* * *
Второе мое пробуждение было куда как приятнее, чем первое - по крайней мере, пульсирующая боль в висках практически исчезла. Разве что жажда мучила меня сильнее, чем ночью, но к этому я отнесся стоически. Я попробовал присесть, что, к собственному удивлению, мне удалось: сил у меня явно прибавилось. Но вот голова от движения резко закружилась: я почувствовал приближающийся к горлу рвотный позыв. С трудом поборов его, в чем немало помогла пустота желудка, я смог, наконец, осмотреться. Комната, в которой я очнулся, мало напоминала больничную палату: в этом просторном, светлом помещении все было слишком уж удивительно, совершенно не похоже на безликие, однотипные помещения клиник. Первым, что бросилось мне в глаза, была ширма, отгораживающая мою кровать от остальной части комнаты. Темно-синего цвета ткань была украшена искусной вышивкой, изображающей женщину, обнявшую себя руками за плечи. За спиной женщины были распахнуты крылья. Левое было белым, с темными прожилками перьев, правое же больше напоминало крыло летучей мыши – темное и изломанное. Потолок комнаты был оформлен в более светлых тонах – кто-то не пожалел сил на то, чтобы перенести на него изображение испещренного облаками неба в солнечный день. На этом фоне очень гармонично смотрелась изящная люстра, представляющая собой подвешенное на тонких нитях кольцо, по окружности которого были припаяны маленькие статуэтки, каждая из которых являлась подсвечником. Мысленно я удивился, отчего тут вместо привычных мне лампочек используются восковые свечи, как вдруг громко хлопнула дверь. - Вам пока что нельзя вставать! - я услышал топот ног. Через секунду ширма была отодвинута в сторону и ко мне подбежала девушка. Мягко, но настойчиво она уложила меня обратно на кровать. - Ни в коем случае! Я не стал противиться ее действиям, тем более сил у меня уже не осталось. Вместо этого я беззастенчиво разглядывал свою сиделку. Это была особа лет семнадцати-восемнадцати. Темноволосая и невысокая, она обладала хорошей фигурой и милыми чертами лица. Пусть и не писаная красавица, но определенно - весьма симпатичная. - Можно воды? - скорей прохрипел, чем сказал я. В горле совсем пересохло. Кивнув, девушка взяла со стола глиняный кувшин. Наполнив из него водой чашку, она приложила ее к моим губам, придерживая голову ладонью. Видно было, что ей не впервой ухаживать за больными. - Как вы себя чувствуете? - спросила брюнетка после того, как я, напившись, с благодарностью ей кивнул. Кстати, говорила она с едва заметным акцентом. С моей практически полностью отсутствующей памятью я не смог его идентифицировать, но в наличии акцента был уверен. - Более-менее, - неопределенно ответил я. Мне все никак не удавалось оторвать взгляда от чашки, что держала в руке девушка. Что-то в ней меня сильно напрягало, но я не мог понять, что именно. Неожиданно, у меня в голове словно щелкнуло. Я снова посмотрел на люстру, особо задержав свое внимание на статуэтках-подсвечниках. Провел кончиками пальцев по ткани простыни, на которой лежал - несколько более грубой, чем та, к которой я привык. Перевел взор на явно ручной лепки кувшин, что стоял на тумбочке из мореного дерева. «Какого черта?» - подумалось мне. - Где я? - озвучил следующую свою мысль. Спрашивать о замеченных мной странностях в обстановке и домашних предметах я пока что не стал. - Вы у нас дома, дире-Шан-Карр, - улыбнулась девушка, поправляя одеяло. - Сегодня пятый день, как вас принесли к нам солдаты. Я рада, что вы все же очнулись. Наверное, в этот момент на моем лице появилось выражение полнейшего недоумения. Что за «дирешан»? Какие еще солдаты? Я же попал в аварию - так причем тут военные? Между тем девушка продолжила говорить. - Меня зовут Гуэр-Тэ-Мари-Танэ-Ону. Отец поручил мне ухаживать за вами, пока сам отлучился по делам в город, - она задумчиво потерла подбородок. - Думаю, к вечеру он вернется... Степень моего ошеломления стала еще выше: эта девчонка что, издевается надо мной? Как-как там ее зовут?! Мой мозг работал в усиленном режиме, ища логические объяснения сложившийся ситуации, но вариантов, которые бы обосновали все несостыковки и нелогичности, у меня не было. Розыгрыш? С учетом моей слабости и последних воспоминаний, очень маловероятно. Меня подобрали на месте аварии неизвестные, вывезли в однозначно деревенский дом и там выходили? Спрашивается, зачем такие сложности? Похищение? Еще более бредовый вариант. - Ладно, девушка, шутки в сторону, - решил я сразу взять быка за рога. - Сейчас ты мне четко и ясно скажешь, где я нахожусь. Полный адрес. Сколько я тут у вас валяюсь? Кто меня принес? В общем, рассказывай все по порядку! - О... - брюнетка даже слегка растерялась от такого количества вопросов, - Ну ладно... Мы находимся в Синуэде, это в пятидесяти километрах к югу-востоку от Риндо, западного оплота Империи. - Да ты издеваешься! - вспылил я, услышав эту околесицу. Приподнявшись на локтях, я требовательно обратился к девушке. - Какая еще Империя? Сунуэда, Риндо - что это такое? Хватит пороть чушь! Нормально ответь мне - кто ты такая? Где я нахожусь?! Эффекта моя гневная тирада не возымела: сиделка лишь доброжелательно улыбнулась. - Прошу вас, успокойтесь, - она сжала своей миниатюрной ладошкой мою руку. - Вам нельзя волноваться сейчас - вы слишком слабы. Думаю, будет лучше, если я принесу отвар на корнях астрины - он поможет вам вернуть душевное равновесие. «Да она думает, что я брежу!» - дошло до меня, стоило мне «прочитать» поведение этой девчонки. Она старалась вести себя со мной, как с буйным пациентом - демонстративно мягко и стараясь не возражать. Причем ее действия были совершенно не похожи на притворство, как того можно было бы ожидать при розыгрыше; нет, девушка была абсолютно искренна. И вот это настораживало больше всего. Я показательно выдохнул. Пожалуй, следует подойти с другой стороны. - Хорошо, Гуэр-Тэ-Мари-Танэ-Ону, давай успокоимся и начнем все с начала, - странно, но мне удалось сразу же запомнить и более того, без запинки выговорить полное имя девушки. - Видишь ли в чем дело... - я замялся, пытаясь подобрать нужные слова. В конце концов, плюнув на все, решил говорить так, как есть. - Я ничего не помню. Ни имени, ни своего прошлого. Я как будто попал в иной мир - все вокруг, каждая деталь в этой комнате кажется мне странной, непривычной... Мысль, высказанная мной вслух скорее как попытка выразить собственные ощущения, поразила меня. А ведь на самом деле: сколько существует литературы о том, как люди попадают в иные миры волей случая, богов, магии или прочего? Каким бы абсурдным не было это предположение, я не мог заставить себя перестать думать о нем. Факты «за» и «против» этой версии один за другим выстраивались в моей голове. И пунктов «за» становилось пугающе много. - Это же... - девушка с искренней жалостью посмотрела на меня, прижав ко рту ладонь. - О, Владыка, это ужасно! Похоже, что у вас амнезия... Но будьте уверены - это наверняка временно. Память обязательно вернется к вам! «Вот оно! - осенило меня на том моменте, как Гуэр-Тэ-Мари-Танэ-Ону сказала слово «амнезия». - Ее акцент и не акцент вовсе!» В следующую утешающую фразу девушки я вслушивался с утроенной внимательностью, стараясь отделить то, что доноситься до моих ушей, от информации, воспринимаемой моим сознанием. И результат заставил мое сердце пропустить пару ударов: слова моей собеседницы звучали для меня совершенно непривычным сочетанием звуков; я был уверен, что не знаю языка, на котором говорит девушка, но великолепно его понимал. Больше того - я сам свободно говорил на нем, даже не осознавая этого! - Ам-не-зи-я, - попробовал я произнести зацепившее меня слово на том языке, к которому привык. Это удалось мне с огромным трудом! Я словно пытался выговорить нечто зубодробительное из языка инков, что-то вроде «уицилопочтли», а не короткое название болезни из четырех слогов. - Амнезия, - то же слово, но на новом для меня языке вышло произнести совершенно без напряжения. Вот правда фонетически оно звучало примерно как «эуго». Вывод от этого простого эксперимента напрашивался пренеприятный. - Гуэр-Тэ-Мари-Танэ-Ону, - с каким-то нехорошим внутренним предчувствием обратился я к девушке. - Ты можешь принести мне зеркало? - Хорошо, - кивнула та, не став задавать лишних вопросов. Умная девочка - понимает, чего хочет человек, потерявший память. Прежде чем уйти за ширму, она обернулась. - И зовите меня, пожалуйста, просто во-Гуэр. Через минуту Гуэр вернулась с небольшим зеркалом в овальной бронзовой оправе. Во второй ее руке была исходящая легким паром чашка. - Пожалуйста, выпейте сначала это, дире-Шан-Карр, - она поднесла чашку к моим губам. В нос ударил резкий и малоприятный запах трав. - Этот напиток позволит вам лучше принять данность. Он успокаивает разум и не дает страху завладеть вами. - Не нужно, - решительно качнул я головой. - Все в порядке, во-Гуэр, я справлюсь со своим страхом. Дай мне взглянуть в зеркало. Гуэр не стала спорить. И я, наконец, смог увидеть свое лицо. Как мне стало ясно через мгновение - свое новое лицо. Ибо, даже не смотря на амнезию, я был уверен - прежде я выглядел иначе. Из зеркала на меня смотрел молодой мужчина с резкими, но правильными чертами лица. Прямой нос, прищуренные, серые с вкраплением зеленого глаза, точеный подбородок, высокий, чистый лоб. Короткий ежик темных волос. И более - никакой растительности: ни бороды, ни усов, только так, легкая щетина. В целом - ничего примечательного. И все же, моя уверенность в том, что это лицо не мое, была абсолютна. Я не знаю, на чем она основывалась, но уж точно не на воспоминаниях. Это было просто знание, понимание того, что этот брюнет в отражении никак не может быть мной. - Ясно... - прикрываю глаза. Где-то в груди начал зарождаться спазм. Я почувствовал, что еще немного - и на меня накатит неудержимый истерический смех. - Во-Гуэр, пожалуйста, дай мне этого твоего настоя. - Конечно, - с готовностью откликнулась та. Деревянная чашка снова коснулась моих губ. Я сделал неглубокий глоток - и терпкое, успокаивающее тепло от горла распространилось по всему моему телу. Я не прекратил пить до тех пор, пока девушка не убрала чашку. - Как вы себя чувствуете? - открыв глаза, я с легкой улыбкой взглянул на Гуэр. Накатывающая истерика, задавленная напитком в зародыше, не оставила после себя и следа. Горьковатая жидкость с сильным запахом почти моментально сгладила всколыхнувшиеся чувства. - Прекрасно, - искренне ответил я. Несмотря на то, что в данный момент я практически не испытывал никаких эмоций, мыслительные процессы по-прежнему шли хорошо. Интересно, чем именно она меня напоила? - Скажи мне, во-Гуэр, почему ты зовешь меня дире-Шан-Карр? - Потому что так вас зовут, - она приподняла мою правую руку и поднесла ее ближе к лицу. На запястье я увидел металлический браслет, увитый рунами, знакомыми и незнакомыми одновременно. - Здесь указано ваше имя - Шан-Карр-Ду-Эдо-Тру. - А почему тогда «дире»? - глаза начали против воли слипаться. Она провернула мой браслет. На его обратной стороне был лишь один, особо вычурный знак. - Кандо Ас Дире, - прочитала Гуэр. - Охотник за головами. Сопротивляться усыпляющему действию настоя с каждой секундой становилось все сложнее и сложнее. - Кандо Ас Дире, - повторил я, вслушиваясь в звучание слов. - Понятно... Веки налились свинцом и наступила темнота.* * *
Сон был похож на воздействие общего наркоза - казалось, я только закрыл глаза, поддавшись власти Морфея, как тут же очнулся. Единственное - не было заторможенности, характерной для отката после анестезии. Разум после отдыха был чистым и ясным, как стеклышко. Приподнявшись на локтях, я огляделся. Гуэр была тут же: девушка сидела на стуле рядом с моей кроватью и читала толстую книгу в кожаном переплете. Мое пробуждение не осталось незамеченным для сиделки. - Уже проснулись? - с легким удивлением констатировала она, убирая книгу в сторону. - Я была уверена, что вы проспите до вечера... - Мне кажется, что я выспался на неделю вперед, - через силу выдавив из себя усмешку, ответил я. Мне до сих пор было не по себе от осознания той ситуации, в которой я оказался. - Можешь помочь мне встать, во-Гуэр? - Встать? Но зачем? Вам лучше отдыхать... «Ага. Объясни это моему мочевому пузырю». Знакомиться с местным аналогом утки в мои планы совершенно не входило, о чем я прямо и заявил Гуэр. И та проявила понимание - помогла мне добраться до туалета, который тут, к слову, значительно отличался от привычных мне. Это был будто предок старого доброго унитаза из века этак семнадцатого, причем вышедший явно из-под рук гончара. Пришлось разобраться, как пользоваться этим раритетом: мое мужское самолюбие не выдержало бы, если бы Гуэр мне помогла и в этом. Закончив с делами в туалете, я, поддерживаемый под плечо своей сиделкой, смог неспешно доковылять обратно до кровати. К слову, во время этого короткого перехода туда и обратно я смог примерно оценить размеры дома, в котором оказался. Судя по всему, это был немаленький отдельно стоящий коттедж как минимум в два этажа высотой: я понял это по виду из окон и винтовой лестнице, уходящей наверх. В целом, складывалось впечатление, что люди, приютившие меня, на бедность не жаловались, скорей даже наоборот: они были весьма зажиточными. - Во-Гуэр, - обратился я к брюнетке после того, как снова оказался в постели. - Если тебе не трудно... не могла бы ты ответить на некоторые мои вопросы? Кивнув, она приготовилась слушать, а я прикинул, с чего начать. Хотя - чего тут думать? Девчонка решила, что у меня амнезия, так что не слишком сильно удивится любым моим вопросам, какими бы они не были. Потеря памяти бывает разной - иногда люди забывают только некоторые детали своей жизни, а иногда - и все, вплоть до самых элементарных вещей. - Для начала... скажи мне, какое название носит эта планета? - А?.. - все же, мой вопрос сильно удивил Гуэр. - Вы даже этого не помните? - Не помню. Говорю же - будто в новом мире оказался. - Ну, хорошо... Планета называется просто... - в этот момент я сосредоточился, чтобы воспринять произношение. - Даймон. Переводилось с местного языка это примерно как «Земля Испытаний». - На ней есть три материка, Углэ, Куриэ и Томаэ, - продолжила рассказывать она. - Мы находимся на Томаэ, самом крупном из них. А, подождите немного, у отца в кабинете есть карта - я сейчас ее принесу! Девушка убежала. Невольно на мое лицо наползла улыбка - взбаламученное поведение этого, не будет преувеличением сказать, подростка, сильно подняло мне настроение. Хотя тот факт, что совсем юная дочь, пусть и ученица лекаря какой-то почти феодальной эпохи - судя по мебели, одеждам и тканям ручной выделки, свечам и дровяному очагу - имеет знания не только о географии, но и о том, что живет на планете, а не на плоской земной тверди, покоящейся на трех китах, меня изрядно удивил. Но естественность ее поступков была тем самым камнем, что пока перевешивал чашу весов в пользу варианта о моем «попадании». Разумеется, я все еще продолжал собирать факты для подтверждения либо опровержения этой теории. У меня кошки на душе скребли от мысли, что все, происходящее сейчас вокруг меня - не более чем иллюзия, генерируемая поврежденным в автомобильной аварии мозгом. Как опровергнуть этот страх, я не знал. Классическое «ущипни себя как можно сильнее» не подействовало: на руке остался наливающийся синяк, но окружающая действительность от этого никак не изменилась. Правда, и боль я ощутил едва-едва, но этот момент был списан мной на все еще действующий отвар, которым меня усыпила Гуэр. - Принесла! - Вернулась она с большим свитком под мышкой и некой конструкцией, отдаленно похожей на мольберт. - Ее рисовал отец, чтобы учить меня. Она не совсем точная, многого на ней не хватает, но лучше уж так, чем объяснять на словах. - А как по мне - так отлично нарисовано, - воздал я должное мастерству пока что неизвестного мне человека после того, как Гуэр установила свиток. На самом деле, даже мне, профану в картографии, было видно, что этот атлас создан человеком, хорошо разбирающимся в географии и умеющем держать карандаш в руке. С помощью карты разобраться в географическом устройстве Даймона для меня не представлялось чем-то сложным. И тут меня ждали сразу два удивительных открытия. Первым было то, что, судя по размеру материков – масштаб мне подсказала Гуэр, - планета, на которую я попал, была несколько больше Земли. А второе, что именно на карте я впервые увидел местную письменность. Необычные, угловатые и острые символы, складывающиеся в слова - что-то среднее между рунами и иероглифами - при внимательном их рассмотрении казались мне чем-то совершенно непонятным, но стоило только чуть расфокусировать сознание, как я начинал их без труда разбирать. Как говорила одна девочка: «Все страньше и страньше». - Мы вот тут, - ткнула мой проводник в новый мир пальцем в карту, в левый край большого синего пятна. - Синуэда, деревушка в пять десятков домов. А вот тут - Риндо. - То, что синим, это, как я понимаю, империя, о которой ты упоминала? Расскажи мне о ней. И Гуэр рассказала. Причем от ее рассказа я рот открыл от удивления. Потом закрыл и основательно задумался. Империя носила название Кшала. Это была огромная страна, по размерам сопоставимая с той же Африкой из моего прошлого мира. Милитаризированное государство, подминающее своих соседей одного за другим, иногда вполне мирно, но чаще всего - путем кровавых войн, в данный момент идущих одновременно на юге и на востоке Кшалы. В Империи, как и полагается, был свой Император. «Владыка Судеб», «Бог», «Великий Зодчий Теней» и еще множество титулов именно с Большой Буквы, идущих после его имени - Каэр-Ду. Человека, что стал для своих поданных воплощением бога на земле. По крайней мере - такое у меня сложилось впечатление по мере того, как Гуэр говорила о нем. Нет, девочка не была неистовой фанатичкой с горячечным огнем в глазах. Она просто верила. Искренне и без сомнений. Верила в то, что Каэр-Ду, Владыка, не человек в обычном понимании этого слова. Он тот, кто правит. Тот, кто ведет. Тот, кто защищает и опекает, как Великий Отец. Тот, кто может все. Абсолютная монархия, теократия в полнейшем смысле этого слова - вот как можно было назвать правление Каэр-Ду. Несколько наводящих вопросов, заданных в правильный момент, позволили мне кое-что узнать о правителе Кшалы и составить о нем хотя бы первоначальную оценку. Несомненно, это был диктатор. Человек, в пределах своей Империи обладающий практически безграничной властью и не чурающийся ею пользоваться. Но при этом - хороший правитель, заботящийся о своих подданных, включая самые низшие слои. Или, по крайней мере, весьма убедительно делающий вид, что заботится. Во-первых, в Империи правил Ноор-Эр-Кхан - «Свод Законов Владыки», и перед ним были равны все - от рядового крестьянина до богатейшего вельможи. Равны по-настоящему, без шуток и закрываний глаз на преступления богатеев и чиновников за кошель, полный золота. Предложить деньги судье даже самого захудалого и отдаленного городишки было самым верным способом угодить на пять лет в каменоломни. Неисполнение своих обязанностей или злоупотребление властью вели к публичной порке плетьми и изгнанию с государственной службы, конфискации имущества, а порой и к казни. Принятие же взятки для чиновника любого ранга однозначно гарантировало тому плаху или удавку. И знаете что? Мне определенно нравился такой подход к проблеме коррупции. Во-вторых - голод, столь характерный для феодальных времен. Его в Кшале не было уже несколько десятилетий; конечно, отдельные люди периодически недоедали, но вот повальная смерть от голода, не раз косившая земное Средневековье - нет, такого никто и не помнил. То же самое можно было сказать и об эпидемиях - чего-то наподобие чумы, оспы, холеры или испанки, собиравшие миллионные жатвы в истории Земли, тут не знали уже очень давно. И за эти три момента, крайне важных для большинства жителей Кшалы - отсутствие голода, болезней, чувство защиты закона даже у самого распоследнего бедняка, а также неуклонно расширяющиеся границы Империи, дарующие ее подданным новые земли, наделы и прочие блага, простые граждане Кшалы боготворили своего Владыку, готовые целовать следы его ног и умирать за него. О негативных сторонах правления Эр-Кхана - так звучал общепринятый титул Каэр-Ду - Владыка, - узнать удалось немного. Слишком уж однобокий взгляд на происходящие события был у моего единственного источника информации. В принципе, на первый взгляд Каэр-Ду не слишком сильно отличался от тех же царей Древнего Египта: то же обожествление правителя, та же абсолютная власть над подданными. Но стоило взглянуть глубже... О да, разница была огромна! Чего стоит один только тот факт, что, по мнению Гуэр, Владыка Каэр-Ду был бессмертен! И правил он своей империей уже более чем семь сотен лет! Естественно, я не мог не попытаться найти рациональное объяснение столь ненормально большой продолжительности жизни. Наиболее логичным выглядел вариант с символичностью фигуры Эр-Кхана: он не более чем маска, за которой скрываются разные люди, сменяющие друг друга на троне правителя. Человек не вечен - но вот символ, фигура Владыки... Но на краю сознания скребнула занятная мысль: «Это же неизвестный мир, разве не так? Так почему же в нем не может быть нечто сверхъестественное? Боги? Магия? В таком мире возможно и существование бессмертного императора...» Действительно, занятная мысль. Нужно будет обдумать ее на досуге. А пока что мне достаточно информации. И так уже, кажется, голова пухнет. Хотя... я посмотрел на книгу, что Гуэр положила на тумбочку. - Во-Гуэр, а у тебя есть, что почитать? Может быть, какие-либо исторические хроники?* * *
Вопросы, вопросы, вопросы... Сколько их накопилось у меня - не счесть. Например, куда делась душа предыдущего владельца того тела, что я занимаю сейчас? Очевидно же, что раньше это был другой человек - он жил, думал, чувствовал... И вот теперь его нет. Спрашивается, где он? Умер, исчез в небытие? Или занял мое тело, то, что попало в аварию? Или другое: что мне досталось от моего предшественника? Знание языка, письменности. Рефлексы? Как сказала Гуэр, Шан-Карр-Ду-Эдо-Тру был охотником за головами: остались ли у меня его умения? В своем нынешнем состоянии я этого не узнаю. Но вот когда окрепну, нужно будет обязательно это проверить. Память? А вот с этим вообще печально - ни с той своей жизни, ни с жизни Шан-Карра мне практически ничего конкретного не осталось. Хотя - кто знает - возможно со временем воспоминания вернутся? Было бы неплохо. Я перевернул страницу. К слову, книги стоили отдельного упоминания. Дело в том, что большая часть книг, которыми владел отец Гуэр, были печатного производства. По словам Гуэр, у них были и рукописные варианты – но их было меньше, а стоили они на порядок дороже. Интересный момент, дающий некоторое представление об уровне технологий и промышленности этого мира. Книга, что мне дала Гуэр, была не чем иным, как обычной азбукой - учебником, что купил отец девушки для ее обучения. К сожалению, это была единственная книга, могущая быть полезной для меня сейчас: вся прочая литература в доме была специализированная, по медицине, лекарственным травам и тому подобному. Но грех было жаловался - оформленная примерно в том же стиле, что и азбуки в моем старом мире, для меня эта книга оказалась просто кладезем знаний. Картинки с простыми и понятными разъяснениями - что еще нужно тому, кто ничего не знает об окружающем его мире? Тем более, Гуэр была рядом, всегда готовая ответить на мои вопросы. Так и сидели - я листал азбуку, а девушка тем временем говорила. Она рассказывала мне обо всем - о своих друзьях, знакомых, соседях. Об отце. О ранних годах. О том, чем занимается в свободное время. В общем, девчушка просто болтала, а я внимательно слушал, стараясь не упустить ни слова. Как раз из такой болтовни и можно было почерпнуть максимум информации. Я узнал много интересного. К примеру, семья Гуэр-Тэ-Мари-Танэ-Ону. Такое длинное, многоступенчатое имя вовсе не означало высокую знатность или принадлежность к аристократии, как я подумал вначале. Как раз наоборот - чем длиннее в Кшале было имя, тем ниже в местном табели рангов ты находился. Каждое слово в имени отображало некую ступень, уровень сословия, что имелись над носителем имени. Чем больше ты имел слогов, тем на низшей ступеньке социальной лестницы ты стоял, и наоборот - истинная аристократия этого мира носила трехсложные имена, а двухсложные имели лишь самые первые люди из окружения Владыки и он сам. Пятисложное имя, как у меня или у моей сиделки, означали примерно середину. Свободные люди, вольные сами распоряжаться своей жизнью... в ограниченных рамках, установленных самим понятием феодального общества, разумеется. Отец девушки, Ста-Тэ-Мари-Танэ-Ону был лекарем. Причем лекарем опытным и весьма умелым, и потому считался уважаемым человеком даже несмотря на свою формальную принадлежность к простолюдинам. О его высоком профессионализме говорил тот факт, что Ста был личным врачом для многих знатных людей в ближайшем городе Риндо - как раз к одному такому пациенту отец Гуэр и отбыл вчера утром. Как мне стало ясно, врачевание в этой семье было наследственной профессией: людей лечил дед Гуэр, этим ныне занимался ее отец, и этому же обучали и ее саму. Впрочем, она была довольна уготованной ей судьбой: помогать людям девочка любила. Еще больше ей нравилось возиться с растениями: о теплице с огромным количеством самых разных лечебных трав, которая, кстати, и занимала почти весь второй этаж дома, она рассказывала с особым воодушевлением и блеском в глазах. О своей матери моя собеседница ни разу даже не заикнулась. Я же проявил тактичность - было ясно, что мне не следует задавать вопросы по этой теме. Если Гуэр захочет - сама как-нибудь расскажет. Узнал я и об обстоятельствах, при которых попал в этот дом. Местная стража, совершающая патрульный обход - деревушка находилась не так уж и далеко от границы, - нашла меня у обочины дороги, что вела от Синуэды к Риндо, в четверти километра от деревушки или, если оперировать привычными мерами длины, в ста метрах. Я валялся без сознания, едва живой - причем было неясно, что именно со мной произошло. Открытых ран, переломов или чего-то подобного не было. Но жизнь по капле утекала из моего тела - это было очевидно с первого взгляда даже неискушенным в медицине патрульным. Изначально меня хотели прикончить на месте: мало ли, может, я был переносчиком какой-либо неизвестной заразной болезни? Но удача улыбнулась мне - старший патруля колебался перед тем, чтобы принять окончательное решение, что и спасло мне жизнь. Патрульный решил для начала посоветоваться с единственным лекарем в деревне, благо, дом Ста-Тэ-Мари-Танэ-Ону был совсем рядом от того места, где меня нашли. Отец Гуэр, осмотрев меня, заключил, что угрозы, как носитель болезни, я однозначно не несу. Честно говоря, я не понимаю, как можно без тщательного исследования, без взятия анализов и прочего понять, заражен ли человек чем-либо: не на лбу же это было у меня, в конце концов, написано? Но в любом случае - сейчас я был безгранично благодарен и неизвестному стражнику за его колебания, и самому Ста за то, что он все же решил вылечить меня. Ибо пустота смерти - это несравнимо хуже, чем жизнь в новом, пусть и явно полном опасностей мире. К слову, на вопрос о том, что за хворь свалила меня с ног, моя сиделка обиженно надула губы, ответив, что отец ей ничего про это не рассказал. Хотя - девушка была уверенна - знал, что со мной произошло. Но на все вопросы своей дочери упрямо молчал. Я же задумался. Могло ли быть причиной немочи Шан-Карра такое вот насильственное переселение душ? Не оттого ли мне было так плохо в первое пробуждение? Возможно, тело пыталось отвергнуть неродную ему личность? И опять возникает вопрос - где была душа Шан-Карра, когда я появился в его теле? Он уже был мертв? Или умер именно из-за моего появления? Вопросы, вопросы, вопросы... И кто же мне на них ответит?* * *
Убедить Гуэр в том, что свежий воздух - это главный рецепт моего выздоровления, было не такой уж архисложной задачей, так что вечер мы встречали на веранде дома. Правда, несмотря на летнюю погоду, по настоянию девушки мне пришлось по самую шею укутаться в теплый шерстяной плед - но это была допустимая плата за то, чтобы покинуть успевшую мне порядком осточертеть кровать. Что ж, если у меня прежде и были сомнения в том, что я попал в иной мир, то они окончательно рассыпались в прах после того, как я смог увидеть нечто большее, чем внутренний уют дома семьи Тэ-Мари-Танэ-Ону. А именно закат. О да, в этом мире он был просто невероятным - большое, косматое светило, что наполовину скрылось за пологими холмами, окрасило в оранжевое огромный участок неба, рассеченный красными прожилками облаков на густо-лазоревом фоне неба. Вид был просто потрясающий. - Это... - поддерживаемый Гуэр, я подковылял к перилам веранды, чтобы облокотиться о них. - Немыслимо... Она вопросительно посмотрела на меня, на что я пояснил, с трудом подбирая слова. - Не помню этого... Будто заново родился... Но так красиво... Ты привыкла к этому зрелищу - но для меня это совершенно в новинку. Чувство было такое, будто я первый человек, посетивший иную планету. Хотя... кто знает, может, так оно и есть? В любом случае, эти ощущения непередаваемы. Ближайшим определением, что могло бы описать мое состояние, было «эйфория». Я совершенно не чувствовал слабости в теле, той легкой головной боли, что не отпускала меня с момента пробуждения - все это стало ничего не значащим фоном по сравнению с тем, что я ощущал. Забавно, но только сейчас до меня дошла очевидная, по своей сути, истина: ведь фактически, получается, я умер! Умер и снова жив! Все моя старая жизнь - теперь ничто. Прах, пепел. Я никого из нее не помню. Думаю, пройдет время, забудут и меня. Но вопреки всему, мой путь не окончен. Я жив! И я буду жить! Перестав сдерживаться, я рассмеялся. Искренне, заливисто. Так, что все страхи, до этого незримо меня терзавшие, ушли. Гуэр, обеспокоенная моим поведением, поинтересовалась, все ли в порядке, на что я от нее лишь отмахнулся, ответив на автомате что-то успокаивающее. Мой смех прекратился, лишь когда закончился воздух в легких. Обессиленный, я присел на лавочку, тут же, у перил. Стер выступивший на лбу пот и, улыбнувшись своей сопровождающей, сказал: - Знаешь, во-Гуэр, думаю, оно того стоило, - прикрыв глаза, я откинул голову назад, - Стоило забыть все, чтобы испытать такой восторг, заново открывая для себя целый мир. Я как новорожденный, что в первый раз видит закат... «Вот уж не думал, что я такой романтик... От кого это, интересно, мне досталось? От старого меня? Или от Шан-Карра? - моя улыбка стала шире. - Да какая разница! Я - это я! Такой, какой есть!»* * *
Как и предполагала Гуэр, Ста-Тэ-Мари-Танэ-Ону прибыл поздно вечером. Он приехал на повозке; приближающийся топот копыт и скрип колес я услышал задолго до того, как этот допотопный транспорт попал в свет от масляной лампы. Отец Гуэр приехал в компании с каким-то мужчиной; тот остановил повозку с плохо различимыми в сгущающихся сумерках тягловыми животными рядом с домом, высадил лекаря, попрощался и поехал дальше, вглубь поселения. Ста медленным шагом направился к нам, а пока он шел, я внимательно рассматривал человека, по сути спасшего мне жизнь. Это был невысокий, но широкоплечий, даже можно сказать коренастый мужчина лет сорока пяти, ростом примерно под метр шестьдесят. Он слегка прихрамывал на левую ногу. Облачен лекарь был в пыльный дорожный плащ грязно-серого цвета. - Очнулся, значит? - негромко поинтересовался Ста, однако я так и не понял - рад он этому событию или наоборот, несколько огорчен. Сейчас, когда он подошел ближе, я сумел разглядеть его получше. Острые, хищные черты лица, наголо обритый череп с загоревшей кожей, тяжелый взгляд под черными бровями... М-да, его дочурка внешностью явно пошла в маму. Не обратив внимания на грубоватый тон, я поклонился, насколько это мне позволяло мое сидящее положение. - До-Ста, - начал я, заранее уточнив у Гуэр, как обращаться к равным по рангу мужчинам. - Примите искреннюю благодарность за то, что спасли мою жизнь. Теперь я ваш должник. Лекарь насмешливо хмыкнул. - Ну-ну, - он перевел взгляд на Гуэр. При этом глаза его ощутимо потеплели. - Привет, дочурка. Зайди-ка в дом - мне нужно поговорить с нашим гостем. Девушка безропотно подчинилась, оставив нас наедине. Ста, дождавшись ее ухода, присел на то же место, где прежде сидела его дочь. В момент, когда он садился, я заметил проступившую на доли секунды небольшую выпуклость на его плаще примерно на уровне пояса. «Рукоять кинжала, - понял я. - И немаленького. Что ж, с учетом уже известных мне реалий этого мира, ничего необычного». - Мой должник, говоришь... - он задумчиво склонил голову. Свет от фонаря блеснул на его лысине. - Не спорю, иметь в должниках охотника за головами неплохо, но... Скажи мне, дире-Шан-Карр, ты уже видел свою... метку? - Метку? - не понял я. - Значит, не видел, - тут же сделал вывод лекарь. - Что ж, сейчас я тебе покажу. Опусти плед до живота. Я подчинился. Ста достал из кармана плаща небольшое стальное зеркальце и протянул его мне. - Посмотри на левую лопатку. Пришлось повозиться - рассмотреть собственную спину с помощью маленького зеркала при паршивом свете фонаря было непросто. Но я справился - и мне удалось увидеть, что на моей лопатке чернел какой-то странный знак размером с крупное яблоко: кольцевой узор, состоящий будто из размазанных черных штрихов, нанесенных углем и напоминающий змея, глотающего собственный хвост. Причем выглядел и ощущался неведомый знак не как татуировка, а, скорее, как след от ожога - это я понял, проведя по символу рукой, едва сумев до него дотянуться. - Что это? Не болит. Даже вообще не ощущается... - Это и есть Метка, - ответил Ста так, как будто все и так было понятно. Но, видя, что я жду дальнейших рассуждений, он вздохнул, качнув головой, и продолжил. - Вот всегда вы так, молодежь. Ничего не знаете. Ни ты, ни Гуэр, ни те патрульные, что нашли тебя. Метка - это знак того, что ты удостоился прикосновения самой Наэ-Хомад и выжил после этого. Это Знак возрождения. О том, кто такая Наэ-Хомад, мне уже было известно. Гуэр упоминала о Смерти-Матери - темной богине, которой поклоняются в Кшале, да и во многих других государствах Даймона. Богине хоть и темной, но не злой и не доброй, а олицетворяющей весь цикл и грани жизни: от улыбки младенца и зеленых ростков по весне - до посмертного оскала и мертвенной зимней стужи. - Знак возрождения, - повторил я вслед за лекарем. - Возрождения... Могла ли эта самая Наэ-Хомад быть той, кто забросила меня в этот мир? - Именно, возрождения. Сам понимаешь, дире-Шан-Карр, я просто не мог не помочь тому, кого одарила своим вниманием сама Богиня. Так что ты не мой должник - уверен, воля Наэ-Хомад оберегала тебя. Я - лишь инструмент, послуживший ее целям. Так что ни о каком долге и речи быть не может. Даже так? Честно говоря, подобная точка зрения поставила меня в тупик. Это что ж получается: спас меня Ста, а обязан я должен быть какой-то там богине? Глупости. Что бы он мне не говорил и не считал по этому поводу, именно этот человек выходил меня. А значит - я ему обязан. А неблагодарность, как по мне, один из худших пороков. Ладно, об этом поговорю с ним потом, как получше ознакомлюсь с местным менталитетом. - До-Ста, вы говорите с такой уверенностью, что у меня складывается ощущение того, что вам прежде уже приходилось сталкиваться с чем-то подобным. - Считаешь себя умным, да? Догадливым? - саркастично поинтересовался Ста. - Хех... Но сейчас ты почти угадал. Сам я прежде с подобным не сталкивался, но слышал свидетельство очевидца. Так что я знаю, о чем говорю. - Вот как? И где же... этот свидетель? Его лицо помрачнело. - Владыка его знает... Сейчас уже и не вспомню... Наверное, Смерть-Мать давно его прибрала... Ста встряхнул головой, будто избавляясь от тяжелых мыслей. - До-Ста, - нарушил я возникшее молчание. - Есть еще кое-что. Это мое возрождение... - Да? В чем дело? - Оно неважно сказалось на моей голове. Я практически ничего не помню. Даже свое собственное имя я узнал от Гуэр. После сказанного мной Ста-Тэ-Мари-Танэ-Ону замолчал. Он не говорил ни слова, и я уже подумал, не стоит ли мне как-то его вывести из раздумий, когда он заговорил. - Это очень интересно но... Пожалуй, стоит об этом поговорить завтра с утра, на свежую голову. А сейчас... Сам доковыляешь до постели или нужна помощь? Я отрицательно качнул головой. Сна не было ни в одном глазу. - Я посижу еще немного, если вы не против, до-Ста. Лекарь, махнув рукой, ушел прочь, оставляя меня наедине со своими мыслями. Да, не самый вежливый человек, но у каждого из нас есть недостатки, разве не так? Пошатываясь, я встал на ноги. Слабость в теле никуда не делась, но я чувствовал, что вполне в состоянии пройтись немного и без посторонней помощи. Придерживаясь за перила, я поплелся, по-другому и не скажешь, к выходу с веранды. Меня гнало любопытство. Во-первых, мне хотелось хотя бы немного оглядеть Синуэду, пусть ночью я многого не рассмотрю. С крыльца я видел только колею дороги, теряющуюся между холмами, так как дом Ста находился на самом краю деревушки. А во-вторых, хотелось увидеть ночное светило этого мира. О том, что оно уже взошло, было видно по серебристо отсвечивающей траве и по четкой тени, отбрасываемой домом - значит, местная луна была как раз где-то с той стороны коттеджа, там же, где и располагалось большинство домов поселения. На ступенях я едва не навернулся - лишь чудом мне удалось удержать равновесие. Дальше пришлось ступать с еще большей осторожностью - постоянно касаясь рукой стены дома, я начал не спеша обходить его. Но зайдя за угол так и замер с раскрытым от удивления ртом. Я говорил, что закат в этом мире потрясающе красив? Забудьте! Он не идет ни в какое сравнение с тем, что я увидел сейчас. Широкая, буквально светящаяся молочной белизной полоса, немного изогнутым гигантским серпом рассекала небо от края до края! Отливающая по краям серебряным светом, она казалась застарелым разрезом на черной глади неба с редкими вкраплениями звезд. «Кольцо! - понял я. - Бог ты мой, это же планетарное кольцо! Но какое огромное! Подобное можно увидеть разве что с поверхности Сатурна!» - Дире-Шан-Карр! - услышал я взволнованный голос Гуэр. Она, похоже, меня потеряла. - Я тут, за домом! - прокричал в ответ. Уходить отсюда не было ни малейшего желания. - Вот вы где! - вышедшая из темноты девушка схватила меня за плечо. - Я же говорила - вам нельзя пока ходить самому! Даром что взрослый, а ведете себя, как неразумное дитя! Ох, уж эти женщины.... Похоже, умение отчитывать и упрекать мужчин во всех смертных грехах они всасывают сразу с молоком матерей. Причем вне зависимости от мира, где родились. - Как это называется? - пропустив упрек мимо ушей, спросил я. - А? Что? - Это, - рукой я указал на местное ночное светило. - Что это? Гуэр посмотрела на кольцо. Потом на меня. Глубоко вздохнула. - Да уж, мне стоило бы привыкнуть... - пробурчала она себе под нос. Я же только усмехнулся - этим она напоминала своего отца. - Идемте, тут есть, где присесть. Я расскажу. Мы устроились на лавочке, что была установлена меж деревьев. - Это - Сиртэх-Наэ-Хомад. Мы зовем ее просто - Сиртэх, да не обидится на это Богиня. - Сиртэх? - повторил я слово, даже звучащее как-то... хищно. - Пасть? Почему пасть? - Существует древнее предание народов тунуур, от которых, как считается, произошли все люди на земле Томаэ. Согласно ему, Даймон находится у самого лица Смерти-Матери и каждый месяц она собирается его съесть, открывая рот, но потом каждый раз все же передумывает. Но в любой момент может случиться и так, что Богиня все же решит проглотить наш мир и тогда всему сущему настанет конец. Потому нельзя тратить время попусту, ведь неизвестно, когда ты предстанешь перед Наэ-Хомад. - Передумывает? Значит... Скоро эта полоса начнет истончаться? - Да, уже с завтрашней ночи. Двенадцать суток - и это будет лишь тонкий белый след в небе. - Вот оно как... - я снова посмотрел на белую дугу над нашими головами. - Пасть Наэ-Хомад... Жутко, если представить... Но все равно красиво. Не знаю, сколько мы так просидели вдвоем. Я даже и забыл о своем желании осмотреть Синуэду - эта цель потерялась на фоне нового открытия. А Гуэр... Она просто была рядом, по всей видимости не желая вырывать меня той иллюзии волшебства, что целиком поглотила меня.