Земля Испытаний

      Дом, в котором проживали Ста и Гуэр – правильнее будет назвать его особняком, - имел два этажа, и большую часть второго занимала та самая теплица, о которой Гуэр рассказывала мне с таким воодушевлением. И теплица действительно была примечательной, представляя собой сложную конструкцию из дерева и стекла, причём стекло было высокого качества – прозрачное и большого размера. Что наводило на интересные мысли: за то время, пока мы с Гуэр гуляли по деревне, я заметил, что только в самых богатых домах окна блестели стеклом. В прочих же жилищах оконные проемы по большей части прикрывались сетками, деревянными ставнями, либо использовались заменители – что-то органическое, то ли выскобленный пузырь какого-то крупного животного или рыбы, то ли чья-то прозрачная кожа – я не уточнял это. В любом случае, фактом было то, что стекло являлось очень дорогим и сложным в производстве, что мне и подтвердила Гуэр. С её слов, только одна эта теплица стоила больше, чем весь их остальной дом.       Что касается самого парника, то тут все было устроено с максимумом рациональности. Кадки с растениями были установлены в несколько уровней, распложённых наподобие пирамиды. Использовался каждый сантиметр свободного пространства, оставляя самый минимум для того, чтобы можно было пройти. Внутри теплица была разделена на несколько отсеков, и в каждом из них поддерживались разная температура, уровень влажности и освещения. Что было вполне логично – разные виды растений требовали разных условий для своего роста.       Там же была организована и система полива – весьма объемная бочка на высоких козлах, от которой расходилась целая система трубок из полых стеблей какого-то растения наподобие бамбука, соединенные между собой короткими кожаными шлангами. Вода в эту бочку закачивалась при помощи ручного насоса.       Сами растения, впрочем, не отличались особым разнообразием. Как объяснила мне Гуэр, сейчас она выращивала не более десяти видов растений – самые нужные для создания лекарств, те, что нельзя найти в округе или купить в городе, те, что слишком капризны для местного климата.       Работать вместе с девушкой в теплице оказалось для меня новым опытом. Я был у Гэур «на подхвате» - приносил ей ведра с землёй, удобрениями, пока сама девушка пересаживала молодые побеги из одной кадки в другую. Параллельно с этим, девушка рассказывала мне о тех растениях, с которыми работала, для каких лекарств они используются, где растут, чем интересны. Знания по ботанике у девушки были очень обширными и слушать её было интересно.       Чуть позже Гуэр доверила мне самому пересадить несколько ростков, пусть и контролировала каждый мой шаг. Не скажу, что проявил себя, как великий садовод – но справился я, по моему собственному мнению, неплохо.       Работали мы в теплице до самого вечера, изрядо взмокнув в ее влажной духоте. Ополоснувшись после работы в теплице, я решил заняться тем, что, по-хорошему, следовало начать ещё вчера. У Гуэр я попросил лист бумаги и что-либо, чем можно писать. Девушка дала мне чистый лист грубой, желтоватой бумаги и карандаш. В карандаше вместо привычного мне графитового стержня была тонкая серебряная проволока. Писала она не хуже графита, разве что стереть написанное не представлялось возможным.       Со всем этим я отправился в свою комнату. Сначала сел на кровать, собираясь писать на тумбочке, но это оказалось не слишком удобно – тумбочка была низкой. Тогда я, плюнув, развалился прямо на полу, положив перед собой лист. О том, что тут может быть грязно, я не беспокоился. Вчера Гуэр, когда я лежал почти беспомощный в кровати, устроила тут полную уборку, в том числе и вымыв полы.       Использовать я решил русский язык. Карандаш в моей руке застыл, пока я думал, как правильно оформить свои мысли. Мне нужно было провести самоанализ, понять, что за человеком я являюсь – из-за пострадавшей памяти у меня было смутное представление о самом себе. Проблема в том, что я понятия не имел, как это правильно сделать. По идее, существуют различные методики самоанализа, тесты – но ничего из этого не было мне известно. В конце концов, я решил использовать самый простой способ, до которого смог додуматься.       Я начал столбцом выписывать на лист элементарные понятия морали, поведения, характера. Добро, зло, сочувствие, скорбь, любовь, смерть - и все прочее, что только могло прийти мне в голову. Сначала я просто проставил плюсы и минусы напротив каждого понятия, но такой подход показался мне слишком поверхностным. Тогда я взялся за это более серьёзно - пошёл от начала списка, внимательно рассуждая над каждым пунктом, моделируя ситуации для каждого понятия и представляя, как я бы в этих ситуациях поступил.       Получалось… не слишком хорошо. Сложно было представлять ситуации, когда у тебя отсутствуют воспоминания о прошлом. Кое-что, конечно же, присутствовало – но, скорее, в некой обобщённой форме, без конкретики. И когда я попробовал вспомнить что-либо из своего прошлого в деталях, припомнить какие-либо ситуации, в которые попадал – ничего не получилось. Это было чертовски неприятное чувство – у меня складывалось ощущение, что воспоминания рядом, только протяни руку – но коснуться их не получалось. Этакий неприятный зуд где-то на грани сознания. Это злило, причём очень сильно – в какой-то момент я поймал себя на мысли, что хочу просто разорвать листок и бросить это дело.       Я встал, прошёлся по комнате, остановился у окна. Через него я увидел, как мимо дома лекаря по дороге шли несколько крестьян – кажется, они возвращались с полей. И я представил, как... протыкаю мечом одного из них. Но в мыслях не возникло никакого отклика. Идея убийства человека не затронула никаких струн в моей душе. Быть может, дело в том, что я не знаю этого человека?       А если по-другому? Поменяться ролями? Но стоило представить, что этот крестьянин бежит на меня с вилами, явно пытаясь убить, то в голове буквально тут же вычертилось движение с уклонением вправо и мгновенным уколом лезвием в открытую подмышку. Комбинация возникла в голове столь реалистично, что у меня даже дернулись руки и слегка наклонился корпус, как бы начиная только что увиденное движение.       Это было... не совсем то, чего я ожидал.       В этот раз картина представилась настолько ярко, что пришлось несколько раз моргнуть, сбрасывая наваждение. Что это было? То, как я двигался – в своём воображении? В какой-то момент мне показалось, что я на самом деле убил этого человека. Мне казалось, что я чувствовал, как двигаюсь, чувствовал вес меча в руке, чувствовал, как лезвие проникает в плоть человека…       Что это, память старого владельца тела? Но разве память бывает такой?       Достав свой мешок с вещами, я извлёк меч из ножен. Взвесил его в руке – сомнений нет, именно это я чувствовал, когда «убивал» крестьянина. Очень странно.       И возвращаясь к тому, с чего я начал – опять, никаких эмоций. Это убийство было почти реальным, словно я совершил его наяву – но я не ощутил каких-либо моральных терзаний, не было сочувствия или сомнений. Это было из-за того, что ситуация была воображаемой?       Я решил закончить с самоанализом на сегодня. И так было, о чём подумать. Возникла мысль повторить ту же ситуацию, что и с крестьянином, но вместо него вообразить Гуэр или Ста – но я, честно говоря, испугался этого. Испугался того, что смогу «убить» их точно также, без секунды сомнений. И как мне после такого находится с ними рядом, смотреть в глаза этим людям?       Более того – в свете совершенных открытий, думаю, мне стоит быть настороже с самим собой и не на секунду ослаблять контроль. Иначе, кто знает, какую дурную шутку со мной сыграют рефлексы этого тела? Прибить случайно кого-либо руками или зарезать столовым ножом? Пожалуй, мне следует принять за данность, что с «памятью» этого тела я и сам, в каком-то смысле, являюсь оружием.       Закончился день неожиданным событием. Я только сел за стол вместе со Ста и Гуэр, чтобы приступить к ужину, как в дверь часто заколотили. Лицо лекаря скривилось.       - Я сам посмотрю, кто там, - он махнул рукой Гуэр, которая уже собиралась идти открывать. Ста ушёл, но вернулся буквально через минуту. Вид у него был хмурый.       - Отец, что-то случилось?       - Пришёл посыльный от до-Рогуза. Похоже, что у одного из его людей земляное бешенство.       Гуэр на этих словах испуганно выдохнула, приложив руку ко рту.       - Ужинайте без меня. Я скоро вернусь…       - Подожди, отец, - перебила его Гуэр. – Можно я помогу тебе?       Несколько секунд Ста тяжёлым взглядом смотрел на свою дочь, но все же кивнул.       - Хорошо. Идём, - по пути он открыл шкаф, откуда взял большой кожаный футляр на ремне – похоже, что у Ста было заранее подготовлено все необходимое для подобных случаев. Я последовал за ними – мне показалось неудобным ужинать в одиночку, пока хозяева будут заняты работой. Тем более, мне было просто любопытно посмотреть на лекаря в деле. Ста, увидев, что я иду следом за ним, только хмыкнул, но ничего не сказал. На улице нас встретил щуплый молодой парень лет семнадцати – вероятно, тот самый посыльный. Он повёл нас за собой.       Идти нам предстояло практически на другой конец деревни. За это время Гуэр немного ввела меня в курс дела насчёт этого земляного бешенства. Как оказалось, данная болезнь достаточно часто встречается в этих краях, особенно среди тех людей, кто работал на полях. Источником болезни было существо, которую Гуэр назвала «сано-лу» - земляной червь, если перевести с си-хаэ. Это была тварь с локоть длиной, этакая толстая чёрная пиявка. Укус сано-лу был абсолютно безболезненным – человек просто не замечал, что его укусили. Но симптомы не заставляли себя ждать и уже через несколько часов человек чувствовал сильнейший жар, у него начинала от боли раскалываться голова. Дальше – хуже. Болезнь не просто так называлась земляным бешенством. Жертва укуса буквально сходила с ума, теряла связь с реальностью, начинала проявлять необоснованную агрессию ко всем окружающим.       Обычно больных земляным бешенством просто убивали. Но, существовал способ их вылечить. Нужно было избавиться от первопричины бешенства. Дело в том, что при укусе земляной червь подсаживал в тело жертвы свою личинку - небольшого паразита, который и являлся причиной болезни. И если вовремя удалить его, то человека можно было спасти. Только вот удаление паразита – совсем непростая задача, если вспомнить о том, что придётся иметь дело с крайне буйным и опасным пациентом.       Наконец, мы пришли. Как оказалось, путь наш лежал в «рабскую» часть Синуэды. Посыльный привёл нас к небольшому деревянному дому. Вокруг дома столпились люди, что-то между собой негромко обсуждая. При виде Ста разговоры в целом замолкли. Я обратил внимание, что у двери в дом стоят два стражника – их род деятельности легко было опознать по однообразным кожаным доспехам и коротким мечам, что сейчас покоились в ножнах. Рядом со стражниками стоял невысокий, чуть сутулый старик с ровно-постриженной седой бородой. Как я понял чуть позже, это и был Рогуз, владелец раба, укушенного земляным червём.       В этот момент из дома раздался какой-то грохот. Женщина, что стояла недалеко от двери, громко всхлипнула и сжалась, что-то бормоча себе под нос. Стоило ей увидеть Ста – и она бросилась лекарю в колени.       - Пожалуйста, сэй-Ста, умоляю, спасите моего мужа! – взвыла женщина. Ста на её действия даже бровью не повёл – похоже, для него это было дело привычное.       - Как давно? – кивком Ста указал в сторону дома. Ровно в этот момент оттуда послышался звук разбившейся посуды. Женщина ещё раз всхлипнула, но смогла выдавить из себя ответ.       - Два… два часа назад…[1]       - Хм, тогда шансы ещё есть, - лекарь обернулся, посмотрел на меня. – Как ты себя чувствуешь, до-Шан? Сможешь скрутить больного?       Я удивился – почему он именно ко мне с этим обращается? Все-таки тут есть несколько стражников и, по идее, это их работа – справиться с обезумевшим человеком. Или Ста хочет проверить меня?       В первую секунду я хотел отказаться, сославшись на то, что ещё не выздоровел, но тут во мне взыграла… даже не знаю… гордость? Или, скорее, любопытство? Желание проверить себя в деле? Что я, не смогу справиться с каким-то мужиком? Воспоминания о моей прошлой жизни были смутными, но что-то мне подсказывало, что я и тогда не отступал перед вызовами. Тем более, свежа была память о моих потугах в самоанализе и том, что из этого получилось. Те навыки, что возникли у меня в воображении – получится ли воспользоваться ими в реальности?       - Да, смогу.       - Тогда заходи первый, я сразу за тобой.       Стражник отступил в сторону – как оказалось, своей спиной он подпирал дверь, чтобы больной не смог выбраться наружу. Медленно я открыл дверь, заглянул внутрь. Обстановка внутри была простая – одно большое помещение, совмещающее в себе сразу кухню и спальню. Спрятаться тут мало где было возможно, так что свою цель я увидел сразу-же. Невысокий, плотный мужичок лет сорока стоял посреди комнаты, ко мне лицом, ссутулившись и сильно наклонившись к полу. Выглядел он неприглядно, что было заметно даже при слабом освещении – свет едва пробивался через окна. Лицо его было сильно покрасневшим, по подбородку изо рта тонкой струной стекала слюна. Я слышал его тяжёлое, сиплое дыхание, больше похожее на хрип.       Мужчина смотрел в пол и, кажется, не заметил меня. Я счёл это благоприятной возможностью, медленно ступил вперёд. Но как на зло под моей ногой предательски заскрипела половица. Мужчина резко дёрнулся – и с неожиданной скоростью кинулся на меня. С удивлением я ощутил, как тело само среагировало на угрозу: я двинулся навстречу больному, в последний момент слегка сместившись вбок и пригнувшись. Короткий удар кулаком под дых на противоходе с одновременным подбиванием ног - и мужчина с грохотом повалился на спину, болезненно вскрикнув. Тут же я коленями приземлился на его грудь, одновременно фиксируя руки. Мужчина задёргался, вопил что-то бессвязное, но вырваться у него не получилось.       - Отлично, до-Шан, - со стороны входа ко мне подошёл Ста. Следом за ним в дом вошла Гуэр. Более никого не было – краем глаза я увидел, как один из стражников встал на проходе, не давая обеспокоенной супруге больного прорваться внутрь.       Лекарь поочерёдно задрал штанины на ногах мужчины. След от укуса нашёлся на левой ноге, чуть ниже колена. Укус больше походил на багровый ожог, сильно вздувшийся посредине.       - Да, это действительно укус земляного червя, - выдал своё заключение Ста. – Будем резать. Вот, заставь его проглотить это, - он протянул мне какой-то маленький высушенный фрукт. – Гуэр, помоги ему!       Заставить обезумевшего больного проглотить этот фрукт было непростой задачей – он едва не откусил мне пальцы! Но все-же с помощью Гуэр я смог с этим справиться – и результат не заставил себя долго ждать. Прошло всего несколько минут с того момента, как мужчина проглотил фрукт – и он почти перестал дёргаться, дыхание успокоилось, а глаза закатились.       - Можешь пока-что отпустить его, - сказал Ста. Мы освободили одну из кроватей от всего, что на ней было и туда уложили полубессознательное тело.       Из своего футляра Ста начал выкладывать на стол различные свёртки, мешочки, флаконы. Среди прочего, там оказался набор инструментов в небольшом ящичке из тёмного дерева – разного вида скальпели, ножи, пинцеты и зажимы. Все это не лежало в куче, а было расфасовано по отдельным ячейкам. Честно говоря, я удивился виду этого инструментария. Выглядел этот набор очень качественным и дорогим.       Содержимым одного из флаконов Гуэр намазала место укуса и кожу вокруг него. По резкому запаху я сразу опознал спирт. Интересно – выходит, что тут знают о необходимости дезинфекции? В моем старом мире, если память мне не изменяет, этого осознали только в XIX веке, если не позже.       Тем временем лекарь взялся за скальпель – инструмент тоже был обработан спиртом. Резкое движение и кожа расползлась под острым лезвием. Потекла кровь, смешанная с чёрным гноем. С любопытством я наблюдал за действиями Ста – было видно, что у него немалый опыт в этом деле.       Ста взялся за пинцет и что-то подцепил что-то в глубине раны, между мышц. Медленно потянул – и вот на кончике пинцета оказался какой-то небольшой извивающийся чёрный комочек с короткими щупальцами, весь в крови и слизи. Получается, это и есть паразит? Выглядела эта извивающаяся дрянь отвратительно.       - Только вторая стадия, - прокомментировал Ста. - Повезло, что он не успел развиться до третьей. Ещё немного – и было бы слишком поздно.       Лекарь убрал паразита в заранее подготовленный стеклянный флакон. Следом за дело взялась Гуэр – она тщательно промыла рану, используя какой-то пахучий настой и начала её зашивать. В действиях девушки не наблюдалось той же уверенности, что у её отца, но была видна старательность. Ста смотрел за тем, как работает Гуэр, но понять что-либо по выражению его лица не представлялось возможным.       Закончив заживать рану, Гуэр наложила повязку. Только после этого Ста разрешил взволнованной жене зайти внутрь. Я и Ста вышли, пока Гуэр негромко инструктировала женщину, как следует ухаживать за больным.       Вся операция, от начала до конца, заняла около получаса. Следует сказать, что наблюдать за этим было очень интересно и познавательно. Как минимум, я получил некоторое представление об уровне медицины в этом мире, пусть и конкретно для этого случая. Если мир вокруг можно было сравнить со средневековьем, то медицина находилась на куда более продвинутом уровне. И это при том, что я видел в работе лишь сельского лекаря! Интересно даже, на что способны лучшие врачи империи? Или это Ста такой уникум?       - А если бы мы немного задержались? – поинтересовался я у лекаря. – Если бы вырезать паразита было поздно, что тогда?       - Его просто убили бы, - пожал плечами Ста так, словно сказанное было само собой разумеющееся. – Паразит врос бы щупальцами в мышцы и кости. Без магии сделать что-либо в таком случае что-либо невозможно.       - Но?.. – я запнулся. – А если, например, ампутировать ногу?       - И получить в результате бесполезного инвалида? – Ста прищурил глаза. – Кому был бы нужен безногий раб-крестьянин?       Я открыл было рот – но понял, что мне нечего на это сказать. По крайней мере именно сейчас. Да и что я скажу? «Рабство - это плохо, этих людей нужно освободить?» Самому смешно от того, насколько наивно это звучит.       К Ста подошёл Рогуз и с поклоном передал лекарю несколько монет. Что ж, по крайней мере я узнал, во сколько оценивается здоровье раба – один силанг и два куланга. Одна серебряная и две медных монеты. Сравнительно немного, если у меня сложилось правильное впечатление о покупной способности местной валюты.       Мы вернулись обратно в дом лекаря, Гуэр разогрела ужин и мы поели в тишине. К этому времени Силар уже ушёл за горизонт и ели мы при свете восковой свечи. Аппетит у меня, честно говоря, был испорчен – картина того, как Ста извлекает отвратного паразита из раны, все ещё стояла перед глазами.       - Во-Гуэр, - обратился я к девушке уже после того, как мы закончили с едой. – Ты обещала рассказать мне о растениях и животных, которых следует опасаться.       После того, как я увидел больного земляным бешенством, меня сильно заинтересовал этот вопрос. Мне совсем не хотелось оказаться на месте того человека. А для этого мне нужно было иметь представление о том, что вокруг меня может представлять опасность.       - А, на самом деле… Прости, я забыла об этом, - повинилась девушка. Она обернулась к Ста. – Отец, можно я покажу до-Шану твою книгу?       Лекарь на это коротко кивнул, ничего вслух не ответив. Он медленно потягивал травяной настой из кружки, его взгляд был задумчив. Кажется, мыслями Ста был где-то далеко отсюда.       - Отлично! Подожди немного, сейчас я уберу со стола - и пойдём.       Гуэр быстро расправилась с грязной посудой, после чего повела за собой. Комната, в которую она меня привела, была небольшой библиотекой – одну из стен занимал высокий, до самого потолка, книжный шкаф. Девушка зажгла свечи на светильнике, что висел под потолком, после чего направилась в угол комнаты - там, на деревянной треноге, находилась очень большая книга в переплёте из чёрной кожи. Я подошёл поближе.       - Это травник, над которым папа лично работает. В нем описаны растения, что можно встретить в округе. Правда, он ещё не окончен… но, думаю, лучше тебе будет начать с него.       Гуэр осторожно раскрыла книгу. Первая страница была содержанием. У отца Гуэр был образцовый, каллиграфический почерк – все буквы были ровными, одной высоты. Не было видно ни одного пятна чернил, хотя для письма чернилами тут пользовались, как мне уже было известно, перьями. Я бегло пробежался по содержанию взглядом – названия растений были мне незнакомы.       Я начал бережно переворачивать страницы, желая для начала поверхностно ознакомится с книгой. Что-ж, как выяснилось, и рисовать Ста умел очень даже неплохо. Каждое растение, описанное в книге, было сопровождено детальным изображением. Впрочем, об этом умении лекаря можно было догадаться и раньше – все-таки, вчера я видел карту мира, что вышла из-под его руки.       - Твой отец проделал колоссальную работу, - искренне сказал я девушке. И это было не лестью, а признанием факта – работа, совершенная Ста, на самом деле требовала огромного количества сил, времени и упорства.       Лицо Гуэр посветлело от услышанной похвалы.       - Да, папа часто до поздней ночи сидит над этим травником, - улыбнулась она. – Ладно, давай тогда я расскажу тебе, какие растения могут быть опасны. – Она перевернула страницу. – Вот эта трава обычно растёт неподалёку от воды. Если коснуться её голой кожей…       Говорила Гуэр с тем же увлечением, как и в теплице. Мы так просидели несколько часов, говоря о растениях, пока в библиотеку не зашёл Ста и не погнал нас спать. Судя по взгляду, которым он меня одарил, беспокоился Ста в первую очередь о невинности своей дочери. Впрочем, у меня и мыслей об этом не было. Ста была молодой, привлекательной девушкой – но отвечать чёрной неблагодарностью человеку, которому обязан жизнью, совращая его дочь – это было не по моим правилам.       Спал я этой ночью крепко, но не видел ни единого сна.

***

      Утро следующего дня я начал с зарядки. Встав ещё до рассвета, я вышел наружу. Вокруг дома лекаря был обширный сад – что неудивительно с любовью Гуэр к растениям. Посреди сада стояла деревянная беседка, рядом с которой была небольшая поляна с мягкой, сочной травой. Я приметил это место ещё вчера – Гуэр упомянула, что иногда они с отцом тут обедают на свежем воздухе.       Разувшись, я ступил на траву. Мягкая, влажная от росы трава приятно щекотала ноги. Мелькнула мысль о змеях или какой другой опасной живности, что могла прятаться в траве, но в данном случае мои опасения были беспочвенными. Вчера Гуэр рассказала, что рядом с домами достаточно состоятельных людей, да и в деревне в целом, редко встречаются опасные твари. Причина в простеньких талисманах, которые устанавливались в ограду. Эти талисманы можно было купить в городе. Они каким-то образом отгоняли вредных существ, при этом не действуя на ту живность, что не представляла угрозы. На мой вопрос о том, почему тогда этими талисманами не снабжали тех, кто работал в полях, ответ был прост – цена. Ста или другие зажиточные жители Синуэды вполне могли себе позволить устанавливать такие талисманы вокруг домов. А вот рабы – нет. Была и другая причина – такие талисманы были очень массивными и работали только в стационарном состоянии. То-есть, носить с собой такой талисман, надеясь на то, что он будет отгонять всю опасную живность, не получится.       Свою зарядку я начал со стандартного комплекса упражнений. Разогрев тело, я приступил к тому, ради чего и пришёл сюда. С почти неслышным щелчком меч высвободился из ножен. Оружие в руке ощущалось чем-то очень привычным. Повинуясь наитию, я сменил позу – наклонил спину, ноги расставил шире, слегка согнув их в коленях. Шаг вперёд – и меч устремился вперёд в стремительном выпаде. Мне что-то не понравилось в движении. Я немного изменил положение ноги, слегка повернул корпус – и повторил выпад.       - Хм… - я выпрямился, задумчиво посмотрел на меч. Это то, что называют «памятью тела»? То-есть, старый я тренировался настолько много, что тело запомнило, как сражаться? Но это не совсем верно. Дело в том, что я понимал, почему я двигаюсь так и не иначе. Я знал, что если поставлю ногу чуть дальше вперёд, то удар потеряет в силе и мне будет сложнее отступить в случае необходимости. Я знал, что если не доверну корпус, то мой бок будет открыт для встречного удара. Это была не просто память тела. Я осознавал свои навыки, пусть и не понимал этого до тех пор, пока не попробовал их в деле.       Ещё несколько пробных замахов мечом только подтвердили мои мысли. Я не просто двигался с мечом, я действительно понимал, что и как делаю. Удивительное ощущение – похоже на то, как если вдруг внезапно для себя осознал, что в совершенстве владеешь каким-либо иностранным языком, при том что прежде и слова на нем произнести не мог.       Тренировка с мечом увлекла меня. Это было новое чувство для меня – но одновременно странно знакомое. Я не пробовал что-то сложное, вместо этого выполняя базовые приёмы с мечом. И испытывал от этого большое удовольствие – чувствуя, как двигаются мои мышцы под кожей, как кровь начинает быстрее течь по венам, как немного ускорилось дыхание…       Примерно на середине тренировки у меня появился наблюдатель – Гуэр вышла из дома и встала у края поляны, наблюдая за мной. Я не стал обращать на неё внимание, полностью сосредоточившись на отработке движений. Это действовало на меня успокаивающе, лишние мысли постепенно пропали из головы. Это и есть тот транс, в который впадают бойцы?       Остановившись, я опустил меч. По лбу стекали капли пота, но усталости я не чувствовал. Дыхание также было ровным. По сравнению с тем, какой развалиной я чувствовал себя пару дней назад, разница была огромной.       - Вы хорошо двигаетесь, до-Шан, - похвалила меня девушка, увидев, что я закончил. Я кивнул девушке, возвращая меч в ножны.       - Да, думаю, я уже полностью выздоровел… ну, за исключением памяти. Как бы твой отец не прогнал меня из дома, - я улыбнулся, показывая, что последняя моя фраза была шуткой – я и сам не собирался задерживаться в доме моих благодетелей, лишний раз стесняя их. К тому-же, Ста упоминал о том, что может помочь с поиском постоя в деревне. Нужно будет сегодня поднять с ним этот вопрос.       - Отец пытался научить меня нескольким простым приёмам, - сказала Гуэр. – Ну, чтобы я могла защитить себя в случае нужды. Правда, у меня толком так ничего и не получилось.       - Ну, каждому своё, - заметил я. – То, что у тебя нет таланта к умению драться, означает лишь, что ты талантлива в чем-то другом.       - Да, я хорошо стреляю из лука, - немного хвастливо ответила девушка. – Последний раз, когда я ходила на охоту вместе с подругами, то подстрелила молодого круха! А ещё у меня на лету получалось сбить несколько граг!       Слова Гуэр удивили меня – вот уж не думал, что ей нравится охота! У меня сложилось впечатление о ней, как о тихой, «домашней» девушке, но охота с луком выбивалась из этого образа. Я прищурился, пытаясь представить её с луком в руках.       - Тебе нравится охота? – спросил я.       - Да, очень! Правда, редко получается выйти на охоту – обычно я занята делами по дому, да и идти на охоту в одиночку опасно. В округе есть много опасных тварей, что могут напасть на одинокого охотника. Но вдвоём или втроём охотиться уже безопасно… - Гуэр застыла, словно ей в голову пришла какая-то новая мысль. – Кстати, до-Шан, а не хочешь пойти вместе со мной на охоту? К югу от деревни есть небольшое озеро – водопой для диких зверей. Там можно подстрелить хорошую добычу. Но одну меня отец не отпустит…       - И с ним я тебя тоже не отпущу, - из-за угла дома вышел Ста.       «Он что, подслушивал нас?» - мелькнула мысль.       - Вон, твоя подруга, Лидэ, как-то «сходила на охоту с другом», - последние слова лекарь произнёс с ощутимым сарказмом. – И кому через месяц принимать у неё роды?!       - Папа! – лицо Гуэр покраснело. – Да как ты?.. Я и не думала ни о чем таком! Я просто хочу сходить на охоту, а одну ты меня не отпускаешь!       - Да? А ты уверена, что об этом не думал до-Шан?       - Эээ… - я, честно говоря, на секунду опешил от таких прямых слов, но быстро взял себя в руки. – Да и в мыслях не было, до-Ста! Во-Гуэр без сомнения красивая девушка, но я вам жизнью обязан. Кем бы я был, если бы оплатил вам такой монетой?       На мне скрестились взгляды отца и дочери. И если взгляд Ста был просто подозревающим, то девушка посмотрела на меня с благодарностью, после чего на отца – с торжеством. Словно говоря ему: «Шан - хороший человек! А ты говоришь о нем всякое…»       Ста, похоже, не захотел продолжать этот разговор. Развернувшись, он, слегка прихрамывая, направился прочь.       - Отец! – окликнула его Гуэр. Мужчина остановился, посмотрел на дочь через плечо. Несколько секунд молчаливого бодания взглядами – и он вздохнул, покачав головой.       - Хорошо. Можете идти на свою охоту, - махнул он рукой. – До-Шан, нам нужно поговорить с тобой после завтрака. Я хочу тебя познакомить с Ксаром, моим знакомым. У него большой дом, и он будет не против сдать тебе комнату за приемлемую плату. Сейчас он в отъезде, но к вечеру должен будет вернуться.       Я негромко хмыкнул – интересно, только ли об этом хотел поговорить со мной лекарь? Или он хотел поговорить о Гуэр? В принципе, это не было важно. Я сказал ему чистую правду и на самом деле не собирался совершать какие-либо подвижки в сторону Гуэр.