Коктейль

Водка – 20 мл Золотой ром – 20 мл Джин – 20 мл Серебряная текила – 20 мл Апельсиновый ликер (Куантро или Трипл-сек) – 20 мл Лимонный сок – 20 мл Кола – 100 мл Лед в кубиках – 150-200 г

Солнце скользило по фасадам высоток, облизывая теплыми лучами кирпичную кладку. Город практически пуст — за всю дорогу Алек заметил всего пару дворников да нескольких спешащих клерков. Бруклинский мост казался золотым, а в воздухе сквозило необъяснимое волшебство. Предрассветный туман плащом ложился на плечи, и Алек поежился от холода, неосознанно прижимаясь плотнее к мужчине впереди себя. Магнус заметил это и приподнял забрало шлема: — Замерз? Уже совсем близко. Всего пара минут. Мотоцикл остановился в самом центре Бруклина, возле невысокого здания, которое, судя по всему, раньше было промышленным. Магнус снял шлем и небрежно откинул назад падающую на глаза челку. Шлем, конечно же, испортил стильную укладку, но, даже небрежный и растрепанный, бармен все равно выглядел так, будто участвовал в фотосессии для глянцевого журнала. — Приехали, парень, — Магнус протянул руку, и Алек без сомнений вложил в нее свою ладонь. Спустя мгновение по удивленному лицу бармена понял, что тот просто хотел забрать у него второй шлем. Собрался было прервать смущающее прикосновение, но Магнус не дал освободить пальцы, переплетая их со своими. — Прежде чем мы зайдем в дом, как насчёт того, чтобы всё же сказать мне свое имя? — Алек. — Значит, Александр. Мне нравится полная версия твоего имени. Если ты не против, я буду звать тебя так, — произнес мужчина и повел его за собой. Они поднялись вверх по лестнице и остановились у добротной дубовой двери. Магнус пропустил гостя первым и, быстро разувшись, сразу пошел на кухню, чтобы запустить кофеварку. Лайтвуд снял один кроссовок, а на втором неожиданно резко потерял опору и приложился плечом об обувной шкафчик. На грудь юноши запрыгнул огромный тяжелый меховой ком, оглушительно мурча. — Председатель! Как тебе не стыдно? — Магнус подхватил кота под пушистое пузо и отставил в сторону, освобождая Алека от его посягательств. — Что ж, кажется ты уже познакомился с Председателем Мяо. Не знаю, что на него нашло. Обычно он, наоборот, прячется от незнакомых людей. Алек дружелюбно улыбнулся, поднялся на ноги и проследовал за хозяином дома в гостиную. Лофт был очень просторным, но вместе с тем уютным. Диваны и пуфы, кресла и стулья, мягкие подушечки и ковры — по количеству мебели для сидения Лайтвуд сделал вывод, что в этом месте часто принимают гостей. Магнус поставил на низкий стеклянный столик напротив Алека чашку с ароматным свежесваренным кофе и снова куда-то отлучился. На мгновение юноша задумался о том, почему совершенно чужой мужчина так добр к нему. Всего несколько часов назад он не дал Алеку выпить подозрительный напиток, но может ли быть, что он сам что-то подсыпал в кофе?.. Алек посмотрел на свое отражение на поверхности напитка и уверенно сделал глоток. Доверие к азиату было необъяснимо, но почти осязаемо. Кот потерся мягким боком о ноги гостя и оглушительно замурчал. Лайтвуд не делал попыток затащить его на руки, но протянул руку и погладил животное, легонько почесал за ушами. Мурчание стало еще громче. Кот смешно покачал пушистым задом и сам запрыгнул на колени к гостю. — Теперь я буду звать тебя Предатель Мяо, — пробурчал Магнус, складывая на диван возле Алека большое мягкое полотенце, футболку и домашние шорты. — Вот, я подумал, что тебе захочется сходить в душ и переодеться перед сном. Надеюсь, размер подойдет. Это самая большая футболка, которую я у себя нашел. Алеку было немного неловко от того, что он по сути навязался другому человеку, не отказавшись от приглашения, когда была возможность, но Магнус совсем не выглядел расстроенным — скорее наоборот, воодушевленным. Кот поднял косматую голову и издал короткий мяв, спрыгивая на пол. — Прямо по коридору, вторая дверь слева, — услужливо подсказал хозяин лофта. — Я после тебя схожу. При входе в ванную взгляд Алека тут же зацепился за огромную роскошную люстру под потолком. Безусловно, мебель в лофте была тоже дорогой, но серо-голубой мрамор и огромное джакузи заставили Лайтвуда замереть у входа, переминаясь с ноги на ногу. Шум за спиной вывел его из ступора. Магнус положил руку ему на плечо и указал рукой на шкафчик под зеркалом. — Забыл сказать. Вон там есть запечатанная зубная щетка. Кат когда-то покупала гостевую, можешь взять. Теперь точно всё, — Алек медленно выдохнул, провожая спину мужчины, и прикрыл дверь. Помимо зубной щетки в ящичке обнаружился гель для душа с просто волшебным ароматом сандала, шампунь и множество кремов, масок, скрабов и других вещей, которым Алек даже не мог дать название. “Кат когда-то покупала”, — повторил голос Магнуса в голове, и Алек задумался о том, кем Магнусу приходлась вскользь упомянутая особа. Женой? Девушкой? Может и вовсе дочерью? Вода оказывается слишком горячей, и Алек зашипел, уворачиваясь от обжигающих струй. Перед глазами всплыло лицо бармена с подведенными черным глазами, скрытыми желтыми линзами. Сколько ему лет? Внешность не давала однозначного ответа на этот вопрос: с одинаковой вероятностью ему могло быть как 20, так и 35 лет. Если бы мать узнала о том, что Алек после вечеринки уехал со взрослым мужчиной к нему домой, чтобы остаться на ночь, её хватил бы удар... Выйдя из ванной комнаты, юноша наступил на что-то мягкое и испуганно отдернул ногу, ожидая увидеть хвост или лапу Председателя Мяо, но обнаружил уютные комнатные тапочки, оставленные Магнусом у двери. По лофту разносилась мелодичная ненавязчивая музыка с проникновенным женским вокалом, в который на припеве внезапно вплетался бархатный мужской. Алек проследовал за голосом Магнуса, как за нитью Ариадны, и нашел того лежащим на небольшом диванчике ярко-красного цвета с глянцевым журналом в одной руке и бокалом вина — в другой. Услышав шаги, хозяин лофта поднял взгляд от страниц и совершенно нечитаемо посмотрел. Алеку стало неловко: шорты наверняка были велики их владельцу, но едва доставали до середины бедра юноши, а футболка, несмотря на вполне приемлемую длину, слишком сильно обтягивала широкие плечи и грудь. — Я закончил, — с трудом выдавил из себя юноша, незаметно пытаясь немного одернуть края шорт, чтобы прикрыть возмутительно голые ноги. Магнус одним плавным движением, совсем как кот, спрыгнул с дивана и легко коснулся его плеча. — Ты вовремя, Александр. Постель уже готова, — в этот момент Алек понял, что Магнусу доставляли какое-то изощренное удовольствие такие двусмысленные фразочки. Гостевая комната находилась на втором этаже лофта, и, к удивлению Алека, оказалась не менее уютной и стильно обставленной, чем основная часть жилища бармена. По мнению юноши, кровать была слишком велика для одного человека — ни в колледже, ни даже дома у него не было настолько огромной постели. С другой стороны, возможно, у мужчины оставались с ночевкой и пары. — Располагайся. Можешь сложить свои вещи на кресле. Тут не слишком много места, но, надеюсь, тебе будет комфортно, — азиат оживленно жестикулировал и бегал по гостевой комнате, показывая предусмотренные в ней удобства. Алек смутился и нерешительно попытался остановить его словесный поток. — Магнус… — Если хочешь, можно посмотреть перед сном какой-нибудь фильм или я мог бы приготовить тебе чаю. — Не нужно. — Ты не голоден? Кажется, у меня в холодильнике… Алек решительно подался вперед и накрыл губы Магнуса своими. Это первый раз за долгие годы, когда он целовал кого-либо. Разумеется, в старшей школе он пробовал целоваться с девчонками, но всё, что было до этого, разительно отличалось от губ бармена, твердых и узких, с легким привкусом недавно выпитого вина. В отличие от смущающихся школьниц, Магнус не только ответил на поцелуй, но и перехватил инициативу, проскальзывая языком в рот Алека, погрузил его глубже, встречаясь с языком юноши. Он облизнул, а затем прикусил нижнюю губу, прежде чем отпустить и снова поцеловать, нетерпеливо и жадно. Где-то внутри Алека воображаемая стена, прячущая его желания за страхами, покрылась трещинами. Ему было так хорошо от одного поцелуя, что он машинально обхватил пальцами плечи мужчины, держась за него как за последнюю опору. В какой-то момент ему показалось, что если Магнус попросит о большем, всё получится легко и естественно, и больше ни о чем не придется сожалеть... А потом Магнус отстранился. — Пожалуйста, повтори этот поцелуй, когда будешь полностью трезв, — бармен произнес эти слова без капли осуждения, предельно мягко, но для Алека они всё равно прозвучали, словно гром среди ясного неба. — Спокойной ночи, Александр. Дверь закрылась за Магнусом, а Лайтвуд, охваченный стыдом и осознанием собственной никчёмности, тяжело опустился на кровать, прикрывая горящее лицо ладонями. Конечно, он не назвал бы себя опытным пропойцей, но и пьяным себя не чувствовал — ни малейшего помутнения в глазах или даже легкой дымки в голове, застилающей глаза при резких движениях. Губы слегка покалывало после поцелуя, и Алек даже прикоснулся к ним, чтобы убедиться, что он был на самом деле — влажные, немного припухшие. Выходит, правда… Слова хозяина лофта настолько отрезвили Алека, что он задумался о том, как он, должно быть, выглядел в его глазах: парень, напивающийся в баре в одиночестве, отправившийся с совершенно незнакомым мужчиной к нему домой, набросившийся на него с поцелуями. Глупец. И это он, старший сын Лайтвудов, примерный студент и гордость своих родителей. Тот, чьи нарушения правил можно пересчитать по пальцам одной руки. Алек со стоном перевернулся на широкой постели и уткнулся лицом в подушку. Спать совершенно не хотелось.