Сборник драбблов по Цветочкам

— Знакомься, это Мин Со Хён, мы с ее матерью поженились, так что она будет твоей нуной, – отец ставит И Чжона перед фактом. Потом ещё пространно и долго рассказывает, что наконец нашел свою первую любовь, с которой расстались из-за глупой ошибки, и вот теперь судьба соединила их. И Чжону как-то плевать. Женится отец на очередной пассии, разводится, любовь ли это его первая или последняя... И Чжону откровенно пле-вать. Отец участвовал в его жизни лишь тем, что лет семнадцать назад по пьяни поделился сперматозоидом с не менее пьяной подружкой. Да и после смерти матери взял к себе домой. В остальном И Чжон рос сам по себе, и никогда не желал тесного общения с родителем. Так что, делайте что хотите и меня не трогайте. И Чжон внимательно смотрит на Со Хён и ухмыляется от мысли, что она-то старше его года на два, как минимум, похоже «глупую ошибку» совершила ее мать, а не его отец. В общем-то и на это ему пле-вать. Вторая мысль формируется неожиданно: а она красивая, нуна эта. Третья мысль следует сразу: и высокомерная... ну и черт с ней, больно надо. И Чжону же плевать. Главное, чтоб его не трогали. Однако, привычный уклад жизни даёт трещину. Причём ощутимую такую, что И Чжон на краю разлома стоит, шатаясь туда-сюда. То, что новоявленная «сестра» будет жить в соседней комнате, его предупредили. А то, что она обладает шикарным телом и все время забывает запирать дверь в общей ванной, как-то забыли. И ничего, что у парня самый расцвет пубертата, и так хочется в живую, а не только в журналах, увидеть женское тело, да и просто хочется. И Чжон подглядывает, а Со Хён не видит, или притворяется, что не видит. В эти моменты сердце у него готово выскочить из груди и внизу живота жарко-жарко, а во рту горечь досады. Подглядывать словно извращуга какой-то все же нехорошо. Да и мало уже этого И Чжону. Ему хочется перед друзьями похвастаться. Эй, смотрите, какая классная у меня нуна. Джун Пё, конечно, в своей высокомерной манере фыркнет и не покажет как завидно, Чжи Ху мелкий ещё, может и не поймёт, а вот Ву Бин точно начнёт слюни пускать. И Чжону этого так хочется-хочется. — Нунааа, пойдём сегодня в школу вместе, я тебя со своими друзьями познакомлю, – решается он и дыхание задерживает в ожидании ответа. — Делать мне больше нечего. Друзья твои, небось, такие же мелкие как ты, – фыркает Со Хён. И Чжон весь воздух из легких выдыхает разом, и от этого горло саднит. Сука она, все-таки, высокомерная, нуна эта. Ну и черт с ней. С тех пор подглядывать в ванной И Чжон перестаёт. Вроде как мстит этим, своё пренебрежение показывает. А потом и не до Со Хён вовсе, она за границу уезжает учиться, а у И Чжона Ын Дже —любовь первая, несчастная. Юношеские самокопания: хочу единственную на всю жизнь и нет, никого в своё сердце не пущу, иначе могут разбить. У И Чжона Га Ыль — наивная светлая, готовая ради него на все. У И Чжона совсем уже не юношеский цинизм: зачем одна единственная, когда можно новую каждый день. Отец на удивление все ещё живет с матерью Со Хён, и кажется даже счастливо. И Чжон в общем-то рад за них. Пожалуйста, живите душа в душу, только меня не трогайте. Они и не трогают, живут в другом городе, отец звонит лишь по праздникам. И Чжону этого вполне достаточно. Через восемь лет возвращается Со Хён. Она уже дипломированный финансист со стажем работы за рубежом. И чего ей там-то не сиделось? Зачем в Сеул? Но И Чжон обещал отцу ее встретить и расположить пока у себя дома. У И Чжона все ещё цинизм и скука смертная от жизни. — Ох, как ты вырос! Уже вовсе не мелкий! – Со Хён стоит с чемоданом в аэропорту и глаза удивленно округляет. И Чжон в ответ лишь ухмыляется криво и смотрит сверху вниз. А она стала ещё красивей, нуна эта. С друзьями ее он все-таки знакомит. И, что удивительно, слюни начинает пускать Чжи Ху (не маленький уже) и начинается «хён, хён, а нуна сегодня будет дома? а можно в гости к тебе? а у нуны парень есть? а чем она занимается? Ну расскажи, хён, тебе жалко что ли...» И Чжона это бесит нереально. А Со Хён улыбается Чжи Ху мягкой улыбкой и не пресекает его обожающий взгляд. Сука, все-таки, эта нуна, может и не высокомерная уже, но все равно сука! И Чжон напряжен сильно, потому лезет в душ под струи тёплой воды. Размеренная жизнь вновь даёт трещину, снова сталкивая его к краю. Нуна, блядь, красивая очень, вернулась и перевернула все вверх дном. У него стоит колом, и это почти повседневное состояние в последнее время. Он опирается левой рукой о кафельную стену, а правой ведёт вниз к болезненно пульсирующему члену. Ладонь со стены соскальзывает, согнувшись в локте, И Чжон опирается лбом на предплечье, и вода стекает по отвисшим волосам. Он сейчас зол на весь мир, на отца, что встретил свою первую любовь и привёл Со Хён в его жизнь, на Чжи Ху-гаденыша, что вечно крутится под ногами, на Ын Дже и Га Ыль, что так и не смогли его удержать, на саму Со Хён, что вернулась через столько лет. Рука, медленно поглаживающая внизу, начинает набирать обороты, и он остервенело ведёт им вверх-вниз. Слышится приглушённый стон. Но не его. Слишком тонкий. И Чжон фокусирует затуманенный взгляд и видит у дверей виновницу своего нынешнего состояния. Он забыл запереть дверь. Привык жить один и забыл запереть чёртову дверь. А потом до него доходит какое именно состояние у него сейчас. И Чжон отворачивается смущенно, оглядывается через плечо — Нуна, ты чего здесь делаешь? — Я..я помогу, – запинаясь шепчет она. — Что-о?? — Ну не одному же тебе подглядывать в ванной, – лукаво улыбается и шагает к нему под струи воды.