолосого, произнес Чон, медленно выдыхая из легких воздух, образовывающий постепенно растворяющийся в холоде пар.       Тот на это лишь ухмыльнулся и взглянул вверх. Там кроны деревьев, расположенных по двум сторонам друг напротив друга, будто сливались воедино, образовывая из тонких ветвей узорчатую арку.        Это место невероятно завораживало.       — Тебе не холодно? — спустя долгое молчание, вопрос не сразу дошел до адресата, а после вырвал Чонгука из глубоких мыслей.       — А? Нет. А ты что, беспокоишься обо мне? — голос, полный сарказма. И даже не смотря на брюнета, Тэ мог с уверенностью сказать, что на лице того сейчас явно играла самодовольная ухмылка.       — Допустим, да, беспокоюсь.       Склонив медленно голову вбок, он увидел теперь уже удивление-замешательство на лице мальчика. Улыбка снова вылезла сама собой, предъявляя взору ровный белоснежный ряд зубов.       — С чего бы это вдруг? — удивился Чонгук.       — Ну, как с чего? А если ты заболеешь, с кем же я тогда буду гулять, друг?       Друг? Как же давно Гук не слышал от кого-то этого необходимо важного слова. Шкала настроения резко взлетела, прорывая свой предел. Лицо засияло, полное невероятного счастья. Он подвинул свою руку ближе к чужой, желая накрыть ту в знак долгожданной дружбы. Но холод рельс отрезвил его воспоминания — конечно, и как только он мог забыть, что Тэхена невозможно коснуться.       Пока красноволосый все ещё наблюдал за просветами яркого неба сквозь ветвленную арку, ему на лоб упала первая капля.       Начался дождь.       — Дождь! Но ведь только буквально сейчас было так солнечно!       Чонгук слегка заволновался, ведь идти обратно до дома им не близко, а холодная погода еще и с дождем в придачу, уж точно не дадут ничего хорошего.       — Точно! Вспомнил, здесь недалеко есть, куда можно спрятаться. Побежали! — Обрадовался Чон.       Вскочив с рельс, Тэхен побежал догонять брюнета, что уже бежал впереди, скрываясь между деревьев.

***

      Дождь все продолжал лить, постепенно усиливаясь. Одежда уже давно неприятно липла к телу, а волосы свисали длинными сосульками, мешая обзору.       Откинув челку пятерней назад, Чонгук остановился и с довольной миной повернул голову через плечо, желая увидеть реакцию красноволосого. Тот стоял, тщетно продолжая выжимать одежду, с нахмуренным лицом, полным усердия.       А Чонгук немного завис. Кажется. Постепенно его взгляд начал превращаться в изучающий, бродящий по складкам одежды на стройном юном теле напротив, по каплям, спадающим с волос на напрягшиеся руки с аристократически изящными пальцами. «Он невероятно красив» — Чонгук подумал об этом прежде, чем успел осознать.       И мозг Чона еще бы и дальше продолжил разглядывать Тэхена до мельчайших деталей, если бы только капля дождя не упала прямо за шиворот его куртки, спускаясь вниз и охлаждая спину неприятной сыростью.       Осознав, что они все это время просто продолжают стоять и мокнуть под ливнем прямо возле домика, Чонгук мысленно дал себе фэйспалм.       — Тэхен, хватит. Дождь еще не закончился, так твоя одежда все равно не высохнет, — почувствовав, что начинает глупо улыбаться с нелепости этой ситуации, брюнет поспешил отвернуться. — Пошли уже лучше внутрь.       Оставив бессмысленную «сушку» одежды, Тэ, посмеявшись, направился следом.       Открыв дверцу, Чон просунул голову внутрь и огляделся — совершенно ничего не изменилось с последнего визита. Сквозь пыль, повисшую в воздухе, проглядывались все те же очертания знакомых вещей: деревянный столик, что стоял в углу; тумбочка, у которой отсутствовала одна полка, находилась, как и всегда, под окном. А также, несколько детских стульев были расставлены по всей комнате.       После того, как он полностью залез внутрь, то шагнул дальше, от чего от грязного ковра пыли поднялось в разы больше.       Да, он действительно уже очень давно не приходил сюда. Когда-то они с ребятами любили посещать этот домик на дереве. Проводить здесь свои «важные переговоры», играть в жмурки. Во время игр в войнушки — прятаться, поскольку это место было отличным убежищем, и аккуратно наблюдать из окон за «фашистами». И к плюсам — еще и вид из окон открывался потрясающий. Особенно по вечерам.       Брюнет так и застыл на месте, предавшись счастливым воспоминаниям. А ведь он уже и забыл почти об этом домике.       Нашли они с товарищами его абсолютно случайно, а после и обустроить тут все решили, в тайне от родителей притаскивая сюда некоторые свои игрушки.       Было правда весело. Но это было давно. Сейчас все ребята со своими родителями уже разъехались: кто в центр Сеула, а кто вообще сменил город.       — Чонгук, о чем задумался? — Голос аловолосого прозвучал прямо возле уха, заставив Гука дернуться от неожиданности.       — Да… Так. Просто вспомнил, как в детстве частенько любили заглядывать сюда с ребятами, чтобы поиграть. О, возможно, тут даже все еще остались наши вещи, — ступая, по скрипучему полу, Чон подошел к сундуку, что аккуратно и еле заметно стоял около стола. Присев возле, мальчик легонько стряхнул с поверхности крышки небольшой слой пыли, а после открыл его.       — Тэ, они здесь! — радостный возглас заставил красноволосого подойти к старой находке друга.       Все игрушки, что он увидел, были самыми разнообразными: пластмассовые пистолеты и ружья, сдувшийся желтый мяч, различного рода солдатики с роботами и… плюшевый кролик.       Глядя на все это, Тэ невольно вспомнил и свое детство еще при жизни. Они с друзьями тоже просто обожали проводить свободное время, играя в подобные игры. А во время них еще и имитировать звуки машин во время езды, громкий звук летающего вертолета.       Ностальгия. Впервые она так сильно настигла Тэхена, после того, как его жизнь так резко оборвалась.       Аловолосый понял, что будь он сейчас человеком, то точно расплакался бы.       Но он не человек больше, он дух. А им несвойственно испытывать всякого рода чувства.       Вдруг в его глазах вспыхнул огонек, а в мыслях загорелась потрясающая идея. Он тут же подбежал к сундуку и вынул оттуда солдатиков и несколько машин.       — Гук! Давай поиграем! — широкая квадратная улыбка закатного мальчика. Чон впервые видел столько счастья в его лице. Если честно, то он даже и не представлял себе, что Тэ умеет так радоваться.       — Ага! — ответная улыбка. Только кроличья.       — Я буду добрым Кроликом-героем, который спасает мир, а твои солдаты, — держа в руке того самого любимого кролика из сундука, Гук указывал на игрушки, раздавая всем их роли, — будут злодеями, от которых я обязан избавить мирных жителей.       — Вррум! — белая ламбо, что держал в руке красноволосый, резко промчалась по дороге, снося нескольких граждан на своем пути в разные стороны.       — О, нет! — высоким голосом, пародируя Кролика-героя, закричал Чон. — Я не позволю тебе навредить кому-либо, Злодей. Вылезай из машины, трус! Давай сражаться!       — Ха! Тебе никогда не одолеть меня. Я — V — Великий и Всесильный, уложу тебя в два счета. Смирись с проигрышем! — удар машины, и битва началась.       Обоих наполнил безумный адреналин. Желанный вкус победы — кому же она достанется? Никто не настроен проиграть своему противнику.       Радостный мальчишеский смех и звуки ударов игрушек друг о друга разносились по всему домику. Бой Кролика-героя и Злодея продолжался, обстановка накалялась. Мирные жители «болели» за добро, якобы выкрикивали слова поддержки, которые озвучивал, конечно же, сам Чонгук.       Внезапно игрушка выпала из его рук, что означало лишь одно — Злодей победил.       — Да!!! Зло победило! Я знал, что тебе не сразиться со мной, ведь ты слишком слаб для Великого и Всесильного меня, — низким голосом Злодея, словно приговор, произнес Тэхен, улыбаясь и наслаждаясь своей победой.       — Ахха-ха! У тебя такой смешной голос, когда ты так говоришь! — засмеялся брюнет, а после и вовсе упал на спину от смеха, болтая в воздухе ногами.       — Эй, прекрати. Не смейся так сильно, — сказал аловолосый, не осознавая, как вскоре сам начал смеяться еще громче.       — Слушай, Чонгук. А ты знал, что похож на крольчонка? — перестав смеяться, с улыбкой спросил Тэ, — На очень милого, если быть точнее.       Щечки мальчика тут же вспыхнули ярким румянцем. Большими глазами он уставился на своего друга, что продолжал сидеть напротив и еще сильнее улыбаться с реакции брюнета.       Прикусив губу и опустив глаза в пол, Чонгук попытался скрыть свою улыбку и еще большее смущение, но красноволосый все равно все заметил.       — Слушай, я уже, кажется, устал. Думаю, мне стоит немного отдохнуть, пойду прилягу.       Все еще смущенный Гук встал с пола и направился за подушкой, мирно лежащей на деревянном стуле возле окна. Взяв ее и положив на ковер, он лег и прикрыл свои сонные глаза, а после, по шагам понял, что аловолосый тоже присел рядом.       «Это самый лучший день в моей жизни, я никогда его не забуду. Все благодаря тебе, Тэхен. Прости, что вначале так ужасно относился к тебе, но сейчас я правда счастлив», — подумал Чон, улыбаясь самыми уголками губ и постепенно улетая в царство Морфея.

***

      Птицы, сидящие на ветках многолетних сосен, не торопясь напевали свою вечернюю трель, разнося ее звуки по окрестностям, наполняя каждую часть огромного леса звучанием своего неповторимого оркестра.       Ярко-оранжевое солнце только начинало свой выход. Еле выглядывая из-за бескрайнего горизонта, его слабое свечение пламенем полыхало на верхушках деревьев, сливаясь с природой в единый шедевр, пополняемый аккомпонементом пернатых.       Улыбка Тэхена сияла на лице. Он не вспоминает, когда еще за всю свою другую жизнь он был так счастлив, как сегодня. Этот день он запомнит надолго, запечатает в самый заветный ящик своих воспоминаний, а ключик спрячет глубоко в сердце, и будет бесконечно беречь его, лишь бы никогда этого всего не забыть. Ведь именно сегодня он почувствовал себя частью этого живого мира. Именно сегодня рядом с Чонгуком он даже успел забыть о своей сущности и просто наслаждался всеми моментами.       Сегодня он почувствовал себя настоящим.       Оторвав свой взгляд от окна, Тэ опустил голову, поглядывая на спокойно спящего у бока Гука. Тот, свернувшись клубочком, как милый котенок, сжимал в руках того кролика крепко-крепко, словно боясь потерять какое-то безумно ценное сокровище.       — Спасибо тебе за все, Чонгук-и, — нежно произнес Тэхен, — За то, что больше не боишься меня, за то, что позволяешь мне рядом с тобой не чувствовать себя другим. Спасибо.       Рукой аловолосый мягко провел по густым смольным волосам. На удивление, ему удалось почувствовать мягкость чужих прядей, но лишь ненадолго, а дальше рука снова прошла сквозь.       Он все понял.       — Спи спокойно, крольчонок.       Откинув голову к стене, красноволосый со счастливой улыбкой прикрыл свои глаза, наслаждаясь по прежнему звучащим за окном птичьим хором и свистом ветра сквозь вековые сосны.