"...пятьсот кругов, что солнце очертило"

В последний день перед своим отъездом Джон тихо постучал в его комнату и, не дождавшись ответа, все-таки переступил порог. Шерлоку не нужно было даже видеть его лица, чтобы знать: он чувствует себя виноватым и хочет поговорить. – Все в порядке, – сказал он заранее, предчувствуя первый вопрос. – Я лишь хотел сказать, что Петерса признали виновным, – с улыбкой в голосе произнес Джон. – Инспектор не смог дозвониться тебе, потому что твой телефон выключен. Шерлок открыл глаза и посмотрел на него снизу вверх. В какой-то момент ему показалось, что сейчас Джон просто ляжет рядом с ним, покрывая поцелуями его лицо, и они займутся любовью, как раньше, но ничего не произошло. – Это здорово, – ответил он. – Без тебя они бы не справились. Шерлок, ты раскрыл преступление, и не одно! – Джон сел рядом с ним и протянул руку к его волосам, однако так и не коснулся их. – Я так горжусь тобой. – Правда? – Разумеется, – не допускающим возражений тоном ответил Джон. Шерлок, повинуясь внезапному импульсу, обхватил его руку своими ладонями и крепко сжал. Ему так многое хотелось выразить этим, но он боялся, что Джон не сумеет понять. С того ужасного дня все пошло наперекосяк, и он, отгородившись ото всех, включая Джона, надеялся в одиночестве справиться со всем, что пожирало его изнутри. Теперь же он чувствовал себя полнейшим идиотом. – Я буду снимать квартиру на Бейкер-стрит, – Джон выглядел немного ошеломленным, и Шерлок не мог понять, связано ли это с их первым за всю неделю физическим контактом или же дело в том, что ему удалось найти квартиру в центре Лондона. – Миссис Хадсон, хозяйка, держит кафе на первом этаже. Она уверяет, что ей уже далеко за шестьдесят, но выглядит она весьма и весьма бодрой. Ее муж вроде как умер, и у нее никого нет, кроме сестры, которая живет довольно далеко, если я правильно понял. – Тебе очень повезло, – не в силах сдержать улыбки, пробормотал Шерлок. – Могу я... – Конечно. И вот они снова здесь, подумал Шерлок, в этой крохотной точке идеального равновесия. Обняв его, Джон что-то шепнул, но все слова утонули в беспорядочном шуме, заполонившем мысли Шерлока. Они могли бы остаться так навечно, будто бы внешнего мира не существует. Будто бы его мать не убила его отца, будто бы их семья не развалилась на части, будто бы Джон не собирался оставить его наедине с разрушающими мыслями. – Я люблю тебя, – выпалил он и задержал дыхание. – Я люблю тебя, Джон, я должен сказать это, пока не стало поздно. – Шерлок... – Нет, послушай, это важно! – он не заметил, как глаза его наполнились слезами, и начал быстро моргать, чтобы прогнать их. Джон гладил его по щекам и ждал. – Это важно. Когда ты сказал, что любишь меня, я не знал, что ответить. Я не был готов к этому. – А теперь? – Завтра ты уедешь, и у меня никогда уже не хватит смелости сказать это. Джон поцеловал впадинку над его верхней губой. – И еще кое-что, – Шерлок решил быть честным до конца. – По правде говоря, я тоже переезжаю в Лондон. – Что? – Меня взяли в Лондонский университет. – Подожди-ка... но почему ты ничего не говорил? – Джон резко сел, и Шерлоку пришлось приложить усилие, чтобы подавить стон разочарования. – А ты почему не говорил о том, что ищешь работу? Это было нечестно, и Шерлок вполне осознавал это. Его ложь родилась прежде, чем они начали отдаляться друг от друга. Сейчас он уже не был уверен в ее причинах. Сначала он просто хотел сделать Джону сюрприз, а затем ему начало казаться, что это не имеет для Джона никакого значения, и вот они сидят здесь, словно чужие люди, у которых нет ничего общего. – Я не хотел расстраивать тебя, – совершенно безучастно произнес Джон, поднимаясь на ноги. – К чему это было, если итог все равно один? – Пожалуй, мне лучше уйти. – Нет, Джон! Ты не можешь просто взять и уйти, – Шерлок вскочил и подошел к нему, но тот выставил вперед руку, чтобы остановить его. – Почему? – Потому что я люблю тебя! Потому что этот дом чертовски огромный для меня одного, а Майкрофт не останется здесь надолго, и я просто свихнусь, Джон! Я свихнусь, как мама, и никому не будет до этого никакого дела... – Тише, тише, – ладони Джона уже выписывали круги на его спине, а он не заметил, когда это началось. – Успокойся, пожалуйста. Я тоже тебя люблю, и ты это знаешь. Мы через многое прошли, правда? – Да, Джон, – голос его был хриплым, да и выглядел он явно не привлекательно, но ему было плевать. – Но я не тот, с кем хотят жить вместе, понимаешь? – Джон скривился от этих слов, будто разжевал лимон. – Мне почти каждую ночь снятся кошмары, и есть вещи, о которых я тебе не рассказывал, потому что они не должны омрачать твою жизнь. – А что, если я этого хочу? – с вызовом произнес Шерлок. – Что, если я хочу знать о тебе все? – Тогда поехали со мной, – Джон улыбнулся как-то удивленно, будто не веря собственным словам, и тряхнул головой. – Там есть два кресла и камин. Не думаю, что миссис Хадсон будет против. – Ты серьезно? – Тебе ведь нужно будет где-то жить, когда начнется учебный год, верно? – Я думал об общежитии... Они оба рассмеялись – сама идея того, что Шерлок будет делить комнату с каким-то незнакомцем, казалась абсурдной. Он не выдержал бы там и дня, и Джон знал об этом. – Мы должны навестить твою маму. – Джон... – Она нуждается в тебе. Он не хотел думать об этом – пока не хотел. Возможно, со временем что-то изменится, но пока мысли о маме и ее дальнейшей судьбе причиняли только боль. – Я подвел ее, – сказал он наконец, и Джон покачал головой. – Какой бы ни была правда, она всегда предпочтительнее лжи. – Дай мне немного времени. – Хорошо. Целовать Джона – все равно что греться в солнечных лучах ранней весной, подумал Шерлок, осторожно касаясь его губ своими. Тепло окутало его, забираясь внутрь и не оставляя камня на камне от бесполезных сомнений. В одном из своих писем бабушка Мадлен просила доктора Оуэна сделать еще один маленький шаг, чтобы поделиться с ней хоть каплей смелости, которой ей так недоставало. Но Шерлок знал – теперь он точно это знал, – что каждый должен сделать свой собственный шаг навстречу друг другу, иначе ничего не выйдет. – О чем ты задумался? – мягко спросил его Джон, лишь слегка оторвавшись от его губ. – Что будет дальше? Я имею в виду, с нами, – Шерлоку не хотелось этого знать, на самом деле, но вопрос неожиданно повис в воздухе, и он не мог его игнорировать. – Никто не может знать наверняка, – Джон пожал плечами, но лицо его на мгновение омрачила тень. – Мы не обязаны следовать какому-то плану или что-то вроде того, понимаешь? Я буду работать в клинике, а ты – учиться и, может быть, периодически раскрывать преступления, раз уж тебе пришлось это по душе. Нам не будет легко друг с другом, и было бы жестоко с моей стороны обещать тебе, что все волшебным образом наладится, когда мы отсюда уедем. Но я хочу попробовать. – Я тоже хочу, Джон. Всего этого и даже больше. Останешься сегодня ночью со мной? Еще один шаг, мелькнуло в голове у Шерлока, еще один шаг. – Конечно, – ответил Джон, и его ясный взгляд был полон искренности. – С этого и начнем.