Нигредо (Придумайте себе псевдоним)

Что же, человек должен соблюдать приличия, даже если он умирает. Я собрался с силами, закрыл глаза и заглотнул кровь обратно. Чарльз Буковски.

«Придумайте себе псевдоним». «Крис», — не задумываясь, набрал он и ткнул Enter. Экран монитора моргнул и услужливо выдал следующую страницу. «Укажите ваши сексуальные предпочтения». Если бы дальше было поле для ввода текста, то он, пожалуй, задумался бы надолго, но нет, анкета была в форме теста, так что все, что от него требовалось — просто ставить галочки в нужном столбце. Да, предпочитает мужчин, нижний, есть табу: копрофилия, ролевые игры, секс без презерватива. «Выберите предпочитаемого Верхнего». Десяток изображений — все мужчины, под фото — короткое описание. Все разного типа, возраста — был даже старик в районе семидесяти. Поморщившись, Крис перевел взгляд на соседнюю фотографию и невольно присвистнул: высокий, под два метра, голубоглазый блондин с такими бицепсами под футболкой, что ткань, казалось, вот-вот лопнет. Тоже Крис. Правда, вряд ли имена были настоящие: сам-то он тоже воспользовался привычным сетевым ником, так что… Нет, парень был реально симпатичным, как с обложки типичного журнала для геев, в духе «вот как должна выглядеть мечта, которая тебе никогда не достанется», но все же что-то на фото Криса напрягало. То ли вот эта сладость образа — не представлял он себе таким верхнего, — то ли улыбка и милый, словно щенячий взгляд. В конце концов, он не копался в гриндере, выбирая партнера на одну ночь, а искал верхнего, с которым мог бы сотрудничать постоянно. Ссылку на этот клуб дала ему Зои, которая сама была там постоянным клиентом. Копируя адрес из переписки и вставляя в адресную строку браузера, Крис подсознательно ждал розового с черным латексом в дизайне, а получил простой белый фон с одним-единственным окошком для ввода логина и пароля, а чуть ниже — кнопка «зарегистрироваться». Ну, вот ее он и нажал. Итак, два фото Крис отмел с ходу, не слишком раздумывая. На третьем был и вовсе мальчишка, лет семнадцати, не старше, и Крис мимоходом поразился, почему у клуба не было проблем с законом. Русоволосый, с вычурным именем Антуан, кудрявый — совсем ребенок, такому бы самому подчиняться, а не быть хозяином. Кроме того, Крис еще сам не знал, по каким критериям следовало бы выбирать, — описание было малоинформативным. Да и раньше, еще до проблем с личной жизнью, он предпочитал знакомиться где-то в клубе, чтобы можно было посмотреть на человека: какой он, как движется, улыбается, смеется. Фотография же информации давала самый минимум, и Крис подозревал, что еще успеет разочароваться в своем решении. Ему никогда не нравились огромные руки, а это было первым, что бросалось в глаза на следующем кадре, так что он быстро глянул на остальное — высокий рост, широкие плечи, и сам мужик, казалось, состоял из одних мышц и был раза этак в два больше Криса. Зато улыбался непринужденно и держал в своей огромной лапище сигарету. Но такие типы тоже никогда не были в его вкусе. Темные волосы, гладкая прическа, азиат — милый мальчик, по мнению Криса, оказался и вовсе смутно знакомым: стоило приглядеться, и он осознал, что явно спал с ним раньше, этак с полгода назад, нашел анкету в гриндере. Так что этот вариант тоже отпадал: если уж Крис тогда ограничился одной встречей, пусть и не помнил, почему, то о долговременных отношениях и думать не стоило. Мельком осмотрев оставшиеся фотографии и не найдя ничего стоящего, Крис потянулся к мышке и навел курсор на изображение своего тезки. И задумался: а не стоило ему просто закрыть вкладку и снова отправиться в клуб, как тогда, года три назад, до этой чертовой аварии? Нет, глупая идея. Он уже пробовал раньше и знал, что толку не будет. Начиналось все всегда хорошо, но как только дело заходило дальше поцелуев, так парень сливался, иногда даже не посчитав нужным попрощаться напоследок. И Крис не знал, что было тому виной — его мазохистские наклонности или отвратительные шрамы на теле. Может, стоило вести себя хоть чуточку… ванильнее, нашел он правильное слово, но это было выше его сил: секс был далеко не самой привлекательной частью. Сильнее завораживала, влекла, дурманила возможность подчиниться кому-то. Что с того, что иногда Криса перемыкало и он просил ударить его? Придушить? Ну, может и ничего, но когда парень, продержавшийся три месяца — дольше остальных, — назвал его психом после просьбы поиграть с ножом, то Крис осознал, что с этим нужно что-то делать. И сделал бы, наверное, и был бы сейчас счастлив, если бы не авария. Автомобиль закрутило на льду — в Канаде в ту зиму стояла отвратительная погода, а не ехать в командировку он не мог, — и Криса просто впечатало в идущий по встречной полосе бензовоз. Из-за неудачного места — прямо на повороте, — в ближайшие полминуты в них въехало еще несколько машин, и начался пожар. Все было бы хорошо — Крис уже выбрался из салона и пытался отойти в сторону, — если бы не лед под ногами. Поскользнувшись, он упал на колени, и в этот момент машины вспыхнули. Его защитило лишь удачное стечение обстоятельств: цистерна бензовоза была почти пуста, Криса прикрыл собственный автомобиль, он успел отвернуться в сторону, да очевидцы почти мгновенно оттащили его прочь. Но глубокие ожоги заживали долго: почти год в клинике, несколько операций, глубокая депрессия и мучительные часы молчания в кабинете психотерапевта. И даже это не помогло окончательно: отвратительные следы того дня его тело сохранило навсегда. Единственной, кто не перестал с ним общаться, оказалась Зои. Она с самого детства была с Крисом рядом, словно сестра, пусть и с другим цветом кожи. Но он никогда не желал иного: поддержка Зои всегда оказывалась продуктивнее даже таблеток. И именно Зои, узнав о его ориентации, лишь пожала плечами и заявила, что готова составить ему выгодную партию, если потребуется прикрыть от родителей. Да и сейчас, стоило Крису заикнуться о садомазохизме, как оказалось, что у Зои уже есть наготове решение: клуб, где она выступала время от времени, имел своеобразное направление. Подпольно, конечно, но там имелись верхние, проводившие сессии, с ними можно было заключать контракты и пользоваться их услугами — только плати вовремя. А уж проблем с деньгами у Криса никогда не было. Даже вынужденное бездействие во время аварии сделало его беднее разве что на тысячу долларов — грамотный управляющий, следящий за вложениями, сумел отбить те бешеные траты, что не покрыла страховка. Вздрогнув от неожиданного звука, Крис потянулся к краю стола за телефоном и, не глядя, щелкнул мышью по фото блондина. Звонила Зои. — Ну что, малыш, — не здороваясь, начала она, — какие планы на вечер? Бросив взгляд на монитор — «Выберите наиболее удобную для вас дату», — Крис фыркнул: — Схожу сегодня в твой клуб. — И открыл календарь на сайте. — О, — Зои оживилась, — кого выбрал? — Не скажу, — рассмеялся Крис. Зом всегда поднимала ему настроение каким-то воистину магическим образом: даже находясь в глубокой депрессии, он улыбался, стоило услышать ее голос. — Если мне не понравится, я же могу изменить выбор? — Ну разумеется! Ты же платишь, клиент с деньгами всегда прав! — Тогда точно не скажу. Вот определюсь… — начал Крис, услышал на другом конце обиженное рычание и поспешил сменить тему: — Как у тебя дела? — Если ты о парне-черноволоске, — сообщила все еще дующаяся Зои, — то у нас ничего не вышло, так и знай. А если о девочке, с которой я переспала этой ночью… — Крис закашлялся, и она невозмутимо продолжила: — То я думаю сходить с ней на свидание. — Сначала переспать, а потом свидание? — Это Эл-Эй, детка! Здесь это в норме! Ты отстал от жизни! — Ой, подумаешь, всего три года без отношений, — обиженно огрызнулся Крис. Зои мгновенно сменила тон: — Ну, не дуйся, сладенький, хочешь, я тебя с ней познакомлю? — Хочу, — отрезал он. — Тогда жду тебя у себя в субботу. Все, чао! — судя по влажному звуку, она поцеловала телефон и после этого оборвала связь. Рассмеявшись, Крис бросил мобильный в сумку, выключил компьютер и отправился в душ — пришло время собираться в клуб. *** Как бы он ни делал вид, что все в порядке, но колени порядочно дрожали. Настолько, что на последнем светофоре Крис с полминуты не мог тронуться с места, хотя сзади уже сигналили нетерпеливые водители. В конце концов он включил аварийку и отъехал к обочине, где, сжав пальцы на кожаной оплетке руля, долго заставлял себя дышать ровно, улыбаться зеркалу и нет-я-сказал-Крис-едем-в-клуб-а-не-домой. Кроме того, опять начало сводить руку — да настолько, что Крис, растирая рубцы, вознес хвалу всем богам, что решил не брать машину с правым рулем. Учитывая его любовь к ретро, левой рукой переключать передачи он бы не смог. Если вообще когда-нибудь сможет… но об этом Крис думать не любил. До точки назначения оставалось не больше квартала, и бросать машину у дороги было глупо, бессмысленно и нерационально. Подобную характеристику действий Криса часто употреблял его напарник, явно передразнивая кого-то, и за последние годы Крис сам не заметил, как стал ловить себя на нецензурном определении степени нерациональности действия провинившихся подчиненных. Наконец припарковавшись у нужного дома, он еще около минуты сидел в машине, не в силах встать. Паника как накатила в дороге ровной волной, так и не собиралась стихать; хотя Крис уже научился контролировать себя за последние пару лет, но все равно подозревал, что, если заговорит, начнет заикаться. Отчаянно захотелось надраться по самые брови, но безалкогольную диету никто не отменял: с таблетками, горстку которых он запивал минералкой каждый день, три раза после еды, после единственного стакана виски можно было просто не проснуться. Или проснуться и сразу сдохнуть в муках. Поэтому пить было нельзя, противотревожные Крис принимал и так — оставалось справляться с паникой своими силами. Он никогда не умел справляться с собой. С самого детства Крис отличался поведением от других детей, и его травили. За неумение не выделяться, за очки, стеснительность и мозги, наличие которых Крис тоже не додумался скрывать. В младших классах было еще легко, но к старшей школе, когда в головах одноклассников и одноклассниц воцарились гормоны, стало совсем худо. Крис искренне не ощущал того же, что и они. В то время — да и после тоже — тонкие душевные материи были ему непонятны. Почему нельзя было подойти и просто договориться о свидании? Зачем нужны были все эти красивые, ничего не значащие слова о несуществующей любви и страсти? Однако, чтобы выжить в коллективе, Крису приходилось принимать правила игры, но это не значило, что у него получалось. Издеваться над ним, конечно, со временем перестали — особенно когда он сменил очки на линзы. И, договорившись с Зои (и получив взамен ценный урок нормального поведения с девушками — минут на тридцать монологом без пауз), притащил той в класс огромный букет цветов на день рождения. Тем не менее пребывание в коллективе давалось ему с трудом. Чувствуя себя откровенно с другой планеты, Крис изучал одноклассников и их реакции, как актер изучает новую роль. Позже эта привычка стала немалым подспорьем в работе, но не заменила интуицию, которой, казалось, обладали другие люди. Так и не научившись чуять, когда уже можно предложить, когда — еще рано, а когда нет смысла в принципе, он раз за разом лажал в отношениях. Однако вести себя правильно — играть — он научился, и неоднократно благодарил природу, пусть и лишившую его определенной стороны жизни, но взамен давшую нечто гораздо более ценное — мозги. Лет с тринадцати и до самого совершеннолетия Крис имел диагноз «синдром Аспергера», однако после аварии София, психотерапевт, раскритиковала школьного врача в пух и прах. Потом обозвала Криса «безэмоциональным шизоидом» и долго объясняла, почему этого не нужно бояться. Когда Крис осознал себя… нижним (слово «раб» ему откровенно претило), с личной жизнью стало еще сложнее. После аварии все стало просто отвратительно. Не выдержав, он потянулся к бардачку и достал почти пустую пачку сигарет: последнее средство. Когда-то он мог, одну за одной, высадить всю пачку за день, но эту, конкретную, он открыл за полчаса до той самой аварии. И с тех пор тянулся к ней, только когда было совсем плохо. Никотин дурманил сознание, становилось еще хуже — зато приступ паники сходил на нет. Прикурив, Крис с наслаждением выпустил дым в приоткрытое окно автомобиля и закрыл глаза. Следовало бы поесть дома — начало мутить, но сейчас думать об этом было уже поздно. Ощутив приступ тошноты, Крис приоткрыл дверцу выбросил сигарету на в лужу асфальт, а потом, подумав, еще и затоптал для верности. От зрелища мокрого табака, растертого в кашицу, замутило снова, и Крис раздраженно вылез из машины. До входа в клуб оставалась сотня метров, и ее он преодолел быстро и решительно, то и дело сглатывая вязкую слюну, подступавшую к горлу. Дверь открыли после первого же звонка. Чтобы попасть внутрь, всего-то и потребовалось, что назвать ник да пароль, придуманные парой часов ранее. — Кофе? — предложил высокий, налысо бритый мужчина, сидевший за дверью с табличкой «Администратор», и Крис с радостью ухватился за его предложение. — Спасибо. — Помявшись, он продолжил: — Я здесь в первый раз… — Вас интересует оплата? — Администратор поставил перед ним крохотную чашечку эспрессо. — Здесь есть терминал; можете оплатить только один день или несколько сеансов сразу. Я Артур, кстати. — Крис, — с задержкой повторил Крис свой ник и добавил: — Пожалуй, только первый день. Не уверен, как мы сойдемся с моим тезкой. Артур нахмурился: — По паспорту вас зовут Карлом? Учтите, политика клуба такова, что всю ответственность за разглашение ваших личных данных вы несете… — Что?.. — Крис перебил его. — Какой Карл?! Видимо, удивление на его лице было столь откровенным, что Артур сдвинул брови еще ближе к переносице. — Подождите, я проверю… — Он быстро обошел стол и защелкал клавишами ноутбука. — Верхнего, которого вы выбрали, зовут Карл. Одним глотком, не чувствуя, что обжигает губы и язык, Крис выпил эспрессо. — Я выбирал Криса, — сказал он. — Блондина. Артур явственно растерялся: — Вероятно, случилось какое-то недоразумение… Карл вас уже ждет. — Он побарабанил пальцами по столу: — Если хотите, можем назначить вам другое время, когда Крис будет свободен. Сейчас, к сожалению, он на сессии… Представив, что сейчас ему придется уйти прочь, а потом вернуться и снова пережить приступ паники, Крис осознал, что его решимости не хватит на еще одно посещение. — Нет, — выпалил он, — давайте Карла. — Хорошо, — с облегчением согласился Артур. — Простите за причиненные неудобства; в качестве компенсации денег с вас я сегодня не возьму. — Я заплачу, — отмахнулся Крис, вытаскивая из сумки кошелек. — Сколько? Артур назвал сумму, и Крис удивленно присвистнул. Но без возражений приложил карточку к терминалу и отправился за Артуром прочь из кабинета. Этот клуб удивлял его раз за разом: начиная с простого сайта, заканчивая дизайном помещений. Если коридоры, по которым Крис шел, были темными настолько, что и не разглядеть, а кабинет — типичным кабинетом, то помещение, где должна была проходить встреча, выглядело совсем неожиданно. Крис ждал чего-то, похожего на знакомые сюжеты порно: зал с грубыми стенами, куча железок, стенды со всякими плетками… Но это оказалась самая обычная комната: стол, стулья и пара шкафов у стены. В дальнем от Криса углу, правда, была еще одна дверь, и, может, за ней… Он постарался подавить всколыхнувшуюся панику и на этот раз преуспел. — Итак, Карл, — произнес Артур за его спиной, — оставляю вас наедине. Резко развернувшись, Крис оказался лицом к лицу не только с Артуром, но и с высоким темноволосым мужчиной, которого почти мгновенно узнал — тот самый, с огромными руками на фотографии. Вот, кажется, в какой момент он промахнулся в процессе выбора — все из-за звонка Зои. Чертова девчонка. Выходя, Артур хлопнул дверью, действительно оставляя их вдвоем, и Крис поймал на себе изучающий взгляд этого Карла. Парень был не сильно больше его самого — по фотографии создавалось впечатление, что все куда хуже, — но все равно внушал не трепет, а… Крис не мог определиться: пожалуй, это был если не страх, то уж точно тревога. — Познакомимся? — Карл протянул ему руку. — Ты уже, должно быть, знаешь, как меня зовут и кто я. Расскажи мне о себе. Зачем ты здесь? Отвечая на рукопожатие, Крис не мог сдержать дрожь. — Я — нижний, — начал он, — но ты это, наверное, тоже знаешь. Я здесь, чтобы получить то, что я хочу, но не могу от других, хотя хочу, но их это пугает, и… Запутавшись, он замолк, и Карл перехватил инициативу: — Хорошо, — одобрительно кивнул он так, словно Крис только что сделал ему минет или вымыл посуду, или просто что-то такое, что требовало поощрения, а не промямлил какую-то чушь. — Итак, физическая боль или просто подчинение? — И то, и другое, — почти сразу определился Крис. — Бондаж? Ограничение подвижности? — Да, и да. Отвечая, Крис не поднимал взгляда. Просто не мог — это было выше его сил. Только тут у него мелькнула мысль, немедленно переросшая в уверенность, что удовольствия он не получит. Как минимум не сможет расслабиться. Обойдя Криса, Карл присел на краешек стола, игнорируя стулья и заставляя Криса развернуться к нему лицом. — Стоп-слово? — «Предприятие». — Чтобы решить, Крису не потребовалось много времени. Не больше трети секунды, на самом деле. Осмелев, он бросил на Карла быстрый взгляд и обнаружил, что тот с интересом рассматривает его. — Хочешь начать прямо сейчас? — Что?.. — от неожиданности Крис вздрогнул, и это, кажется, также не укрылось от внимания Карла. — Хочешь попробовать прямо сейчас? — повторил тот и, поднявшись, практически перетек вплотную к Крису. Движения его были такими быстрыми, плавными и ровными, что это будило еще большую тревогу. А уверенное прикосновение к подбородку породило волну обреченности. Крис закрыл глаза. — Хороший мальчик, — пробормотал Карл. От него пахло свежестью и одновременно чем-то очень пряным — это был откровенно мужской запах, подавляющий и гипнотизирующий. — На колени. Выполнив приказ, Крис так и не осмелился поднять веки, но, кажется, замыслам Карла это вовсе не противоречило. Особенно учитывая, что секунду спустя на лицо ему легла мягкая повязка — откуда тот ее взял, Крис понятия не имел, но счел, что лучше не спрашивать, не имея однозначного разрешения. Уверенные, но вместе с тем неожиданно мягкие пальцы снова коснулись его подбородка. Дрожь, все никак не унимавшаяся после предыдущего раза, только усилилась. — Все в порядке? — убрав руку, спросил Карл. Вроде бы он не отходил в сторону, но Крис мгновенно ощутил пустоту и собственное одиночество. Учитывая, какую реакцию его тело выдавало на Карла, это должно было его успокоить — но нет, стало только хуже. Без опоры, ощущая коленями сквозь тонкую ткань джинсов ледяную плитку, лишенный зрения, Крис медленно, но верно снова начинал скатываться в панику. Но показывать этого было нельзя. И он кивнул. — Словами, — велел Карл. — Д-да, — с трудом выдавил из себя Крис. — «Да, сэр». — Д-да, с-сэр… Казалось, его состояние не было секретом для Карла — то ли из-за неумения Криса скрывать свои чувства, то ли тот просто был догадлив донельзя, или вовсе причина была в чем-то еще, но Крис предпочел бы, чтобы тот и дальше не трогал его. Но рука Карла вновь вернулась к подбородку. В этот раз, правда, не задержалась там надолго: пальцы скользнули вдоль линии челюсти к мочке уха, погладили, вызвав у Криса тихий вздох, и спустились вниз, к шее, в мгновение ока став жестче. Это было слишком неожиданно, но, как оказалось, именно тем, что сейчас требовалось: сильные поглаживания, от ключиц вверх, к подбородку, заставлявшие Криса запрокинуть голову, открывая горло: вот он я, беззащитный и весь в твоей власти. Руки его были сложены за спиной, и Карл продолжал движения, не делая ни малейшего намека на недовольство ситуацией, словно бы ждал от Криса первого шага. Наверное, только спустя долгие минуты Крис осознал, как был напряжен все это время. Плечи сводило судорогой, сжатые в кулаки кисти уже начинали ныть, а колени до сих пор подрагивали. И только размеренный ритм сильных прикосновений — и это тогда, когда Крис подсознательно ожидал, что ему вцепятся в глотку — успокаивал. Медленно начиная расслабляться, он все еще ждал подвоха, и, стоило пальцам исчезнуть, снова встревожился. — Встань, — велел вдруг Карл. Не помогая себе руками, Крис поднялся на затекшие ноги, по-прежнему ничего не видя за повязкой. Плотная ткань почти не пропускала света, но Карл не торопился ее снимать. — Расстегни рубашку. Дрогнувшими руками Крис потянулся к пуговицам, но на полпути остановился. — Ты должен кое-что знать… — начал он, но спохватился и тут же добавил: — Сэр. — Да? — интонации Карла изменились: теперь он не приказывал, а был искренне заинтересован. — Авария, — начал Крис внезапно севшим голосом, — три года назад. Карл молчал, давая ему выговориться. — Бензовоз загорелся, был взрыв — мне сказали, что слабый, еще повезло, и… и у меня был ожог. В общем, куча шрамов. Жутко страшных. Почти проглотив конец фразы, он наконец принялся расстегивать рубашку — одна пуговица за другой, потом третья, четвертая… Именно в этот момент поверх его рук легли ладони Карла. — Я посмотрю, — не спросил, а просто сообщил он, ставя Криса перед фактом, и помог растянуть манжеты. Затем, зайдя за спину Крису, со свистом втянул воздух сквозь сжатые зубы. — Кто тебя лечил? — Это имеет значение? — Вопрос был слишком неожиданным, и поэтому Крис почти забыл, с кем говорит: ответ вышел резким. Атмосфера в комнате накалилась. — Имеет, — бросил Карл. — Стой так. Тихие шаги дали знать Крису, что тот отошел в сторону. Это была временная передышка, но стоило ей воспользоваться сполна. Например, хотя бы растереть колени. Стоило ему наклониться, как кровь прилила к голове, и в ушах зашумело. Пытаясь не упасть, Крис замер в неудобной позе. Таким его и застал вернувшийся Карл. — Как себя чувствуешь? — Теплые руки подхватили Криса, и большие сильные ладони в это мгновение почему-то не пугали, а успокаивали. — Голова кружится… — выдавил он, всем весом опираясь на Карла. — Давай-ка сделаем паузу, — велел тот и, придерживая Криса в объятиях, стащил с его глаз повязку. Заморгав, Крис с облегчением уткнулся Карлу в плечо и замер, осознав, что определенно перешагнул допустимую грань отношений «нижний-верхний». —…сэр, — с огромным опозданием добавил он. Не сразу поняв, о чем речь, но ощутив вернувшееся напряжение, Карл легко погладил Криса по спине: — Можешь пока опустить это обращение. Что не так? — Я должен был спросить разрешения?.. — Крис кивком указал на плечо, в которое только что утыкался носом. — Сейчас — нет, — подбодрил Карл. — Ты все делаешь правильно. Но если тебе будет нужно что-то еще — говори сразу. Ясно? — Да, — кивнул Крис. — Спасибо. Нужно ли было ему что-то еще? Несколько минут назад Крису казалось, что ему нужен другой верхний, потому что этого он откровенно боялся. Но хватило нескольких вовремя сказанных слов и пары верных движений, чтобы ощутить облегчение. Кажется, Карл и в самом деле знал, что делал. — Я хочу продолжить, — в конце концов сказал он, сам удивляясь сделанному выводу. Карл за подбородок развернул его лицо к себе: — Когда у тебя была последняя сессия? — До аварии, — уверенно отозвался Крис, разглядывая его в ответ. Оказалось, что радужки у Карла — не зеленые и не карие, но того среднего цвета, что принято называть болотным. С рыжими крапинками, и казалось, что Карл улыбается глазами. Даже когда он нахмурился, взгляд все равно остался прежним — ласковым и внимательным. — Тогда не будем заходить далеко, — решил Карл и подтолкнул его к дальней двери: — Давай-ка, не смущайся. Не то чтобы Крис смущался, но… он уже вспоминал, что фотография может мало говорить о человеке. Что после первой встречи можно передумать. Так вот, фотография не говорила о Карле ровным счетом ничего. Встреть Крис его где-то в клубе лет пять назад — запал бы мгновенно и ни за что не уехал домой один. Но те времена остались в прошлом, и теперь все было совершенно по-другому. За дверью оказался короткий коридорчик с несколькими дверьми, и Карл уверенно направил его к ближней правой. Вошел следом, бросил на стол визитку и кивнул на нее: — Это телефон комбустиолога, позвонишь и проконсультируешься по поводу шрамов. Я проверю. Опустившись на кровать, Крис огляделся. Вот чего-то в таком духе он и ждал с самого начала — стендов с плетьми, стеками, фаллоимитаторами, балок под потолком для подвешивания, латексной простыни, которую достаточно протереть после сессии, да и вообще давящей атмосферы. В этой комнате он резко вспомнил, зачем пришел сюда, и тут же скользнул вниз, на пол, на колени. — Да, сэр, — Крис бросил взгляд на визитку. Спорить он не собирался, но и звонить — тоже. Достаточно ему было и того унижения, что он перенес после операции. «Шрамы никогда не исчезнут». «Пляж вам теперь противопоказан», «Полная подвижность не восстановится». Слова врачей разбивали построенные им хрустальные замки надежд с невыносимой легкостью. Не хватало только повторять это испытание снова. Шагнув ближе, Карл вдруг оказался совсем рядом. Взгляд его, двигавшийся сверху вниз и справа налево, словно тот не хотел пропустить и сантиметра незнакомого тела, обжигал. Шрамы сразу начало жечь, и Крис задрал подбородок — он не даст панике снова взять вверх, и так день шел на рекорд по количеству приступов. Наклонив голову, Карл подушечками пальцев коснулся его предплечья, изучая бугристый рубец. Смотрел он странно: с одной стороны, расширившиеся зрачки можно было списать на возбуждение и предвкушение, с другой… с другой в его глазах был интерес. Если бы Криса попросили подобрать характеристику, он бы выбрал именно это словосочетание: «профессиональный интерес». И никак иначе От прикосновений по телу Криса словно расходились волны: дрожь, охватившую его, теперь он вряд ли бы спутал с приступом паники. Это было… предвкушение? Да, пожалуй. Последние годы Крис и не надеялся, что найдет постоянного верхнего для сессий, так что выход, предложенный Зои, был идеальным. И теперь он готовился к получению привычного удовольствия: если Карла и напрягали шрамы, тот никак этого не показал. Настоящий профессионал, так его растак. В этот момент Крис почти им восхищался. Кажется, погрузившись в собственные раздумья слишком глубоко, Крис пропустил часть происходящего снаружи: в руках Карла очутился флоггер. Черный, из мягкой кожи, с кучей хвостов с узелками на концах. Не отводя взгляда, Карл обошел его и остановился сзади, за спиной. — Руки вдоль тела, — велел он, и Крис послушно выполнил приказ, не горбясь лишь благодаря сверхъестественному напряжению воли. — Порядок? — Да, сэр, — отозвался Крис и зашипел сквозь зубы, ощутив первый удар. Резкий, сильный: Карл не сдерживался, и это было именно то, что нужно. — Считай. — Раз… — послушно отметил Крис, готовясь к новому удару. Резко выдохнул одновременно с новой волной обжигающей боли: — Два. Блядь… — Хорошо, — хмыкнул Карл и ускорился. Крис еле успевал считать. С каждым касанием флоггера по спине разливался жар, заставляющий напрячься, закрыть глаза, погрузиться в ощущения с головой и забыть про весь остальной мир. Все, что имело ранее значение, теперь становилось неважным. — Двадцать… — выдохнул Крис, и Карл остановился. Завозился там, сзади, и горевшей от ударов спины коснулись ледяные пальцы. — Как ощущения? — в его голосе звучало беспокойство и… пожалуй, любопытство. — Еще… можно еще? — не выдержав, Крис подался назад и упал бы, если бы не сжавшиеся на плече пальцы. — Жадный, — пробормотал Карл вновь отошел в сторону. — Дальше можешь не считать. Издашь любой звук, кроме стоп-слова, если я тебя не спрошу, — получишь наказание в виде пяти лишних ударов. Понял? Помедлив, Крис отозвался спустя секунду, не меньше, — встревоженный, а вовсе не возбужденный запретом: — Да, сэр. И тут же спину обожгло болью, гораздо более сильной и резкой, чем прежде. Словно ножом до самых костей, вдоль позвоночника, выбив из Криса громкий протяжный стон. — Стоп-слово? — поинтересовался Карл. Молча покачав головой, Крис сдвинул плечи, готовясь к новому удару, и тот не заставил себя ждать. На этот раз почти у самой шеи, вдоль лопаток, будто Карл кнутом рисовал на нем крест. Ощущения оказались столь сильными, что Крис не удержался на коленях и еле успел подставить руки, чтобы не растянуться вниз лицом. Хвала всем существующим богам, все еще молча. Стоило бы подняться, вернуться в прежнее положение, но каждое движение отзывалось болью. Позволить растянуться себе на прохладном полу тоже было нельзя; Крис не помнил, почему, находясь в своеобразном трансе, но твердо знал, что нельзя. Провалился он слишком быстро — и слишком глубоко; но в конкретную секунду это вовсе его не волновало. Ноги Карла вдруг очутились в поле зрения, и ступней, обутой в армейский ботинок, он сдвинул правую руку Криса в сторону, лишая того опоры. — Ложись, — приказал он. Ему разрешили. Упав на ледяной пол спиной вверх, Крис наконец позволил себе закрыть глаза. Один за другим, удары последовали почти сразу, а потом еще и еще. Кажется, Крис закричал после первого и тут же закрыл рот, задохнувшись. Конечно, он был знаком с техникой дыхания, помогающей справиться с болью, но… в конце концов, он был здесь совсем не за этим. — Еще пять, — с нескрываемым удовлетворением напомнил Карл. Шрамы на спине оказались своеобразной ловушкой. Со времен аварии Крис не практиковал порку, так что сейчас для него оказалось сюрпризом изменение чувствительности. Где-то совершенно отсутствующая, где-то — наоборот, словно плеть проходилась по живому мясу. Крис каждым стоном пытался показать, как много для него это, и Карл сразу уменьшал силу, будто был гребаным телепатом. Боли было много, боли для Криса было слишком много, и он, несмотря на погружение в транс, был все еще слишком встревожен. Раньше было совершенно иначе. Что-то шло не так. Возможно, причиной была авария, может, что-то еще, но факт оставался фактом — провалиться в привычное ничто до конца не выходило. Наоборот, затягивало в мрачные мысли, словно в темный, глубокий омут-водоворот, из которого не выбраться… Нет, Крис отдавал себе отчет в последствиях своего решения, точно зная, что на следующий день его накроет с головой. Первая сессия за несколько лет, незнакомый партнер, проблемы со здоровьем — все это только способствовало будущим переживаниям, как уже бывало до аварии. Но Крис умел бороться с этим состоянием — находясь у себя дома, в безопасном месте, рядом с телефоном, когда в любой момент можно было встряхнуться и позвонить Зои. А не распластавшись на чужом полу, принимая кучу ударов и пытаясь не скатиться снова в панику. —…Пять, — закончил подсчет Карл и снова замолчал. Выдохнув, Крис позволил себе закрыть глаза и немного расслабиться.