Дети Богов

      В воздухе по-прежнему парил цветочный бутон, но теперь, облетая вокруг него, вниз опускался крылатый изумрудный змей. Его гибкое тело, превышающее размером Адамая вдвое, размерено двигалось. Он не махал крыльями, но при этом свободно парил, словно плыл в воде. Белая грива на рогатой голове колыхалась в такт его движениям. Когда он сложил крылья, все заметили на его спине ещё одну пару. Полупрозрачные, похожие на крылья цикады, они странным образом были отделены от тела и переливались всеми оттенками, от зелёного до голубого.       Змей опустился ближе к Адамаю и Юго. Длинная узкая голова оказалась на одном с ними уровне, а глаза внимательно вглядывались в братьев. Юго не верил глазам — маленький Хранитель оказался кем-то большим, чем они приняли изначально. Кем-то давно родным и знакомым. — Кто ты? Брат? — что-то внутри подсказывало элиатропу, что он не ошибся. — Да, Юго. Я ваш брат.       Отряхиваясь, члены братства Забытых и Тофу собрались позади Юго и Адамая. Никто из них не хотел напрасно рисковать. Даже любопытную Элили удержал за воротничок отец. Коклин протиснулась между Датурой и Кали. Настолько необычного дракона она видела впервые, и ужасно хотела с ним подружиться.       Между тем, тихий голос дракона, похожий больше на шипение змеи, снова заговорил: — Мое имя Эфрим. Прости, что не смог встретить вас должным образом. Нахождение здесь в течение долгого времени вдали от сестры лишило меня многих воспоминаний.       Голова дракона-змея посмотрела вверх. Внявшие этому жесту, братья поняли, о ком он говорил, и что хранится в этом необычном бутоне. — Нам говорил о тебе Гругалорагран, — несмотря на высокий рост, Адамай выглядел не менее потрясённым, чем Юго, и как будто вновь вернулся тот забавный маленький дракончик. — Это вы с сестрой отдали наш дофус ему на хранение. Это и в правду ты? Но как ты здесь оказался? — У вас много вопросов. И объяснение этому только одно — Гругалорагран погиб, не успев вам толком ничего рассказать, — зелёная голова дракона-змея поникла.       Адамай и Юго переглянулись. Они думали, что все дофусы так или иначе заняты. И просто ждали, когда проклюнутся их братья и сестры. Никто и подумать не мог, что сами яйца драконов способны существовать без своих жителей. Что же это за артефакты такие? — Кое-что мы всё же знаем, но всегда считали, что вы с сестрой находитесь в дофусе. — Нет, это не так. Во время войны с мехазмами моя сестра вызвала взрыв, уничтоживший всё живое на планете. В последний момент мне удалось защититься самому и сохранить последнее, что от нее осталось.       В сердце Юго бушевала настоящая буря эмоций. Когда всё казалось хуже некуда, когда он на грани ссоры с братом, когда не знает что делать и как быть, то здесь, где меньше всего ожидал — находится тот, кого он даже не предполагал увидеть. Эфрим. Давно потерянный брат-дракон, близнец сияющей Норы и член совета Двенадцати. Мальчик вспомнил слова, которыми описывал их Килби: «Всегда было приятно наблюдать за играми Норы и Эфрима на залитых солнцем лугах». Больше о них ему ничего не было известно.       А теперь, здесь, он стоял перед ним. Живой и невредимый. Но почему именно здесь? Почему именно сейчас? И даже не смотря на счастье от встречи, подозрения холодной змейкой просачивались внутрь, не давая забыться.       Позади заволновались остальные. Они пробыли здесь слишком долго. Выяснив, что представляет из себя груз Инглориума, пора было выбираться от сюда.       Элиатроп описал круг двумя руками и открыл портал на верхний этаж к Интерфейсу. Толпа путешественников, недовольно перешептываясь, направилась в него. Особенно громко возмущался Аш с Гроуви, что здесь нет нормальных лестниц. — Погодите, Юго. Адамай, — тихий голос дракона отвлёк братьев.       Готовая зайти в портал Амалия остановилась и оглянулась на Юго. Улыбнувшись девушке, элиатроп заверил её, что они их скоро догонят, на что садида попросила не задерживать надолго. Всем уже порядком надоело это непонятное место, пустое и абсолютно не содержащее ничего интересного. По крайней мере, теперь, когда открылось его загадочное сокровище.       Стоило девушке исчезнуть в бирюзовом свечении, как портал закрылся. — Что-то не так, Эфрим? — Адамай присел на пол. Он чувствовал исходящую от змея тревогу. — Наш с сестрой дофус… Вы искали его? Вы посчитали, что мы оба находимся в нём, значит, вы видели его.       Юго нахмурился: — Да. Мы нашли все шесть дофусов нашего народа. Именно из-за них мы тут. — Произошло что-то, что беспокоит вас обоих. Расскажите мне.       Братья-близнецы начали свой рассказ, по очереди дополняя друг друга. Сначала Юго рассказал свою часть до встречи с братом, потом Адамай про жизнь с Гругалораграном. Как погиб черный дракон и как он потом переродился вместе с близнецом Чиби. Когда Юго и Адамай дошли до места встречи с предателем расы элиатропов, Эфрим тихо зарычал. Но весть о том, что ребятам удалось остановить и вновь заточить Килби в пустоте - успокоила его.       Последующие новости тоже не радовали: смерть Фаэриса и безумие Бальтазара от элиакуба, вынудили ребят вернуть опасное изобретение обратно в мир Двенадцати. Вновь доверив Бальтазару заботу о детях, включая новорожденного Глипа, возродившегося из-за слияния дофусов с элиакубом. Поведали они и как поссорились из-за неправильного использования артефактов элиатропов. Не смотря на то, что рассказ вёлся от обоих, рассказывали они словно друг другу. Словно каждый хотел поведать о своих переживаниях. Как Юго долго искал брата и как дракон был обижен за предательство.       Пусть и ошеломленный приключениями близнецов, однако изумрудный змей нисколько не упрекал их. В Эфриме что-то неуловимое напоминало о Гругалорагране и Фаэрисе. Он действительно был их братом. Сопровождая рассказ то улыбкой и смехом, а то и сочувствующими восклицаниями, в конце он лишь ненадолго прикрыл глаза: — То, что вы были воспитаны по отдельности, наложило свой отпечаток. Я понимаю, зачем Гругалорагран отдал тебя на воспитание людям, но это лишило вас общего детства, общей привязанности. Между вами изначально образовалась пропасть, через которую вы пока не можете перебраться.       Эфрим вновь открыл глаза, в которых уже не было грусти, но была решительность: — Но гораздо большая беда в том, что без дофусов не смогут переродиться остальные наши братья и сестры. Их необходимо вернуть. — Прости, Эфрим, но я не представляю, как это сделать… — Это не совсем так. Ведь ты уже использовал заклинание, из-за которого вы все здесь оказались. — Ты хочешь, чтобы он еще раз это сделал? — Адамай напрягся. — Не только он. Мы ему поможем. Из-за юного возраста и отсутствия опыта будет слишком сложно открывать такой портал в одиночку. — Эфрим, как ты оказался на Инглориуме? — белого дракона начали терзать сомнения. Ему не нравилось участие в деле, из-за которого он совершил много ошибок. — Почему ты не вернулся в мир Двенадцати раньше? — Я понимаю твое беспокойство, брат. Ты боишься довериться после стольких обманов и разочарований. И мне действительно нечем себя оправдать перед тобой. Позвольте мне лишь показать.       Ноздри зелёного змея расширились, втягивая воздух, и выдохнули клубы искристого дыма. Удивительным образом тот не разлетелся, исчезая, а сформировался в фигуры девушки и маленького дракона-змея. Юго и Адамай наблюдали, как маленькие фигурки из дыма, встретили еще одну, более высокую и стройную. — После сотни лет мира и покоя на новой планете, произошло то, чего мы и бояться не смели... Мехазмы настигли нас. Планета погибала, и у нас не оставалось выбора - только помощь нашей богини могла все исправить. Но прежде мы с сестрой должны были пройти посвящение и преодолеть три завесы кросмоса. Дабы слова Великой могли достичь нас.       Рядом с фигурой Мины появилась ещё одна — невысокий плотный человечек. — Вы пожертвовали всем, сражаясь против настоящих врагов нашего народа — Килби и Шинономи. Но то, что он натворил, исправить не удалось никому. Из-за его действий на нас напали мехазмы и потревожили дикие растения, убивающие всё на своем пути. Мина, сестра Фаэриса, доверила нам на хранение и воспитание ваш дофус, нарекая вас новыми правителями.       Дымчатые фигурки Мины и Глипа растаяли. — В конце моя сестра осталась последней из элиатропов совета. Спрятав всех детей под присмотром Бальтазара и доверив все дофусы, в том числе и свой, Фаэрису и Гругалораграну, мы с Норой отправились на гору Зинит.       Одинокие фигурки брата с сестрой поднимались по дымчатой горе, на вершине которой рос прекрасный цветок. — Нам бы удалось, но всё было против нас…       Позади дымчатых героев образовалась ещё одна. Намного больше и массивней.       В следующий момент это произошло. Огромный мехазм напал, фигурка девушки отразила от себя волну, и изображение начало уменьшаться, формируя образ планеты, по которой прокатилась смертельная вспышка. — Погибло всё. Включая мою сестру. Боги, после пришедшие в этот мир, уняли хаос и возродили жизнь на планете. Они забрали меня и энергию Норы, которую я оберегал, ожидая возможности вернуть ее в дофус, который хранился в Эмрубе. Здесь боги поместили её в оболочку из чистого вакфу и пообещали мне, что найдут способ её оживить… Со временем я начал забываться и все больше уходил от той боли, которая терзала меня со смерти нашего народа. Боги иногда навещали меня, но постепенно это происходило всё реже. А я со временем всё забыл…       В головах у Юго и Адамая вихрем носились мысли. Ни один, ни второй не хотели быть снова обманутыми. Но в рассказе Эфрима было много ответов на вопросы, которые они хотели получить уже давно. — Ты говоришь, что заклинание, которое поможет нам, можно использовать правильно? — Да, Юго. Это часть нашего наследия. — Но ведь взрыв уже произошёл. Как же портал поможет? — Адамай всё ещё сомневался. — Он был, есть или ещё будет. Кросмос наполнен загадками и тайнами, которые нам не постижимы. Но кое-чему боги меня всё же научили. Идемте, это должны узнать все.       Изумрудный змей раскрыл крылья и коснулся ими братьев. — Конечно, — элиатроп открыл портал. ***       Находящиеся в центре управления оба братства занимали себя каждый, чем горазд. Младшие Персидали вместе с дочерью Озамодаса гоняли по залу, играя в пятнашки. Периодически они проскакивали мимо лениво поглядывающего на них Сифо, размышляющего о своём. В какой момент в юные головы ударила блестящая мысль, и никто не заметил, но вскоре детишки хором уговаривали оборотня поиграть с ними. Успокоились они только тогда, когда их жертва, превратившись в тофу, села на голову Блэк Бампа. Уговаривать того амбала на игры было чревато.       На выращенных при помощи Датуры цветах с удобством расположились девушки. Амалия, присев как можно ближе к ней, спрашивала, о каких растениях той известно. В стороне от большей части компании, прямо на полу, сидел Гроуви. Он смотрел на свою жену и новорожденного сына. Во время вынужденного ожидания иоп наконец-то смог поразмышлять. Они нашли способ как вернуться домой, а значит, настала пора задуматься о более близких ему проблемах. Но все мысли на самом деле не были радужными. Перед богом стало решение — предать друга, который не единожды спасал его жизнь или… Покинуть родных навсегда. — Когда они придут? О чем можно так долго болтать? — не выдержав напора мрачных мыслей, парень встал. — Гроуви, ты слишком нетерпелив. Ребята встретили своего родного и им есть о чем поговорить.       Нагнетённый дурными мыслями, Гроуви проигнорировал слова Амалии. Он начал беспокойно мерить пол шагами. Мастер Голтард безотрывно наблюдал за метанием бывшего ученика. Лохматые рыжие брови сошлись на переносице. Он знал, почему так взволновался Персидаль, и знал, что это не пустое беспокойство. — Как он тут вообще оказался, кто он? — Брат Адамая. Вроде. — Брат? Надеюсь, старший, и он научит этого дракона хорошим манерам! — Гроуви, прекрати сотрясать воздух. Адамай понял свои ошибки. — Прекратить?! — иоп взъерепенился. — Да он убил меня! Похитил тебя. А теперь мы здесь. А он даже не извинился! — Ну извини.       Появившийся из портала белый дракон смотрел прямо на рыжего иопа. Напряжение, ранее сдерживаемое, начало нарастать. — Это не извинения, драконья задница! Я надеру твой чешуйчатый хвост, как только мы отсюда выберемся! — Сейчас не время для разборок, Гроуви, — Юго, появившийся из портала последним, примиряющее встал между бывшими друзьями. — Адамай.       Дракон, которого рыжий иоп всегда подбешивал, нехотя послушал брата и отступил. Пройдя к фигуре Интерфейса, он сел на пол и безучастно отвернулся. Наблюдавший за этой ситуацией Эфрим еле заметно вздохнул. Дракон уже заметил, что один из спутников Юго и Адамая соединен с шушу особой клятвой - слишком тесно переплеталась энергия демона и душа того человека. Времени вдаваться в подробности этой истории не было — он просто мысленно поставил себе заметочку. — Время — не наш союзник. Пора заняться делом, — змей подлетел к Интерфейсу. — Инглориум, нам нужна твоя помощь.       На каменном лице статуи вновь вспыхнули глаза: — Инглориум лицезреет истинное лицо Хранителя. Инглориум рад за него. — Спасибо, друг, — Эфрим коснулся крылом статуи. — Помоги нам найти пространственный разлом, созданный неестественным путем. Его отголосок должен остаться здесь, когда эти дети прибыли сюда. — Подтверждаю. Пространственный разлом всё ещё имеет свой след. — Это отличная новость, друг. Нам нужно подключиться к нему. Мы хотим попасть туда.       Резко образовалась тишина. Дети, почуяв серьезность, тоже притихли. Один за другим взрослые путешественники подошли ближе к центру, стараясь не упустить ни слова. Не то ли это место, из которого они сюда попали? Карманное измерение Оропо, уничтоженное элиабомбой? И этот дракон хочет туда вернуться? Более того, по нему многие видели — он был в этом уверен. — Что? Там ведь всё взорвалось! Мир перестал существовать. Все, кто там оставался — погибли!       На лицах детей богов, да и некоторых из братства Тофу, отражались потрясения вперемешку с грустью. Превратившись обратно из тофу, Сифо подошел ближе к элиатропу. — Не совсем… — Эфрим задумался, кончик его хвоста беспокойно заметался. — Юго? Может, ты ответишь? — Эфрим полагает, что пространство, которое создал Оропо, всё ещё существует. — Как такое возможно, ведь бомбу было невозможно остановить? А здесь мы находимся достаточно долго, там уже всё… — не договорив, черноволосая девочка всхлипнула. — Существует, как и всегда существовало, и будет существовать, но всегда в одном промежутке времени, — изумрудный дракон обернулся к путешественникам. — В этот момент нам и нужно попасть. Вы не на каком-то космическом корабле. Вы находитесь на Инглориуме — созданном самими богами в качестве своей резиденции для путешествий. — Что же это получается? Если мы попадем в то место, то вновь окажемся под угрозой взрыва? — Аш недоверчиво осклабился. — Полагаю, что да. Но попасть — это одна проблема. Другая — остановить бомбу. — А если нам это удастся? — Божечки… — охнув и прижав кулачки к щекам, Коклин с умоляющим взглядом повернулась к старшим собратьям гильдии. — Эхо и Оропо! — Они останутся живы?! — с надеждой спросил Сифо.       Оборотень не верил своим ушам, как и многие вокруг. Но для него уже было всё равно, возникшая надежда обожгла нутро. Шерсть на затылке встопорщилась, и Сифо почувствовал, как с души упал тяжёлый камень. Она может выжить… Всё только ради неё. Блэк Бамп потрясённо почесал свою тёмную шевелюру: — Укуси меня иоп… — С превеликим удовольствием, а можно кулаком в нос? — Голтард!.. — Так, я всеми лапами и хвостом за! — Я тоже! — А я сделаю всё, что бы Эхо была с нами! — Значит, решено: мы сделаем это! ***       Пока Эфрим наставлял остальных путешественников, Юго подошёл к брату. Одинокий дракон не высказывал энтузиазма всеобщей затее. Ему надоело натыкаться на последствия своих прошлых ошибок. Всё, чего он желал сейчас — чтобы это закончилось поскорее. — Ад, ты как, готов? — мальчик присел рядом, но не решился заглянуть ему в лицо. — Что ты вообще об этом думаешь? — В последний раз, когда ты меня об этом спросил — всё равно поступил по-своему, — хмурое выражение лица дракона не изменилось; он по-прежнему не доверял Эфриму полностью. — У нас нет выбора, во всем он прав. Мы действительно совершим глупость, если не вернём дофусы. — Хотя бы ради Чиби и Гругала, Фаэриса и Бальтазара… — не дождавшись от брата ответа, продолжал Юго. — Сделать это хотя бы ради них, а не нас. — Исправить твою ошибку? — усмехнулся дракон. — Но и твою тоже, — улыбнулся Юго, — Мы оба виноваты перед ними. И нам вместе её исправлять. — Иногда я рад, что здесь нет старших из нашего народа, иначе бы мы словили знатного леща за наши поступки. — Но всё же будет лучше, если мы вернём их всех. Мы — короли нашего народа, и мы в ответе за них…       Дракон посмотрел на парящего змея. Короли давно погибшего мира. И почему великий король-пророк Чиби выбрал их?.. — Ты прав. Я скучаю по выходкам Гругала, да и по Чиби тоже… А ещё больше я скучал по тебе. Я так надеялся, что ты одумаешься и присоединишься к нам, что не замечал почти ничего. И прости за этого рыжего. Ведь из-за него ты отвернулся от меня. — Ничего, Адамай. Главное, что теперь ты снова со мной. Не покидай меня больше, ладно?       Дракон грустно улыбнулся, но элиатроп видел, что ему стало легче. Прав был Эфрим — между ними и впрямь огромная пропасть, через которую надо налаживать мосты. И большое счастье, что брат строит мост и со своей стороны. — Ребята, пора начинать. ***       В помещении центрального управления Инглориума, где находился Интерфейс, путешественники вставали в круг и брались за руки. По одной стороне располагались братство Тофу. Между Евой, Гроуви и Голтардом поставили младших Перседалей. Младенца Ева привязала к себе лианой, выращенной Амалией из семечка. Сама садида держала Руэля, а его — уже обретенная — любовь с другой стороны. Следом держались за руки Датура с Кали и, ухватившаяся за нее, Коклин и Сифо. Блэк Бамп закрыл круг, взяв одной рукой Голтарда, другой — лапу оборотня.       В центре, напротив интерфейса, встал Юго. Адамай и Эфрим, раскрыв крылья, стояли чуть поодаль, по обе стороны от круга. — Юго, когда придет время, я открою душу сестры, и она поможет тебе. Не бойся ничего. Мы с Адамаем будем держать портал. Тебе останется только перенаправить силу, собранную в элиакубе. — Да, я буду стараться. — Не торопись. Сначала сплети портал, потом вливай в него силу. Всё, как я показал.       В ответ Юго нахмурено закрыл глаза и сосредоточился…       Заранее приняв облик, подобный человеку, Эфрим продемонстрировал мальчику, как тому следует открывать нужный портал. Это больше походило на танец. Плавно-резкие движения, повороты и взмахи руками. Поначалу у элиатропа не получалось и он то и дело спотыкался и махал руками невпопад, на что дракон успокаивал его, сказав, что все юные элиатропы сначала учатся танцевать. Это потом они смогут мысленно управлять вакфу в своих целях, а пока этого надо достичь на уровнях рефлекса. Они потратили на обучение довольно много времени, прежде чем изумрудный змей, наконец, удовлетворенно кивнул.       И вот, теперь он стоит в центре, готовый открывать тот портал. Его задачей было самое сложное — не столько остановить взрыв, сколько перенаправить в нужное русло. Превратить смерть в жизнь.       Невольно мысли мальчика скользнули в сторону того, из-за чего началась эта круговерть. Выживет не только Эхо, но и Оропо. То, что энирипса в последний момент смогла пробудить в нём хорошее — не показатель его дальнейших планов. Он всё равно погибнет. Он и так умирал. Было это виной за жизнь, на которую он предрёк человека или что-то другое, но мальчику было жаль Оропо. Он хотел для него лучшего. — Ты всегда был мягче своего брата, Юго. Ты смягчал его упёртость и принципиальность. Ваша пара отлично дополняла друг друга… — промелькнуло в голове элиатропа.       Юго с удивлением осмотрел вокруг, но никто не произносил этих слов. Сердце забилось часто, и он осознал, что безмолвный голос в его голове не имел ничего общего с теми, кто здесь присутствовал. Он был тихим и мягким, как тот свет и тепло от цветка.       Нора?       Почувствовав тёплую поддержку сестры, Юго сделал первый шаг. Ощущение чего-то волнующего и захватывающего охватило его, наполнив счастьем. Сердце устремилось вперёд, и элиатроп начал тот странный танец, теперь наполненный смыслом и глубиной. Каждый его шаг, каждый взмах руки оставлял в воздухе след вакфу, вырисовывая невиданный раньше узор. Он двигался вокруг статуи Интерфейса, заполняя пространство от центра до края круга замысловатыми письменными узорами.       Портал, величественностью которого мог поспорить лишь портал Оропо, должен получиться поистине ужасающе огромным. Ведь он раскрывал путь не только в пространстве, через весь кросмос, но и даже во времени. — Никто до этого не совершал подобного и не совершит вновь. Инглориум покинет нас и больше ни один смертный не вступит в его залы, — глаза Эфрима зорко наблюдали за движениями младшего брата, не замечая ни одного изъяна в письменах. — Пора.       Танец почти завершён. Вернувшись в исходную позицию, Юго вытянул руки вперед. Взяв левую в правую, он переместил их влево, ладонями вверх, одна ниже другой. В левой руке по зову появился вихрь вакфу из символов. Мальчик уставился на них. Он ясно видел место, куда хотел попасть — Инглориум давал ему эту возможность. Он давал ту тягу, способную перемещаться через кросмос. — У тебя получается, Юго, — в голосе изумрудного дракона чувствовалась гордость. — А теперь мы все должны ему помочь.       Один за другим поднимались вверх энергетические ауры. Энергией делились не только полубоги, но и Амалия с Арпагон. Ева и дети тоже отдавали часть себя. Ярче всего сиял Гроуви. Его привязанность к Юго была сильнее распрей с Адамаем; он всегда был готов помочь другу.       Время пришло, больше медлить нельзя. В левой руке была часть портала в измерение Оропо, правая рука должна его открыть. Одновременно передвинув правую ногу и опуская правую руку, Юго плавно перенёс часть своего веса на них. Правая рука неохотно отрывалась от левой руки. Открытие портала оказалось тяжёлым занятием. Руки задрожали, мальчика прошиб холодный пот. Стараясь унять дрожь, он вздохнул поглубже и сосредоточится на том тепле, что даровала ему Нора. Не думать о плохом. Всё идёт по плану.       Постепенно портал стал раскрываться: от правой руки, по мере её продвижения вниз и вправо, исходили эхообразные отпечатки того портала, что он держал. — Как можно выше, Юго, иначе они наедут друг на друга и столкнутся, — Эфрим обеспокоенно следил за руками брата. — Да… — только и смог ответить мальчик — заклинание было настолько трудным, что становилось тяжело дышать.       Поднять правую руку ладонью вниз, как можно выше левой, а потом свести их вместе, не соприкасаясь. Меж ладоней заискрились молнии вакфу. Ветреный ураган, поднявшийся в помещении, завертел на полу и потолку потоки энергии. — Вперёд, Адамай, — крикнул Эфрим, и оба дракона сорвались со своих мест. Они закружили по внешнему кругу людей. Белый взмыл вверх, зелёный опустился вниз. Комната исчезла, все ощутили себя вне пространства, и если бы не держались за руки — разлетелись бы в разные стороны. Теперь же их держали не только руки друг друга, но и невероятная сила портала.       По мере того как молнии били из рук Юго, драконы раскручивали внешние стороны портала и соединяли их. В момент, когда они зашли на вираж наравне друг с другом, элиатроп ощутил между ладонями яростную энергию элиакуба.