Дети Богов

— Что же делать? — Мы были так близки к цели… — Эх…       Все располагались в огромном светлом зале. Несмотря на то, что пол был зеркально каменным, он вовсе не был холодным и располагал к отдыху. По центру всё так же неподвижно стоял Интерфейс Инглориума. Голубые линии энергии теперь вновь не спеша стекались к нему. — Я так устал… — А я хочу спать. — Нам стоит отдохнуть, как говорится, утро вечера мудрее. Хотя тут не понятно, когда утро, а когда — ночь.       Постепенно шепотки разговоров смолкали, возвращая тишину. Путешественники отдавали себя во власть этого странного места. «Если здесь до сих пор никто никого не пытался убить, значит, и во сне не будут» — думал Юго. И был прав. Здесь всё так и веяло покоем и умиротворением. Словно рука матери, которой он никогда не знал, но воспоминания об энутрофе Альберте успешно ее заменяли.       Рядом примостился дракон, с другой стороны сидела садида, держа мальчика за руку. Элиатроп сам не заметил, как провалился в царство Морфея. Ему снилась Амалия. Там, где тени деревьев разливали прохладу и свежесть, мелькая между ярко-зелёными ветвями, девушка смеялась. Юго опустился на землю и лег среди стеблей высокой травы. Над ним появилось ее лицо, а на розовых губах расцвела улыбка. Сердце мальчика забилось в сумасшедшем ритме. А садида склонялась над ним всё ниже.       Пробуждение было столь же легким, как и сон. Всё ещё мечтательно улыбаясь, Юго открыл глаза и осмотрелся. Проснулся только он один. Осторожно высвободившись от руки Амалии, он встал и подошёл к статуе. Рядом всё так же неожиданно возник Хранитель. — С пробуждением.       Улыбка так же безмятежна, как и при их первой встрече. Но реальность положения заставила Юго забыть о праздности. Всё-таки, хоть его никто не обвинял, они здесь по его вине. И нужно всех вытаскивать. — Интерфейс, неужели нет никакой возможности попасть в мир Двенадцати? Ведь боги часто посещали его. А если ты их корабль, то наверняка тоже бывал там. — В памяти Инглориума хранятся множество миров. Какой из них искать? – всё тот же безэмоциональный голос разнёсся по залу. — Неужели боги создавали много таких же миров, как наш? — Подтверждаю. В памяти Инглориума хранятся множество миров. — Тогда понятно, почему они так редко нас навещали, — Юго оглянулся на голос.       Стоящий чуть в отдалении Голтард грустно улыбался:  — Хотя за своего папашку не ручаюсь. Он в последнее время не вылезал из нашего мира. — Но как же найти мир Двенадцати? — не сдавался элиатроп, — где нужно искать? Помоги нам, Интерфейс, пожалуйста! — Инглориуму нужно показать. — Я покажу тебе, — Юго закрыл глаза и, протянув руку, коснулся Интерфейса. Шероховатая поверхность, внешне кажущаяся холодной, пульсировала теплом. Камень был словно живым.       Веселый смех эхом разнесся по залу — Чиби беззаботно веселился, играя в догонялки с братом. Где-то вдалеке донесся голос Альберта, зовущего ребят на ужин. Тепло от камина в комнате, мерцающий свет лампы и вкуснейший аромат фирменного жаркого.       Солнечный свет, бьющий в глаза. Звуки леса, в которых смешались щебет птиц и шуршание листвы на ветру. Запах костра и весёлые истории.       Переливчатый звон звезд, сияющих в темноте неба. Ветер треплет волосы.       Дом.       Ощущения, запахи, звуки. Приятные воспоминания и даже то, что хотелось бы забыть.       Такой родной.       Единственный.       Мальчик чувствовал, как его тянет туда. Он был готов на всё, чтобы вернуться. Вновь увидеть близких людей, пройтись по земле и вдохнуть запахи родного мира. Пройтись по их тропам.       Интерфейс загудел. Мелкая дрожь и учащённая пульсация тепла оторвали элиатропа от воспоминаний. — Инглориум распознал мир. — Правда?! — Юго радостно обернулся к Голтарду и обнаружил, что многие уже проснулись. Некоторые подошли ближе, словно боялись упустить хоть одно слово. — Подтверждаю. Инглориум настроил координаты к месту назначения. — Мы вернёмся домой?! — весело воскликнул Флопин. Схватившись с сестрой за руки они и начали подпрыгивая кружиться.       Даже хмурый Сифо наконец-то почувствовал облегчение. Что уж говорить про остальных, которые заулыбались и начали друг друга поздравлять. — Инглориум доставит вас, правда здорово? — мальчик в хламиде был не меньше рад за путешественников, чем они сами. — Пришло время Хранителю покинуть Инглориум. — А, что? Почему?       Чего не ожидал светловолосый мальчуган, так этих слов. Непонятное заявление статуи заставило людей оторваться от радостных поздравлений. Недоуменно переводя взгляды с Интерфейса на Хранителя, они потребовали объяснений. На что Интерфейс все так же без эмоционально заявил, что Хранитель наконец-то вернётся домой, коим является Мир Двенадцати. — Но мой дом тут, рядом с тобой! — поражённый этой информацией, мальчик не мог поверить. — Ты прогоняешь меня? — Ошибка. Хранитель не является приложением к Инглориуму. Инглориум нашёл дом Хранителя, его задача выполнена — хранитель едет домой. — Но… Я не понимаю…       Мальчик едва сдерживал слёзы. Он не хотел расставаться со своим другом и всё ещё считал, что тот просто хочет от него избавиться. Впервые в этот мир пришли посторонние, и Инглориум тут же повелел, чтобы он ушёл с ними. В памяти Адамая вспыхнул почти забытый разговор полугодовой давности. Внутренне содрогнувшись, он постарался отвлечься, но эта сцена вызывала в нём не самые лучшие эмоции. Мельком брошенный взгляд на брата не оказался без внимания — Юго словно почувствовал его и оглянулся в ответ. Через долю секунды оба отвернулись. — Создатели поручили Инглориуму охранять груз, пока не найдётся тот, кто сможет его забрать. — Значит, тем самым грузом, из-за которого боги перестали путешествовать по Кросмосу, был Хранитель? — уточнила Евангелин. — Ошибка. — Что?! — недоумённо воскликнули все. — Хранитель является частью груза. — Тогда где находится остальное? — Инглориум откроет его.       От Интерфейса по полу пролегли линии, и под каждым из присутствующих возник круг. От краёв поднялись столбы света, и когда они померкли, все осознали, что находятся в новом помещении.       Здесь не было достаточно света, почти полумрак. Привыкшие к яркому освещению глаза постепенно адаптировались. Коридор, по ширине как буффбольное поле, полукругом исчезал налево и направо. Прямо впереди находились огромные створки, как будто вырезанные из камня. Простая, без украшений, как в других помещениях Инглориума, дверь выглядела чуждо для этого места. Пока все разглядывали помещение, по дверям пробежались светящиеся линии, вырисовывая загадочные символы. Затем раздался глухой стук с последующим шипением. В глаза путешественникам ударил слепящий свет. Заслонив лица руками, они попытались разглядеть, что находилось за дверьми. — Хранитель не хочет туда идти… — прозвучавший в образовавшейся тишине, тоненький голос был наполнен необъяснимым страхом. — Почему? — Хранителю не нравится то, что находится там! — Инглориум не говорил, что там что-то плохое. Правда ведь?       Все остальные пожимали плечами — не может же что-то плохое так ярко сиять. Наконец-то свет перестал так сильно резать глаза, и Юго сделал шаг. Он уловил колебание новой силы. Вновь что-то кольнуло его в самое сердце и теплом разнеслось по всему телу. Это была знакомая энергия.       Зал был таким же большим, как и цитадель Интерфейса. Стены, украшенные полуколоннами, уходили в разные стороны. Ближе к центру располагался ещё один круг колонн, скорее похожих на обелиски, так как ничего не поддерживали, а резными фигурами-навершиями указывали в невидимый потолок. Оттуда, к самому центру комнаты спускались сверкающие нити, по которым не спеша двигались пульсы чистого вакфу. Они были разной длины, некоторые свисали прямо вниз, почти касаясь пола. Несколько особо ярких направляли свою энергию к громадному бутону, парившему высоко над полом, в центре круга колонн. Один из рядов чашечки был раскрыт и свисал зелёными листьями вниз, второй только начал раскрываться, но сам венчик ещё спал, плотно прижав друг к другу лепестки. Будущий цветок плавно переливался всеми перламутровыми тонами розового цвета, а необычная внутренняя сила заставляла его словно сиять изнутри. Это было прекрасное и завораживающее зрелище. Зашедшие в зал комнату люди были восхищены.       Именно оттуда исходила знакомая энергия. —  Не ходи туда… — жалобно пискнул Хранитель.       Юго удивлённо обернулся. Обладатель зелёной хламиды жалко съёжился. Казалось, что он хотел казаться меньше, чем есть на самом деле. Глаза его были широко раскрыты от ужаса, а губы дрожали. — Почему? — Адамай так же удивлённо смотрел на струсившего, — чего ты испугался? — Разве вы не чувствуете?! — вылезшие из-под одеяния ручонки сжали ткань и натянули, стараясь закутаться как можно сильнее. Словно спасаясь от холода. — От него так тянет смертью и болью! — Э-э-э? — загалдев, все внимательнее уставились на искрящийся в свете бутон. Но тот, опровергая слова мальчика, продолжал изливать волны тепла и света. — Нет, Хранитель, ничего этого мы не чувствуем, — Юго успокаивающе положил на плечо мальчику ладонь и улыбнулся. — Инглориум бы нас предупредил, если бы это было опасно. — Идём. Надо понять, что это, и как-то придумать, как его забрать отсюда, — Адамай первым вошёл в комнату. За ним последовали остальные. Многим было интересно взглянуть на необычный цветок поближе. — Нет! — шедший последним, Юго обернулся на крик ужаса. — Не надо!       Стены и пол мелко задрожали. Все ринулись обратно из зала, но было слишком поздно. Сверкающие нити, до этого мирно свисающие с потолка, ожили. Со свистом они резко бросились на всех, кто находился в помещении. —  Ох, нет! — хранитель в ужасе вцепился в проём двери. Летящую в его сторону нить успел отбить элиатроп. — Уходим! — крикнул он, но в туже секунду понял, что кричать бесполезно — некоторых успели поймать. Светящиеся нити окутали людей, лишая их возможности двигаться и подвесили в воздухе.       Посылая то туда, то сюда, порталы, элиатроп пока успешно избегал плена. В стороне дракон тоже не сдавался. Он пытался отбиваться от нитей и вырвать из кокона ближайшего к нему пленника. Не решившись использовать огненные атаки, Адамай пустил в ход когти. Юго, в свою очередь, не оставался в стороне — мечом из потока вакфу ему удалось обрезать нить, державшую Амалию, но почти сразу же та восстановилась. Сама девушка даже не могла вытащить руки, чтобы прийти элиатропу на помощь.       Дела были плохи и у полубогов. Коклин яростно жевала поймавшую ее нить, а пытающуюся её вытащить Датуру обвила ещё одна и подвесила рядом. Блэк Бамп с Кали, спиной к спине отражали атаки. Никто раньше не сталкивался с такой вариацией силы, они рвали нити, но всё было тщетно. Даже верткого Аша всё-таки цепанула за хвост одна из противниц. Тот лишь досадливо мяукнул.       Момент — и одна из нитей захлестнула дракона за ногу. — Ад! — Юго бессильно бросил очередной портал и оказался в непосредственной близости от брата. Он помог ему, но, отвлёкшись на секунду, сам оказался в плену.       Рядом повисли Руэль с не отпускающей его до последнего Арпагон. Жалобно взвизгнул Сифо. Яростно дёргаясь, Юго пытался вырваться, но бесполезно. Нити из неизвестного вещества держали крепко. — Инглориум! Ты обманул нас! —  Нет! — жалобно донеслось до элиатропа. — Это не Инглориум… — Хранитель! — Все с удивлением обнаружили, что мальчик в зелёной хламиде абсолютно свободен. Хоть и по-прежнему, съежившись от страха, стоит за пределами зала. — Что происходит?! — Я… Я не знаю… Я говорил вам!       Юго предпринял отчаянную попытку высвободиться, но все усилия были тщетны. Бегущая по нитям энергия отбивала волю к движениям и вызывала легкую апатию. Что же это? Что за сила их держит?       Держит? Не причиняет вред, но держит! — Это охранная система какая-то?! — Догадка вспыхнула у элиатропа в голове. — Прислушайтесь!       Юго, повернул голову к бутону цветка, который парил в центре зала. От него все так же исходила теплая умиротворяющая аура. Элиатроп оглянулся к Хранителю: — Ты говорил, что любишь, когда тебя называют Хранителем? Почему? — Я… Я не знаю! Н-не помню…       Мальчик у дверей съёжился ещё сильнее, он хотел убежать. Быть как можно дальше отсюда. Но что-то его не пускало. — Так не знаешь или не помнишь?! — нетерпеливо воскликнула Амалия.       В ответ на это раздался испуганный то ли писк, то ли стон. — Амалия, прошу, не надо. Ты же его пугаешь, － умоляюще прошептал подруге элиатроп. — Хранитель, почему ты так не хочешь, чтобы мы приближались к цветку? — на этот раз умиротворенно, но с ноткой упрека, подключилась Евангелин. — Почему ты нас держишь?       Те, кто не успел ничего понять, переводили взгляды с одного говорящего на другого. — Это не я! — Держит? — Гроуви скосил взгляд на правое плечо, туда, где находился шушу. Но глаз Рубилакса оказался закрытым. — Нашёл время заснуть! — Хранитель! Это ведь не просто имя, — Юго всё не сдавался. — Ведь так тебя звали боги, верно?       Глаза Хранителя оторвались от созерцания подола одеяний и посмотрели на элиатропа. — Сами боги тебя так нарекли, — вторил брату дракон. — Хранителем этого цветка, так?       На этот раз мальчик посмотрел на сияющий в центре розовый бутон. — Почему же ты так его избегаешь?       И вновь мальчик глянул на братьев и попустил взгляд в пол. — От него я чувствую только боль и печаль… — донесся до всех тихий голос. — Каждый раз меня как будто сжимает, давит и разрывает на части одновременно. Мне плохо, когда я рядом и хочется плакать от тоски.       И впрямь — по щекам скатилась маленькая слезинка. — Но почему только ты? — уже мягче спросила Амалия. — Почему мы тогда этого не ощущаем? — Возможно, потому… — Юго грустно улыбнулся, — что этот цветок, что ты хранишь — часть того, кто был дорог тебе?       Мальчик в хламиде удивленно посмотрел на элиатропа. - Ты так думаешь? — Для нас этот цветок несёт лишь тепло и свет, так же, как и ты с Инглориумом. Но не для тебя! Интерфейс Инглориума упомянул, что ты часть груза, а значит… — Адамай театрально сделал паузу. — Значит, тот груз часть тебя! — Помоги нам. Заставь нас освободить! — Но я не знаю, как… — Ты знаешь. Где-то в глубине души знаешь! — уверенно воскликнул Юго. — И всегда знал.       Хранитель увидел, как улыбнулся ему элиатроп, он перевел взгляд на дракона, а затем по очереди на остальных. Инглориум ему здесь не поможет. Он сам должен наконец-то зайти внутрь и принять правду. Правду, от которой, возможно, скрывался уже долгое время.       Из-под подола хламиды показалась когтистая нога — мальчик сделал первый шаг. Зажмурившись, он медленно двинулся к центру зала. Все, затаив дыхание, следили за ним. Руки мальчика по-прежнему сжимали края одеяния, а из зажмуренных глаз текли слёзы. Он похныкивал сквозь плотно сжатые зубы. Не дойдя пары шагов и подняв голову к цветку, Хранитель приоткрыл слезящиеся глаза. Громадный бутон нависал над ним, безмолвно разнося вокруг ауру света и тепла. Но для мальчика это было сродни обжигающего пламени, что проникает в самое сердце, заставляя сжиматься от боли. Дрожащая рука потянулась к свисающим листьям. Из-за маленького роста он не доставал, но цветок, послушный неведомой силе, опустился навстречу.       Юго и остальных ослепила вспышка света. Придя в себя, он понял, что свободен от пут и, прищурившись, огляделся — остальные тоже, освободившись, приходили в себя.