Saving Mom / Спасти маму

      Прошло три дня, а Реджина уже была сыта по горло общением с Генри. Она любила сына больше всего на свете, но прямо сейчас очень хотела избавиться от него, чтобы они с Эммой могли возобновить уроки магии. И не только уроки. Не то чтобы ей не нравилось постоянно видеть Генри и проводить с ним столько времени. Они вместе смотрели разные фильмы, готовили и даже играли в Нинтендо.       Но за всё время, пока Генри отбывал наказание, Реджина ни разу не видела пропадавшую на работе Эмму. Боль разлуки чувствовалась острее, чем она ожидала, и это стало одной из причин, почему начала играть в видеоигры. Долгие часы между ужином и сном пролетали незаметно.       Вот и на третий вечер Лего Бэтмен и Лего Робин воодушёвленно скакали по Лего Готэму на экране большого телевизора в детской комнате. Генри разлёгся на животе у подножия кровати, в то время как Реджина сидела на её краю.       — Он мой! — завопил Генри, нажимая все подряд кнопки на контроллере, но уже в следующее мгновение горестно вздохнул. Его стараниями Робин лишился ещё одной жизни.       — Сейчас-сейчас, — отозвалась Реджина, менявшая образ персонажа, пока нетерпеливый сын порывался в одиночку одолеть босса.       — Я — труп, — проворчал Генри.       — Так тебе и надо, — беззлобно поддразнила его Реджина. — Надо было дождаться маму.       — Подожди, я ещё не сдаюсь, — Генри направил своего героя в то место, где Лего Бэтмен вовсю настраивался на решающий бой с главным злодеем. Но Реджина не послушалась. Нехитрая комбинация кнопок привела к тому, что босс разлетелся на сотни крошечных деталей.       — Как ты это делаешь? — покачал головой Генри.       — Я — Бэтмен, — зловеще прошептала Реджина.       Генри расхохотался.       — Не делай так!       Реджина улыбнулась и посмотрела на часы. Время неумолимо бежало вперёд — Генри скоро пора ложиться спать.       — Генри… — подобрать правильные слова было не просто.       — Да? — поторопил всё ещё поглощённый игрой сын.       — Ты понимаешь, что не должен был убегать, правда? Не говоря уже о том, чтобы разговаривать с мистером Голдом, не сообщив мне или Эмме?       Пальцы Генри замерли над кнопками контроллера.       — Да… — только и произнёс он, испугавшись, что мать решила дать ему нагоняй задним числом.       — Хорошо, — кивнула Реджина. — В таком случае я думаю, мы должны обсудить твоё досрочное освобождение от отбывания наказания.       Генри нажал на паузу и, раскрыв рот, удивлённо посмотрел на неё.       — Я… я больше не наказан?       — Нет, — ответила Реджина. — Но если ещё раз выкинешь что-нибудь подобное, будешь наказан на месяц без права на помилование, и тебе придётся… убирать чердак!       Генри широко улыбнулся.       — Я больше не убегу. Обещаю.       — Хорошо, а теперь, — Реджина встала, положила контроллер на место, наблюдая за Лего Бэтменом, который в ответ на её действия завалился спать. — Пора в кровать.       Вчера и позавчера Генри пытался тянуть время, но сегодня, вероятно, решив, что испытывать удачу и дальше себе дороже, немедленно подскочил с пола. Выключил приставку, потом телевизор и, не дожидаясь особого приглашения, вприпрыжку помчался в ванную комнату.       Оставив сына умываться и чистить зубы, Реджина вернулась к себе, чтобы выбрать, что она наденет завтра. Обычно она оставляла это на утро, чтобы выбрать под настроение, но ей нужно было занять себя чем-то конструктивным, чтобы скоротать время. Она невольно задалась вопросом, что сейчас делает Эмма, и мотнула головой, прогоняя эти мысли.       — Мама? — стоявший на пороге спальни Генри прижимал к груди книгу в мягкой обложке.       Реджина повернулась.       — Да?       — Помню, я говорил, что уже взрослый, — затараторил он, — но ты не могла бы мне почитать?       Реджина улыбнулась находчивости сына: смог всё-таки избежать словосочетания «сказка на ночь».       — Конечно, — она кивнула на книгу в его руках. — Что тебе почитать?       — «Чарли и шоколадную фабрику», — Генри продемонстрировал ей красочную обложку.       — Роальд Даль, — задумчиво проговорила Реджина. — Не знала, что у нас есть эта книга.       — Она принадлежит Эмме, — ответил Генри, впрочем, она и сама это поняла, когда, открыв книгу, на первой же странице увидела послание, выведенное корявым детским почерком: «Собственность Эммы Свон», и чуть ниже большими буквами: «РУКИ ПРОЧЬ».       — Вижу… — улыбнулась Реджина.       — Эмма говорила, что в детстве это была её самая-самая любимая история. Её любимая учительница читала главы вслух перед классом. И это — настоящая книга! — последние слова Генри произнёс почти гордо, будто это давало ему ценное преимущество.       — С такой рецензией нам и правда лучше читать вместе, — Реджина положила ладонь на плечо сына, легонько сжала и проводила обратно в детскую. Генри первым делом выключил большой свет, зажёг ночник над кроватью и быстро влез под одеяло. Реджина устроилась рядом, вытянув ноги вперёд и скрестив их. — Эти древние старик и старуха — родители мистера Баккета, — с выражением прочитала она. — Их зовут дедушка Джо и бабушка Джозефина.       Реджина читала почти час. Дождавшись, пока Генри наконец-то заснёт, она взяла с прикроватной тумбочки закладку, чтобы в следующий раз продолжить с того места, где остановились. Затем встала, поцеловала сына в лоб, поправила пуховое одеяло и, оставив дверь приоткрытой, отправилась к себе. Не выпуская книги, она взяла с ночного столика телефон и по памяти набрала номер.       — Департамент шерифа, — ответил ей голос Эммы.       — Как проходит ваш вечер, шериф? — улыбнулась Реджина, пробегаясь глазами по страницам книги, не в силах оторваться от повествования.       — Теперь намного лучше, — в голосе Эммы слышалась улыбка. — Я разговариваю с тобой. Я… Я собиралась позвонить…       — Знаю, — перебила Реджина. — Мы обе были заняты.       — Да, — согласилась Эмма. — Как там Генри?       — С ним всё нормально. Сегодня вечером я отменила наказание, — прижав трубку ухом к плечу, Реджина перевернула страницу.       — Уже? — рассмеялась Эмма. — Не думала, что ты можешь быть такой мягкотелой!       — Обычно я так не делаю, но на этот раз понимаю, что Генри раскаялся, — пояснила Реджина. — И потом, в наказании нет ничего весёлого, если наказанный выглядит жалким и угнетённым.       Эмма снова расхохоталась, и Реджина невольно улыбнулась.       — Надо же! — в трубке послышался вздох. — Да ты настоящее произведение искусства!       — Разумеется, — поддакнула Реджина. — Ещё одна причина: наказание Генри мешает нам заниматься магией.       — Ты права, — отозвалась Эмма. — Я так понимаю, ты ничего не рассказывала Генри?       — Нет, — ответила Реджина. — Меня не греет мысль, что его отношение ко мне может снова поменяться.       — Уверена, этого не произойдёт. Очень многое изменилось. Если бы мы объяснили…       — А я считаю, мы должны держать это в секрете, пока не удостоверимся, что ты можешь корректно использовать свои врождённые способности, — парировала Реджина. — Потом покажем, чтобы Генри увидел собственными глазами, что не каждая магия — злая.       — Хорошо, — не стала спорить Эмма. — Завтра увидимся?       Реджина улыбнулась в ответ на прозвучавшие в её голосе нетерпеливые нотки.       — Конечно. Когда тебе удобно?       — Всегда! — выпалила Эмма.       — Не торопись. Ты завтра работаешь допоздна, нет? — уточнила Реджина.       — Угу. До двух часов ночи… — разочарованно вздохнула Эмма. — Пообедаем вместе?       — Конечно. Если приедешь в особняк, я приготовлю тебе завтрак, — предложила Реджина. — Полагаю, ты не откажешься от завтрака на обед?       — Это будет мой Рай, — протянула Эмма.       Воцарилась тишина, очень уютная, непринуждённая и умиротворяющая, потому что они обе знали, что каждая остаётся на линии.       — Что на тебе надето? — неожиданно спросила Эмма.       — Мисс Свон, — Реджина закатила глаза.       — Ты улыбаешься. Признавайся.       — Нет, — ответила Реджина, но губы её всё равно сложились в улыбку.       — Генри спит? — не унималась Эмма.       — Да. Генри попросил меня почитать ему твою книгу Роальда Даля, — Реджина снова перевернула страницу. — И я всё никак не могу остановиться.       — Мне нравится эта книга, — прошептала Эмма. — Было в ней что-то успокаивающее. Одно время я жила в очень жестокой приёмной семье. Школа стала для меня настоящим убежищем. Моя учительница, миссис Уиллис, добрейшей души женщина знала о моей ситуации. Она читала нам по несколько страниц в конце каждого учебного дня. Помню, как мы все внимательно слушали, а она расхаживала по классу с книгой… — она помолчала. — Мне почему-то казалось, если у Чарли всё сложится, то и у меня тоже всё будет хорошо. А ведь до того, как миссис Уиллис начала нам читать, я со страхом ждала конца уроков, потому что приходилось возвращаться домой.       Реджина сидела, заложив книгу пальцем, и внимательно слушала Эмму.       — Когда миссис Уиллис прочитала последние главы, я рассказала ей, как много эта книга для меня значит. Не поверишь, но я была тихоней. Думаю, миссис Уиллис очень удивилась, что я вообще умею разговаривать, но она внимательно выслушала и отдала книгу со словами, что если мне будет плохо, я всегда смогу прочитать несколько абзацев. Это был первый раз, когда мне подарили что-то просто так, без причины… Чёрт. Понятия не имею, зачем я тебе всё это рассказываю?.. Прости, уже поздно, и я устала. Ты не обязана выслушивать мои слезливые истории.       — Вовсе нет, — прошептала Реджина. — Я очень тронута, что ты рассказала мне, да и книга просто замечательная. Я покорена.       — До куда ты дочитала?       — До дня рождения Чарли, — ответила Реджина. — Хочешь, я тебе почитаю?       — Да.       Реджина почувствовала наворачивающиеся слёзы, но смахнула их и вернулась к началу главы.       — С днём рождения! — хором закричали бабушки и дедушки, когда на следующее утро Чарли вошёл к ним в комнату…