Яркий свет заставил девушку открыть глаза и щуриться. Она обеспокоенно оглянулась по сторонам и в эту секунду по её коже побежали мурашки. Аня увидела впереди женщину, которая нежно и заботливо улыбалась, протягивая руку. Она видела лицо своей мамы, которое сейчас украшала любящая улыбка.
— Доченька, — прошептала женщина, — подойди ко мне, пожалуйста.
Рыжеволосая лишь стояла на месте с нахмуренным лицом, сомневаясь. Она размышляла о том, что если сейчас возьмётся за ладонь своей матери, то боль и страдания исчезнут. Пропадёт вся никчемность и несправедливость её жизни… Она двинулась вперёд, чувствуя, как горячие слезы текут по бледным и впалым щекам. Кареглазая прощалась со своей жизнью, ведь более ей просто не хотелось существовать.
— Я не оправдала твои ожидания, мам, — тихо хныкала Аня.
Женщина улыбнулась, но её глаза были грустны и смотрели на свою дочь с сожалением, но совсем не от того, что она не смогла оправдать надежды.
— Я была с тобой каждую секунду, Аня, — она притянула девушку к себе, осторожно поглаживая её по рыжим волосам, — а теперь мы будем снова вместе, дорогая.
— Я люблю тебя, — шептала Аня в хрупкое плечо своей матери.
Женщина несколько секунд молчала, а затем отстранилась и серьезно произнесла:
— Теперь ты будешь счастлива и спокойна, милая.
POV Ксюша.
Я вижу лицо Ани, на котором в секунду проскользнули боль, отчаяние и ненависть. Она слышала, как эти ебаные слова вылетели с моих губ. А я лишь пьяным разумом смогла разглядеть, что она без наручников и бежит наверх.
— Дерек, какой же ты уебок, сука! — ору я на него, кинув убийственно-злой взгляд и подрываюсь с места.
Ноги сами несут моё расслабленное и одурманенное тело на второй этаж, чтобы схватить Аню и просто поцеловать. Просто кричать ей в лицо о том, что мы не спали с Клэр. И никогда бы, блять, не переспали! О том, что весь этот спектакль был лишь для того, чтобы её защитить…
Я чувствую, что за мной, пошатываясь, бежит Спенсер. Ей хуже, чем мне, потому что эта чёртова брюнетка почти не пьёт, а за сегодняшний вечер мы выпили, как минимум, несколько бутылок вина. Я несусь в комнату Ани и вижу открытую дверь в ванную. Меня охватывает дикий ужас, ощущаю, как руки немеют от страха, что эта девчонка могла натворить. За дверью я вижу её лежащую на полу с куском стекла в руке. Мне становится дурно, потому что я замечаю, как из её запястья течёт кровь. Алкоголь мигом покидает моё тело, развеваясь где-то в воздухе, когда я бессильно падаю на колени.
— Нет! — мой крик нарушает образовавшуюся тишину.
Я тянусь к ней и пытаюсь поднять и чувствую всю тяжесть её тела.
Она без сознания.
Не давай верх эмоциям, Ксюша!
И я не даю, трясущимися ладонями хватаю её руку и поднимаюсь так, чтобы она находилась выше сердца.
— Я помогу, — слышу позади голос Клэр.
Она опускается на колени рядом со мной, судорожно открывает аптечку, которую держала в руках. И я понимаю, что алкогольное опьянение тоже отпустило её, несмотря на то, сколько мы выпили.
— Держи руку так, — командует Спенсер, — я обработаю рану.
Она льёт жидкость, которая в секунду смешивается с кровью Ани. Я вижу, что моя напарница переживает не меньше, чем я, поэтому произношу:
— Клэр, ты справишься, — мой голос предательски дрожит, — пожалуйста, помоги ей.
Клэр умело дезинфицирует глубокий порез на руке Ани, а после приступает накладывать жгут. Я вижу, как грудь рыжеволосой девочки медленно поднимается и опускается и понимаю, что с каждой ебаной секундой жизнь покидает её. Мои глаза начинает щипать из-за слез. Я не могу потерять её… Мою девочку. Просто не могу.
— Отойдите, — слышу я и поднимаю голову.
Вижу медицинских работников в одежде, а за их спинами Дерека, который испуганно смотрит на все происходящие. Он нервно кусает свои губы, а я резко поднимаюсь на ноги, позволяя докторам помочь Ане. Клэр тоже встала, потому что я чувствую её дыхание за моей спиной. Смотрю на парня и уже не в силах сдержать всю свою агрессию.
— Ты ублюдок, Милн! — кидаюсь на него, — это ты виноват, сука!
Мой кулак прилетает в его челюсть, он пошатывается, но умудряется устоять на ногах.
Повезло тебе, щенок.
Он сплевывает кровь и смотрит на меня пустым и стеклянным взглядом, а на его губах кривая ухмылка. Могу поклясться, что сейчас я выгляжу точно так же. Клэр хватает меня за руку, когда я делаю ещё один шаг к Дереку. Я раздраженно дергаюсь.
— Перестаньте!
— Всегда легко свалить свою вину на другого человека, да, Милас? — обращается ко мне Милн, — это ты виновата, тварь! Так же, как и была виновата с Офелией. Если Аня выживет, то мне её очень жаль!
Он толкает меня в плечо и выходит из комнаты. Я смотрю в стену, сжимаю руки в кулаки и осознаю, что он прав.
***
— Через час все должны подъехать на кладбище, — говорю я в трубку телефона и сразу же скидываю звонок.
Мой голос холоден и безэмоционален, ведь истерика продлилась всю ночь, которую я провела в её комнате. После того, как Аню увезли, я закрылась и позволила себе рыдать так сильно, что можно было услышать, казалось, на улице. Мне было все равно, услышат ли Клэр и Дерек мои слезы и то, как я бью кулаками по стене. Мне было все равно, что они думают обо мне, останутся ли они со мной после случившегося. Блять, мне было похуй на всё и всех, кроме моей девочки. Но она никогда не была моей… Я такая идиотка, что довела её до отчаянного поступка, который привёл к тому, что теперь я окончательно потеряла её. Больше она и не сможет стать моей. Я никогда не смогу сказать ей о том, что на самом деле к ней чувствую, ведь её просто больше нет! И в этом виновата только я. Никто больше, лишь я.
***
Ранним утром русоволосая девушка, которая еле передвигала ногами, шла вперёд по мокрой земле. На ней были тёмные штаны и кофта с капюшоном, который скрывал её красные заплаканные глаза. Позади шли Клэр и Дерек, а за ними мужчины в строгих костюмах. Все они — люди Милас, которые сейчас сопровождают её на похороны Ани. Спенсер истерично плакала, а Дерек держал её за руку, чтобы поддержать и помочь добраться до выкопанной могилы.
— Я не могу, — брюнетка отрицательно помотала головой, остановившись в паре шагов от гроба.
Он был закрыт, поэтому никто из присутствующих не мог должным образом проститься с рыжеволосой девушкой. Ксюша первая медленно подошла к гробу, положив свою руку на крышку и просто молчала, позволив слезам стекать по щекам.
— Прости, — всхлипнула Милас, посмотрев на хмурое небо, — прости, что не уберегла тебя, солнце. Я испортила всю твою жизнь, которую ты решилась завершить, — она тяжело вздохнула, — я не успела сказать тебе самые главные слова…
После захоронения трое людей подошли к надгробию, и Клэр прочитала вслух:
-
Горохова Анна, любимая девушка и лучшая подруга.
