Лиона

— Есть вещи поважнее гордости, — промолвила Алима.

— Вот почему мы? — ныл Немиил всю дорогу. — Для чего вообще тогда нужны сервиторы и сервочерепа, а? Если всё равно почту приходится носить нам! Захариил ментально щёлкнул брата по лбу, чем вызвал новый поток нытья и обещаний «всё внести в отчёт, ты же понимаешь, это как раньше ты меня знал с хорошей стороны, а теперь узнаешь с плохой, правда, я забыл, как там целиком эта фраза звучала», поскольку Немиил после Никейского собора стал частью института капелланов, чьей работой было наблюдать за тем, чему учат в библиариумах и как эти знания после применяют. Рикардо, благополучно поседевший и доживший до этого дня, вздыхал и мрачно предсказывал, что добром эта затея не кончится, поскольку — и далее следовал список от двух до семисот двух пунктов, в зависимости от настроения библиария. — Личные письма, если ты забыл, — наставительным тоном начал было Захариил, но увидев показно-смиренное выражение лица Немиила, заулыбался и продолжил уже обычным голосом, — передают с кем-то доверенным… — То есть с тем, кто поблизости вертится? Захариил пробурчал себе под нос что-то нелестное, связанное с дурацкими вопросами, братьями-капелланами и непониманием простейших вещей. Немиил прикинулся, что ничего не слышал, и заметил только, что они уже успели дойти, а стучаться он стесняется, поскольку мало ли в каком там настроении миледи, ловить Смотрящих во Тьме для разведки слишком поздно и неэтично — они рискуют либо попасть под артобстрел подушками, либо пасть перед искушением сладостями — и надо решать, кто осуществит бессмертный подвиг; на это библиарий возразил, что уже давно подвигом это не считается, так как миледи головы никому не откручивает, в гнев не приходит, а потому стучать они будут вдвоём, если, конечно, брат-капеллан не трусит, чем роняет своё рыцарское достоинство. Последний аргумент прозвучал ехиднее, чем того хотел Захариил, однако сработал. В дверь они постучали вдвоём и очень робко, после чего, услышав смех, рискнули заглянуть без разрешения. Шёпотом обменявшись мнениями, как забавно они должны со стороны выглядеть. — Ничего смешного, — горячился сидевший к ним спиной лорд Лев, пока миледи дрожала от смеха и кашляла в платок, — это естественное явление!.. — Почты, — успокоившись, произнесла леди Лиона и кивнула, давая разрешение войти. Пока она читала благоговейно переданное письмо, Немиил обрисовывал перед примархом общие тенденции развития непонятно чего и зачем, то и дело переходя на примеры, которыми его снабжали теперь все легионы разом по методу капелланской взаимовыручки и поддержки, а сам Лев кивал и то и дело возражал, переворачивая байки с ног на голову. Захариил перевёл дух и принялся размышлять над тем, отчего последнее время от миледи идёт несколько пугающий аромат крови. Свежей, не сворачивающейся с течением времени. И какое-то надломленное горе. Вроде ничего трагичного не происходило, так отчего же тогда из неё истекают в равных частях горе и отчаяние? И боль. И кровь — но это скорее уже физически. — Что сейчас происходит в библиариуме? — обернулся к нему примарх, и Захариил немедленно ответил: — Учим защищать себя и остальных. Легко научить держать оружие, милорд, но… — Я уезжаю, — коротко произнесла миледи. Она хмурилась и перечитывала какие-то строки письма. Подняв взгляд, она хотела сказать что-то ещё, как из ниоткуда возникла леди Сангвиния. — Я нужна тебе, — просто сказала она и только собралась затараторить, вываливая кучу самых разных новостей, как Лиона коротко сказала: — Я буду. Мне нужно кое-что взять. Можешь прихватить их? — и кивком указала на Немиила и Захариила. Сангвиния кивнула и немедленно сгребла Тёмных Ангелов в объятия, чтобы исчезнуть вместе с ними. Лиона передала письмо брату, поднялась и подхватила Игрейну. После чего подошла к разложенному на столе оружию и замерла, словно выбирая ещё что-то. — Как Сангвиния тут очутилась? — проглядывая письмо по диагонали, поинтересовался Лев. — Она была нужна, — пожала плечами сестра. — Это всё, что мы знаем об этом. Когда она нужна, то всегда приходит. Иногда может прихватить кого-нибудь с собой. Как Конрадина может пророчески изречь нечто чудовищное — и этого не случится. Потому что она так сказала. Отец говорил, что у каждой есть что-то такое… совсем особенное, но мы не знаем досконально, что у кого. — И ты пойдёшь по своей воле к Хорусите? — скептически осведомился Лев, прекрасно знавший, как его сестра терпеть не может Шестнадцатую. Молча, в отличие от самой Хоруситы, любящей постоянно действовать на нервы, пока не дойдёт до желания её придушить. И эта неприязнь была глубоко взаимной. — Она наступила на свою гордость, чтобы написать мне. Она молит меня о помощи. Лев, сложив руки, внимательно смотрел на спину сестры и размышлял, что же она так усердно не ищет из того, что якобы ей нужно собрать и взять с собой, раз уж верный фламберг Игрейна уже с ней; о неисповедимых путях её мыслей — столь путаных, что разобраться в них стоило огромного труда, а едва он сумел отыскать сумрачную логику мышления Лионы, как она вновь ускользала, словно туман; не так давно они совершенно поняли друг друга и жили с тех пор в мире и согласии, но теперь сестра вновь стала непонятной для него. — Я не увидел этого в письме. — Ах, возлюбленный брат мой, — обернувшись, печально произнесла она, — сам факт написания письма говорит, как сейчас тяжело там, где сестра Воителя. Если она пишет мне и отправляет самым быстрым способом, каким только возможно соединить сообщением две далёкие точки Империума; если она обращается ко мне с просьбой прибыть немедленно — и вместе с тем на бумаге следы слёз, я уверена в этом, они скрыты там, высохли, но остаются; каково тогда её гордой душе, если она обращается за помощью ко мне, самой ненавистной из всех сестёр? Что-то случилось; и случилось не с ней, иначе бы она не черкнула бы и строки… Хмыкнув, Лев отвернулся, поскольку сказать нечто вроде «и скатертью дорожка Воителю, я был бы лучше на его месте» было смерти подобно; Лиона обижалась и оскорблялась очень быстро, а историю про недозарубленных сестёр рассказывали во множестве сами сёстры, пережившие вспышки гнева Первой. Да и на ум немедленно пришёл дикий семейный скандал, где Хорус чуть ли не с пеной у рта орал и доказывал Отцу, что назначать его Воителем с подобными полномочиями — это, пользуясь любимым выражением Магнуса, «срань Господня» и пусть Император передумает прямо сейчас, а Хорусита вторым голосом вопила, что так нечестно и чем она хуже, если брат не хочет, потому что если папа декларирует равенство всех своих детей, то какого — дальше следовала непереводимая игра слов на чудовищной смеси различных диалектов готика; и Отец слушал и слушал, пока не прекратил одним жестом весь ор и не напомнил, как Хорус умеет договариваться с каждым в семье, что делает его наилучшим кандидатом… разумеется, коли он отказывается, то придётся назначать Лиону, поскольку остальным поручить столь важное… Тут, конечно же, Хорусита чуть не задохнулась и учинила форменное безобразие — хоть и за закрытыми дверьми. В основном это касалось вполне резонных замечаний, что абсолютно со всеми ладит только Петра… И всё же Хорусита, по словам Лионы, не просила — молила о помощи. Что могло произойти? — Тебе нужно на Калибан к Лютеру, — безо всякой видимой связи заявила Лиона. — Немедленно. Лев тяжело вздохнул и едко поинтересовался, с чего вдруг. Дома ведь всё в порядке… — Не знаю. Я так чувствую. Что-то грядёт, и лучше встретить это во всеоружии, без недомолвок и обид. Жаль, нельзя узнать, говорила ли что-нибудь Конни на этот счёт. Лев, пожалуйста, я очень тебя прошу. Тебе самому это нужно. Зачем мне приходится на тебя давить? — Хорошо, — проворчал Лев, — я распоряжусь. — Я проверю. — Лиона, я даю слово чести, что немедленно отправлюсь на Калибан, едва ты отправишься к сестре. Она с облегчением вздохнула и улыбнулась. Открыто, словно светясь изнутри. — Но ты поклянёшься, что не забудешь о перевязке. — Клянусь, что я не забуду. Да и не получится забыть… — с горечью добавила она. — Надо сейчас переменить. Чтобы после не было проблем. Атмосфера на флагмане Шестнадцатого была тягостной. Захариил чувствовал это чуть ли не кончиками закованных в броню пальцев. Немиил для разнообразия молчал и просто осматривался. — Идёмте, — мягко подтолкнула их в спины леди Сангвиния. И они пошли. По молчаливым коридорам с потерянными Астартес; по галереям, где не было ни одной живой души; по мостикам над огромным залом, где чего-то ждали неприятные на вид создания; мимо слабого эха далёкого яростного спора о каких-то неведомых вещах — словно бы их кружным путём вели через весь флагман. — На самом деле там просто нет другой дороги, — негромко произнесла леди-примарх. — И там опять ничего не могут сделать, отчего становится только хуже… Здравствуй, Аксиманд. Остальные с ней или?.. Аксиманд покачал головой и просто молча открыл массивную шлюзовую дверь. После чего словно спохватился и сказал: — Она ждёт. А вы останетесь здесь, — хмуро добавил он, глядя на Тёмных Ангелов. Сангвиния пожала плечами, качнула крыльями и проскользнула внутрь. Немиил уселся на скамеечку у стены и негромко поинтересовался: — А что, собственно, произошло? Крови, как обычно, было очень много, но Лев как можно оптимистичнее заявил, что в этот раз вроде получше стало. Лиона, морщась, согласилась, что вроде и правда уже повязка при снятии чище, порез затягивается и грядёт лучшее будущее. Если она продолжит послушно выполнять все рекомендации Магны и регулярно сообщать, как идёт заживление. — А тебя никогда не поражало, почему оно не затянулось быстро? — кидая в утилизатор окровавленную марлю, спросил Лев. — Обычно у нас раны заживают очень быстро. Даже если сравнивать с маленькими братьями. Лиона посмотрела на брата и заявила, что есть гораздо более интересные для неё вещи, чем размышление над последствиями собственного невежества в особо крупных масштабах, а если дорогому брату так хочется знать больше, то он всегда может поинтересоваться у кого-то более знающего, чем истерзанная сестра; Лев прикусил язык и напомнил себе, что косвенно тоже повинен в таком её состоянии, что Петра обещала снять с него голову, если Лионе станет хуже — и тоже самое кротко и нежно обещала Магна, даже не успевшая отмыть руки от крови… Да и не хотелось вспоминать тот жуткий день, который начался так обычно, а кончился не так страшно, как мог бы — ведь и это ему расписали рыжая чародейка и темноокая психолог, в красках расписали, так, что пробрало Эль’Джонсона до самого бесстрашного нутра, где и засел теперь страх. Редко поднимающий свою голову, к счастью. — И возьми с собой Смотрящего, сестра. Она кивнула, поднимаясь и вновь облачаясь в укреплённую пластинами юбку в пол; скольких усилий могло бы стоить уговаривание упрямой леди не носить какое-то время полного доспеха, но Петра обошлась несколькими фразами. С тех пор Лиона изменила свой гардероб. — Юбка не задралась? — обеспокоенно крутясь, спросила она. Лев молча одёрнул и поинтересовался, точно ли сестра хочет идти и помогать, поскольку всегда есть вероятность ошибки, на что ему жарко возразили, что тут ошибки быть никакой не может, так как в противном случае… Что было бы в противном случае, примарх так и не узнал. Леди Сангвиния, устроив небольшую бурю взмахами белоснежных крыльев, порывисто обняла Лиону, возникнув из ниоткуда вновь: — Там происходит безумие, Лиона, я переправлю тебя немедленно, я не могу уже смотреть, как ей плохо, как она гонит от себя своих детей и грузит их делами, чтобы и они тоже хоть как-то забылись и перестали ходить по лезвию ножа, Лора ругается с братом, в голос, ничего не страшась, и мне страшно её видеть в таком гневе, это очень страшно, правда, я боюсь, что она убьёт его, если вдруг она потеряется в своих доказательствах и подозрениях, это страшно! Крылатая леди со слезами на глазах находилась одной ногой в первобытном ужасе, а другой в бесконтрольной панике, оттого глотала слова и говорила не останавливаясь: — И странные эти существа, которые всё ждут и ждут, а Хора запретила всему легиону покидать флот, пока ничего не станет ясно, ей очень плохо, Лиона, сделай что-нибудь! Я не могу на это смотреть, это ужасно, это просто чудовищно, никто не понимает ничего, а другое решение станет однозначно смертельно, Магна слишком далеко и сама в гневе, ей будет не до того, Морра ни за что не позволит остричь даже прядку, чтобы помочь, хотя из остального сделает всё, что будет в её силах… Лев перестал понимать, о чём толкует перепуганная Сангвиния, пока Лиона искала взглядом Игрейну, искала Смотрящего, уже вцепившегося в её подол, подхватывала фламберг, протянутый братом — и вдруг сказала, что готова. Они исчезли, но Сангвиния вернулась. И жалобно сказала: — Я нужна, правда? Нужна ведь? — Да. Сейчас, я отдам распоряжения о полёте домой, а ты… — Лев запнулся, перебрал возможные варианты поведения и продолжил, — …ты пока подожди. Поплачь, не знаю. Я приду, и мы поговорим. Или тебя ждут? — Немного я могу посидеть, — заверила его заулыбавшаяся сквозь слёзы Ангел. Многое повидала за всю свою жизнь Лиона, но от заплаканной, погружённой в себя Хоруситы невольно отшатнулась. После чего взяла себя в руки и, чеканя шаг, подошла к горюющей сестре. Протянула руку. — Ты всё же пришла, — вытерев рукавом слёзы, всхлипнула Хорусита. — Может, всё теперь станет ещё хуже… или лучше, не знаю… — Какая помощь тебе нужна? — спросила Лиона. — И что с Хорусом? — Он умирает, — просто ответила Хорусита и вновь заплакала. — Зачем я настояла на визите этого сраного Давина? Зачем? Ведь тогда он был бы жив… Пойдём, — она вцепилась в руку сестры, — пойдём, ты сама увидишь. Я приказала поместить его в стазис, пока… Растерявшаяся Лиона машинально принялась искать носовой платок, но Хорусита отмахнулась и повела Первую по техническим коридорам. — Сан говорила, Лора разругалась с братом, — сказала Лиона. — Они тоже здесь? — Да. Вообще, я с Лорой немного согласна, Несущие Слово с Лоргаром превращаются в средневековые страшилки, которые Малкадор любил рассказывать… а папа ещё и дополнял какими-то более поздними историями… но я не так часто с ними общаюсь. Может, мне просто кажется. Я чудом отговорила своих сыновей от дурацких лож и прочей чепухи, но не могу же я запрещать им всё на свете? Капелланы так и так общаются между собой, библиарии… опять же, то и дело кто-нибудь сбегает подраться у Пожирателей Миров… а Темпер их потом возвращает обратно. Хотя сейчас, думаю, Лорелин считает брата виновным, но доказательств у неё нет. А Лоргар сам потрясён этим неожиданным ранением Хоруса… и не может ничего сказать в свою защиту. Давинцы предлагали свою помощь, но я отказала — тем более, среди них тоже идёт раскол. И посольство с обвинениями в краже, и обвинения среди нас же... кто же стоял так близко к Хорусу, чтобы так тяжело его ранить… — Так что ты хочешь? — резко спросила Лиона, пригибаясь, чтобы не стукнуться о притолку. — Укажи виновного, — стиснув зубы, процедила Хорусита. — Я знаю, что ты это можешь. Того, кто украл оружие и чуть не убил моего брата. Мне плевать, кто это будет. Я не хочу, чтобы он ушёл и причинил вред кому-нибудь ещё. Если он может убить примарха, то у него остаётся такое множество целей! Такой простор для деморализации!.. аккуратно, это основной кабель питания. Лиона осторожно переступила толстую змею кабеля и приблизилась к запертому на ложе в стазисе Хорусу. Его застывшее лицо исказила боль. Огромная рана, с которой капала бы кровь вперемешку с гноем. Остатки ваты. Защепы для соединения краёв. Следы попыток зашить. Следы лечения более мелких ранений. — Найти виновного… — пробормотала Лиона. — Как мне проверить всех? Немного успокоившаяся Хорусита села на пол, заверила сестру, что никто их здесь не слышит, это было проверено и перепроверено особо, и принялась вслух рассматривать варианты: — Если проводить по одному, это займёт неоправданно много времени, которого и так, как мне кажется, мало. К тому же, они все будут переговариваться между собой. А это ведёт к нарушению тайны. Нет, ну многие шепчутся, что ты найдёшь виновного в любом случае, если дать тебе время, но так-то это лишь байки, практически ничем не подкреплённые. Более крупные формации… Нет, надо изначально отсечь возможность контакта между уже оправданными и ещё нет. Я думаю, это достаточно легко сделать, организовав всё в помещении, где только два выхода. И выводить по коридорам так, чтобы без столкновений. Да, — качнула она головой в такт мыслям, — это видится мне наиболее разумным. Осталось определить, какое количество пропускать за раз… — Десятка два-три, — задумчиво откликнулась Лиона, оторвавшись от созерцания брата и угостив Смотрящего во Тьме шоколадкой, — больше не нужно. Кого проверить в первую очередь? — Думаю, прямо сейчас я не смогу тебе сказать. Тебе что-то необходимо… ну, чтобы настроиться? Лиона покачала головой. — Чудненько. А чего Сан в истерике, не знаешь? Нет? Ну и ладно, пошли, наши с братом покои недалеко. Спать тебе всё равно где-то нужно. Аксиманд кратко изложил известные ему факты, связанные с зачисткой культистов по просьбе мирно живущих в составе Империума давинцев, сопутствующий визит и неожиданную атаку недобитого врага, кончившуюся крайне печально. Подошедший Локен грустно подтвердил, что так оно и было, и добавил только про нервный срыв миледи, спешное написанное и отправленное письмо и приказ поместить Воителя в стазис, пока что-то там не произойдёт. — Ничего, всё обойдётся, — попытался утешить их Немиил, — миледи что-нибудь придумают. А если не придумают, то позовут кого-нибудь ещё. Или достучатся до Императора. — Ты просто не видел эту рану, — покачал головой Аксиманд. — Сеянус был допущен в апотекарион, он описал её достаточно жутко. Да и апотекарии все как пришибленные и то ли пьют дружно запоем сейчас, то ли пытаются найти хоть какие-нибудь данные, что с подобным делать. — Найдут, — решил неисправимый оптимист, язва и просто капеллан Тёмных Ангелов Немиил. — Свяжутся с остальными, отправят запрос куда надо, а потом чик! И лорд Хорус жив, здоров, невредим, ворчит насчёт утраченных традиций пивоварения и всегда рад видеть каждого. — Твоими бы устами, — улыбнулся одними бледными губами Аксиманд. — Твоими бы устами. Гарвель, как миледи? — Вроде успокоилась после прибытия леди Лионы. Но я не уверен в этом, поскольку при всех она держится и старается вести себя естественно. — А что будет, — заговорил вдруг Захариил, — если Воитель умрёт? То есть, — он обвёл взглядом онемевших и застывших от такого предположения космодесантников, — это крайне нежелательный исход, но всё же? Конечно, останется леди Хорусита, но что произойдёт с Великим Крестовым Походом без Воителя? Как будет выбран новый, если Император давно не отвечал на вопросы, которые ему отправляли примархи? Что с нами будет? — Не надо вот нагнетать, — фыркнул Немиил. — Всё будет в порядке, никто не умрёт. Может, пока Воитель будет поправляться, назначат замену. Не более того. А ты сразу — а когда умрёт, а что делать тогда, как скажет Император и что скажет, хотя ничего не случилось совершенно непоправимого. Может, Император вновь поведёт нас лично, как Мерир рассказывал. А ты что тут делаешь? Захариил заморгал, удивлённый резкой сменой темы, и опустил взгляд. Смотрящий во Тьме покачивался у ног Немиила и чего-то ожидал. — А, миледи, — кивнул капеллан. — Да мы в порядке, общаемся тут. — Завтра понадобится зал, — заговорил Захариил, обращаясь к Лунным Волкам, — со следующими параметрами: вход и выход на противоположной стороне друг от друга, переходы к ним никак не пересекаются. Завтра будет дознание, похоже… — Что же, — поднялся Аксиманд, — это следует сообщить всем. Насчёт помещения я не знаю, но есть кого спросить. Останетесь тут или отправитесь к своей миледи? — Тебе пришло сообщение, если ты говоришь об этом так точно? — задал вопрос Локен. Захариил кивнул на Смотрящего, которого Немиил уже усадил себе на колени и баловал какой-то ерундой вроде конфет: — Вот он сказал. У нас учат понимать их. Говорят, они и сами могут разговаривать, но я пока не сталкивался ни с чем подобным. А как мы узнаем, где наша миледи, чтобы идти к ней? — Давайте мы лучше поможем, — предложил Немиил. — Возможно, именно за этим нас и велели сюда взять. Хорусита нервно оглядывала подготовленный зал и старалась не сжимать судорожно кулаки, чтобы никто из присутствовавших апотекариев не подошёл с успокоительным, которое леди-примарху впору вводить внутривенно, чтобы хоть как-то подействовало. Для отвлечения от мрачных мыслей изучив механизмы действия имеющихся препаратов, вводить внутримышечно Хорусита сочла менее эффективным. Впрочем, ей успели пообещать попробовать ввести внутримышечно магнезию, если станет совсем плохо. Судя по невинному лицу предложившего это, он то ли действительно не представлял последствий, то ли скрывал нечестивые намерения по поддержанию миледи в относительно здравом уме. Хорусита склонялась к первому, едва заметно ёжась от воспоминаний, как эту самую магнезию в своё время вкалывали Сидиро после очередной аугментации. Любопытство, чтоб его. Глотнув воды, она перебрала вновь последовательность, по которой будут заполнять и покидать зал сначала космодесантники, после механикус, после остальной персонал. Вроде учтено достаточно большое количество возможных проблем, однако любой план не переживает столкновения с реальностью, что Хорусита на себе познавала не раз и не два. И потому она часто поражалась про себя, как у некоторых сестёр получается спланировать и не получить уже посередине активных действий непредвиденный сюрприз; конечно, всегда оставался вариант более совершенной разведки, но это не объясняло значительную часть случаев. В любом случае, она сделала как можно больше из того, что от неё напрямую зависело. Дальше оставалось надеяться на удачу. Лиона проскользнула в зал с закрытыми глазами, уверенно приблизилась к сестре, наклонилась и замерла. Когда же взвинченная донельзя Хорусита уже хотела взвизгнуть и отправиться выворачивать свои покои ради доказательства, что она ни в чём не виновата, Лиона ткнулась в неё носом и совершенно спокойно сказала: — Ромашка. — В смысле ромашка? — сглотнув, тихо спросила Хорусита. Тихо, потому что иначе бы она в самом деле сорвалась бы на крик. От нервов. — От тебя пахнет ромашкой, — лучезарно улыбаясь, объяснила Лиона и встала в центр зала, спиной к входу по-прежнему с закрытыми глазами. — Здесь нет ни одного виновного из тех вопросов, что были мне заданы и на которые я ищу ответы. Как можно незаметнее выдохнув, Хорусита кивнула — и большая часть присутствовавших космодесантников покинула помещение, следуя приказу. Она повернулась к Морнивалю и Локену и с кривой ухмылкой осведомилась: — Лорелин и Лоргар не почтят нас своим присутствием? Для них эти вопросы не менее важны, чем для нас. — С ними брат-капеллан Немиил из Первого, — ответил Абаддон, — и он заверил, что они постараются не опоздать и войти вместе со второй очередью. — Что же, тогда начнём. И началась практически ни для кого не понятная процедура поиска виновного — или виновных — в краже анафема и нанесении тяжких телесных Воителю Хорусу. Заходили и покидали помещение ничего не понимающие Астартес. Вошедшие в порядке общей очереди примархи Семнадцатого встали рядом с Хоруситой и молча наблюдали, как Первая с закрытыми глазами стоит и спустя несколько минут после закрытия входной двери качает головой: никого, все не причастны, отпускайте и зовите следующих. И снова. И снова. Лоргар с печалью обводил взглядом идущих мимо, Лорелин терзала платок и то и дело сердито выдыхала. Как ёжик. Хорусита же напряжённо следила за безмятежным выражением лица Лионы и ждала; изредка та хмурилась, но глаз не открывала и не совершала никаких действий. И это значило лишь то, что виновник ещё не пришёл. Она могла уловить его, но здесь его до сих пор не было. Прошли посольства, поставленные почти в середине потока Астартес, и среди них не оказалось никого. Сделав знак, Хорусита объявила перерыв на пятнадцать минут, чтобы Лиона могла передохнуть и сказать то, что хочет, возникни у неё такое желание. Та, всё не открывая глаз, пригубила воды и произнесла: — Не могу понять, что с некоторыми не так. Они вроде как и не виновны, но на них лежит тень. Мне это не нравится. — Ты сможешь указать на них после? — быстро спросила Лорелин. Лиона кивнула и вернулась на своё место. Но что-то в ней изменилось. Она прикусила губу, словно ей было больно. Или неудобно. — До самого конца? — громко поинтересовалась Хорусита. — Недолго осталось, — последовал ответ. Шестнадцатая пожала плечами и велела продолжать. Третья рота… двадцать первая… девятнадцатая… библиариум, который разбили на две части для проверки… технодесантники… опять они… девятая рота… первая… сорок девятая… Лиона стояла недвижно, нахмурившись, но ничего не предпринимая. До тех пор, пока не зашла группа капелланов. Едва дверь закрылась, Лиона открыла глаза, повернулась и немигающим взором уставилась на одного из них. — Абсолютная вина. Как в первом, так и во втором вопросе. Виновного видно не было, но отследить его движение за спинами остальных ничего не стоило, поскольку Лиона сопровождала его взглядом. Бесстрастным взглядом, который сделал бы честь любой змее. Лиона неуверенно коснулась плеча Лоргара. — Не надо, — постаравшись сделать интонацию поласковей, сказала она. — А то Лорелин опять будет кричать, а я этого не люблю. Они сидели в том бардаке, что служил покоями для Хоруса. Лоргар до сих пор дрожал, хотя Первая постаралась вытащить более-менее тёплое и чистое одеяло и укутала им брата. — Я ведь в самом деле ничего не знал… — Ну да, — согласилась Лиона. Для неё это было несомненно, для устроившей разнос брату Лорелин — определённо нет. Для хищно ухмыляющейся Хоруситы, державшей капеллана Несущих Слово за шкирку и отправившейся откапывать вместе с посольствами более весомые доказательства, это не имело никакого значения. Виновный найден. — Ты что-то подозревал. Но не знал. А Отец тебе выскажет опять про религию. Тебе очень нужно в кого-то верить как в бога? — Я так воспитан, — тихо ответил Лоргар. — Не знаю, но ведь Отец по всем проявлениям — Бог, только отрицает это. Почему? — Наверное, чтобы его не доставали с посмертием? — предположила Лиона. Заметив, что брат немного успокаивается и вроде как настраивается на продолжительный диспут, она хотела добавить что-нибудь в таком же духе, как к ним ворвались Сангвиния и Лорелин. — Магнавелелатащитьсразувсехнатерруионавужасномнастроении! — одним словом выпалила Сангвиния и упала поперёк кровати, нечаянно сбив крылом инсталляцию из банок, гордо высившуюся рядом. — Ребёнок, — поджала было губы Лорелин, но обратилась уже к брату: — Как далеко простирается эта кроличья нора, брат мой? Как далеко проникла тень твоих убеждений — которые идут даже не столько от Колхиды, сколько от Кор Фаэрона? — Магна его прибьёт, — «порадовала» всех Сангвиния, уткнувшись в подушку. — Говорит, скормит всех, кого хотя бы заподозрит. — Кому? — уточнила Лиона. — Не знаю, там что-то произошло, так что есть кому… Сейчас отдохну и сразу скакнём. Лиона, а ты уступишь, как рыцарь, брату? Или тебя сначала к твоему брату, а потом?.. Лиона обдумала её предложение и согласилась, что сначала надо всё же ко Льву, да и своих двоих Тёмных Ангелов отправить обратно, что тут Немиил и Захариил будут мешать; про себя же Лиона подумала, что что-то действительно грядёт. И, возможно, уже наступает, так что следует встречать будущее во всеоружии.