Земля Испытаний

      Следующим утром я проснулся рано – за окном ещё не рассвело. Тем не менее, сна не было ни в одном глазу и уснуть снова я, как ни старался, не мог. В голове бурлили мысли о том, что со мной произошло. Вчера у меня ещё было подозрение о том, что происходящее – это просто сон, галлюцинации. Но заснуть и проснуться снова, не у себя дома в кровати, а, буквально, в другом мире? Чем не доказательство того, что все вокруг меня реально?       Я встал и подошёл к окну. Мне не повезло – моё окно выходило не на восточную сторону. Жаль – я бы не отказался посмотреть на местный рассвет. Наверняка он ничем не менее впечатляющий, чем закат. С другой стороны, надеюсь, мне ещё представится возможность насладиться красотами этого мира.       Хорошей новостью было то, что сегодня я ощущал себя на порядок лучше, чем вчера вечером. Практически исчезла предательская слабость, когда конечности наливались тяжестью, а голова начинала кружиться от резких движений. На пробу я сделал несколько взмахов руками, выполнил десяток приседаний. Тело слушалось меня великолепно… пусть оно, по факту, и не было моим.       Мысленно я себя одёрнул. Мне нужно было перестать разделять себя и Шана. Следовало привыкнуть к тому, что я и он сейчас – это один и тот же человек. Тем более, что своё старое имя я не помнил.       Я был в отличной физической форме. Под кожей ощущались приличные мышцы – не какие-то гротескные, как у бодибилдеров, а именно что «рабочие» мышцы. Я продолжил начатую зарядку, проверяя свои возможности. Комплекс из приседаний, отжиманий и накачивания пресса дался мне очень легко.       Ещё вчера я заметил, что моё тело может похвастаться немалым количеством шрамов, что вполне нормально для охотника за головами. Достаточно было взглянуть на руки, чтобы понять, что Шан… что я не был неженкой. Пальцы были покрыты целой сеткой мелких, застарелых порезов, наличествовали характерные мозоли, говорящие о том, что я нередко держал в руках оружие. Да и на других частях тела шрамов тоже было не счесть – в основном давно зажившие рубцы от резанных ран, несколько ожогов.       Было кое-что, о чём следовало упомянуть отдельно: относительно свежие шрамы – более «розовые», чем остальные, - «украшали» мою шею. И, если я хоть что-то понимаю в анатомии… я не мог выжить после такого. Шрамы были от зубов – какая-то немаленькая тварь вцепилась мне в шею со спины, оставив характерный след дугой. Такой укус наверняка порвал бы левую сонную артерию и, скорей всего, просто сломал бы позвоночник. Но раз я до сих пор жив – то, очевидно, каким-то образом выжил.       Нужно будет поинтересоваться мнением Ста насчёт этого. Уверен, осматривая меня, он тоже обратил внимание на этот шрам. Все-таки он лекарь, будет интересно, что он скажет на этот счёт.       Просто сидеть на месте мне не хотелось. Одевшись – вчера вечером Гуэр оставила мне простые штаны и рубаху, - я вышел из своей комнаты. Вчера я успел в общих чертах ознакомиться с устройством дома, в котором оказался и сейчас направился в сторону кухни. Если Гуэр или Ста не спят в такую рань, то скорей всего я найду их там.       Так и оказалось – Гуэр уже бодрствовала. Девушку я обнаружил на кухне, занятую приготовлением завтрака. Когда я зашёл, она что-то мешала деревянной ложкой в небольшом глиняном горшке, что стоял на горячей печи.       - О, вы уже проснулись, дире, - она приветственно мне кивнула, не прекращая заниматься готовкой.       - Да, что-то не спиться, - ответил я. – Помощь нужна?       - Ммм… да, почему бы и нет? Нарежьте скрам мелкими кусочками.       - Скрам? – переспросил я.       - И это не помните? – вздохнула Гуэр. – Вон тот вытянутый фрукт. Очистите его от шкурки и нарежьте мелкими кубиками.       Скрамом оказался небольшой фрукт, похожий на жёлтый огурец. С его нарезкой я справился достаточно быстро. Нож словно порхал у меня в руках. Дальше, по наставлению Гуэр, я нарезал ещё несколько фруктов, все это ссыпал в тот глиняный горшок, над которым корпела девушка. Получилось что-то вроде каши с фруктами – выглядело не слишком аппетитно, но пахло очень даже ничего.       Девушка усадила меня за стол, выложила на глиняную тарелку получившуюся кашу, рядом положила ломоть хлеба и кружку с молоком. Сама она расположилась напротив, тоже принявшись за еду.       - Твоего отца ждать не будем? – поинтересовался я.       - Он сейчас занят. Один из стражников, сен-Раш-Кол, вчера по глупости залез в заросли карницы. У него ладони сейчас в кровавых волдырях, так этот… он ещё и расчесал их до крови.       - Карница? – заинтересовался я, между тем пробуя кашу, что мы приготовили. Получилось весьма недурно – вкус отдалено напоминал овсянку, но это определённо была другая крупа. Фрукты тоже были незнакомы мне на вкус.       - Невысокий кустарник – его легко узнать по синеватому оттенку листьев. Если коснуться листьев голой кожей, получишь очень болезненные ожоги, что будут долго заживать. Понятия не имею, зачем он туда полез – у нас даже дети знают, что от карницы нужно держаться подальше.       - Я не знал об этом, - хмыкнул я на это. – И много в округе таких опасных растений?       - Хватает. Я расскажу тебе, с какими растениями и животными следует быть осторожным.       - Было бы неплохо, - я благодарно улыбнулся. - У твоего отца много пациентов?       - Все в деревне обращаются к нему, если что случится. Ну и, если с животиной что не так, папа тоже может помочь. Отец опытный лекарь и… - девушка запнулась. – Честно говоря, не думаю, что когда-нибудь смогу с ним сравниться. Он учит меня всему, что знает, но…       - Думаю, это просто вопрос времени, - решил я поддержать Гуэр. – Какие твои годы? Успеешь ещё узнать все тонкости врачебного дела.       - Угу, - кивнула девушка, но в её взгляде уверенности не было. Я подумал, что не лишним будет сменить тему разговора – текущая явно не нравилась Гуэр. Тем более, что мне было о чем попросить девушку.       - Во-Гуэр, тебе есть чем заняться после завтрака? Я бы хотел прогуляться по деревне. Было бы неплохо, если бы ты показала мне, что тут к чему.       - Ну… - она задумалась. – Я хотела поработать в теплице, но это не к спеху…       - Потом я могу помочь тебе с растениями, - заметил я. Я не видел ничего плохого в том, чтобы покопаться в земле. Тем более, что мне следовало как-то отблагодарить Ста и Гуэр за то, что они спасли меня. И помощь даже в таких мелочах – почему-бы и нет?       Но наши планы пришлось несколько изменить. К концу завтрака к нам присоединился Ста. Выглядел мужчина усталым. Окинув нас взглядом, но ничего не сказав, он сел за стол. Гуэр тут же вскочила на ноги, чтобы накормить отца.       - После завтрака сходи к нашему пациенту, - сказал Ста своей дочери. – Наложишь ему влажные повязки на руки, и не жалей настоя! В обед нужно будет заменить повязки. Все поняла?       - Да, отец, я все сделаю, - девушка бросила на меня извиняющий взгляд за то, что прогулка по деревне пока-что откладывается. Я на это только пожал плечами.       - Теперь ты, - посмотрел на меня лекарь. – Сейчас поедим и нужно разобрать твои вещи. Глядишь, вспомнишь что-нибудь.       Ста быстро поел, после чего жестом руки приказал мне ждать. За то время, пока его не было, Гуэр убрала со стола. Я хотел было ей помочь, но девушка шикнула на меня, заставив сидеть. Закончив с уборкой, она выставила на стол глиняный кувшин и две кружки, разлила по кружкам напиток из кувшина – это оказался какой-то настой, сильно пахнущий, но при этом приятный на вкус. После этого девушка ушла, отправилась к пациенту.       Ста вернулся через несколько минут, выложил Ста длинный свёрток из ткани.       - Вот. Тут все вещи, что были при тебе. Я подумал, что они, возможно, заставят тебя хоть что-то вспомнить. Но предупреждаю сразу, - удержал он мою руку, стоило мне только потянуться к свёртку. - Такие, как ты - наёмники, нередко имеют вещи с «сюрпризом» и непосвящённому их лучше не трогать. Легко можно и без рук остаться. У твоего снаряжения на первый взгляд ничего такого нет, но сказать это наверняка...       - Понятно, - я начал разворачивать грубую ткань. Слова Ста возымели на меня действие - об осторожности я не забывал, готовый в любую секунду отдёрнуть руку. Наконец, содержимое показалось наружу. Хотя, именно сейчас мне вряд ли следовало чего-либо опасаться: лекарь же как-то упаковал все эти вещи, и ничего - живой, здоровый. Так что, если вдруг в моем снаряжении и есть ловушки - то они явно не активируются просто так.       Ожидаемо, внутри свёртка среди прочего находился меч в ножнах. Было бы удивительно, если бы охотник за головами обходился без данного вида оружия. На вид - обычный меч, при котором все есть: плотно оплетённая темной, шероховатой кожей рукоять с шарообразным набалдашником и гардой-крестом без какого-либо узора, и собственно, само лезвие, сейчас упрятанное в ножнах.       - На вид ничего страшного, - высказался я, но прикасаться к мечу пока не спешил. Вместо этого я принялся тщательно изучать оружие, рассматривая едва ли не каждую царапину на ножнах. Но...       - Честно говоря, ничего необычного в нем не вижу, - признал я. - И в памяти совсем ничего не колыхнулось.       Ста лишь пожал плечами на это, мол, «смотри тогда дальше, вон ещё сколько барахла осталось».       - Полагаешь, что взять меч в руку безопасно? - все же не удержался от комментария он. - Учти - оторванные пальцы я тебе не пришью, а на услуги мага тебе придётся зарабатывать несколько лет. Причём одной рукой, пока будешь ходить с культей. Ну или крюк какой себе приладишь.       - Рукоять кажется цельной, - ровно ответил я, не став вестись на провокацию, хотя при упоминании лекаря о магах у меня в голове звякнул колокольчик. - Не похоже, чтобы в ней был какой-то механизм. Тем более, с точки зрения логики, во встроенной в рукоять ловушке, что может оторвать руку, совершенно нет смысла - мало того, что сам владелец оружия может пострадать, так такой механизм ещё и значительно снизит прочность меча.       - Это на самом деле звучит логично, - согласился мужчина. - Вот только люди не всегда поступают в соответствии с доводами разума: я самолично лечил последствия именно механической ловушки в рукояти кинжала. Парень, что взял в руку такое оружие, ещё легко отделался - лишь парой сквозных дырок в кисти, благо что кости и сухожилия остались целы. Но ты кое о чем забываешь: есть ещё и магические ловушки. О таких я только слышал, но поверь мне, слышал мало приятного. Там ещё повезёт, если одной только рукой отделаешься - порой говорят такое, что даже меня жуть берет...       Я обратился в слух - второй раз за пару минут я получил прямое утверждение о существовании в этом мире магии, и что-то подсказывало мне, что Ста - не тот человек, что будет говорить попусту. Его слова если и не следовало брать за истину, то воспринимать всерьёз - точно.       - Так что, до-Шан, дело твоё - брать меч в руку или нет. Сам решай.       Выдыхаю с лёгким разочарованием - я-то надеялся, что Ста расскажет больше о чем-то волшебном, пусть и столь неприятном, как лишающие конечностей предметы. Но тот, похоже, решил, что пока с него хватит разъяснений. И так, как я уже немного разобрался, что это за человек, было ясно: пытаться добиться от него подробностей сейчас - пустая затея. Сам скажет, когда захочет.       После откровений лекаря у меня, честно говоря, совершенно пропало желание прикасаться не только к мечу, но и к прочим вещам. Вдруг и правда без руки останусь? Может, стоит отложить близкое знакомство со своим снаряжением на потом? Глядишь, там и память Шана понемногу вернётся...       Я задумчиво почесал подбородок – и все-же решился. Провёл пальцами по ножнам от начала до самого конца. Шершавая кожа оказалась очень приятной на ощупь. У меня сложилось странное впечатление, словно я уже делал так прежде. Я повёл руку вверх – рукоять легла в ладонь, как литая. Никакой ловушки в ней не оказалось, да и быть не могло – у меня было подспудное ощущение безопасности, привычности этого оружия.       Я попробовал вытянуть клинок из ножен, но ничего не вышло - тот ни на миллиметр не поддался.        «Тут дело явно не в силе, - подумалось мне. - В бою дорога каждая секунда, так что меч должен легко выходить из ножен. Наверняка тут кроется какой-то секрет…»       Ощупывание рукояти толка не дало - механизм, высвобождающий меч, было не так-то просто найти. Но все решилось, стоило мне прикрыть глаза и обратиться к инстинктам. Я расслабил руку, очистив мысли и не думая об оружии, что держал. Это дало результат: примерно через минуту такого транса раздался негромкий щелчок. Открыв глаза, я увидел, что ножны по всей своей длине разошлись с одного края, благодаря чему меч легко выскальзывал из хранилища. Причём его можно было вытащить, не вытягивая вверх, а выхватывая через возникшую щель одним движением, сразу же нанося секущий удар. Удобно в схватке, даже я, мало что в этом понимающий, оценил. И неважно, где меч закреплён - на поясе или за спиной.       Фиксирую взглядом положение своей руки - большой палец застыл на гарде, следовательно, там и был механизм раскрытия. Зная это, было несложно разобраться в том, как высвободить меч – нужно было только надавить на гарду, одновременно слегка прокручивая рукоять по часовой стрелке. Но, в любом случае, моё уважение тому, кто придумал такой механизм. Очень необычно.       Отдельного слова заслуживало лезвие меча, хотя тут не было ничего неожиданного - совершенно обычное, прямое, плавно сужающееся к острию, без каких-то там зубьев, крючьев и прочих ненужных деталей. Девственно чистый матовый клинок с двойным желобком-долом по центру мог похвастаться лишь несколькими неглубокими, уже сглаженными заточкой зазубринами на острейшей режущей кромке. Что бы ни произошло с Шан-Карром перед тем, как его... то есть меня без сознания нашли у обочины, этим мечом мой предшественник ни с кем не сражался. Иначе, думаю, следы крови на лезвии наверняка бы остались.       - Сталь на вид неплоха, - выразил своё мнение Ста, склонившись над мечом. Ногтем пальца он провёл по металлу. - Очень даже неплоха. Да ещё и такой необычный механизм ножен... Явно делали на заказ. Этот меч стоит изрядных денег и не по статусу он тебе, до-Шан, вот уж поверь. И это заставляет задуматься, что за наёмником ты был, раз у тебя такой меч?       - Сам бы хотел знать, - в тон ему ответил я. Меч был возвращён мной в ножны и положен на стол: в свёртке было ещё много чего интересного. Например, небольшой поясной кошель - он выглядел так, будто внутри него что-то было. Я взял его в руки - теперь, после клинка, я действовал куда как уверенней, решив положиться на рефлексы тела. Даже не глядя на кошель, развязал его и вытряхнул содержимое на стол. Выпало не все, лишь несколько монет странной формы - треугольники с закруглёнными углами с отверстием посередине - звякнули об деревянную столешницу. Внутри кожаного мешочка, я это ощущал по весу, было ещё что-то.       - Посмотрим-ка, - прошёлся я по внутренним отделениям кошелька. На свет показались ещё несколько монет, покрытый рунами тёмный камень, нанизанный на верёвку, маленький флакончик с плещущейся в нем фиолетовой жидкостью и медальон на цепочке, сильно смахивающий на карманные металлические часы.       В первую очередь я принялся за медальон. Сбоку была небольшая защёлка, нажав на которую, я открыл его. Я полагал, что увижу под крышкой тикающие часы, или, к примеру, миниатюру любимой девушки Шана. Ожидания совершенно не совпали с действительностью - внутри был белый порошок с желтоватыми вкраплениями, прикрытый прозрачной плёнкой - чем-то вроде полиэтилена. Содержимое медальона мгновенно вызвало у меня ассоциацию с наркотиками.       - Замри! - донеслось тихое, но твёрдое приказание от лекаря. - Не дыши. И медленно закрой футляр... Я сказал - медленно! Вот так, хорошо. А теперь убери-ка эту штуку обратно - уж лучше пусть она будет подальше от меня.       - Что это такое? - я обратил внимание, что Ста стер со лба капли пота - сильно же он перенервничал.       - Марсат. Яд на растительной основе, - неохотно снизошёл до ответа мужчина. - Из перетёртых до состояния порошка ягод астрины с кое-какими добавками.       Я удивлённо поднял бровь, услышав знакомое название.       - Да-да, той самой, которой тебе вчера поила Гуэр, - угол рта лекаря изогнулся в усмешке. - Но настой делается на корнях, а вот это, как я уже сказал, из ягод. Достаточно вдохнуть совсем немного - и будешь умирать быстро, но очень мучительно. Выхаркать за минуту свои лёгкие - не самый лучший способ предстать пред ликом Смерти-Матери. Но как я вижу, у тебя и противоядие в наличии, - указал лекарь на пузырёк. - Вот только вдохни ты сейчас эту пыльцу, и оно бы не помогло - принимать его нужно как минимум за пятнадцать минут до контакта с отравой, чтобы вещество успело раствориться в крови.        «Откуда же такие знания у простого лекаря? - в который раз задался я вопросом, убирая противоядие туда же, где и взял. - И об отмеченных Наэ-Хомад он в курсе, и мечах, и о ядах, используемых наёмниками, как и о тонкостях противоядий к ним... Кем же вы были прежде, милейший до-Ста, простой сельский врачеватель?»       Ясное дело, вслух этот вопрос я задавать не стал - далеко не факт, что лекарь бы хоть что-то мне рассказал, да и расспрашивать о подобных вещах того, кому стольким обязан, просто неприлично.       После медальона мы перешли к деньгам. С ними вообще все было просто. На территории Кшалы не было бумажных денег, только металлические. Ходило три вида монет - золотые, серебряные и медные, диланг, силанг и куланг соответственно. Все они были одинаковой формы - треугольник с отверстием и скруглёнными краями, и различались, помимо металла, что и так понятно, только размерами: серебряные монеты были почти в полтора раза больше золотых, в свою очередь медные настолько же превосходили серебряные. В одном диланге было десять силангов, в свою очередь в силанге было десять кулангов. Все просто и понятно.       Из прочего, что наличествовало в свёртке, были небольшие метательные ножи необычной формы, но это было связанно скорей с моим незнанием мира; тот же Ста признал их вполне заурядными, пусть и высокого качества. Был короткий кинжал в ножнах - тоже без сюрпризов. И свиток, содержимое которого ни я, ни лекарь понять не смогли. Хоть написано было на си-хаэ - основном языке Даймона, слова складывались в сущую околёсицу. Какой-то шифр, не иначе.       Вещевой мешок с позвякивающим внутри набором металлической походной посуды и пустой кожаной флягой я осмотрел бегло, а вот к отдельно упакованной одежде Шан-Карра отнёсся со всем тщанием. Эти предметы могли очень много рассказать о своём прежнем владельце.       С первого взгляда становилось ясно - мой предшественник предпочитал простоту и удобство. Все вещи старого хозяина этого тела были в темно-серых и коричневых тонах. Свободные штаны на поясе из прочной кожи, пара сменных льняных рубах, большой платок, годный для многих целей - замотать голову в пустыне, повязать на манер шарфа в холодных краях или сделать перевязь для раненого. Имелось и нижнее белье, мало чем отличающееся от того, к которому я привык, разве что на завязках. Ещё наличествовали жилет с множеством карманов, куртка и скатанный в плотный цилиндр тёплый дорожный плащ. Легкие, но прочные полусапоги, стягиваемые ремнями с пряжками. К ним прилагались полосы длинной, мягкой ткани - аналог портянок из моего прошлого мира. Заметно ношеные кожаные перчатки с обрезанными пальцами.       Все это многообразие, как и следовало ожидать от снаряжения охотника за головами, было простым, без орнаментов и вышивок, но очень хорошего качества; складывалось впечатление, что каждый предмет одежды был сшит по заказу именно на Шан-Карра.       Естественно, не обошлось и без секретов: несколько таких я нашёл в облачении, соблюдая осторожность при осмотре. Классической стеклянной ампулы с ядом в воротнике не обнаружилось - Шан-Карр не был настолько банален. Зато с обратной стороны пояса мною были обнаружены две коротких иглы, острия которых были полностью покрыты твёрдым воском. Хоть мне и было интересно, я не рискнул их вскрывать - кто знает, что там, под слоем защиты? Наверняка не средство от насморка. В любом случае, секретов, подобных этому, было немало и, уверен, далеко не все из них мне и Ста удалось найти.       На этом мы закончили. Свёрток с вещами я убрал в свою комнату. Там же я переоделся в свои вещи. В них я ощущал себя намного комфортней, чем в той одежде, что мне дала Гуэр. Эта одежда чувствовалась намного привычней. Все остальное, кроме кинжала и кошеля, я убрал обратно в мешок; ходить по дому с мечом казалось глупым, а вот наличие кинжала ощущалось как правильное и успокаивающее. Да и Ста одобрительно кивнул, увидев меня с кинжалом, закреплённым на поясе.       - Получается, что ты не вспомнил ничего конкретного, до-Шан, - приступил к подведению итогов лекарь. - Зато теперь понятно, что рефлексы тела остались при тебе, а это уже немало. В целом, хороший знак. Будь это обычный случай с потерей памяти - и я бы посчитал вероятность того, что к тебе вернутся воспоминания, очень высокой. Но... На тебе знак Смерти-Матери. У тебя нет травм головы или признаков отравления, а из остатка - только знание языка и навыки тела на рефлекторном уровне. Проще говоря, тебе оставили то, без чего ты бы никак не выжил. И знаешь, что я думаю по всему этому поводу?       Не требовалось быть семи пядей во лбу, чтобы прийти к тому же выводу, что и отец Гуэр. Эти размышления напомнили мне кое о чём. Я коснулся рукой шеи, ощутив рельеф глубоких шрамов. Ста, заметив этот жест, кивнул.       - Да, ты тоже заметил? С такими ранами, как на твоей шее, обычный человек ни за что бы не выжил. Но тем не менее, ты жив. Воля Наэ-Хомад - вот что с тобой произошло, до-Шан, - в голосе Ста появились едва заметные нотки торжественности, будто он вещал мне о чем-то очень важном. - Если раньше у меня и были какие-то сомнения, то теперь их нет и вовсе. Ты был выбран Богиней не просто так - у Смерти-Матери точно есть виды на тебя, Шан-Карр-Ду-Эдо-Тру.       - Знать бы, чем именно я приглянулся богине, - протянул я, пригубив настой, что нам в избытке приготовила Гуэр. Не сказать, чтобы я принял за истину вывод Ста, но и опровергнуть его было нечем. - Но, в любом случае, не каждому выпадает шанс начать жизнь с чистого листа, так что уже за это я должен быть благодарен Наэ-Хомад.       - Хе, - оскалил в улыбке зубы мой собеседник. - Занятный взгляд на вещи! Вот уж не думал, что среди наёмников встречаются философы! Интересный ты человек, до-Шан. Очень интересный. Будет обидно терять контакт с тобой, когда ты выздоровеешь и сможешь уйти...       А вот это уже нехорошо! С учётом того, что уже известно о внешнем мире, - а знаю я ещё ничтожно мало, - мне крайне не рекомендуется покидать это место. Здравый смысл подсказывает, что едва ли я проживу в этом суровом мире, этаком аналоге нашего средневековья, больше суток. Так что нужно как можно дольше оставаться в доме Ста, дабы пополнить свой багаж знаний. Конечно, в ближайшие пару дней он едва ли погонит меня прочь - но и время не стоит на месте. И лучше уж поднять эту тему сейчас, чем когда вопрос встанет ребром.       - На самом деле, зачем вам лишаться такого хорошего собеседника, как я, а, до-Ста? - хоть я и преподнёс сказанное, как шутку, глаза мои были максимально серьёзны. - Тем более, что мне есть, чем заплатить за проживание у вас.       В моем кошеле, как просветил меня немногим ранее Ста, была достаточно крупная сумма в золоте - так почему бы не воспользоваться этими деньгами с максимальной пользой?       Лекарь посмурнел. Ничего мне не ответив, он поднялся, медленно прошёлся из угла в угол, вернулся на своё место и задумался, потирая виски.       - Ты ставишь меня перед сложным выбором, дире-Шан-Карр.       Для меня не укрылось, что сегодня он впервые обратился ко мне с более официальной приставкой «по профессии» вместо уже ставшей привычной «как к равному». Наверняка это имело некий глубинный смысл, подтекст, о котором я мог строить лишь догадки - обычаи этого мира были для меня загадкой. Вероятней всего, данный нюанс подразумевал, что хозяин дома несколько охладел ко мне - плохой знак перед столь судьбоносным решением.       - Я безмерно уважаю и чту Смерть-Мать, - Ста прикрыл глаза. Его руки сложились в странном молитвенном жесте: ладони перед грудью складывались не друг к другу, как это было принято в христианстве, а накладывались одна на другую крестом. - Если на то будет Её воля, я с готовностью отдам свою жизнь. Я пожертвую ради Неё всем. Всем... кроме своей дочери.       Он посмотрел мне прямо в глаза.       - Гуэр - это самое дорогое, что есть в моей жизнь, ради неё я... ради неё я даже воспротивлюсь воле Наэ-Хомад! Пойми, судьба тех, на кого обратила свой взор Богиня, редко бывает простой и лёгкой - Она любит испытывать своих избранников. И...       - Можете не продолжать, до-Ста, - позиция мужчины была мне ясна. И я никак не мог его осуждать. - Я скоро покину вас. Действительно, прежде я не смотрел на ситуацию с такой точки зрения...       - Не спеши с выводами, до-Шан, - покачал головой Ста. Он снова обратился ко мне с приставкой равного - и попробуй, разберись, что это значит?       - Во-первых, я не собираюсь гнать тебя из своего дома. Можешь остаться у меня в доме ещё на несколько дней – следует убедиться, что ты выздоровел до конца. После этого я помогу тебе устроиться в Синуэде - у меня есть несколько друзей, что с радостью примут постояльца за небольшую плату. За это время ты успеешь окончательно освоиться. Но у меня есть одно условие, до-Шан. Если вокруг что-либо начнёт происходить... Даже не связанное именно с тобой, но несущее угрозу... то ты уйдёшь. Ты должен будешь покинуть Синуэду, и как можно быстрее. Я не хочу, чтобы Гуэр пострадала.       - Вы в праве этого требовать, - кивнул я, протягивая лекарю ладонь для рукопожатия. - По рукам!       Ста не понял моего жеста, немного недоуменно посмотрев на протянутую руку. Я мысленно ругнулся, убирая ладонь. Проклятье, я обязан выучить местный этикет - просто для того, чтобы не выглядеть дураком!       - Действительно... - задумчиво протянул Ста, что-то усиленно обдумывая. - Интересный ты человек. И это хорошо, что ты ещё на некоторое время останешься у нас... Чтоб ты знал, я просто обожаю непростые загадки, до-Шан. ***       Гуэр достаточно быстро закончила оказывать помощь пострадавшему стражнику, после чего мы отправились на запланированную экскурсию по деревне.       Располагалась Синуэда в холмистой местности, с севера к деревне подступал негустой лес, с юга находились обширные поля, используемые для сельского хозяйства. Сама деревня выглядела весьма приглядно - этакий средневековый коттеджный посёлок. Дома были в основном из дерева, но встречались и каменные строения; возведены они не по единому шаблону, но при этом удачно гармонировали друг с другом. Люди были добрые, приветливые и очень охочие до новостей: о том, кто я такой, уже знал едва ли не каждый в этой деревушке. Спасибо болтушке-Гуэр и тем солдатам, что обнаружили меня и пронесли через всю деревню, собрав толпу зевак и сплетников. Хорошо хоть, о метке Смерти-Матери не знают...       Население деревни, как следовало из слов моей спутницы, немногим не достигало тысячи человек. Вполне приличная цифра, если задуматься. При таких размерах нет ничего удивительного в том, что деревня имела некое подобие структуры власти: во главе деревни стоял староста, на эту должность назначали человека по приказу из города. Помимо старосты, к людям, облечённым властью, можно было отнести начальника стражи. В его подчинении находилась стража – около десятка человек. Задачей стражников было следить за порядком в деревне, а также организовывать патрули в её окрестностях – как пояснила Гуэр, в округе водилась опасная живность и нельзя было той позволить устраивать логова недалеко от деревни.       Пока Гуэр рассказывала мне все это, мы зашли в южную часть Синуэды – и тут мне открылась совсем иная картина. Эта часть поселения была куда более бедной.       Тут жили рабы. Да-да, рабство в Кшале, да и на всем Даймоне вообще, было самым обычным делом, пусть и не повсеместным - тот же Ста, к примеру, не обладал рабами, просто не видя в этом необходимости: со всеми делами по дому вполне успешно справлялась его дочь, а в работе лекаря подневольные и неквалифицированные помощники не были нужны.       Если для меня само существование рабов было дикостью, то Гуэр относилась к этому, как к чему-то само собой разумеющемуся. Девушка просто не думала о том, что возможно какое-то иное положение вещей.       Впрочем, её можно было понять - не знаю, как вообще, но в этой деревушке жизнь рабов не сказать, чтобы была такой уж ужасной. Они тоже имели дома, вели хозяйство, некоторые владели своим делом. Вот только все это и, более того - их свобода и сама жизнь принадлежали более удачливым и богатым жителям Синуэды. Раба могли продать, обменять, подарить... Все это было вполне в пределах нормы местной этики.       Честно говоря, меня передёргивало от одной только мысли о возможности рабского существования. Что ж, я хотел узнать о минусах правления местного богоподобного Владыки? Вот он, один из них. Хотя, думаю, рабство существовало здесь ещё до возникновения Кшалы, так что ставить наличие касты подневольных в вину именно Эр-Кхану было не совсем верно. Более того, хоть эти люди и считались полностью подневольными, но даже их, пусть и частично, защищал Свод Законов Владыки, что вполне логично: в конце концов, рабские бунты никто не отменял.       Быт этих людей куда более ассоциировался у меня с деревней, чем занятия их господ. Те, за редкими исключениями, сами не занимались сельским хозяйством - Синуэда была деревушкой ремесленников и мастеровых, что производили свои товары тут, а сбывали их в городе. Рабы же кормили и обслуживали своих хозяев: выращивали скот, работали на полях, следили за садами, дорогами и прочим.       Быт рабов меня заинтересовал. В большинстве своём они разводили лишь один вид животных, на си-хаэ его название звучало примерно, как «лог'тер». Мой мозг расшифровывал это слово как раз, как «свинья». По всей видимости, происходило это от наличия некоторых общих черт между двумя видами: четвероногое животное, массивное, высотой где-то мне по пояс, даже хрюкает очень похоже... Но на этом родственные черты и заканчивались - лог`тер имел длинную, приплюснутую, даже можно сказать, плоскую голову; хлёсткий хвост длиной чуть более метра, и короткие, толстые ноги как у миниатюрного бегемота. Было видно, что это животное - именно домашнее, приобрётшее такую форму в результате долгого выведения и селекции. В дикой природе оно бы точно не смогло выжить.       Забавно, как меня заинтересовал этот лог’тер – все-таки новое животное, что мне никогда не доводилось видеть прежде. Но пришлось сдерживать своё любопытство, задавая вопросы очень осторожно: даже для потерявшего память такая реакция на обычное животное смотрелась со стороны бы несколько ненормально. А прослыть сумасшедшим мне как то не особо хотелось - все-таки, мне в Синуэде ещё предстояло какое-то время жить.       После экскурсии по деревне Гуэр повела меня дальше, за пределы поселения, обещая показать «нечто совершенно удивительное». Заинтригованный, я и не думал возражать инициативе дочери лекаря. Путь наш лежал в холмы, минутах в пятнадцати от Синуэды. Шли мы по широкой тропе, петляющей меж колючих кустов и низеньких деревьев. Было видно, что этой дорогой ходили довольно-таки часто. Кстати, по пути я увидел несколько кустов с характерным синеватым окрасом листьев – та самая карница, от которой пострадал стражник.       Цель нашего захода показалась внезапно. Мы с Гуэр шли в гору - тропа змеёй уходила вверх, скрываясь за изгибом холма. До самого последнего момента нам не было видно, что же находится там, наверху. Но когда мы, наконец, поднялись...       Сегодня у меня был день, полный впечатлений. Я смог увидеть новый для меня мир, познакомиться с бытом людей, что живут в нем. Я увидел, что рабство тут - суровая реальность, как вероятно, и магия. Я думал, что потрясения на сегодня закончились.       Что ж, человеку свойственно ошибаться.       Середину холма, на который мы взобрались, венчало сооружение, имеющее до боли знакомые очертания.       Я остановился, мысленно присвистнув - кажется, этот мир не перестает меня удивлять. Оглянулся на Гуэр, шедшую немного позади меня - на лице девушки застыло благоговейное выражение. Встретив мой взгляд, она тихо прошептала, едва шевеля губами:       - Кра'от Тас Де Наэ-Хомад.       Я вопросительно поднял бровь. Упавшая с неба слеза Смерти-Матери? Как такое название может иметь это? Но все разъяснилось, когда мы подошли ближе к сооружению.       Основанием комплексу служила круглая площадка из единого монолита бурого камня с ветвящимися белыми прожилками, радиусом метров в пять. Я не был уверен в своём глазомере, но мне казалось, что основание аномально ровное и гладкое - как стекло или поверхность чаши с темной водой. По периметру, через равные промежутки были установлены вытянутые камни примерно в мой рост высотой; поверх них были наложены ещё булыжники, придавая сооружению в моих глазах завершённый вид. Но, в отличии от фундамента, монолиты несли на себе изрядные следы времени: ветер, жара, холод не пощадили их, изъязвив и растрескав когда-то вытесанные и обработанные каменные параллелепипеды.       Право слово, местная версия Стоунхенджа впечатляла неимоверно.       - Мне можно войти туда? - почему-то слегка охрипшим голосом поинтересовался я у Гуэр. Мой взор не отрывался от того, что, судя по всему, и послужило причиной такого названия: в самом центре круга из камня будто вырастало нечто странное. Имеющее форму капли, тянущейся вверх, оно было из чёрного пористого камня. Этот вырост вызывал у меня тошнотворное чувство - но при этом одновременно и притягивал к себе, как магнит.       - Любой пришедший может войти в святилище Смерти-Матери, - последовал ответ.       Большего мне и не требовалось. Я шагнул вперёд, наклонился и... замер в шаге от того, что местные считали слезой богини. Всю мою решимость как рукой сняло - я хотел коснуться выроста, но что-то не давало мне этого сделать. Лопатку внезапно закололо холодом, будто к ней прижали горсть снега.       - Говорят, что только тем, кто искренне, своей душой принял Смерть-Мать, хватит сил коснуться её слезы, - покосившись через плечо, я увидел, что Гуэр так и не преодолела границы круга. - Я много раз пыталась... но...       Она грустно улыбнулась, замолчав. Я снова посмотрел на пористый, матово-чёрный камень. Он манил меня, он был совсем рядом... Но я не мог сделать ни шага, ни протянуть к нему руку.        «Вот она, магия, которую я хотел увидеть, - пронеслось в голове. - Что в этом куске вулканической породы так притягивает меня? И что одновременно с этим не даёт мне прикоснуться к нему? А метка, о которой говорил Ста: почему она так среагировала?»       Логических объяснений у меня на эти вопросы не было.       - По легенде, очень давно, за сотни лет до моего рождения, тут был сам Владыка. Он провёл в этом месте три дня и три ночи. Он же и воздвиг это святилище своими руками вокруг Слезы в знак почтения к Наэ-Хомад.       Я выпрямился. Пришлось поднапрячь свою волю, чтобы покинуть круг, что я и сделал, пятясь назад. Никакие силы в мире не заставили бы меня повернуться к этому спиной. Но стоило мне ступить на обычную землю вместо пятачка бурого камня, как желание прикоснуться к Слезе в разы ослабло.       - Почему же тут так пусто? Этому месту должны устраиваться паломничества, разве нет?       Это было мне не понятно. Если исходить из услышанного от Гуэр и Ста, то подавляющее большинство населения Кшалы неистово верило во Владыку и его покровительницу - Наэ-Хомад. Это место явно достойно считаться святыней в местной религии - особенно если каждый посетивший его испытает то же, что ощутил и я. Так почему же у этого храма сейчас находимся только я и моя провожатая? Где толпы народу? Где священники, жрецы или кто там есть у культа Смерти-Матери? Где все это?       - Ну... - Гуэр потёрла подбородок; я уже замечал за ней этот жест во время задумчивости. - Это сложно объяснить... Понимаешь, это место... Оно особенное.       Я едва сдержался от хмыка - а то мне это и так не ясно?       - Оно показывается далеко не каждому... отнюдь - лишь немногие могут сюда попасть. Ты удивишься, но во всей Синуэде об этом храме знают лишь девять человек - и никто более.       - Но почему? - удивился я. - Мы же шли сюда совсем недолго! Быть не может, чтобы за столько времени кто-нибудь случайно не наткнулся на это место и потом не рассказал об этом другим! А уж зная, как в вашей деревне расползаются слухи...       - В том то и дело, - немного покраснела девушка, видимо от моих слов о местных распространителях, а, вернее - о распространительницах информации. Но тут же вновь посерьёзнела, продолжив:       - Этого нельзя рассказать. Нельзя случайно наткнуться. Когда мы вернёмся обратно, ты сам всё поймёшь. Ты просто не сможешь заговорить об этом месте с первым попавшимся. Ты забудешь, о чем хотел рассказать, тебя отвлечёт нечто важное или же у тебя просто онемеет язык. И у тебя не выйдет привести сюда случайного человека: вы заплутаете среди холмов, так и не выйдя к Кра'от Тас Де Наэ-Хомад. И просто так ни один человек не сможет прийти сюда, если только сама Смерть-Мать не направит его стопы.       - Как же ты меня тогда сюда привела?       - О... - протянула Гуэр, прикрыв глаза. - Это самое интересное. Сегодня, когда мы были наедине, я почувствовала, что должна, что я просто обязана отвести тебя сюда. Это означало, что ты должен взглянуть на Слезу Смерти-Матери. Она позвала тебя через меня.       - Вот значит как... - в голове моей всплыли слова, сказанные мне сегодня утром отцом девушки.        «Как там было? Она любит испытывать своих избранников? Значит ли это, что мне пора выполнять взятое на себя обязательство перед Ста и нынче же уходить прочь из Синуэды?»       Ещё долго, даже когда мы вернулись обратно в поселение, я слышал на самом краю сознания тихий шёпот, что умолял, угрожал, соблазнял. Только когда я мысленно пообещал сам себе, что вернусь ещё раз посмотреть на Кра'от Тас Де Наэ-Хомад, этот шёпот соизволил прекратиться. Но, готов поклясться, перед тем, как зов исчез, я ощутил чьё-то едва воспринимаемое довольство или одобрение.       О том, что испытал в душе, я никому не сказал. Ни Ста, ни Гуэр.