Враг Хюррем номер один

18+ Праздник продолжался. В центр зала вышли красивые девушки из дворца Топкапы. Это были воспитанницы Гюльнихаль-хатун и Сюмбюля-аги. Танцовщицы на свадьбе были самые лучшие, Тамерлан лично отдал распоряжение, чтобы те развлекали гостей. Девушки и евнухи в белых платьях и халатах, вышитых золотой нитью, закружились в восхитительном танце*. Атике готовилась к этому дню очень старательно. Маленькая султанша уже несколько месяцев занималась танцами и хотела утереть нос своей младшей сестре Дильрубе, которую мать чуть ли не с рождения обучала танцевальному искусству. Атике в цветастом светлом топе и розовой юбке в горошек старалась изо всех сил. У дочери было мало времени для подготовки и не хватало опыта и грации, но я считаю, что девочка справилась превосходно**. Я помогала ей учить движения, но ставила танец Ганга-хатун по моей личной просьбе. Дильруба хоть и была значительно младше своей сестры, но внешне это было почти незаметно. Султанша была довольно высокой для своего возраста, а навыки танцевального искусства для такой маленькой девочки были невероятными***. Красивый серебристый костюм из юбки в пол и топа с длинными рукавами завершался короной-кокошником с длинными тонкими лучами. Праздник шёл своим чередом. Фериде убежала к Изабелле и сидевшей с ней Салихе-хатун. Младшая дочь весь праздник косилась на незнакомку и как только добралась до гостьи, начала рассматривать ту чуть ли не под микроскопом. Я подала знак Изабелле, чтобы та присматривала за дочерью. А Латифе жестом передала, чтобы догнала, умчавшихся куда-то — Атике и Дильрубу. — Госпожа! — Сюмбюль-ага низко поклонился мне. — Повелитель ждёт вас наверху. Я не хотела идти, но не перед гостями же давать отворот-поворот Тамерлану. Поднялась наверх, моё сердце забилось. Та комната, в которой я изменила мужу, была открыта. Я на ватных ногах прошла по коридору и вошла внутрь. Тимур сидел на кровати и смотрел на меня с надеждой. — Постой! Не уходи, Михримах! — султан подскочил с места и взял меня за руки. — Я не хотел, чтобы наш разговор произошёл здесь, но думаю, так будет лучше всего. Прошу, присядь, Михримах… — мужчина настойчиво усадил меня на белоснежную кровать и посмотрел в глаза. — Мы с тобой муж и жена, да у нас бывали разногласия, но ведь мы с тобой… что-то между нами есть. Ты ведь это знаешь, Михримах. Моя измена с Хюррем, твоя с Кимраном, мои отношения с Анной, с Эленикой… — султан протёр лицо. — Я накосячил! Я дурак! Я не стала возражать, просто продолжила слушать. — Я так по тебе скучаю, Михримах! Пожалуйста, прости меня… — Тимур придвинулся меня и обнял. — Давай забудем всё? Будем снова вместе… — Ты этого действительно хочешь, Тамерлан? — прошептала я на ухо мужу. — Ты так непостоянен в своих решениях. Сегодня я, завтра Хюррем, послезавтра Анна, через день Эленика. И снова я? Мне страшно снова поверить тебе, страшно потерять тебя, Тимур… — я крепко обняла супруга и вдохнула его аромат. Мужчина пах крепким кофе и душистым лимонным мылом. — Я очень хочу быть с тобой, Михримах, — Тамерлан нежно прикоснулся губами к моей шее. Я ответила на поцелуй и не сразу заметила, как мы оказались в горизонтальном положении, султан, не отвлекаясь от дела, ногой закрыл дверь в покои и расстегнул моё платье. Я, не торопя событий, медленно снимала белоснежную одежду с супруга. Моё бежевое платье уже несколько минут лежало в углу кровати, обувь валялась в разных концах комнаты. Я села на Тамерлана и нежно поцеловала его в губы. Словно электрический заряд прошёл по всему моему телу, хотелось прижаться к мужчине ещё ближе, стать единым целым. Мы были уже в одном нижнем белье, когда сил сдерживаться уже не было. Долгие месяцы воздержания заставили нас обоих поторопить события. Проникновение было всё равно неожиданным, я едва не вскрикнула от переполняющих меня чувств. Казалось бы, мы только начали и приступили к самому интересному, но я уже испытала кучу разных чувств и эмоций в самых разных проявлениях. Каждое прикосновение было словно взрыв сверхновой! Яркие и незабываемые ощущения поглотили меня целиком и полностью. Я уже не думала, что на этой самой кровати спала с Кимраном Пашой, что изменяла мужу. Я просто отчётливо поняла, что больше для нас двоих это не важно. Тамерлану прошлое не важно, как и мне. Мы просто были друг у друга. Просто хотели чувствовать партнёров, чувствовать души и быть единым целым. Нам не потребовалось много времени, чтобы достичь оргазма, весь процесс сегодня и сейчас был одним сплошным оргазмом. Мы вскрикнули одновременно и откинулись на мягкую перину. Очередной барьер между нами рухнул, стена обид взорвалась, а осколки улетели в бездну. Тамерлан нежно гладил меня по плечу и прижимался ко мне всем телом. Нам не нужны были слова, чтобы передать друг другу мысли, мы снова стали единым целым, слились в гармонию, где не было места обидам и ссорам. В то же время. Покои Анны-хатун. Анна стояла перед Махидевран в своих покоях и пыталась унять дрожь и заставить сердце биться реже, но у неё не получалось. Хатун была выше султанши и смотрела на женщину сверху вниз, но всё равно чувствовала себя маленькой девочкой. Тело не слушалось, во рту образовалась пустыня, в внизу живота водопад. Все султанши и дети уехали во дворец Кимрана Паши на свадьбу, Валиде не позволила ехать только Эленике, Анне и Ганге, так как те были в положении. Махидевран также решила остаться, хоть ей и хотелось посмотреть на сестру Хюррем-хатун, которую Александра решила подложить под своего мужа. Но желание увидеться наедине с Анной пересилило старую забытую вражду. Султанша стояла перед второй супругой повелителя и пыталась унять страх. «Зачем я пришла? Что я тут делаю?» — проносилось в голове женщины. Но Махидевран не могла заставить себя уйти, ноги не шли, тело требовало, чтобы султанша приблизилась к Анне. Султанша сделала несмелый шаг, но тут же попыталась отойти назад и позорно сбежать, однако хозяйка покоев в одно мгновение прижала к себе Махидевран Султан и крепко обняла. — Не требуй от сердца невозможного, Махидевран… — тихо прошептала Анна. — Я знаю, ты хочешь быть со мной, как и я хочу быть с тобой. Нас соединяют невидимые нити вселенной, которым неважно, какого мы пола. Мы созданы для того, чтобы быть вместе. Не запрещай себе любить и быть любимой. Махидевран стояла столбом, но после слов Анны, робко обняла женщину. Их объятия растянулись в бесконечность. Влюблённые души нашли друг друга, и всё вокруг стало чудесным, невероятным, дивным и волшебным. Солнечные лучи выглянули из-за серых весенних туч и озарили счастливых женщин, облили их своим теплом. Анна стала улыбаться ещё шире, а Махидевран увидела в этом знак Всевышнего. Султанша поняла, что Аллах не против таких отношений, женщина ещё крепче обняла Анну-хатун и радостно засмеялась. Женщины несколько часов проговорили обо всём на свете, Анна не хотела и не стала ничего скрывать от своей любимой и рассказала о своей жизни всё. Махидевран было тяжело услышать и понять историю попаданки, а точнее сказать вселенки. Ещё тяжелей ей было принять тот факт, что вокруг неё многие были такими. Тамерлан, прибывший из родного мира Анны, и попавший в тело повелителя. Сулейман умерший и вернувшийся в тело Луки-Кимрана. Садыка, с которой поверить было легче всего. И Михримах. Последнее стала для султанши шоком. Внутри даже появилась обида за то, что Хасеки не рассказала ей всё! Даже Хюррем и та знала! Махидевран несколько часов пыталась всё уложить в своей голове, с помощью комментариев Анны дело пошло куда быстрее. Султанша даже смирилась и решила не закатывать скандал своей подруге Михримах, у той ведь были причины так поступить. Да и как-то разговор ведь об этом заходил. В те дни, когда Хюррем выходила замуж за Кимрана. Михримах была тогда сама не своя, Хюррем поделилась с султаншей своими мыслями, но Махидевран просто пропустила всё мимо ушей. Списала странности Михримах на перенесённый стресс и благополучно обо всём забыла. — Михримах могла бы тебе всё рассказать, но ведь ты бы не поверила? — задала вопрос Анна, крепко обнимая султаншу. — Нет. Но всё равно обидно… — пробурчала Махидевран, касаясь рукой нежной кожи супруги повелителя. Анна правильно поняла знак, женщина нежно поцеловала султаншу, та не сопротивлялась. Для этой Махидевран подобный опыт был первым. Султанша не знала, что ей делать, как вести себя, поэтому Анна сделала всё сама и живот ей вовсе даже не мешал. Махидевран уже давно лежала без одежды на красивой кровати, Анна тоже сняла с себя верхнее платье и сидела перед султаншей в одной сорочке. Супруга султана села между ног своей партнёрши, та локтями облокотилась на зелёные пуховые подушки. Султанша уже не дрожала, она предвкушала новый опыт и новые ощущения. Когда женщина была с султаном, она не испытывала подобного. Это было в сотни раз ярче! Махидевран была раскованной, не боялась повести себя как-то не так, как когда была с Султаном Сулейманом и Султаном Тамерланом. Госпожа чувствовала себя по-настоящему свободной от всех проблем, предрассудков, правил, детей. И это ей давало одно присутствие рядом Анны. Супруга султана в это время уже гладила внутреннюю сторону бедра своей партнёрши, целовала пальцы ног своей любимой женщины, массировала груди и ягодицы. Делала хатун это весьма умело, ведь Анна провела с другой Махидевран сотни ночей, она знала все вкусы и желания весенней розы, знала, как доставить партнёрше наивысшее удовольствие. Махидевран Султан никогда бы не подумала, что с женщиной может быть так приятно. Анна умело пользовалась всеми своими конечностями, чтобы удовлетворить свою любимую. Султанша вскрикивала и сжимала руками одеяло под собой, пот лился ручьём, казалось, что человек не может испытывать подобного, но Анна, раз за разом, доказывала обратное. Махидевран Султан часы спустя лежала рядом с уснувшей партнёршей и пыталась справиться с переполнявшей её радостью. Мир открылся ей с неожиданной стороны. Женщина осознала, как многообразна может быть любовь и её проявления. Границы из строгих правил и запретов растворялись в её голове, мир не казался страшным. Султанша поняла, что у них с Анной есть будущее, что их чувства друг к другу не просто плотские желания, это нечто совершенное иное. Какая-то незримая чарующая связь окутала двух влюблённых. В этот момент Махидевран забыла все свои обиды и неудачи, ей не хотелось ругаться и что-то кому-то доказывать. Женщине просто хотелось быть здесь и сейчас, чувствовать мирное дыхание своей любимой и хранить её покой… Несколько часов спустя. Дворец Кимрана Паши. Второй визирь нервно расхаживал по комнате своей второй супруги. Вот-вот должна была прийти Ольга-хатун. Хюррем сейчас готовила сестру в соседних покоях. Кимрану было не по себе. И дело было даже не в том, что он сегодня ляжет в постель с женщиной, а в том, что этой женщиной была родная сестра его жены Хюррем-хатун. Мужчина был уверен, что можно было бы обойтись и без «свадьбы», но в каком бы качестве Ольга жила в их дворце? В качестве приживалки? Служанки? Бедной родственницы? Рабыни? Александру такое положение вещей не устраивало. Ей хотелось окружить сестрёнку всем самым лучшим: драгоценностями, золотом, заботой и мужчиной, который бы всё это ей дал. Лучшим кандидатом в мужья своей сестры, Хюррем посчитала Кимрана Пашу. Сам мужчина был в сомнениях, но покорно заключил с Ольгой государственный договор. Ссориться с женой бывшему султану не хотелось. Кимран присел на кровать и задумался о плюсах сегодняшнего мероприятия. Для него, как для мужчины, стало приятным бонусом, что Хюррем сама настояла на интимной близости между ним и Ольгой. Кимран был этому рад, он хоть и страстно любил супругу, но в последнее время Хюррем себя немного запустила. Нервный стресс и частые семейные ссоры вынудили Александру заедать проблемы. Как назло Тамерлан подарил своей бывшей фаворитке одного дворцового повара, и каждый раз, когда в их дворце происходила очередная ссора, Шура уходила в пустую комнату и в полном одиночестве поглощала перепелов. Сначала, это были небольшие тарелки, но Александра оценила талант повара по достоинству, и тот разошёлся не на шутку. С каждой ссорой количество перепёлок употреблённых Хюррем за один день становилось всё больше и больше. К концу этого месяца тарелки заменили вёдра… Шура уже не влазила в свои платья, Кимран Паша терпел большие расходы, ведь постоянно покупать дорогих птиц оказалось весьма затратным делом. Гардероб жены также сильно опустошил заначки второго визиря. Поэтому паша уже давно перестал ссориться с Хюррем по пустякам. Но вес Александры не спешил уходить, занятия любовью стали занимать много сил. Кимран даже жалел, что оказался в теле хлипкого Луки, ведь будь он в своём родном теле, вес жены не был бы проблемой. Шура и сама это понимала, возможно, Александра именно поэтому решила подложить сестру под мужа. Пусть её любимые проводят время вместе, а она пока себя в порядок приведёт… И волки сыты и овцы целы… Дверь бесшумно открылась. Красивая рыжеволосая хатун вплыла в покои. Полупрозрачная красная накидка на голое тело совсем не скрывала прелести юной хатун. Сердце Кимрана бешено забилось, в просторных шароварах ожидаемо стало тесно. Ольга медленно подошла к мужчине и села рядом, хатун не поднимала глаз, хоть ей и очень хотелось это сделать. Девушка до сих пор не верила, что она жива, но больше всего хатун сомневалась в том, что её родная сестра выдала ту «замуж» за своего мужа. Ольга несколько месяцев приходила в себя, много слёз пролила, проклиная себя за ту мимолётную слабость. Хатун никогда не сможет себе простить того, что, чуть было, не погубила две невинные жизни. Хоть Михримах и простила её, Ольга же себя нет. Она считала себя недостойной быть женщиной мужчины своей сестры. Но Хюррем желала именного этого, и девушка смирилась и подчинилась воле сестры. Кимран Паша провёл рукой по нежной коже юной хатун, та чуть вздрогнула. Спустя несколько минут, мужчина снял с девушки платье и положил ту на кровать, сам за считанные секунды стянул шаровары и лёгкий кафтан. Его орган был уже готов начать делать своё дело, но бывший султан не спешил. Ольга не стеснялась своей наготы, но вот видеть мужской половой орган ей ещё не доводилось. Хатун словно загипнотизированная смотрела на детородный орган паши, девушка не понимала, как такой большой член сможет в ней поместиться. Ольга ответила на поцелуй своего мужа, но взгляд её был внизу. Вопрос, как и орган, остались висеть… или стоять в воздухе. Паша был настойчивым и страстно целовал груди своей женщины. Мужчине не терпелось войти внутрь этой молоденькой рыжеволосой хатун. Девушка была юна и прелестна. Её кожа была гладкой и шелковистой, волосы длинными и пушистыми, а промежность узкой и влажной. Словно Хюррем, только молодая и более стройная… Кимран пальцами вошёл внутрь партнёрши, та вскрикнула и откинулась назад. Мужчина не стал останавливаться, он массировал клитор Ольги, кусал её груди. Наконец, девушка сама не выдержала и придвинулась ближе к паше. Кимран быстро всё понял, раздвинул ноги своей женщине и мягко вошёл, встретив небольшую преграду. Ольга вскрикнула, но просила продолжать, для хатун стало неожиданностью, что она вместила в себя мужчину. Ей было приятно и хотелось продолжения. Кимран медленно входил и выходил из Ольги, ему хотелось увеличить темп, но делать больно партнёрше он не хотел. Мужчина вспомнил о том, как сильно навредил Михримах в их первую ночь и устыдился. «Был бы у меня тогда опыт, я бы никогда не потерял её!» — пронеслось в мыслях паши. Мужчина перестал себя контролировать, он яростно проникал в женщину, которая нисколько не испытывала дискомфорта. Ей нравилась эта дикая страсть, ей хотелось чувствовать в себе мужчину, чувствовать эту сладкую боль. Кимран же мыслями был далеко не с Ольгой, даже не с Хюррем. Он думал о Михримах! О прекрасной Михримах! Её улыбка и стоны были в сознании паши, он чувствовал запах своей любимой женщины, ему казалось, что под ним сейчас не Ольга-хатун, а Хасеки Михримах-хатун Хан Хазретлери. Мужчина настолько проникся этой мыслью, что на пике выкрикнул имя жены Султана Тамерлана. — Я Ольга… — услышал паша женский голос. — Не Михримах. — Всё равно. Не обращай внимания… Ольга. Твоя сестра тебе всё объяснит, не принимай на свой счёт. Мужчина поднялся с кровати и направился в хамам, Ольга перевернулась на бок и задумчиво посмотрела вслед паше. — Сколько волка не корми, всё равно в лес смотрит… — на русском прошептала хатун и отправилась следом за своим супругом. По пути Ольга зашла в соседнюю комнату и недовольно покачала головой. Ей сестра лежала на кровати в окружении пустых серебряных ведёрок. В комнате стоял стойкий аромат жареных перепелов, но все четыре ведёрка были уже пусты…